Полководец

      Это не та серость на полу, которую можно стереть тряпкой, это не те пятна на белой рубашке, которые можно выстирать, это не клубы сигаретного дыма, которые унесëт ветер. Это серая реальность, от которой никуда не денешься.       Небо приобрело какой то непонятный оттенок и, казалось, таким образом сочувствовало школьникам, студентам, может быть даже учителям, в этом гнусный день - 1 сентября.       В открытую форточку залетал уже по-осеннему холодный ветер, принося с собой пожелтевшие листья.       Не идеально, но очень чистая комната тоже приобрела тëмные оттенки, ещё и с этими картонными коробками, которые не успели убрать после переезда.       На заправленной кровати лежала белая рубашка. Хоть её и гладили утюгом, всё равно осталось пару еле заметных складок.       Парень, стоя напротив кровати в одних брюках, сверлил её взглядом. Ветер дул, было холодно, по коже бегали мурашки. Секундная стрелка настенных часов тикала, якобы подгоняя, напоминая, что ещё чуть чуть и он точно опоздает.       Глубоко вдохнув и выдохнув, он всё-таки взял в руки одежду и лëгким движением рук надел на себя. Ловкие длинные пальцы застегнули пуговицы.       Он посмотрел на свои руки. Бледные худые пальцы, искусанные до крови, выпирающие костяшки, слишком сильно выделялись на фоне белоснежной одежды. Парень направился в коридор. Пословицы под его тяжестью скрипели, в тишине квартиры, этот звук сильно резал уши.        Он дошёл до прихожей и остановился напротив трюмо. Из зеркала на него смотрели напуганные карие глаза с оранжевыми крапинками, прикрытые взъерошенными каштановыми с рыжиной волосами.       Парень тут же отвёл взгляд. Уже хотелось содрать с себя эту чертову рубашку и никуда не идти. Но нужно. Так сказали. Он всегда делал то, что ему говорили. Он бы и так сделал, без напоминаний, но они каждый раз тыкали пальцем и повышали голос. А ещё идти не хотелось потому, что там будут такие же как они. Только от этих уже знаешь чего ожидать, потому что живешь с ними с самого рождения, а от тех даже страшно представить.       Но с другой стороны, можно будет спокойно сидеть и делать что-нибудь или же не делать. Тем всё равно. Даже не знаешь зачем туда ходить, если всем всё равно.       Хотя, тут впринципе тоже всем всё равно есть он или нет и это безразличие душило, а то, успокаивало.       Шатен помотал головой, отгоняя дурные мысли, которые лезли в голову. Пора выходить.       Он надел пыльные кеды, что стояли около порога. Рука потянулась за ключами.       Дверь захлопнулась. И парень застыл в раздумьях. Оставить под ковриком или нет? Они скоро вернуться, а его, скорее всего, не будет до вечера.       Звякнул металл и шаркнул ковер. Послышались быстрые лёгкие шаги и вот он уже на улице. Дорогу он запомнил. Дойти не составит труда. Трудно будет не ударить в грязь лицом перед новыми одноклассниками.                         ***       Бесконечная асфальтовая дорога, светофоры с треснувшими стёклами, и серое небо. Какое было ранним утром, такое и осталось. Только тучи исчезли, как будто их и вовсе не было. Так сделалось ещё хуже.        Небо будто слилось с городом, с его зданиями и жителями. Раньше граница была хоть и слабо, но заметна. Теперь она совсем стерлась.       Ноги гудели от долгой дороги. Вот шатен уже стоит перед воротами огромного здания под названием "Школа".       Перед крыльцом суетилось множество людей. Мамы поправляли белоснежные банты своим дочкам. Стояли учителя с множеством букетов в руках и принимали поздравления. Он пересёк эту невидимую границу и оказался во дворе.       Ему велели прийти на задний двор, значит нужно обойти здание. Он пошел вперёд, стараясь ни в кого не врезаться. Руки вновь задрожжали. Он сжал их до боли, вроде как помогло, но не будет же он всю линейку так стоять? Хорошо, что рукава рубашки были длинные и можно было скрыть ужасное кровавое месиво от остальных, потому что по другому его руки никак не назовешь.       На внутреннем дворе людей было в три, а то и в пять раз больше. Все разделились на группы, их было много. Классные руководители держали таблички на которых было написано номер класса и буква. Шатен поискал глазами такую табличку с надписью "10 б". Для, этого пришлось сощурится.       Наконец, он нашел то, что искал и медленно начал приближаться к группе людей, которая была теперь его новым классом.       Музыка играла из динамиков и резала уши, голоса всех находящихся здесь смешивались в один.       Он подошёл и встал рядом с мужчиной, который как раз таки держал эту надпись.       Он был высокий, крепкого телосложения и весь в чёрном. Черный ёжик волос, щетина на подбородке, рубашка, брюки. Он был похож на огромную грузовую тучу, из которой вдруг польëт холодный дождь или сверкает молния.       Вдруг, эта туча посмотрела на него. Брови мужчины были сдвинуты к переносице, тёмные глаза медали молнии. Шатен вздрогнул и уставился на него в ответ, боясь пошевелиться. По телу пробежал табун мурашек, на лбу выступили капельки холодного пота. Заметив шатена, взгляд его смягчился. Толстые, как две гусеницы, чёрные брови вернулись на место. Он коротко кивнул и опять отвернулся.       Парень растерялся. Он ожидал, что его отчитают за опоздание, или еще за что-нибудь, но мужчина молчал. На его плечи резко легли чьи-то руки. -Хей, привет! - раздался прямо над ухом чей-то громкий голос - я тебя и не заметил сразу. Ты новенький да? Откуда перешёл? Как звать?       