Первая и последняя смена

— Вова! Хорош втыкать в компьютер, иди и собирай вещи, — женщина среднего возраста(в диапазоне от 45 до 50 лет) вошла в комнату сына, в то время как тот рубился в компьютерную игру и демонстративно прокашлялась, хотя это никак не помогло и тот никак не отреагировал на ее действия, будто бы находился один в этой комнате. Лучшим решением было только сорвать злосчастные наушники, чтобы наконец парень вспомнил про то, что уже завтра в 05:30 утра поезд отправляется в пункт назначения, и с вечера стоило бы собрать сумку с вещами, но вот уже 4 дня это дело откладывается на потом. Все-таки она не решилась на такой резкий шаг, и без лишних слов встала у монитора. Лишь тогда юноша обратил внимание на рядом стоящую мать, самостоятельно снял наушники и свернув вкладку с игрой моментально вскочил с игрового кресла. — Сейчас идешь, и собираешь вещи, — женщина нажала кнопку на мониторе, после чего экран потух, а Вова, не одержав победу, и даже не пытаясь в споре глубоко вздохнув подошел к шкафу. Едва заслышав движение позади себя он обернулся и увидел, что его место уже было занято тем, кто оттуда его и выпроводил. — Мам, — Давай, не выступай мне тут, — перебила его мама, после чего парень быстро отвернулся, рассматривая бардак на полках. Единственным, что более-менее опрятно смотрелось на фоне всего хаоса это были вещи, которые висели на вешалках, их еще можно было разобрать, где что. А для того, чтобы разобрать вещи на полках, был единственный выход — выбросить все это дело из шкафа и сортировать на полу, что и рискнул сделать Семенюк. Весь пол в тряпках, которые зовут одеждой, полдела сделано, там уже дело за малым. Сортировать свою одежду Владимиру может и показалось бы увлекательным занятием, если бы не мама, которая каждую, бля, секунду говорит за него о том, что нужно брать, а что нельзя. Он самостоятельный человек, которому уже год исполняется 18, как он будет говорить друзьям о том, что сумку в летний лагерь ему собирала мамка. Засмеют, они у него те еще ублюдки конченные. — Мама, давай я сам соберу сумку. Я уже не маленький ребенок, который не в состоянии собрать вещи. — Сразу бы сказал, господи. Точно помогать не нужно? — уточнила женщина, вставая с кресла и направляясь к выходу из комнаты. — Да — четко и громко ответил Семенюк. Услышав ответ, она вышла из комнаты, после этого закрыв дверь, дабы не мешать сыну. Спустя буквально пару секунд Братишкин остался наедине с собой и своими мыслями. Ему до сих пор не верится в то, что завтра он впервые поедет в летний лагерь, заведет новые знакомства. Да, ему это было необходимо, так как после перехода в 3м классе в другую школу из-за проблем с учителями его круг общения значительно снизился, друзей стало заметно меньше. А тут вдруг подвернулся такой шанс, тем более, за почти халявную путевку можно и сгонять разок, будет хоть какое-то разнообразие в жизни. Но сейчас опять же нужно было разобраться с одеждой и другими атрибутами для поездки и отдыха. Окно в комнате было открыто настежь. На улице было настолько душно, что парень даже не ощущал легкий ветерок, который окутывал помещение. Или же сам ветерок был горячим из-за воздуха. В любом случае было чересчур жарко для мая месяца. Вова вдруг вспомнил про запылившийся вентилятор, который стоял где-то в кладовке, но факт того, что его придется доставать, протирать влажной тряпкой от пыли, а потом еще и собирать, учитывая то, что он держался на соплях и мог разрушиться в любой момент, если все-таки собрать его удастся его все-таки немного напряг, и он отбросил мысль о вентиляторе в сторону, продолжив собирать вещи. *** Солнце уже заходило за линию горизонта, за окном все чаще стали проходит пьяные компании, которые обычно собирались ближе к ночи, проезжавших мимо машин становилось все меньше, а ночные пивнушки, бары, кафе и круглосуточные магазины зажигали лампы, ярко освещавшие заведения. Большая дорожная сумка с многочисленными карманами и своими приколами по типу карманов-обманок была полностью собрана. Семенюк со спокойной душой щелкнул выключателем, и в комнате загорелся свет. Парень закрыл шторы, оставляя