Presque Toujours Pur

      Июль 1977 года Пятый год был абсолютным кошмаром с одной стороны и мечтой с другой. Чудесным образом Кричер доставил Сириуса в больницу Святого Мунго вовремя, чтобы Целители сделали свою работу и спасли ему жизнь. Поттеры были вызваны, как и настоял Регулус. Вскоре его брат прекрасно отдыхал в большом поместье где-то за пределами Йоркшира, вероятно, играл в квиддич со своими друзьями на каникулах и был обожаем семьей Поттеров, и несмотря на все недостатки Сириуса, они компенсировали его дерьмовое детство. Регулусу хотелось чувствовать горечь и ревность, но он знал, что Сириус заслуживает того, чтобы кто-то действительно заботился о нем. Между тем, Регулус все еще существовал в разгар упомянутого дерьмового детства. Когда выяснилось, что Сириус избежал хорошо спланированной «случайной» смерти, Вальбурга жестоко наказала Кричера за то, что он позволил ему сбежать. Эльф ни разу не выдал секрета, что на самом деле именно он забрал Сириуса с площади Гриммо, подчиняясь прямым приказам самого Регулуса. Ни разу. — Ты очень хорошо справился, Кричер, — прошептал Регулус, помогая залечивать раны Кричера поздним вечером после того, как его родители легли спать. — Твоя преданность будет вознаграждена. Обещаю тебе… Я никогда больше не подвергну тебя такой опасности. Он почувствовал, как узы обвились вокруг его магии, связывая Кричера с ним и обещанием. Когда эльф схватил его за руку, гладкие пальцы переплелись с морщинистыми и покрытыми шрамами пальцами Кричера; эльф взглянул на него, и слабый шепот «Да, хозяин» пробежал между ними. Сириус был выжжен с гобелена, как Андромеда, и семья провела частную церемонию, на которой Регулусу официально вручили фамильное кольцо в присутствии его родителей, дядь, теть и кузенов. Дядя Сигнус и тетя Друэлла устроили большое шоу о том, что Регулус был бы прекрасным мужем для Нарциссы, хотя они не говорили этих слов в присутствии Люциуса. Регулус все равно знал, что это сплошная ложь и пародия. Дядя Альфард предложил мудрую мудрость, когда дело дошло до управления семьей, и подсунул Регулусу книгу о том, как работать с семейным гобеленом, если он решит восстановить Сириуса и Андромеду, когда достигнет совершеннолетия. Нарцисса нежно поцеловала его в щеку и поздравила, не подавая никаких внешних признаков того, что его новый титул наследника семьи имел какое-либо отношение к слухам о том, что Сириус чуть не умер в больнице Святого Мунго после того, как таинственным образом оказался в вестибюле, весь в крови. Регулус вежливо улыбнулся ей, поцеловал костяшки пальцев и пожал руку Люциусу, стараясь не выказывать ни малейшего намека на эмоции, когда Малфой отвел его в сторону и упомянул, что у него есть друг, который очень заинтересован в знакомстве с тем, от кого зависит будущее семьи Блэк. Когда появилась Беллатриса, все услышали, как братья Лестрейндж, Сигнус и Друэлла спорили с ней в прихожей. — Ты не можешь войти с этим на виду! Прояви хоть немного утонченности! — Белла, дорогая, только потому, что мы все семья, не означает, что все полностью понимают… — Я не стыжусь демонстрировать свою преданность! — взвизгнула Беллатриса, прежде чем войти в гостиную, где собралась остальная семья. На ней сидело черное платье с короткими рукавами, вполне уместное, тем более что, похоже, у ее мужа не было никаких претензий к ее гардеробу. Однако левое предплечье Беллатрисы оказалось выставленным на всеобщее обозрение; ее бледную, в остальном безупречную кожу покрывала извивающаяся черная метка в виде черепа и змеи. — Люциус, — сказала Белла, приветствуя Малфоя первым, что было социальной оплошностью, поскольку она должна сначала поприветствовать Лорда и Леди дома, а затем и его фактического будущего главу. Регулус знал, что он последует за Главой Дома, будучи законным наследником, и линия пойдет вниз по иерархии. Он проглотил свое отвращение к отсутствию