Комедия

В больнице было на удивление не очень шумно и посетителей практически не наблюдалось, когда Торп и Аддамс начали подниматься на нужный этаж. Ксавьер старался как можно ближе держаться к девушке, но всё таки соблюдал дистанцию, ведь ему было очень хорошо известна натура Уэнсдей, особенно в обществе. Глаза парня внимательно рассматривали черноволосую и пытались привыкнуть к тому, что на ней надета белая вещь, хоть это и являлось больничным халатом. Через некоторое время на глаза попался Аякс, сидевший возле палаты, чтобы встретить двоих посетителей. Парень, как только увидел две фигуры, направляющиеся к нему, сразу встрепенулся и встал со скамьи. Он поправил больничный халат и неловко улыбнулся, ведь Уэнсдей всё ещё доставляла ему долю дискомфорта и в её обществе он чувствовал себя не так хорошо, как хотелось бы. В глубине души он винил её за то, что Энид находится здесь, в белой холодной палате, где из других оттенков имеется только серый. Но с другой стороны, Аякс понимал, что Синклер сама изъявила желание последовать за ней, очень глупое и необдуманное желание. –Вы довольно быстро. Энид вроде как задремала, но сейчас может уже и проснулась, я сидел здесь где-то около получаса. Петрополус осторожно прошёл мимо Аддамс, которая смерила его безразличным взглядом, и зашёл в палату. Уэнсдей и Ксавьер последовали его примеру. –Слишком много белого. Сюда бы отлично вписалась кровь, особенно на эту стену. Аддамс вынесла свой вердикт и повернулась к Синклер, которая лежала с закрытыми глазами. Её грудь равномерно вздывмалась во сне, а одна рука свисала с кровати. Всё таки Энид такая Синклер. Аддамс подавила улыбку, считая неуместным проявление эмоций и лишь подошла ближе. –Рада, что с тобой всё в порядке. Она положила её руку на кровать, вглядываясь в лицо соседки, брови и ресницы котрой слегка подрагивали, видимо от того, что ей что-то снится. –Может ты нам всё объяснишь? Аякс встал между Энид и Уэнсдей, скрещивая руки на груди, как обычно это делает сама Аддамс, которая на данный момент сделала несколько шагов назад. –Я не знаю, что должна тебе объяснять. –Ты серьёзно сейчас? Как ты вообще можешь здесь стоять, как ты вообще ещё дышишь? –Тебя не устраивает то, что я дышу? Дыхание – это биологический процесс, который... –Ребята, ребята, вы чего? Мы же не ссориться приехали. В диалог встрял Ксавьер, вставая за спину Аддамс. Он поборол желание положить руки на её плечи, и поэтому просто поправил волосы. –Никто не ссорился, мне просто интересно, что это за фигня такая. –Отголоски предков. Тебе этого не понять. –Она хоть раз может когда нибудь нормально объяснить? Вопрос уже адресовывался Ксавьеру, который старался особо им не мешать,но всё же хотел утихомирить обоих. –Аякс, тебе бы отдохнуть. Ты от недосыпа становишься агрессивным. –Торп, ты серьёзно? Если бы не эта готка с косичками, Энид сейчас бы здесь не лежала! Где Аддамс, там и проблемы! Ты сам ещё этого не понял? Ксавьер тяжело сглотнул и опустил глаза. Ему сразу вспомнился момент, когда он говорил такие же слова Уэнсдей, которую он любит. С его губ сорвалось столько мерзких, пробирающихся в душу выражений в её адрес, что самому становилось не по себе. И сейчас, когда Аякс крикнул почти тоже самое, сердце забилось сильнее. Он видел, как Аддамс сжала кулаки и слегка отшатнулась назад от Петрополуса. –Аякс, не перегибай палку. Ты разбудишь Энид. Лучше расскажи, что с ней произошло. –Мне не интересно. Энид сама всё расскажет, как восстановится. Аддамс стремительно направилась к выходу и за считанные минуты покинула больничное здание, не обращая внимания на Торпа, который выбежал следом. Он наспех накинул на себя пальто с шарфом и поровнялся с девушкой. –Уэнсдей, тебя обидел Аякс? Я обязательно поговорю с ним, он хорошо подумает над своими словами. –Нет. Не обидел. Я испытываю нейтральные чувства к нашему диалогу. –Давай я дам тебе шарф, на улице холодно. Торп стянул предмет одежды с себя и с заботой накинул на Аддамс, которая бросила на него пронзительный взгляд. –Я не просила. –Это называется забота. Такси повторно ты вызывать не захочешь, а идти до Невермора километра два точно. Ну или чуть меньше. Остаток пути прошёл в тишине. Школа встретила пару опять полной тишиной, и лишь где-то в другом конце иногда был слышен стук–начали восстанавливать то, что было разрушено Крэкстоуном. Аддамс зашла в помещение и в нос ударил очень слабый, но противный запах. Она медленно повернула голову, встречаясь с окровавленными остатками тела, которое было разорвано. Ксавьер отскочил назад и оглянулся вокруг, нет ли какой опасности. –Уэнсдей, не подходи, пошли в комнату. –Ты предлагаешь оставить это так? –Ты этому ученику уже ни чем не поможешь, учителя с минуты на минуту найдут его, я волнуюсь. –С каких это пор ты такой трусливый? –Я не трусливый, Уэнсдей, я за тебя боюсь! Я не хочу видеть снова твою кровь, пошли отсюда. Парень взял руку девушки, но та ее выдернула и сама начала подниматься по лестнице. Надо было всё обдумать, ведь Крэкстоун не уничтожен, но разве он бы разорвал кого-то на части? Аддамс снова села на кровать под внимательный взгляд Торпа. Он подошёл ближе и сел рядом, проводя рукой по её лбу. –Ты горячая, Уэнсдей. Ложись, пожалуйста, тебе нужно отдохнуть. Есть градусник? Ксавьер начал рыться в поисках предмета, пока Аддамс размышляла над случившемся. Спать хотелось, но волнение пробиралось в душу. Можно ли вообще ложиться спать? Может стоит уезжать из Невермора? Из мыслей её вырвал Торп. Он уже развязывал её шнурки, как она убрала его руки и додела все сама, после чего легла на холодную постель. Ксавьер накрыл её одеялом и ещё раз погладил по голове, целуя её щеки и нос. –Кто тебе позволял? –Уэнсдей, никто не видит. Пожалуйста. Он нежно придвинул её к себе, целуя каждый участок её лица. Губы прошлись по подбородку и аккуратно спустились на шею. Аддамс слегка сжала в руке простынь и рефлекторно откинула голову назад, ощущая горячие дыхание на своей коже. Новые ощущения оказались даже очень приятными, и они прекрасно избавляли от лишних мыслей, что радовало Аддамс. Она полностью легла на подушку, прикрывая глаза. Внезапно теплая рука парня скользнула под свитер, нежно проводя пальцами по животу и по ткани чёрного нижнего белья. –Ксавьер, нужно отдохнуть. Аддамс кое как справилась со своими эмоциями и убрала руку Ксавьера, пытаясь скрыть некую грусть, которая резко переросла в негодование и страх, вызванный неожиданностью. Кто-то явно пытался открыть дверь, запертую на ключ.