окно открытым, ведь в летнее время года квартиры не отапливались, а москитная сетка в оконном проеме как раз имелась, и можно было оставлять его открытым на всю ночь, не боясь того, что в комнату залетит комар. Бр-р, вспомнил про комаров и их противнейший писк над ухом — самого передернуло, не говоря уж о Вове, который, как и остальные, переносить не мог этих назойливых и отвратных насекомых. Вроде на душе было спокойно за то, что сумка с вещами собрана и юноша полностью готов к поездке, но приятное волнение корежило изнутри и он все никак не мог успокоиться, осознавая то, что завтрашний вечер он проведет не в своей родной кровати и не за своим родным компьютером, а на твердом матраце и подушке, в тесной комнате со своими сверстниками, которые, скорее всего еще и будут мешать ему уснуть, и он будет ворочаться до первых лучей солнца, пока те сами не успокоятся и не улягутся. С чего бы это такие умозаключения? Владимир никогда не был в лагерях или санаториях. Исключением было то, что в 8 лет он ездил вместе с родителями в санаторий на две недели, и малолетний Семенюк мог наблюдать за тогдашними своими сверстниками и детьми постарше до 17-18 лет. Может он и перегибал насчет соседей по комнате, ведь он сам ложился спать тогда, когда остальные только просыпались, да и по ночам поговорить он был бы не против, ведь был наслышан о том, что на ночь в лагерях собирают телефоны. Успокаивая себя тем, что если захочет, то сможет поладить с любым своим одногодкой, Братишкин впервые за 5 часов вышел из комнаты чтобы поужинать, так же прихватив с собой телефон и наушники, дабы скрасить трапезу парочкой видео на ютубе. На кухне никого не было. Мама смотрела телевизор в общей комнате, а-ля гостинной, отец недавно уехал в ночную смену на работу, и вернуться должен был только к 6 часам утра, когда Вова уже покинет родные стены квартиры. Парень облегченно вздохнул, когда понял, что все-таки сегодня ему удастся поесть в одиночестве, и лишь наедине с любимыми видосами в ютубе, которым он сейчас уделит 15 минут. Странно, но мать сегодня даже не вышла на кухню, чтобы устроить юному отпрыску допрос. Видимо она понимала, что Вове бы сейчас понадобилось уединение, поэтому сочла лучшим вариантом не беспокоить сына прямо сейчас. Время ужина немного удлинилось за просмотром 20-тиминутного ролика, Семенюк поднял глаза, на часы, которые висели над дверным проемом прямо напротив него, и увидев, что время уже переваливает за 10 часов наскоро напихал за щеки оставшееся содержимое тарелки и отложив телефон вместе с наушниками так же наспех помыл за собой посуду, захватив за ней еще пару тарелок, лежавших в раковине, чтобы потом не прилетело претензий от родительницы, да и самому так-то будет спокойнее. Теперь уж точно со спокойной душой он отправился готовиться ко сну, по пути в свою комнату пожелав маме спокойной ночи и приняв в ванной прохладный душ, так как даже в ванной было довольно душно. В комнате конечно было попрохладнее, опять же учитывая то, что окно там было открыто нараспашку. Семенюк зашел в комнату, закрыв за собой дверь до того, пока она не издала характерный щелчок Он завершил работу компьютера, на котором играло двухчасовое прохождение игры какого-то блогера, которое парень поставил на фон, пока собирал сумку, после чего выдернул вилку из розетки, и после того как щелкнул выключатель, комната погрузилась в темноту, которую исключал свет заведений. Они ярко освещали дорогу и жилые многоэтажные дома, а потому как квартира находилась на 2м этаже, свет особенно доставал до окон, и красный, примечательный, но мелкий свет, горевший на выключателе. Братишкин свалился на кровать и устроился поудобнее, по колени укрываясь тонким покрывалом, после чего сразу закрыл глаза и попытался уснуть. Но прошло около 15-ти минут, а сон все никак не приходил. Иногда Семенюк всматривался в щель между стеной и шторой, наблюдал за тем, как еле заметно качаются ветки деревьев под напором легких порывов ветра, и как проезжают редкие машины, из-за чьих фар та часть комнаты, где стояла кровать, на мгновение озарялась тусклым, бледным светом. Иногда на ветки прилетали птицы