у Беллы социальной привязанности, но сразу же отметил, что никто из присутствующих — за исключением, возможно, дяди Альфарда — дважды моргнул при ее действиях. Он почувствовал, как беспокойство закипает у него в животе из-за последствий. Это больше не семья. Это встреча последователей, и каким-то образом Люциус и Беллатриса оказались на вершине недавно созданной цепочки командования. В таком случае, где, черт возьми, его место? Темно-серые глаза обратились в его сторону, и Регулус вздернул подбородок, когда Беллатриса приблизилась к нему. — Младший кузен, — поприветствовала она с хитрой улыбкой. — Мы уже совсем взрослые, правда? Регулус чуть прищурил глаза. — Очевидно, — сказал он, беря ее руку и быстро целуя. — Хорошо выглядишь, кузина. Она взяла его за руку и вцепилась, впившись ногтями в его предплечье, как будто посылала сообщение. — А ты выглядишь как настоящий наследник нашего Древнего и Благородного Дома. Не то что тот грязный предатель крови, который был до тебя. — Мы не говорим о нем, Белла, — вежливо упрекнула ее Вальбурга. — Почему бы нет? — спросила Белла с усмешкой. — На самом деле, — она снова обратила свое внимание на Регулуса, — в качестве подарка моему драгоценному кузену и наследнику нашего Дома я прикажу вздернуть это несчастное существо самым ужасным из возможных способов. Или ты хотел бы увидеть, как он кричит? Я стала настоящим знатоком Проклятия Круциатус, — гордо сказала она. — И я одна из любимцев нашего Господина. Он говорит, что у меня большой потенциал. — Как бы ни был велик твой потенциал фаворитки, — сказал Сигнус со слегка раздраженным вздохом, — твое место рядом с Родольфусом, которому ты должна подарить наследника. Беллатриса ухмыльнулась. — О, я обязательно рожу наследника, — уверенно сказала она. Регулус заметил легкую гримасу на лице Родольфуса. Он не мог отделаться от мысли, что, когда Белла говорила о наследнике, она не имела в виду своего мужа. Прочистив горло, чтобы сменить тему, Регулус сказал: — Как бы я ни ценил твой жест, кузина, сейчас не время привлекать нежелательное внимание, правда? Сириус, может, и предатель крови, но, возможно, тебе стоит приложить усилие и сосредоточиться на маглах и грязнокровках? Регулус надеялся перенаправить гнев своей семьи на тех, о ком мало беспокоился. Он знал только одну маглорожденную, и она разбила сердце его лучшего друга, так что какое ему до нее дело? Что касается маглов, он никогда раньше не встречал ни одного в своей жизни. Но если бы он смягчил позицию своей семьи в отношении предателей крови, могла бы появиться надежда, что его отношения с Марлин будут должным образом признаны, когда придет время публично объявить о них. В долгосрочной перспективе это могло бы помочь вернуть Андромеду и Сириуса обратно в Дом. — Это, — сказала Беллатриса с усмешкой и сделала жест, как будто его слова парили в воздухе перед ними всеми, — слова истинного наследника Древнего и Благородного Дома Блэков. Ты должен попытаться повлиять на своего маленького друга-полукровку. — Ты говоришь о Северусе? Белла рассмеялась. — Мы слышали, у него что-то вроде… одержимости. — Эванс. Надоедливая маленькая грязнокровка, — произнес он отрепетированные слова так естественно, как только мог. — Хотя вряд ли она представляет собой проблему. Надоедливая маленькая девчонка, не обладающая ни реальной властью, ни убеждением. Довольно красивая, по крайней мере, так мне говорят. Я почти не смотрю в ее сторону. Пусть он оставит себе своего маленького питомца. Плохо воспитанная сова все еще полезна в качестве фамильяра, когда это необходимо. Беллатриса захихикала, как юная школьница, смеющаяся над своим первым увлечением. Регулус внутренне поморщился, когда звук захлестнул его. Люциус улыбался. Зрелище приводило в замешательство. — Регулус, ты и Северус приглашены ко мне домой следующим летом. Надеюсь, вы примете это приглашение. Он знал, что это такое, и знал, каким должен быть его ответ. Выбора не было. — Буду рад, Люциус, спасибо. Полагаю, Северус уже согласился? Люциус кивнул. — Глупо отказываться. Любой стал бы глупцом, сделай это. Даже не нужно быть Легилиментом, чтобы понять. Холод пробежал по его коже, и Регулус вежливо улыбнулся, скрывая страх. Итак, Темный Лорд, по-видимому, является Легилиментом. Это сделало ситуацию экспоненциально более сложной.       