Пандорийский цикл

      Они уже пару дней провели втроём. Кири, конечно, побаивалась полковника, но уже не так сильно, как раньше. Тот оказался вполне себе ничего, пока мирно сидел без оружия и не пытался убить её родителей. Правда, девочка не зависала на острове весь день, как это делал Паук. Она утром приплывала, убеждалась, что всё в порядке, после чего садилась на своего илу и отправлялась по делам, чтобы вернуться к обеду. Затем опять уплывала, и только уже вечером забирала друга домой. — Слушай… А чего ты так не делаешь? — однажды спросил Куоритч, переведя взгляд с удаляющейся девичьей спины на сына. — Я польщён тем, что ты хочешь проводить со мной время, но вижу, что утомляешься за целый день от общения. Тебе нужно бывать и одному, делать паузы. — Издеваешься, да? — мальчик сильно помрачнел. — Смеёшься надо мной, видимо. Я не могу оседлать животных Пандоры. Косу на голове видишь? Вот и я не вижу. Без неё не подключиться. Любой зверь просто сбросит. А постоянно туда-сюда на лодке шататься — очень заметно, да и руки устают грести. — в голос парня пробилась печаль. Полковник прикусил язык. Вот кто, кто просил затрагивать эту тему? Теперь ребёнок расстроился, браво! — Не кисни. Я не нарочно. Не подумал просто. Слушай… Майлз, не переживай. Морпех найдёт решение любой проблемы, дайте срок! — Не стоит. Ничего не получится. Я уже над этим думал. И свыкся с тем, что всегда буду либо зависеть от кого-то, либо передвигаться на своих двоих. Ну или, когда будет 18, меня таки научат пилотировать вертушку. — Майлз-младший вздохнул и обнял колени, уткнувшись в них маской. Реальность сильно огорчала. Он так хотел хоть раз сам полетать на банши! Первое время Сокорро было очень трудно скрыть зависть к товарищам, которые с возрастом приручали своих икранов. Но ему ничего подобного не светило. Как бы хорошо человеческий мальчик ни ухаживал за ящерами, как бы те его ни любили и ни играли вместе, ни брали еду с рук — стать хозяином никому из них подросток бы никогда не смог.       Полковник нахмурился. Грустное лицо сына ныне входило всего личный список того, чего Куоритч не хотел бы видеть без крайне веского повода. И занимало там, кстати, далеко не последнее место. А невозможность самому летать не была в его понимании крайне веским поводом. Оставлять это так мужчина не намеревался. Реком задумался: на Земли же как-то обходились без тсахейлу! Просто учили животных, вроде лошадей и быков, физическим сигналам. Что ж… Видимо, пришло время кому-то сделать прорыв в освоении Пандоры. Люди ведь однажды должны будут здесь жить. Значит, приручить местную фауну человеческими методами будет не лишним. Кому-то же надо начинать!       Аватар провозился полночи, сооружая из того, что было под рукой, подобие узды. Нужно было сделать всё так, чтобы ребёнок мог и держаться за нервные отростки, и управлять. Спустя пару часов и целый ворох отборнейшего интернационального, даже, можно сказать, межгалактического мата, вариант таки был найден. Ещё час ушёл на то, чтобы таки уговорить икрана эту штуку носить. В ход шли и увещевания по нервной связи, и проглаживания, и просьбы, и даже часть принесённой Пауком «в запас» еды. В итоге упрямая скотина всё же сдалась и великодушно согласилась носить непривычную сбрую.       На утро, когда Паук пришёл к отцу в сопровождении Кири, дети обнаружили странную картину: на’ви сидел на икране и дёргал за какие-то верёвки, которых, вообще-то, быть там не должно. На изумлённый взгляд друзей, мужчина усмехнулся. — Объезжаю «лошадку». — Зачем это всё? Что это вообще такое? — девочка подошла к зверю, который выглядел несколько уставшим. Они занимались этой хренью уже пару часов. Спал ли полковник этой ночью? Спросите чего полегче! — Это узда. — Сокорро живо узнал то, что часто видел на картинках и в кино. — Помнишь мы с тобой фильмы смотрели, где люди в больших шляпах стреляли много и ездили на лошадях? Вот это такая же, как там. Куоритч, зачем? — Ты же сказал, что хочешь летать. Вот я и нашёл для тебя решение. Что, забыл, что батя всегда держит слово, мелкий? — Не хочу сбивать настрой, но не уверена, что это хорошая идея… — Кири вздохнула. — Для икранов так делать неестественно. Он вряд ли научится. — Женщина, Капкейк не тупее земной собаки или лошади. Уверен, у него всё получится, он же боец. — морпех закатил глаза. — И уже почти понимает, я чувствую это. — Я тоже не уверен в затее, если честно… Но вдруг! — внутри Майлза-младшего всё будто поднялось. Так хотелось надеяться! И верить, что он тоже однажды сможет полететь. Сам. Уголки губ поползли наверх. Посмотрев не товарища, Салли подняла руки к небу. — О Великая Эйва, ну почему, почему я постоянно вписываюсь в лютую фигню ради этого обезьяныша, ну почему?.. — А ты-то тут при чём? — полковник фыркнул. — Кто-то должен следить, чтобы вас не засекли во время лётных уроков. На земле он ничему никогда не научится. Чтобы уметь летать — нужно летать. Думаю, вон там, над дальним архипелагом. — Почему именно там? — мужчина выгнул бровь. — Там почти никто и никогда не бывает. Даже тулкуны особо не водятся. Можно и вон за теми островами, но далеко, да и Паякан временами кормится неподалёку. Первое время вам лучше находиться рядом и страховать Паука. Кому-то же придётся оставаться на земле и быть на шухере. — Ты это… Ради