по типу голубей, ворон, воробьев. Они даже садились на подоконник и подолгу топтались по поверхности и заглядывали: что там, по ту сторону стекла? Нередко даже клевали сетку, пытаясь проделать отверстие, но Братишкин этого через штору не видел. Да и попытки проделать дырку в сетке не увенчались успехом для наглых воробьев. Володя перевернулся на спину, положив руки за голову и снова задумался о завтрашнем дне и 23 последующих, которые он проведет в компании незнакомых ему сверстников. Придётся просыпаться не в 13:00 как обычно это происходило, а около 08:30, если не раньше. Всё равно, что вставать в школу, хотя прошла всего неделя, как все эти моменты забылись. Спустя мучительных, и, похоже, самых долгих 40 минут в его жизни, Вове все же удалось незаметно для себя провалиться в сон. Главное было не схватить сонный паралич Ночь выдалось спокойным, парень спал как убитый, и похоже никто его не душил. Утро же выдалось для него тяжелым. Окончательно проснуться удалось только по шестому кругу звонка будильника, который звенел каждые 5 минут. Так Вова проспал на целых 20 минут. И никто помимо настырного будильника не соизволил дать ему пинка под зад. В основном эту задачу нередко выполнял отец, но так как до его приезда оставался еще час, сделать это дело было некому. Мама крепко спала, и даже не думала вставать. Еще пару дней назад она сообщила сыну о том, что будить его не собирается, и что если тот проспит назначенное время, когда должен отправляться поезд, то тут будет виновен только он, и что за такую немилость никто ему больше не предоставит бесплатную путевку в лагерь, да и через год уже будет поздно куда-то ехать. Подорвавшись с постели Братишкин глянул в окно. На улице только недавно начало светать, уличные фонари и заведения одно за другим тухли. Пошарив под подушкой парень нашел телефон и посмотрел на цифры на загоревшемся дисплее. 04:31. Господи, он мог еще 10 минут поваляться, все равно на утренний душ, завтрак и основные сборы ушло бы 15 минут, там бы еще за 10 минут доехал на такси до вокзала и осталось всего ничего: только купить билет и ждать нужный рейс. *** С утра на улицах было достаточно свежо, так свежо, что Вова буквально зарывался лицом в воротник тонкой ветровки, иногда, когда нес тяжелую сумку с вещами менял руки. Та рука, которая освобождалась от сумки, оставалась с заметной красной вмятиной на коже, которая спустя 2 минуты исчезала, будто ее и не было. Мама была на легке, шла всегда впереди и иногда оглядывалась на юношу, взглядом словно подгоняя его идти быстрее. Семенюк медленно плелся за женщиной. Огромные усилия придавала грузная дорожная сумка и сонное состояние, при котором Вова периодически закрывал глаза на секунду, тут же засыпал и спотыкался на ровном месте . Вокзал был пустым. Вокруг на парковке кое-где стояли редкие машины и междугородние автобусы, которые стояли здесь в ожидании своего рейса. Внутри здания обоих потребовали положить багаж на конвейерную ленту, а телефоны и другие вещи, состоящие из железа и лежащие в карманах выложить в пластиковую коробку, которая стояла рядом со всем этим оборудованием на столике, и пройти через специальную арку, которая проверяла на наличие железа. Когда наконец прибыл тот самый поезд, голос диктора объявил о приближении нужного им рейса и им наконец удалось пристроиться в пустом купе, Вова наконец смог расслабиться и не напрягаться, ведь впереди было еще целых 24 нудных часа поездки, так как мобильный интернет на вокзале и по дороге будет ловить слабо... *** Вот, спустя много времени измотанный Владимир сидит и чуть ли не клюет носом у входа в небольшое здание, которое было пристроено к остальному трехэтажному сооружению. По всей видимости там принимали родителей, они подписывали какие-то бумаги, об этом он тоже был наслышан в видео и статьях. 