Сентябрь 1977 года — Зачем мне нужно проверять книги по окклюменции? — спросила Марлин. — Библиотека не закрыта, — она протянула руку, чтобы коснуться его щеки. — Редж, это синяк? Что, черт возьми, произошло? Он отвел ее руку от своего лица. — Я в порядке, — заверил он ее. — Просто столкнулся с Сириусом по дороге на Зелья этим утром. Она нахмурилась. — Редж… Может, тебе стоит сказать ему… — Не могу, — сказал он, обрывая ее. — Я знаю, что мне нужно сделать, чтобы обезопасить всех, кто мне дорог. Черт возьми, они уже ищут причины, чтобы избавиться от Северуса, и — кроме его одержимости Эванс — он не продемонстрировал ничего. Ни преданности, ни стремления служить. Я должен позаботиться о нем, поручиться за него. Должен знать их планы, чтобы уберечь Сириуса от всего этого… и тебя. Марлин нежно прикоснулась к нитке жемчуга, висевшей у нее на шее, и Регулус почувствовал, как его грудь выпятилась, и при виде этого в нем поднялась волна гордости. — Если бы они… Если бы кто-нибудь знал правду, я стал бы мишенью. Они использовали бы меня против Сириуса, а его — против меня. Не дай боги, чтобы кто-нибудь узнал о тебе. — Я твой грязный секрет предателя крови? — спросила она, нахмурившись. Он нежно погладил ее по щеке. — Ты мое сокровище, и я запрещаю кому-либо отнимать тебя у меня, — сказал он, его взгляд стал жестким и холодным при этой мысли. — Я убью любого, кто попытается. Марлин отвела от него взгляд. — Не говори так. Ты должен быть хорошим, помнишь? А я должна напоминать тебе. Регулус вздохнул. — Я… я не могу лгать тебе. Я бы причинил боль любому, кто хотя бы подумал о том, чтобы прикоснуться к тебе. Люди, которые подумают о таком, заслуживают страданий. Могу тебе это обещать. — Кто еще пострадает? Его поза напряглась. — Очень много людей. Ее нижняя губа задрожала. — От твоей руки? Он задержал дыхание и сглотнул, пытаясь подавить желчь, подступившую к горлу. — Да, — выпалил он, быстро добавив: — Я не хочу. Мерлин знает, что ничего из этого я не хочу, но они должны думать, что я с ними. Я не могу дать им ни малейшего повода для сомнений. Вот почему я получил Жалящее от Сириуса по дороге в класс. Я позволю ему и дальше думать, что я придурок. Вот почему я публично игнорирую тебя и называю предательницей крови, хотя ты — то самое дыхание, которое дарует мне жизнь. — Вот почему ты причиняешь людям боль, — прошептала Марлин. Регулус кивнул. — Я буду проклят за это? Она покачала головой. — Война действительно будет, правда? — Я буду проклят за это? За то, что жертвовал другими ради… — Высшего блага? Регулус рассерженно усмехнулся. — К черту высшее благо. Я эгоистично делаю это по своим собственным причинам. И эти причины нужно держать в секрете от Темного Лорда, который является Легилиментом. А это значит, что мне нужно, чтобы ты почитала книги по окклюменции и научилась этому сама, чтобы Дамблдор не залез тебе в голову, если у него вдруг возникнут подозрения. Мы с Северусом должны начать учиться немедленно. У нас есть время только до следующего лета Ее лицо побледнело. — Что произойдет следующим летом? Вместо того чтобы ответить, Регулус наклонился вперед и поцеловал ее, увлекая в темную нишу и бросая заклинание, чтобы никто не заметил их, пока он делал все возможное, отвлекая свою волшебницу от мыслей о нарастающей войне, его месте в ней и ужасе, с которым ему придется столкнуться следующим летом… Когда он примет Метку.       