Призрачная нить

When I look into your eyes There's a danger inside When I see the edge I can never hide See me running, running, running... To you, from you, to you

Разбирательство заняло некоторое время, но поскольку Айзен был в центре в качестве главного свидетеля, это время пролетело быстро. Он определенным образом наслаждался тем, что нужно было искусно огибать острые углы и думать, в каком свете представлять правду, чтобы потом можно было на ее основе сплести ложь. Однако кое-что не давало ему покоя. И снова все сводилось к его капитану. Их взаимоотношения вернулись к начальной точке, где Шинджи держал его на расстоянии, только теперь Айзен понимал, что это совсем не являлось преимуществом в сложившейся ситуации. Если говорить простым языком, он был раздосадован. В некоторой степени это было любопытно, и он бы с радостью посмаковал это ощущение, препарировал свои переживания, если бы не нарастающее раздражение. Это были его наработки, и смотреть, как твои труды отдают некомпетентным людям, которые неизбежно все испортят, не нравилось никому. Продолжить эксперименты самому не представлялось возможным. Не в ближайшее время, по крайней мере. И опять же, капитан. Если бы Айзен считал Хирако глупым, мог бы подумать, что Шинджи получил все, что хотел — раскрыл некий заговор, поэтому смысла продолжать вести себя открыто с лейтенантом не было. Однако Соуске знал, что Шинджи прекрасно понимает, как далеко простираются замыслы лейтенанта. Поэтому поведение Хирако казалось нелогичным. Если бы капитан и дальше хотел получать нужную информацию и предугадывать шаги Айзена, нужно было держаться ближе, а не отстраняться. Еще более раздражающим фактором становилось то, что с другими капитан своего поведения не поменял. Он все еще ругался с Хиери, позволяя ей себя бить, часто сбегал к Кенсею донимать вспыльчивого капитана девятого отряда на пару с Маширо. Или к Кьераку. Или к Урахаре. Вот как сейчас. Он не чувствовал реяцу Хирако в капитанских покоях, зато ощутил чужую, а затем и увидел знакомые косички. — Ядомару-фукутайчо, как неожиданно встретить Вас здесь, — он удовлетворенно отметил, как вздрогнула девушка, перестав копаться в стопке журналов и газет Шинджи, притащенных из мира живых. — Не очень прилично врываться в чужие покои без приглашения. — А ты сам-то с приглашением? — Лиза посмотрела на него через плечо и ухмыльнулась. — Лишь слежу, чтобы не было нарушителей спокойствия, — он дружелюбно улыбнулся. — Не похоже, чтобы я нарушала чье-то спокойствие. Хирако тут даже не ночует в последнее время. Он мог бы убить ее прямо здесь, и никто бы даже не узнал, но продолжал улыбаться, сложив руки за спиной. — Это нормально для парочек, знаешь, — продолжила Лиза. — Если он зол на тебя, просто подари ему цветы или что-то вроде этого. — Парочек? — переспросил Соуске и поправил очки. Парочка. Какое вульгарное, мерзкое слово, не описывающее и тысячную долю глубины его взаимоотношений с капитаном. — У меня чутье на такие вещи, — она наконец извлекла несколько журналов из стопки. — Хочешь, дам чего почитать по теме? — Прошу прощения за сомнения в Вашей компетентности в этом вопросе, Ядомару-сан, но... — Он ночует у капитана Урахары, — Лиза поднялась и развернулась к нему. Никогда у Айзена не было проблем с самоконтролем. Он идеально изображал любые эмоции, скрывая правду глубоко за безупречным фасадом. Однако и подобных эмоций он не испытывал ранее, поэтому если у него и дрогнуло несколько мышц на лице, то пусть. Эти так называемые друзья капитана. Ох, он мог бы всех их сделать экспериментальным образцами, резать и сшивать раз за разом, убить каждого мучительно медленно, превратить их в ничтожные комки энергии. Он бы избавился от любого, кто мог хоть чуть-чуть приблизиться к Шинджи. Но