Nothing lasts forever

Просторное помещение столовой было залито холодным светом от огромной люстры под потолком. Хрусталики на ней переливались. Миён и её отец сидели рядом за огромным столом и ужинали. Миён медленно нарезала стейк слабой прожарки, так же медленно прожёвывала каждый кусочек, запивая красным полусладким. Аппетита совсем не было, но есть приходилось, иначе отец начнёт донимать её своими вопросами. У выхода из столовой стояли трое домработниц, готовых подскочить при любом приказе господина Чо. Миён никогда не нравилось, что в доме отца так много незнакомых людей. Он менял своих сотрудников и домработников при каждом удобном случае. Когда Миён здесь жила, ей каждый раз приходилось привыкать к новому персоналу. Никому из них она никогда не позволяла убираться в своей комнате, даже заходить туда. Миён и сейчас такая: не выносит чужих людей в своей квартире. Чо подняла взгляд на своего отца. Его болезненно худое лицо было покрыто глубокими морщинами, седые волосы идеально уложены. Чёрный галстук в белую полоску был немного расслаблен, рукава белой рубашки закатаны, что позволяло хорошо разглядеть дорогие часы на запястье. Его лицо, как и всегда, выражало абсолютную отстранённость. Во взгляде чувствовался холод, который многих пугал. Миён к этому взгляду привыкла. Она уже давно не та маленькая девочка, отец которой появляется в её самых страшных кошмарах. Она больше не боится, просто смирилась со всем. Так легче. – Как проходит подготовка к фестивалю? – разрывает тишину отец Миён. – Что ты имеешь ввиду? – спрашивает Миён, утыкаясь взглядом в тарелку. – Ваша с Минни подготовка? Она хорошо справляется? От упоминания имени Ким сердце Миён сжимается. Она делает глоток вина, прежде чем ответить. – Всё хорошо, – произносит Миён. Отец в ответ кивает и продолжает ужинать, сохраняя гробовую тишину.

***

За окном уже давно за полночь. Яркие огни города освещают кухню Миён. Девушка сидит за кухонным островком на барном стуле, выпивая один бокал вина за другим. Смахивая слёзы, она тупо смотрит перед собой. Её взгляд затуманен выпитым алкоголем. Она делает очередной глоток, надеясь, что станет легче, но становится только больнее. Сердце сжимается до невыносимой боли, слёзы ещё более сильным потоком вытекают из глаз. Чувство вины течёт по венам, сжигая Миён изнутри. Ей кажется, что она совершила самую ужасную ошибку. Она звонила Минни каждый день, надеясь, что сможет поговорить с ней, но девушка не отвечала. В школе она тоже не появлялась. И всё из-за неё. Миён нужно было остановиться, отказать, повести себя как взрослый человек, но Миён никогда не вела себя по-взрослому. – Идиотка, – прошипела Миён, сжимая ладонь в кулак. Хотелось ударить по столу, разбить бокал, но что-то останавливало. Миён разблокировала смартфон, собираясь позвонить Минни. Она знает, что девушка точно не ответит, но всё равно с надеждой принялась слушать длинные гудки. Минни так и не ответила на звонок. Миён ещё несколько безуспешных раз попыталась до неё дозвониться. – К чёрту это всё, – сказала она самой себе, откладывая телефон в сторону и наливая ещё один полный бокал. Миён подошла к огромному панорамному окну. Проезжающие машины внизу казались до невозможности крошечными, почти что игрушечными. И так тёмное небо заволокли тучи, моросил дождь. С каждой минутой он становился всё сильнее, в конце концов превратившись в ливень. Обычно Миён дождь успокаивал, но сейчас даже он не помогал. Дышать становилось всё тяжелее. Миён сделала ещё один глоток вина, развернулась и, даже не глядя куда, кинула бокал. Он разбился вдребезги, ударившись об пол. Вырвавшийся из горла крик растворился в воздухе. Легче не стало.