Февраль 1978 года Легилименция, как оказалось, была естественной как для него, так и для Северуса. Однако последствия такого природного таланта становились все более раздражающими. — Ты никогда не сдашь экзамен по трансфигурации, если будешь просто сидеть и пялиться на Эванс во время урока, — сказал Регулус к раздражению своего друга, который глотал Обезболивающее зелье после их последнего занятия. — И не отрицай этого; я видел воспоминание. Северус уставился на него. — Тогда, когда ты наткнешься на воспоминание о ней, будь любезен, поищи что-нибудь в другом месте. Думаешь, мне нравится наблюдать за твоими воспоминаниями о том, как ты залезал под джемпер МакКиннон? Регулус ухмыльнулся. В первый день возвращения в Хогвартс после рождественских каникул Регулус прижал Марлин к стене в пустом классе в конце длинного коридора, который был перекрыт из-за того, что Пивз затопил ближайшую ванную. Воду очистили, но помещения оставили закрытыми до тех пор, пока не устранили все повреждения. Когда его рука скользнула под джемпер Марлин, его большой палец коснулся нижней части груди, и Регулус сделал мысленную заметку сделать что-нибудь приятное для полтергейста. Какими бы восхитительными ни были ее губы, и как бы ему ни нравилось целовать ее — особенно когда он обнаружил восхитительный звук, который она издавала, когда он слегка прикусывал ее нижнюю губу, — Регулус обнаружил, что отчаянно хочет прикоснуться и попробовать на вкус все остальное. Всякий раз, когда он высказывал свои мысли по этому поводу, Марлин смеялась и говорила ему, что он похож на своего брата больше, чем он думал. Регулуса разозлило предположение, что он легко отвлекается на девушек так же, как Сириус, тогда Марлин начала задавать ему вопросы по нумерологическому уравнению третьего курса, при этом касаясь коленом внутренней стороны его бедра, а он начал бормотать о переводах древних рун, пытаясь показать, что сосредоточен. Она хихикала, а он рычал и глотал ее звуки. Она беспричинно застонала, когда он обхватил ладонью ее грудь, и Регулус не мог не задаться вопросом, было ли сексуальное мастерство, чем то, чем одарены мужчины его семьи, учитывая, что его неопытность, казалось, вызывала у него несколько моментов неадекватности. Его эго быстро сдулось, когда он потратил пять минут, пытаясь — сердито — расстегнуть лифчик Марлин. В первый раз, когда он коснулся ее обнаженной кожи руками, Регулус застонал от ее мягкости. В первый раз, когда он втянул сосок между губами, она громко застонала, и один этот звук заставил его кончить слишком быстро. Он сделал все возможное, чтобы скрыть выражение восторженного удовольствия, за которым последовало полное унижение, зарывшись лицом между ее грудей — это было его новое любимое место в мире — и бормоча очень тихие проклятия, он продолжал свои оральные ласки, пока ее пальцы зарывались в его волосы. Северус скривился от отвращения, когда наткнулся на это воспоминание. — Ты можешь быть еще более самодовольным? — огрызнулся он. — Ты вообще пытаешься поставить свои Окклюменционные Щиты, или это какая-то больная игра, в которую ты играешь, чтобы засунуть мне в лицо свою сексуальную жизнь с МакКиннон? Регулус усмехнулся. — В отличие от моего брата, я вполне доволен тем, что держу свои личные дела в секрете, спасибо. Они оба с отвращением покачали головами. — Не могу поверить, что его не исключили, — задумчиво сказал Регулус. — Не нужно быть гением, чтобы убедить хаффлпаффку потрахаться в чулане для метел. Регулус ухмыльнулся. — Нет, но быть пойманным директором и отделаться всего двумя неделями отработки? Ты должен признать, что это довольно впечатляюще. Северус закатил глаза. — Если ты думаешь, что возвращаться в гостиную факультета без штанов — впечатляюще, тогда да, это еще как впечатляет, — саркастически сказал он, — ошеломляет и внушает благоговейный трепет. Они вместе посмеялись над ним, хотя Сириуса, казалось, не смутила ставшая легендарной