почему капитану нужно было сблизиться с именно тем человеком, в возможности убийства которого Айзен сомневался? — Спасибо за информацию, — Соуске снова мило улыбнулся. — Это в обмен на то, что ты не расскажешь ему о журналах, — Лиза кивнула, а затем достала из-за ворота косоде небольшую книжку. — Держи. Может, почерпнешь пару идей. Она по-дружески хлопнула Айзена по плечу, и он мог бы в эту же секунду одним движением отрезать ей руку, но лучезарно улыбнулся и изобразил благодарность. Комната вновь опустела. Он вслушивался в тишину, казавшуюся такой незнакомой там, где обычно играла музыка с многочисленных пластинок, и скользил пальцами по твердому переплету, который совсем не выдавал то, что скрывалось внутри книги. Он открыл первую страницу. Ясно. Очередной любовный роман. Можно было догадаться. За первой страницей последовала вторая, затем третья, и Айзен с ироничной усмешкой отметил, что красочный вымысел действительно приковывал внимание, поэтому лейтенант сел за низкий столик и продолжил читать. Может, заодно застанет вернувшегося капитана, раз тот в дневное время ограничивался исключительно рабочими разговорами. Вот только страницы в книге кончались, время шло к ночи, а Хирако так и не появился. Что за ребячество. Даже в этом второсортном чтиве было написано, что избегание — провальная стратегия. Соуске закрыл книгу и поднялся. Этот вечер был таким приятным: теплым, но не душным, а прохладный ветерок ласкал кожу. Сейчас бы сидеть с чашкой чая и вести полную двусмысленностей и подтекста беседу, или касаться шелковистых волос, мягкой кожи, впитывать в себя головокружительный запах. Но вместо этого Айзен шел к баракам двенадцатого отряда и прокручивал в голове возможные варианты событий. Если Хирако не хотел что-то делать, никакие доводы не могли его заставить. Возможно, Киока Суйгецу изменит это. — Саругаки-сан, — он улыбнулся, когда Хиери обернулась и состроила унылую мину вместо приветствия. — Лысый с идиотом, если ты его искал, — буркнула она, даже не став спрашивать, и повела Соуске за собой. Айзен сжал руку в кулак, но тут же разжал и выдохнул. Вопреки его ожиданиям, Хиери направлялась в лабораторию. В такой час? Внутри сновали сотрудники, а Хиери продолжала вести его, пока они не вошли в небольшое помещение. Стоило осмотреться, это могло быть полезно, но весь его обзор сократился до руки Урахары Киске, лежавшей на спине капитана пятого отряда, склонившегося над столом. Айзен не слышал, о чем они говорили, но смех Хирако резанул по нервам, а рука соскользнула со спины и потянулась к волосам, упавшим на лицо Шинджи. Киске удивленно моргнул, когда на его запястье появилась жесткая хватка. Айзен, вопреки этому, доброжелательно улыбался. — Соуске, — предупреждающе произнес Хирако, выпрямляясь, и Айзен отпустил чужую руку, свои складывая за спиной и снова обуздав реяцу. — Извини, Киске. В другой раз, — Шинджи отмахнулся и направился к дверям, на ходу погладив застывшую Хиери по голове, но она так и не отреагировала. — Ничего, — Урахара смотрел вслед двум удалявшимся фигурам, задумчиво нахмурившись. — Что это с очкариком? — Хиери наконец отмерла и сглотнула. Она все еще ощущала реяцу Айзена, удушающую, прижимающую к полу, как сильная рука, и не могла сдержать крупную дрожь, схватившись за рукав Киске в неосознанной попытке найти опору и защиту. — Похоже, Айзен-сан решил дать мне понять, чтобы я не позволял себе лишнего, — он получил от лейтенанта вопросительно-неодобрительный взгляд, в любой другой ситуации переросший бы в болезненный пинок, и улыбнулся. Сам же Соуске тем временем неторопливо шел за привычно сутулящимся Хирако, удовлетворенно отметив, что они направлялись к баракам пятого отряда. — Главнокомандующий дал одобрение, будешь работать с Киске, — Шинджи