Комедия

Настроение было испорчено с самого утра, и Аддамс предпочла посвятить весь день писательству, всё таки роман нужно было усовершенствовать. Пальцы со злостью били по клавишам печатной машинки, и спустя пол часа Уэнсдей надоела эта затея, ведь в голову не шло никаких умных мыслей, и очередной скомканный лист полетел в мусорное ведро. Девушка вышла на балкон, где всё ещё стояла виолончель. Надо было бы её убрать, ведь на улице уже становилось холоднее, и инструмент может прийти в неисправность, но Аддамс сейчас это почему-то мало волновало. Она облокотилась на перила и осмотрела территорию Невермора, часть котрой скрывалась за массивными крышами. Уже темнело, но заката не было видно из-за туч, затянувших небо. Уэнсдей наслаждалась туманом и мрачной обстановкой, пока где-то внизу, на тёмной земле не промелькнуло яркое пятно. Черноволосая опустила глаза и постаралась рассмотреть, что это могло быть, и взгляду предстала Рейчел в оранжевом пальто, которая стремительно направлялась ко входу школы. Распущенные пышные волосы подпрыгивали в такт её шагам, а руки были убраны в корманы. Брикман то и дело оглядывалась по сторонам, иногда ускоряя ходьбу, и вскоре, чуть ли не бегом скрылась за стенами Невермора. Аддамс недолго поразмышляла и надела своё чёрное пальто, после чего вышла из комнаты. Ей навстречу по коридору уже шла Рейчел, и как только та завидела Уэнсдей, подпрыгнула на месте. –Надень хоть раз что-то не чёрное, ты из темноты вышла, как чёрт! Аддамс промолчала и проводила угнетающим взглядом Брикман, которая скрылась за дверью дальней комнаты. Приметив для себя, что видимо там она теперь живёт, Уэнсдей направилась к выходу. Улица её встретила холодным ветром и мраком, который наступил ещё больше за это короткое время. Она проследовала по маршруту Рейчел и переступила за ворота Невермора, оглядываясь. Ничего примечательного не было, и следуя своей интуиции, Аддамс направилась в лес. Ветки громко трещали под ногами, и этот звук иногда сгонял с деревьев уже начавших засыпать птиц. Уэнсдей шла медленно, пытаясь найти глазами зацепку, но всё было довольно чисто и ничего подозрительного не было. Откуда тогда шла Брикман? Этот вопрос не давал Уэнсдей покоя, и она сама не заметила, как в своих раздумьях подошла к мастерской художника. В небольшом помещении горел тусклый свет и девушка невольно засмотрелась на фигуру Торпа, который увлечённо взмахивал кистью и что-то вырисовывал на холсте. С утра они больше так и не увиделись, и как бы не было это мерзко признавать самой себе, Аддамс соскучилась. Она разглядывала широкую спину парня, который повернулся что-то взять на полке, и казалось, даже потеряла счёт времени, как внезапно за спиной что-то хрустнуло. Решив, что она зайдет к нему попозже, девушка мигом двинулась на шорох ,но непонятный мерзкий страх начал забираться глубоко под кожу. Аддамс моментально стало мерзко от самой себя и от чувства, которое она сейчас испытывала. Что-то будто бы тянуло за шиворот её назад, и всё так же следуя интуиции, она развернулась, мигом направляясь в мастерскую художника. Чувство чужого взгляда её не покидало, и невольно Уэнсдей ускорила шаг. Наконец, дверь привычно скрипнула и черноволосая зашла внутрь, ощущая знакомое тепло. Но что-то явно было не так, из-за чего нагнетающая обстановка никуда не исчезла. Стояла тишина. –Ксавьер? Аддамс окинула взглядом всю мастерскую, в которой не было признаков прибывания кого-либо, лишь тусклый свет изредка моргал, освещая картины на холстах. Уэнсдей посмотрел на тот самый, на котором Торп рисовал буквально 5 минут назад, но он оказался абсолютно белым и нетронутым. Чистая палитра всё также лежала на полке, а кисти и краски и вовсе были убраны в другое место, к остальным рисовальным пренодлежностям. –Это всё недосып–успокаивая себя этой, одной единственной мыслью, Аддамс покинула мастерскую и в спешке направилась в Невермор, стараясь как можно быстрее покинуть лес. Вдалеке виднелось знакомое окно, и Уэнсдей остановилась на мгновенье, вглядываясь в него. Силуэта парня там не наблюдалось и свет не горел, ведь время уже близилось к одиннадцати ночи, и вероятно, он решил лечь пораньше, чтобы выспаться перед новым учебным днём. Ещё раз окинув тёмное стекло взглядом, девушка направилась в Офелия Холл, который встретил её мёртвой тишиной. Лишь в некоторых комнатах ещё слышались отдалённые возгласы неугомонных учениц, которые с нетерпением ждали знакомства с новым директором. Уэнсдей скинула своё пальто, а после и остальные части одежды, сразу же направляясь в душ. Девушка собрала волосы на верх, чтобы не намочить, и намеренно опустилась в ледяную воду, чтобы хоть немного прийти в чувства. Несмотря на широкие массивные стены, до ушей Аддамс из соседней комнаты доносились оживленные возгласы, среди которых она точно различила Брикман. Её громкий высокий голос верещал что-то про перманент и химическую завивку, но эти темы мало волновали Уэнсдей. Надев чёрную шёлковую пижаму, девушка вышла из ванной и сразу легла в постель, накрываясь лёгким одеялом. К своему сожалению, она не почувствовала больше запах Ксавьера на своей подушке, хотя где-то в глубине души Аддамс надеялась на это. Сон абсолютно не шёл, что-то не давало закрыть глаза и погрузиться в темноту. Уэнсдей уже перепробовала все методы, даже прогоняла несколько раз в мыслях этапы сборки гильотины и создания чучела белки, но всё было бесполезно, в том числе фирменные листики её отца. Не выдержав, она небрежно в темноте заплела две косы, которые оказались слегка разной длины, и направилась в общежитие парней. Ксавьер, раскрывшись на половину, уже спал. Луна смотрела как раз в его окно, освещая комнату бледным молочным светом, и иногда в тишине раздавалось едва слышимое сопение. Дверь внезапно приоткрылась и небольшая тень плавно проскочила через комнату. Уэнсдей остановилась возле кровати Торпа и посмотрела на него. Его лицо, такое спокойное в этот момент, с растрепаными волосами показалось Аддамс очень красивым, но девушка быстро отогнала от себя эти мысли. Всё, он в порядке, спит, можно уходить, но что-то заставляло Аддамс остаться, внутренний голос чётко говорил, чтоб она не смела уходить, а ей, и не хотелось. Как бы не было больно это признавать для самой Аддамс. Уэнсдей стянула обувь и забралась под одеяло к парню, который тут же дёрнулся. Зелёные глаза приоткрылись и Ксавьер сонным голос пробормотал что-то, ближе прижимаясь к девушке. –Что ты сказал?–Аддамс переспросила и слегка отодвинулась, чтобы держать дистанцию. –Я люблю тебя, Уэнсдей.. Голос был настолько сонным, что практически заплетался язык, и парень снова лёг ближе, вплотную к девушке, прижимаясь лицом к ткани её шелковой пижамы. У Аддамс сначала были мысли оттолкнуть его дальше, но ведь он просто спит...он все равно не запомнит, если она это скажет, ведь так? –И я ...я тебя тоже, Ксавьер. Девушка положила руку на голову парня и закрыла глаза, совсем не замечая, как в комнате промелькнула ещё одна тень.