история, ходившая по школе о том, как он оставил пару брюк в чулане для метел и ушел с черно-желтыми трусиками, чтобы пополнить отвратительно большую коллекцию. Отсмеявшись, Регулус и Северус вернулись к своим частным урокам окклюменции и добились успеха, когда поняли, что им нужно искать воспоминания, наполненные стыдом. Регулус уловил только пять секунд воспоминаний Северуса о том, как Сириус и Поттер подвесили его вниз головой в одних трусах, прежде чем окклюменционные щиты стали настолько сильными, что казались почти постоянными. Северус видел еще меньше воспоминаний Регулуса о том, как он нашел Сириуса почти мертвым в своей комнате. — Думаешь, этого будет достаточно? — спросил Регулус. — Чтобы проникнуть внутрь, не подозревая о том, на чьей стороне наша лояльность? Да. Кроме того, мы просто хотим закончить собрание до того, как нас пометят. Это не значит, что мы хотим разрушить его систему изнутри. Регулус кивнул. — Нет. Пусть этот человек завоюет хоть весь мир, мне все равно, лишь бы люди, о которых я забочусь, оставались в покое.       Июль 1978 года Северус и Регулус ждали за воротами Малфой-мэнора, пока не подошел Пожиратель Смерти, впустивший их внутрь без лишних слов. Они прошли через территорию, к старинному особняку, где их поприветствовал улыбающийся Люциус, который быстро представил их обоих своему отцу, Абраксасу, мужчине с короткими светлыми волосами, в отличие от волос Люциуса: длинных и стянутых сзади черной полоской кожи. Тем не менее Абраксас оказался таким же пугающим, как и его сын, и гораздо менее обаятельным. Но он был ничем по сравнению с человеком, которого они встретили следующим. Люциус провел их обоих в большую гостиную, где Регулус увидел обычно собранную Нарциссу, руки которой слегка дрожали, когда она наливала чай высокому черноволосому мужчине, сидящему во главе стола в шелковой мантии темного цвета. Он выглядел так, будто бы был лордом поместья; технически так оно и было, предположил Регулус. — Милорд, позвольте представить вам Регулуса Блэка, — сказал Люциус. — И, конечно, вы уже знакомы с Северусом Снейпом. Регулус вежливо кивнул, и Северус сделал то же самое. Темный Лорд повернулся и с интересом оглядел юношей. Он выглядел как любой другой волшебник, но, хотя этого не было видно, Регулус мог чувствовать ауру вокруг него. Она была чернее, чем фамилия Регулуса, и воздух в комнате казался прохладнее только потому, что в ней находился этот человек. — Ах, да, — наконец заговорил он, его внимание сначала переключилось на Северуса, — мальчик, чье сердце обливается кровью за маглорожденных. Северус проглотил остатки гордости, четко распознав провокацию и поднявшись навстречу ей единственным известным ему способом, не показавшись слабым. — Для меня большая честь, что меня помнят, милорд. Темный Лорд тихо усмехнулся словам Северуса, и Регулус на мгновение понадеялся, чтобы ни один из них не потерял сознание от этого звука. Их нервы были на пределе, и каждому потребовалось выпить Успокаивающего бальзама перед прибытием в поместье, ровно столько, чтобы успокоить нервы, но не настолько, чтобы затуманить разум и случайно ослабить свои Окклюменционные щиты, чертовски близкие к идеалу. — По крайней мере, у него есть чувство юмора. Скажите мне, молодой мастер Снейп, как поживает ваша маленькая грязнокровка? — Все еще не разговаривает со мной, милорд, — сказал Северус небрежно, как будто беседовал со старым знакомым. Регулус фыркнул. Он не позволит Северусу завладеть всем вниманием, в основном потому, что, если на него надавить, он, скорее всего, все испортит. Лучше разделить внимание Темного Лорда поровну. — Ей же от этого только лучше, — сказал Регулус. — У девушки склонность к болтовне. Темный Лорд ухмыльнулся, переключив внимание на Регулуса. — И молодой наследник Блэков. Я уже давно хотел познакомиться с вами. Скажите мне, что вы думаете о маленьком питомце