***

К концу недели Минни чувствовала себя лучше. По крайней мере, физически. Даже появилось что-то похожее на аппетит, поэтому сейчас она достаточно спокойно ела свой ужин, несмотря на напряжённую атмосферу за столом. Кажется, это их первый семейный ужин после последней ссоры. Всё это время с отцом она почти не разговаривала. Мать Минни пыталась наладить между ними отношения, но все попытки заканчивались неудачно. Минни к таким отношениям с отцом давно привыкла, и её они ровным счётом никак не волновали. Волновало то, что произошло между ней и Миён. Минни всё это показалось таким неправильным, что она не придумала идеи лучше, чем просто сбежать. Сейчас внутри неё чувства боролись с разумом, и это снова делало ей больно. Её сердце умоляло держать Миён рядом и никогда не отпускать, мозг же вновь и вновь повторял, что всё это совершенно неправильно, до жути неестественно. Это сводило с ума. Хотелось убежать далеко-далеко, спрятаться, перестать думать обо всём этом. Минни за последнюю неделю слёз пролила столько, что хватило бы целый бассейн заполнить. Больнее было ещё от понимания, что Миён, наверное, так же себя чувствует. Ким знает, что девушка пыталась до неё дозвониться и всё ещё пытается. Она, наверное, хочет поговорить, а Минни просто не знает, что сказать. Она просто облажалась. Снова повела себя эгоистично, как и обычно. – Минни, расскажи отцу о вашей школьной поездке, – наигранно улыбаясь, попросила мама Минни. Кажется, она снова пыталась наладить отношения между своей дочерью и мужем. – Нечего рассказывать, – отрезала Минни, совершенно не желая как-либо продолжать диалог. – Не может такого быть, – стояла на своём женщина. – Расскажи нам, куда вы ходили? – Вы и без меня знаете, куда в Пусане можно сходить. – Не могла бы так не разговаривать с нами, пожалуйста? – поджав губы, сказала мать Минни. Отец продолжал делать вид, будто и вовсе не слышит их. – Извините. Мы можем поесть в тишине? У меня нет настроения на разговоры. – Ладно. – Спасибо.