меня сделаешь? Кири, уверена? А если хватятся и начнут искать? Ты же работаешь с Ронал! — Уже нет. Тсахик готовится к родам, так что отпустила меня в, так сказать, свободное плавание. Если буду приходить домой с рыбой, ни у кого не возникнет вопросов, где была. — Разумно. — Куоритч кивнул. — Что, заключишь сделку с «демоном»? — Я ничего с вами не заключаю. Просто хочу, чтобы мой брат был счастлив. Не более. И, если такая мелочь, как управление икраном, его порадует — я готова слегка отойти от своих взглядов. Но временно! — Кири, спасибо! — Паук не сдержал чувств и обнял подругу крепко-крепко. Девочка закатила глаза, но на лице появилась лёгкая улыбка. Друг в прошлом делал для неё многое. Заботился. Присматривал. Защищал. Пора и ей проявить себя, как положено лучшим дру… Очень близким существам.       Тренировки длились почти три недели. Сначала Капкейк просто принципиально не хотел пускать Паука на место «пилота». Зверь привык, что ребёнок сидит строго на его шее и только впереди взрослого. И, если первые несколько раз, для синхронизации сигналов, Куоритч садился на своё место, привязывая сына принесённым Кири тросом, чтобы тот в процессе обучения не свалился, пытаясь и держаться, и управлять одновременно, то вскоре, когда это было освоено, полковник слез. Стоило хозяину отойти чутка, как икран тут же сбросил мальчика на песок. Но Сокорро не просто так был сыном Майлза Куоритча. Он забрался снова. И снова. И снова. Зверь уже даже слегка огрел ребёнка по спине и ногам хвостом, а тот всё не унимался. Родитель очень хотел влезть и приструнить питомца, но на’вийка тут же встала перед ним и строго велела на подходить. Человек и банши должны были наладить связь сами. Иначе, стоит парочке подняться в воздух без владельца, ящер радостно скинет пацана в первые же минуты полёта. Морпех прислушался. Терять сына он был не намерен.       К концу дня капризное животное таки сдалось и позволило ребёнку на себя сесть, за что получило от мальчика целых четыре рыбы. Но вот подниматься в воздух полковник не разрешил. Только пройтись по берегу чуть-чуть. Было уже поздно, затмение начиналось. Летать в потёмках было, мягко говоря, небезопасно. Да и море снова начало волноваться. Детям нужно было срочно плыть домой, пока не заштормило.       Ещё дня два потребовалось, чтобы Паук и его икран как-то свыклись друг с другом. При первом поднятии в воздух стало ясно, что, без тсахейлу с Куоритчем, Капкейк пока плохо понимал, что ему приказывает наездник. Траектория получилась не совсем та, что Сокорро хотел, но всё же ему удалось самому удержаться и пролететь без на’ви рядом, что вызвало просто бурю восторга! Спустившись, юноша первые минуты даже сказать ничего мог, издавая какие-то непонятные счастливые звуки. Кири даже подумала, что его бы к тсахик отвести — вдруг головой таки где-то приложился? Но, слава Эйве, мальчишка просто был настолько впечатлён! И, если честно, не до конца верил, что всё приходило по-настоящему. Это был будто самый лучший в жизни сон!       Через некоторое время, наконец, Паук был готов к «экзамену». Он уже несколько дней подряд без происшествий делал круги над рифом, летал на разной высоте. Пару раз с ним вместе, позади друга, была и Кири, немного поправляя руки и осанку товарища, дабы тот точно не слетел и не разбился. Эти моменты мальчишка будет всю жизнь помнить, как одни из лучших. Сжав в руках повод, парень подал команду, и Капкейк тут же взмыл. Кири, стоявшая на земле вместе с полковником, сложила руки у сердца и ахнула. Это было так красиво! Её Паучок был будто самый настоящий на’ви! И при этом оставался человеком, просто человеком! Слеза пробежала по щеке. То, что она видела, значило куда больше, чем стоявший рядом морпех думал. На её глазах обезьянчик стал мужчиной. Девочка перевела глаза на Куоритча и удивилась тому, насколько гордым тот выглядел. Да Джейк так не гордился, когда его дети пошли, как гордился сейчас своим чадом реком! Девушка начала, кажется, понимать товарища, что так тянулся к Демону. Салли чувствовала, что тот испытывает в эти минуты такую же, как и она, невероятную радость за то, что смог сделать Сокорро счастливым. — Ты чего, женщина? — полковник заметил пристальный взгляд и усмехнулся. — Не трону. Не бойся. — Я и не боюсь. Скажите… Вы ведь помогли не из выгоды? Не потому, что хотите снова украсть Паука и заставить служить небесным людям? — Не неси чушь! Туда, откуда я, ему теперь путь заказан. Расстреляют за противодействие военной операции. А мне в любом случае скоро улетать. Сезон бурь подходит к концу. — Без вас Паук грустный… — Кири опустила взгляд. — Тебя это так волнует? — Он мой брат! Конечно я хочу, чтобы мой близкий был счастлив! — Ты не носишься так с другим братом. Не хлопай глазами, это очевидно. Раз ты тут, то им не занимаешься. Скажи честно, Кири, не ври, я всё равно никому не сболтну: тебе нравится мой сын? Ну, как парень. — ЧТО?! — девочка отшатнулась и явно занервничала. — Да шучу я. Шучу. — Куоритч прекрасно понял её ответ. Тело и хвост выдали всё с потрохами. — Военные пошутеечки. — Не смешно. — мелкая надулась и снова устремила взгляд в небо, где икран начал заходить на посадку. Полковник глянул на юную Салли и тихо вздохнул. Он отлично знал этот взгляд. Юная мисс была влюблена. И, совершенно очевидно, в кого.