Парню понадобились усилия, что освободиться от этой хватки. Когда это у него всё-таки получилось, он посмотрел на нарушителя его спокойствия.       Парень, одного с ним роста, кудрявый, ушастый и весь в веснушках, в ушах серьги-кольца. Даже под огромной белой рубашкой и круткой было заметно, какой он тощий. Да и выглядел он от силы лет на 13. -Уймись наконец, Шакал - послышалось чьё-то шипение.       Это был ещё один парень, стоявший рядом с так называемым "Шакалом". Он был полной противоположностью своего товарища.       Высокий, широкоплечий, бледный. Но это не та болезненная бледность, которая чаще уродует, это была та самая аристократическая бледность, которая кричала о том, что её обладатель голубой крови.       Его длинный меловые волосы, были собраны в тугой хвост. Голубые, как два озера, глаза прожигали насквозь. Он был до невозможности красив, чист и аккуратен. И так не вписывался в ту обстановку. -Ну что ты, Лорд. Я же просто познакомиться хочу! -Да от твоих выходок, он сбежит быстрее, чем ты ему руку успеешь протянуть. -Так, а ну тихо! - раздался громкий голос мужчины.       Шакал тут же встал на место и как только мужчина отвернулся, начал его передразнивать. Лорд лишь закатил глаза.       Зазвучала громкая музыка. Шатен поморщился от резкого звука. Линейка началась.       Ближайший час он стоял неподвижно, слушая речи директора. Он поздравлял всех с началом нового учебного года, рассказывал об особенностях обучения и по традиции пожелал всем удачи, что конечно не было воспринято всерьёз. Потом долгое выступление первоклашек, их стихи, где каждый запирается и родители начинают ему подсказывать, нелепые танцы под детскую глупую музыку. Впрочем, каждый год одно и тоже. Ничего нового.       За спиной переговаривались его новые одноклассники, но слов расслышать было невозможно.       Иногда классный руководитель поворачивался и одаривал их тем самым злобным взглядом и они тут же замолкали. Правда ненадолго.       Линейка закончилась. Половина мучений закончилась. Остался классный час. Что хуже, то или это, шатен не знал. Он просто молча плëлся за всеми, будто хвост какого-то зверя.        Поднялся сильный ветер, который пару раз чуть не сдул парня с ног. На небе появились грозные тëмные тучи, не предвещающие ничего хорошего.       Дошли они до класса на удивление спокойно, только Шакал изредка поворачивался в сторону шатена, улыбался и опять что-то шептал на ухо своему дружку Лорду.        Эти двое его напрягали больше всех. Даже взгляды девчонок его так не нервировали, как этого кудлатого пса.       Он расчитывал как всегда сесть на самую последнюю парту, не важно какого ряда, и пусть его не замечают. Но планы парня обрушились, когда он вошёл в класс и понял, что не ему одному хочется остаться незамеченным. Как назло свободной осталась только самая первая парта, да еще и второго ряда, в самом центре. Но ничего не поделаешь, пришлось сесть.       Классный руководитель уселся за свой учительский стол, при этом не сводя глаз с окна.       Похоже, погода начала портится с неимоверной скоростью. За окном темно было, как ночью, изредка гремел гром.       Надо было хоть куртку взять с капюшоном, чтобы в конец не промокнуть. До дома километр идти, если не больше.       Из своих раздумий парня заставляет выйти громкий стук в дверь. Затем, не дожидаясь разрешений, названный гость заходит в класс и плюхается на стул рядом с шатеном. Такой наглости парень не ожидал. -Волк, почему не был на линейке?! - раздался властный голос мужчины из другого угла кабинета.       Опоздавшего не напугало, а только развеселило это. Он широко улыбнулся, обнажая острые клыки.       Его чёрные, как смоль волосы, седая челка, и янтарный глаза, действительно делали его похожим на настоящего волка. -Ральф, прошу меня простить, дела возникли неожиданно, больше такого не повториться - Волк всё улыбался и в его голосе можно было расслышать некую насмешку.       Ральф видимо тоже понячл, что это повториться и не единожды и вообще этому нахалу нисколько не стыдно, но промолчал.       Пока мужчина что-то нужно говорил, парень смотрел в окно. К концу классного часа , как назло полил дождь. Вернуться в квартиру придется сразу, это его сильно огорчило. Но ничего не поделаешь.       Сидеть рядом с Волком было до жути некомфортно. Они-то и дело бросал на парня хищные, как ему казалось, взгляды, а когда тот смотрел в ответ, улыбался.       Шатена трясло, он ëрзал на стуле и считал секунды до окончания этого классного часа.        Наконец, Ральф их отпустил и парень первыми сорвался с места. Кто-то окликнул его, но он сделал вид, что не слышал.       Он буквально летел через переходы, улицы, дома. Добежал он до квартиры мокрый насквозь. Дождь превратился в жутким ливень.        Дома, на удивление, было тихо. Шатен снял кеды, вылил из них воду и прошёл в коридор, оставляя мокрые следы. В спальнях, на кухне и в зале бардак. Они пришли и снова ушли, а прибирать конечно же ему.       Он снял мокрую одежду и повесил её сушиться и очень надеялся, что эту рубашку он наденет только в следующем году, а лучше вообще никогда.        Надев свитер и старые отцовские штаны он принялся наводить порядок. Вот так всегда. Он живёт среди свиней и терпеть не может видеть каждый день их поросячьи лица, слушать крики и ругань.       Хочется просто когда нибудь свернуть не туда, убежать в лес, чтобы загрызли волки или еще что-нибудь, но только больше не видеть их всех.