вашего друга? Регулус пожал плечами, короткое движение его плеч слегка толкнуло скудное содержимое его желудка, которое уже угрожало эвакуироваться из-за нервов. — Я не знаю, как воспитываются полукровки, милорд, — сказал он, — но чистокровным рекомендуется практиковать свои навыки на неподходящих волшебницах, прежде чем найти жену. Возможно, если бы все маглорожденные служили подобной цели, они не стремились бы постоянно занимать слишком высокие должности. Темный Лорд задумчиво кивнул, поднося маленькую чашечку ко рту. Регулус бросил взгляд на Нарциссу, которая пристально наблюдала за мужчиной, как будто тот в любой момент мог легко заявить, что она пыталась отравить его и убить ее за это. Когда он поставил пустую чашку обратно, ее плечи опустились с явным облегчением. — Не думаете ли вы, что все грязнокровки должны быть уничтожены? — спросил Темный Лорд. — Должен сказать вам, юный Регулус, что это мнение не популярно среди моих… друзей. Регулус покачал головой. — Только потому, что домашний эльф обладает меньшей магией, чем волшебник, не означает, что он бесполезен, — сказал он, практически цитируя свою мать. — У меня есть возможность вымыть полы, если возникнет необходимость, но зачем мне вообще это делать, когда под рукой есть хороший слуга? — Понимаю, — сказал Темный Лорд, с задумчивым выражениям лица. — Думаете, грязнокровкам есть место в нашем мире. В качестве рабов, я полагаю. — Массовое убийство породило бы беспорядок, верно? — лукаво сказал Регулус, ухмыляясь. — А предатели крови? Как ваш брат? Регулус был готов к тому, что Сириуса упомянут. Вполне вероятно, что с того момента, как его брата распределили в Гриффиндор, Беллатриса продолжала бы болтать о своем кузене-предателе крови и умоляла принести его в жертву во имя Темного Лорда за ласковое поглаживание по головке. — Было бы большой трагедией для самой магии пролить такую чистую кровь, милорд. Предатели крови — это потерянные дети, нуждающиеся в сильной руке, возвращающей их в общество. Если бы убивали каждого отбившегося своенравного гиппогрифа, стадо погибло бы. — А, — Темный Лорд ухмыльнулся, и Регулус почувствовал, как руки Северуса сжались от внезапной смены выражения. — Значит, во всем виноват сторож? В случае с братом, разве это не ваши родители? — Как скажете, милорд, — немедленно ответил Регулус. — Во всем виноват сторож или, возможно, вор, который прокрадывается ночью и открывает ворота, — в данном случае Регулус подразумевал Дамблдора. Ухмылка Темного Лорда стала шире, и он разразился громким смехом, который поразил и Северуса, и Регулуса, и даже нескольких его Отмеченных Пожирателей Смерти, стоящих поблизости, включая Люциуса. Нарцисса чуть не выронила чашку из рук от этого звука. — Вот почему мне нужна свежая кровь! Видишь, Абраксас? — сказал Темный Лорд, указывая на Регулуса. — В бессмысленной резне мало смысла, когда среди нас есть завоеватели. Скажи мне, Регулус. Как бы тебе понравилось сидеть на троне? Регулус никогда не был так доволен тем, что Северус преуспел в приготовлении Успокаивающего напитка. Трон? Гребаный трон? Было ли это шуткой или проверкой? Регулусу даже не нужно это чертово фамильное кольцо! Он с любопытством наклонил голову и улыбнулся, скрывая нарастающую тошноту. — Я всегда был небольшого роста, милорд. Трон может оказаться слишком большим для моей комплекции. Сейчас я бы с удовольствием покатался на метле и поиграл в квиддич. Если вы захотите подарить мне трон, я буду очень рад, если вы сохраните его для меня теплым. Северус наконец оторвал взгляд от Темного Лорда и перевел недоверчивый взгляд на Регулуса, на его лице было написано: Ты что, совсем охренел? Темный Лорд лишь ухмыльнулся и потянулся за своей пустой чашкой. Нарцисса подскочила, чтобы быстро наполнить ее, к явному облегчению Люциуса. — Мне всегда нравилась семья Блэков. Очень умны. Люциус, приведи наших гостей. Это не