***

Школьные коридоры были почти пусты, большинство учеников обедали в столовой. Минни же осталась в классе, сказав Суджин, что не хочет есть, через некоторое время вышла, чтобы сходить в уборную и как раз сейчас оттуда возвращалась. Быстрыми шагами она добиралась до класса, надеясь не наткнуться на Миён. Весь день она старалась избегать её и пока-что получалось. Минни пыталась собраться с мыслями и поговорить с ней после уроков, хотя бы попытаться объясниться. – Какие люди! – воскликнул кто-то прямо за спиной Ким. Она сразу же узнала этот голос. – Минни собственной персоной. – Что тебе нужно, Минхёк? – повернувшись в его сторону, спросила Минни. Парень уверенно стоял, приобнимая Ари. На его лице, как и всегда, была наглая ухмылка, тёмные волосы находились в каком-то беспорядке. В целом, «беспорядок» – идеально подходящее для него слово. Начиная с его внешнего вида и заканчивая его ролью в жизни Минни, – всё это можно было охарактеризовать полным беспорядком, самым настоящим хаосом. Сейчас Минни даже представить не может, что весь прошлый год с ним встречалась. Позже она поняла, что это была её очередная и абсолютно глупая попытка забыть о чувствах к Миён. Минни обратила своё внимание на Ари. Она, по сравнению с Минхёком, выглядела абсолютно противоположно. Длинные локоны каштановых волос были идеально уложены, на лице заметный макияж. Идеально выглаженная белая рубашка, короткая клетчатая юбка, лакированные туфли и завершающий образ взгляд, полный презрения к персоне Минни. Всё в ней было таким неприятным, что Ким, взглянув на неё, невольно поёжилась. Она училась с ней в одной начальной школе и помнит, как девушка, будучи ещё маленьким ребёнком, за глаза называла Минни «странной» и распускала о ней слухи. Всё это продолжалось до тех пор, пока Суджин не начала общаться с Ким, – тогда Ари тоже предложила «дружбу», а когда Минни отказала ей, девушка затаила глубокую обиду. После выпуска из начальной школы их судьбы разошлись, и снова они встретились только здесь. Минни была рада, что они оказались в разных классах, но даже несмотря на это, Ари пыталась распускать о Минни слухи. Кажется, всё ещё пытается, но Ким плевать. Это точно последнее, что её вообще волнует. – А я что? Не могу с тобой поговорить? – спросил Минхёк с некоторым недовольством. – О чём мне с тобой и твоей новой подружкой разговаривать? – спросила Минни. – О том, что вы снова создаёте проблемы? – О каких проблемах ты говоришь? – удивлённо спросил Минхёк. – Это ты мне лучше расскажи. – Это ты что-ли о Суджин? – усмехнулся парень. – Ты в курсе, что твоя подружка теперь защищает нищенок. – Заткнись! – крикнула Минни, вмиг оказываясь прямо перед ним. – Ещё раз скажешь что-нибудь о Суджин или Шухуа… – То что? – с ядовитой усмешкой спросил Минхёк. – Я расскажу всем в школе, каким дерьмовым парнем та был, – прошипела Минни. – Кто тебе поверит? – Посмотрим, – уверенно ответила Ким. Она уже развернулась, чтобы уйти, но неожиданно, взглянув на Ари, бросила: – А тебе, Ари, советую расстаться с этим подонком, пока не поздно. Девушка только успела открыть рот, чтобы ответить, как Минни скрылась за поворотом. Она быстро добралась до кабинета. Здесь было пусто. Полуденное солнце проникало через окна в помещение, освещая его. Минни устало села за свою парту у окна, что находилась где-то в середине ряда. Голова гудела, немного подташнивало, и девушка прикрыла глаза, пытаясь насладиться тишиной. Мысли в голове этому мешали. Она раздумывала о том, что сказать Миён, думала о том, захочет ли теперь она вообще с ней говорить. Поток мыслей прервал приятный и такой знакомый голос. – Отдыхаешь? – спросила вошедшая в кабинет Суджин. – Если бы, – хмыкнула Минни, наблюдая, как подруга усаживается за соседнюю парту. – Ты в порядке? – обеспокоено спросила Суджин, на что получила кивок. – Точно не хочешь есть? Я принесла твоё любимой банановое молоко. – Нет, спасибо, – отмахнулась Минни. – Как хочешь. Вскоре класс начали заполнять и другие ученики. Прозвенел звонок и начался урок геометрии, во время которого Минни даже не пыталась сосредоточиться, – знала, что не получится.

***

Последние пятнадцать минут Миён проводила в надежде, что Минни придёт на их сегодняшнее занятие. Она знала, что девушка в школе, видела её в толпе учеников утром, но, кажется, сама Ким её даже не заметила. Миён нервно стучала короткими ногтями по поверхности стола, смотря в одну точку. Руки немного тряслись, а сердце вот-вот было готово выпрыгнуть из груди. «Она не придёт», – пронеслось в голове Миён. Когда эта мысль окончательно стала похожа на правду, Чо встала, уже собираясь взять свою сумку, но стук в дверь её остановил, заставив вздрогнуть. – Входите, – сказала Миён дрожащим голосом. Сомнений, что это Минни не осталось, когда девушка появилась в дверном проёме. Она выглядела так разбито, что сердце Миён снова сжалось. Впрочем, Чо выглядела не лучше. Полностью спрятать синяки под глазами у неё не получилось, а дрожащие руки – тем более. Последнюю неделю Миён постоянно спрашивали, в порядке ли она, на что девушка кивала, каждый раз повторяя, что да. Позже это начало надоедать так сильно, что Миён старалась не заходить в учительскую без особой надобности. – Я хочу поговорить, – тихо произнесла Минни. – Заходи, – ответила Миён. Минни зашла, закрывая за собой дверь. – Я хотела извиниться… – Неужели? – перебивая девушку, спросила Миён так холодно, что внутри Минни всё сжалось. – Слушай, Миён, мне правда очень жаль, – смотря куда-то в пол, ответила Минни. – Просто для меня всё это… Это сложно, понимаешь? – Ты могла сразу сказать, что не хочешь продолжать всё это. Зачем было игнорировать меня всё это время? – спросила Миён, смотря на Минни глазами, полными обиды. Она понимала, что ей не стоит так вести себя с Ким, понимала, что ей сложно, но не могла ничего поделать. Чувство обиды сжигало её так же сильно, как и чувство вины. – Потому что я чертовски ненавижу тот факт, что люблю тебя! – крикнула Минни, сразу же переходя на шёпот, боясь, что кто-то может их услышать. – Я думаю, что мне стоит пока-что заниматься подготовкой к фестивалю одной. Так будет лучше. Мне нужно время, чтобы подумать обо всём. – Делай, что хочешь, – бросила Миён, хватая свою сумку и выходя из кабинета, хлопнув дверью.