15 минут назад мать оставила его сидеть на улице, пока сама ушла стоять в часовой очереди, ожидая своей. Семенюк почти не спал в дороге. Вечный стук рельсов сдавливал голову словно тиски, спать хотелось до ужаса, но как бы он не старался уснуть, когда клал голову на подушку поезд чуть подбрасывал его вверх — это была еще одна причина его недосыпа. Если Вова спустится по ступенькам, его взгляду предстанет огромный двор. По правую сторону — футбольное поле, слева — по всей видимости корпуса, представлявшие из себя небольшие домики. Из-за них виднелся бассейн. Дальше за всеми постройками и сооружениями начиналось что-то похожее на лесополосу Снизу ступенек бегали дети, младше него лет так на 10, справа на ступеньках сидели девочки значительно старше, лет так 14-ти и что-то читали в телефоне, улыбаясь и увлеченно перешептываясь так, что у Братишкина самого это вызвало неподдельный интерес. Но кто-то внезапно одернувший его за плечо заставил вздрогнуть. Это была мама. Она жестом показала заходить внутрь, беря одной рукой сумку из рук юноши, но он среагировал и двумя руками, изнемогая потащил уже до ужаса громоздкую сумку во внутрь здания. Помещение было относительно небольшим, там в основном сидели родители с дошколятами до 7-8 лет. Вова пока не наблюдал своих сверстников. Через 20 минут его подозвали внутрь. Он сел за стол напротив незнакомой, но добродушной на вид женщины. Она задала несколько вопросов о ФИО, дате рождения, потом о хобби и увлечениях. Далее его направили в соседнюю дверь. Там медсестра поинтересовалась тем, как давно он болел ветрянкой, и болел ли вообще, когда последний раз посещал врача, его самочувствием. Пройдя своеобразный и скучный допрос Семенюк глубоко вздохнув, понимая, что все сложности уже позади, осталось только заселиться и спокойно лечь спать, а на утро уже расчехлиться. На улице его уже ждала мать, готовая прощаться, так как поезд обратно в Москву уходил уже через полчаса. Потасканный и растрепанный, сонный юноша вышел на крыльцо и поставил сумку на пол, так как сил держать ее уже никаких не оставалось. Женщина подошла к сыну и поцеловала того в щеку на прощание, на что в ответ получила такое же действие. — Пиши, если что, — она улыбнулась Владимиру, который уже зевал в тыльную сторону ладони — 23 дня пролетят как один, вот увидишь — Мама, я знаю — закатил глаза Братишкин, устало улыбаясь — Все, давай, я позвоню тебе завтра — парень обнял мать на прощание и остался стоять на крыльце, наблюдая за удаляющимся женским силуэтом, который скрылся из поля зрения уже через минуту за главными высокими воротами. Насколько знал Вова, должна была подойти медсестра, которая отведет его в нужный корпус, а пока ждал, разглядывал небольшой, абсолютно чистый листок, на котором была четко вырисована цифра "7". Спустя две минуты подошла дама в возрасте, в белом медицинском халате и указала ему идти вслед за ней. На ее предложение понести сумку за него светловолосый отказался. *** На улице уже почти смерклось, Вова сам не заметил то, что небо вдруг заметно потемнело, и словно потерялся во времени. Он абсолютно не понимал, который сейчас час, только осознавал то, что примерно в диапазоне от 7 до 9 вечера, так как в конце мая обычно уже смеркалось не так рано. Вокруг начинали петь сверчки, так он точно убедился в том, что сейчас далеко не 5 часов. Начинали загораться фонари, и только сейчас Володя смог их заметить, потому что светили они ярко. Подойдя к одному из небольших сооружений медсестра остановилась. — Ну что, думаю, там уже сам разберешься... — Да Женщина взяла руку парня, в которой был тот самый листок с номером комнаты и чуть притянула к себе, щурясь и уточняя, та ли это комната, после чего, убедившись и одобрительно кивнув отпустила руку и сделала шаг назад, уже готовясь уходить — Кстати, насколько помню, в седьмую комнату два часа назад заселился мальчик примерно твоего возраста, хорошенький такой, по росту выше тебя наверное на голову, не говоря уже обо мне — она тихонько посмеялась — Я думаю, вы должны с ним подружиться, парень и в правду приятный и воспитанный. — Хорошо, я учту, спасибо, — Вова улыбнулся на прощание медсестре и поспешил во внутрь , размышляя шепотом — Откуда кому-либо знать, может мы и не подружимся, а наоборот станем заклятыми врагами и до конца смены будем вести себя друг с другом, как кошка с собакой... Проходя расстояние в 10 метров, которое он не дошел до назначенного места, парень