прервал молчание. — Вы об этом с ним говорили? — Ты же хочешь продолжать свои эксперименты, не так ли? — И ради этого нужно было ночевать с ним? Хирако остановился, и с ним же на шаг позади остановился Соуске. Шинджи обернулся, окинул лейтенанта внимательным взглядом и чуть склонил голову к плечу, как это иногда делал сам Айзен. Вся эта ситуация вместе с тем, что произошло в исследовательском институте, казалась абсурдной. — Обычно ты осведомлен куда лучше. — Когда дело касается Вас, сложно получить достоверную информацию, — он улыбнулся и поправил очки. Информацию он, значит, недостоверную получил. Черта-с два. С чего бы Айзену вообще идти искать его, приходить в такой час в двенадцатый и завуалированно угрожать Урахаре? Он серьезно, что ли, думал, что Хирако ночевал в двенадцатом? Кто вообще мог такое придумать? Ладно, придумать мог кто угодно, но как Соуске в это поверил? Сократив расстояние между ними, Шинджи бесцеремонно взял лейтенанта за подбородок, повертел его лицо, приподнял очки, и на него в ответ все еще смотрели два насмешливых глаза. — Настоящий, — задумчиво произнес Хирако и хотел уже отстраниться, но вокруг него сомкнулись руки. Наверное, зря он так холодно относился к Соуске в последнее время. Мало ли, к чему это могло подтолкнуть непредсказуемый разум. Однако и безразличие, и побеги из отряда, и ночевки, где придется, были необходимы. Он, как раненый кот, хотел спрятаться в темное место, где его никто не обнаружит, и спокойно зализать свои раны. Ему нужно было время смириться, понять, что делать дальше. Он считал Соуске опасным до этого, но теперь тот казался ему по-настоящему безумным в своей тяге к знаниям. «И Вы решили в одиночку нести это бремя? Думаете, что сможете как-то сдерживать меня?» Не сможет, в том-то и дело. И от этого было больнее и хуже в сто раз. Если бы он ничего не чувствовал, если бы мог абстрагироваться. Если бы не считал себя соучастником. Совесть говорила ему, что нужно что-то сделать с этим, Соуске нельзя разгуливать на свободе. Однако совесть не учитывала разумных доводов. — Вы наказываете меня безразличием? — ровный спокойный баритон Соуске пробирался под кожу, и Шинджи с тяжелым вздохом ткнулся лбом ему в плечо, устало закрыв глаза. — Смысл наказания в том, чтобы человек осознал свою ошибку и исправил ее. Но ты не считаешь свои поступки ошибками, не так ли? Значит, это не может быть наказанием, — ответил он. Не стоило стоять вот так посреди улицы, где их могли увидеть, но Хирако не хотел шевелиться, ощущая свое тело свинцово тяжелым. Айзен молчал, лишь его грудь мерно вздымалась и опускалась от глубокого дыхания, которое щекотало макушку. — Соуске, — тихо позвал Шинджи. — Это нелегко. Я знал, на что иду, когда брал тебя в свой отряд. Знал, на что иду, когда решил посмотреть, что там у тебя в голове. Но я не знал масштабы и что мне придется переваривать это все в одиночку. Мне нужно время, чтобы это принять. — Принять? — голос Айзена дрогнул, отчего Шинджи вскинул голову. Может, все же ненастоящий? Иллюзия? Или Соуске пытался изобразить какую-то эмоцию? Но нет, вот он, стоит перед ним, точно не подделка, и выглядит так, будто Хирако сказал что-то уж совсем неожиданное. Может ли быть, что мысль о принятии даже не появлялась в этой голове с бездной темных идей? Иногда Шинджи забывал, что его лейтенант был еще совсем молод. — Да. Принять того, кем ты на самом деле являешься, — он положил ладонь на щеку Соуске, и на секунду ему показалось, что тот сейчас жестоко усмехнется, проткнет его насквозь и бросит истекать кровью прямо посреди Сейретея, но Айзен просто смотрел в ответ с очевидным вопросом во взгляде. Такой невинный в своем непонимании. Хирако улыбнулся и наконец вывернулся из его рук. — Идем, Соуске. — Да, капитан.