***

В комнате Минни, несмотря на выключенный свет, было достаточно светло из-за больших окон, пропускающих сквозь себя огни ночного города. Родители были на каком-то очень важном мероприятии и всё ещё не вернулись домой, поэтому тишину в квартире нарушали только тихие всхлипывания Минни. Девушка, укутавшись в одеяло, вновь и вновь прокручивала в голове вчерашний разговор с Миён. Сомнений не было, она сделала девушке больно. Чувства с разумом продолжали вести ожесточённую борьбу. Минни хотелось снова наплевать на всё, сжать Миён в своих объятиях и никогда не отпускать. Хотелось к чёрту послать все эти условности, снять груз с плеч, выдохнуть наконец и, может, когда-нибудь стать счастливой. Это всё, чего девушка хотела. В конце концов, она пришла к выводу, что даже если всё, что она чувствует неправильно, она будет абсолютно несчастна, если позволит себе отпустить её. Именно по этой причине Минни весь вечер пыталась дозвониться до Миён, но, кажется, теперь она не хочет с ней разговаривать, и Минни понимает, в чём проблема. И всё же, теперь не было дороги обратно. Она это начала и не может закончить всё просто так. Снова извиниться перед Миён было жизненно необходимо. Минни готова что угодно сделать, лишь бы девушка её простила, лишь бы позволила прикоснуться к ней снова, почувствовать аромат её парфюма, обнять так крепко, что кости затрещат. С этой мыслью Минни сбросила с себя одеяло, встала с кровати и, схватив свой смартфон, выбежала из комнаты, направляясь к входной двери. Одев первые попавшиеся кеды и куртку, она вышла из квартиры, надеясь, что Миён сможет простить её.

***

Миён сидела на большом диване в гостиной своей квартиры. По телевизору показывали какую-то глупую развлекательную программу. Миён обычно его вовсе не включает, но терпеть тишину в квартире стало невыносимо. От одного вида алкоголя тошнить начало ещё вчера, а слёз и вовсе не осталось. Теперь Миён пыталась отвлечь себя тем, что происходило на экране, но и это получалось с трудом. Звонок в дверь прозвенел именно в тот момент, когда Миён уже хотела выключить телевизор и попробовать занять себя ещё чем-нибудь. Миён встала с дивана, поправляя шёлковый халат на себе, и направилась к входной двери. Посмотрев в глазок, она убедилась, что это Минни. Ей хотелось открыть дверь, но что-то останавливало, поэтому Миён просто стояла перед ней, пытаясь успокоить беспокойное сердце. – Миён, я знаю, что ты там! Пожалуйста, открой! – надрывистым голосом кричала Минни, звоня в звонок и стуча в дверь. – Я хочу поговорить! Одинокая слеза скатилась по щеке Миён. Она сразу же смахнула её, всхлипывая. Миён, на секунду задержав руку над замком, всё же решилась открыть дверь. Миён даже не успела опомниться, как оказалась в объятиях Минни. – Пожалуйста, прости меня, – умоляла Минни, прижимая Миён к себе так сильно, насколько это вообще было возможно. Они обе плакали, Минни бормотала что-то о прощении, Миён ничего не говорила, только по голове гладила, пытаясь успокоить. В борьбе между чувствами и разумом победили чувства.