чувствовал, как подкашиваются его ноги в коленях. Ему уже не терпелось принять душ и улечься спать. Перед глазами мелькали абсолютно одинаковые дома, но с разными табличками с цифрами. Отыскав табличку с цифрой "7", парень поспешил к ней. В окнах горел яркий свет, но из-за кружевного тюля было не разобрать, что же происходит в комнате. С краю окна висела штора, которую еще не задвигали. Именно тогда, когда рука потянулась к ручке, а по ту сторону двери послышался громкий смех, уверенность вдруг куда-то пропала. Видимо тот парень, про которого рассказала медсестра, был там не один. — «Бля, Вова, ты же не тряпка! Ты всегда умел ладить с сверстниками, и с этими поладишь» — думал про себя юноша. Хотелось прямо сейчас пару раз ударить себя по щам и сказать самому себе: «СОБЕРИСЬ СУКА!» Пересилив и переступив самого себя Семенюк повернул дверную ручку и вошел в комнату. Находящиеся в комнате тут же умолкли, уставившись на пришедшего. Их было двое: один — светловолосый юноша, больше внешностью походивший на девушку, второй, по всей видимости тот, с кем этот тип уже успел познакомиться за два часа пребывания в лагере — темноволосый парень, хотя, скорей, волосы у него были цвета аквамарина, но только немногочисленные пряди, так как, по всей видимости красил он волосы синим цветом уже больше полугода назад. — Привет, — скорее ошеломленно, нежели дружелюбно вылетело изо рта светловолосого. Хотя, нельзя было сказать того, что он похож на девушку, опираясь только на его смазливую внешность, ведь голос у него был чуть грубее чем у собеседника, сидящего рядом, как Вова уже отметил, когда стоял за дверью и слышал оба голоса. — Привет, — повторил за другом парень, в котором Вове, почему-то больше всего запомнилась подчеркивающая внешность горбинка на носу. Вова подошел к одной свободной кровати, которая была нетронута и идеально застелена и поставил на нее свою сумку. Смелость вновь овладела Братишкиным, и он решил первым завязать разговор, потому что, кажется, эти двое смотрели на него будто бы в недоумении и только этого и ждали. — Ну че, кого как зовут? — начал Семенюк. — Денис — охотно отозвался белобрысый парень, попутно доламывая какой-то старый тетрис, поглядывая то на него, то на Вову. — Илья — улыбнулся второй и протянул руку для рукопожатия. Денис повторил действие Ильи. — А че, сколько время кстати? — перевел тему Мазеллов. — Щас гляну, — Владимир включил телефон, на котором было 2 процента зарядки и вгляделся в цифры "20:54" — 20:54 — О-о, скоро второй ужин будет — довольно протянул Илья, вставая с кровати и потягиваясь. — Ты выглядишь неважно — Дрейк отложил игрушку на тумбочку, которая стояла между кроватями, и наконец обратил все внимание на Братишкина — Не выспался? — Да. Угадал. Я, бля, сутки почти не спал, пока сюда ехал. — А откуда ехал? — Из Москвы — О, я тож из Москвы! — крикнул Мазеллов с другого конца комнаты, сидя на корточках и уже на готовности отключить свой устройство от зарядки. — Я из Питера. Мама говорит: «поедь, ты ж почти никогда в лагеря не ездил!» По началу я был против, но к тому времени как я принял окончательное решение никуда не ехать, она уже купила путевку за 23 косаря. — Мне вообще халявная путевка досталась — похвастался достижением Семенюк. — А меня каждый год отправляют в лагеря и санатории, я уже привык — высказался Маз, выдергивая провод зарядки из розетки. — Телефон можно зарядить? — Конечно, можешь не спрашивать, этот полудурок пользуется и хуй он клал на вожатого, который запрещает пользоваться розетками в комнатах — Денис покосился на Илью широко улыбаясь, после чего тот прыгнул на друга, пытаясь достать руками до оголенной части бедер и стараясь его защекотать, так как уже за два часа успел узнать слабую сторону парня — Все-все, отъебись — Никого не смущает, что скоро второй ужин? — напомнил зеленоволосый, вставая и показывая на часы на своем дисплее телефона, которые показывали уже 21:02. — Какой второй ужин?! Мы только сегодня заехали! — возмутился Дрейк, вставая с кровати. — А я был бы не против перекусить — сказал Владимир, оставляя телефон на зарядке и возвращаясь к новому коллективу. — В