своенравные гиппогрифы и не полезные домашние эльфы, — сказал он Регулусу, когда Люциус исчез за дверью, вернувшись через несколько мгновений с двумя молодыми девушками, связанными веревкой и с кляпами во рту. Темный Лорд встал и пересек комнату, чтобы рассмотреть их поближе, а Северус и Регулус последовали за ним. — Они обе маглы, — сказал он тоном сурового презрения. — Скажи мне, Регулус, по твоему мнению, какое место занимают маглы в нашем мире? Регулус посмотрел в глаза Темного Лорда и увидел там правду. Предателей крови можно перевоспитать, грязнокровки могут послужить определенной цели, но Регулус мог видеть, что маглы были не чем иным, как болезнью в глазах Темного Лорда, и никакие сладкие речи не изменили бы его мнения на их счет. Это было испытание. Тест, который, в случае неудачи, убьет и его, и Северуса. — Они — зараза, милорд, — сказал Регулус, имитируя выражение отвращения. — Очень хорошо, мой мальчик. Ты слышал про заражение? — мужчина наклонился и уставился на плачущих маглов, которых заставили опуститься на колени у его ног. — Пожалуйста, позаботься о ковре, когда будешь уничтожать их для меня. Регулус напрягся, и его дыхание участилось. Северус, очевидно, заметил это и попытался вмешаться. — Милорд, я бы попросил о чести избавиться от них обоих, поскольку мой друг все еще несовершеннолетний и на его палочке лежит запрет. Темный Лорд щелкнул пальцами, и случайный Пожиратель Смерти из угла подошел к мальчикам, протягивая Регулусу черную палочку. — Тогда используй другую. Регулус взял древко, изо всех сил стараясь, чтобы его рука не дрожала. — Вы очень милостивы, милорд, — сказал он, а затем посмотрел вниз на девушек, стоявших перед ними на коленях. Они с Северусом уже говорили об этом раньше, когда обсуждали различные сценарии, которые могут произойти. Северус упомянул, что слышал о заклинании Онемения, помогающим облегчить бремя проклятия Круциатус, если им придется кого-то пытать. Они оба согласились выглядеть оскорбленными, если их попросят запятнать себя, изнасиловав кого-нибудь, но убийство… Обойти это было невозможно. Регулус попытался рассудить, что, если его оставят в живых, девушки у его ног будут отданы Пожирателям Смерти, склонным развлекаться… иным способом. И все же он был в ужасе. Будь храбрым, как Сириус, — подумал он, поднимая палочку. — Авада Кедавра!

***

Боль от разрыва в его душе соперничала с физической болью, которая наступила с получением Метки. Кончик палочки Темного Лорда коснулся его руки, накладывая проклятие на его плоть, которая ощущалась как раскаленное железо, окунутое в кислоту после нагревания. Вместо ожога, плоть в конечном итоге онемела от боли, но железо оставалось горячим, обжигающим, а кожа нетронутой, как будто сопротивлялась изо всех сил, хотя Регулус умолял просто принять Метку и прекратить боль. — Ничего страшного, если ты заплачешь, — прошептал Люциус, когда ему приказали принести Регулусу и Северусу по стакану воды, чтобы помочь пережить самое худшее, когда они закричали, надрывая горло от жгучей боли. — Мы все плакали. Это нормально. Регулус воскликнул. Он кричал и плакал. Когда ему показалось, что через два часа наступила небольшая отсрочка, его вырвало в большое ведро, которое Нарцисса наколдовала для него. Когда проклятие закончилось и на его предплечье появилась метка, он посмотрел на Темного Лорда сквозь мокрые от пота черные волосы и поблагодарил за привилегию страдать у его ног. Северус пришел в себя первым и помог Регулусу подняться на ноги. Когда они встали, каждому дали черную мантию и серебряную маску. Они низко поклонились своему Господину, и им было велено наслаждаться следующим годом в Хогвартсе, но ожидать, что их каникулы будут довольно «насыщенными». Они любезно попрощались, прежде чем Северус аппарировал их в Косой переулок, где они сняли отдельные комнаты на ночь в «Дырявом котле» и проплакали, пока не заснули.