первый день уже должны кормить, нас же не будут оставлять голодными! — продолжал стоять на своем Илья — пойдемте, спросим у вожатого. Поскольку после долгой и утомительной поездки все трое жутко проголодались,а у Дрейка осталось пара наполовину раскрошившихся соленых крекеров со сметаной и зеленью, которые мама положила ему в дорогу, и которые он благополучно съел в одно лицо, все поддержали идею Маза сгонять к вожатому, которого, они еще в глаза не видели, и спросить о втором ужине. Трое вышли на тропинку, выложенную бетонной плитой, которая за время густо заросла травой, которую так же за продолжительный промежуток времени втоптали в землю. — А куда мы вообще идем? — спросил Вова, когда через две минуты они прогулочным шагом пересекли расстояние в 40 метров и оказались на входе в трехэтажное здание. — Мы ищем вожатого — задумчиво почесал затылок Илья, оглядываясь — Но видимо сегодня уже его не увидим — после чего развернулся и пошагал обратно к домам, но уже зашел не в комнату под номером семь, а открыл дверь, рядом с которой красовалась табличка с цифрой 12, немного покосившаяся и ржавая. Парень поманил рукой обоих друзей вовнутрь, те послушно подошли и переступили порог ничем не примечательного помещения. Такие же белоснежные стены, как и у них, две кровати у стен, стоящих напротив и два небольших шкафчика между ними, куда складывать вещи. Рядом с каждой кроватью стояла небольшая тумбочка, куда соответственно можно было поставить стакан воды, положить телефон и прочие важные мелочи. Только в седьмой комнате было на одну кровать и шкаф больше. Так же двенадцатая комната отличалась тем, что здесь висело неплохое зеркало, которое, видимо, хорошо помыли перед приездом ребят. На подоконнике сидел юноша в спортивных штанах и похожей по окраске ветровке, а под ней в обычной белой футболке и тянулся рукой куда-то из окна, чуть ли не переваливаясь за оконную раму. Само окно было настежь распахнуто, из-за чего достаточно просторное помещением завладевал холодный воздух. Чуть приглядевшись, трое увидели, что он пытался сделать. Он всеми силами старался сломать по всей видимости замок, или что-то подобное, ВИСЕВШЕЕ ПО ТУ СТОРОНУ ФОРТОЧКИ, из-за чего та никак не хотела открываться. — А не проще просто полностью окно открывать, когда хочешь проветрить? — спросил парня Мазеллов, подходя ближе и оценивая ситуацию. — А не проще завалить свой ебальник? Что проще: ходить адекватно через дверь или каждый день по нескольку раз прыгать в окно чтобы выйти на балкон? — В таком случае,если тебе все-таки удастся сломать заклинивший замок на форточке, то тебе по щщам даст вожатый. — Э, на вожатого не гони. Я с ним разговаривал буквально только что — юноша, осознавший то, что сломать замок камнем у него не выйдет, спрыгнул с подоконника, предварительно стукнувшись локтем о оконную раму и зашипев от боли. Увидев незнакомого ему парня он отпустил руку, которой только что потирал локоть и протянул тому для рукопожатия — Привет. Ваня. — Володя, Вова — представился Семенюк, отвечая тем же жестом впереди стоящему. Илья достал телефон из кармана, чтобы посмотреть на время. Часы показывали 21:11. — Так где вожатый, которого ты так нахваливаешь? — нетерпеливо сказал Маз, пуская телефон в свободный карман шорт-бермуд, чуть ниже его колена. Иван поспешил выйти из домика и распахнул дверь настежь. Он стал всматриваться в темную, синюю темноту, рассеиваемую светом фонарного столба, который находился в сорока метрах от корпуса прямо под балконом того самого трехэтажного здания. Рядом с фонарем находилась главная входная дверь, через которую, в основном заходили в корпус. Да, трехэтажное здание тоже являлось корпусом, но для отряда с ребятами помладше. Была также вторая такая же в самом конце продолговатого здания, которая вела в глубь двора. Там находились бассейн, актовый зал, спортивный и прочие здания, предназначавшиеся специально для отдыхающих. — Вот он! — Дипинс протянул руку, показывая пальцем на мужчину, который открывал входную дверь. Все трое выбежали на крыльцо, пытаясь в полутьме разглядеть хоть какой-то силуэт, но двор уже был совершенно пустым.