Призрачная нить

Зеленая нить напоминала Шинджи изумруды. Нечто драгоценное и изящное. А шестиугольная цуба только добавляла веса этой ассоциации. Если бы Хирако был склонен искать символизм, он мог бы предположить, что есть в этом шестиугольнике что-то о жизни и смерти, о человечности, но это было бы глупостью. Цуба Саканаде, расположившегося на подставке рядом с Киока Суйгецу, например, имела форму песочных часов. И что? Все, что Шинджи мог сказать о времени, — оно неумолимо утекает сквозь пальцы. — Тебе действительно могут предложить позицию капитана. В десятом до сих пор место пустует. Ну, или если кто-то решит уйти в отставку, — задумчиво произнес Хирако. Он слышал, как за его спиной Соуске поставил чашку на стол. — Например, Вы? Вы ведь не первый век уже служите в Готэй-13. — Ты на что это намекаешь? — Шинджи повернулся к нему с очевидным возмущением на лице. — Хочешь сказать, я старею? Айзен промолчал, улыбаясь насмешливо, но издевки в этом не было, и Шинджи смягчился, но все равно окинул лейтенанта прожигающим взглядом. — Соуске, ты ведь достиг банкая? — Я считаю его довольно бесполезным, по сравнению с моим шикаем, — тот пожал плечами и вернулся к чтению. Значит, не только достиг, но еще и хорошенько тренировал. Было бы крайне любопытно взглянуть на это, но Шинджи знал, что за это придется заплатить какую-то цену, а к таким сделкам пока был не готов. Поэтому не стал спрашивать. Сказал лишь: — Слышал я предположение, что шикай отражает ту часть души, которую мы в себе принимаем, а банкай — ту, которую мы в себе терпеть не можем. Оттого получить и тренировать банкай становится сложнее, ведь для начала нужно примириться с самим собой. — Сомнительная теория, поскольку относится явно не ко всем, — возразил Соуске скучающим тоном, но будто что-то вспомнил, закрыл книгу и повернул голову к капитану. — Да, но зерно в этом есть, не находишь? — Хирако рассматривал его лицо, уже зная, к чему все шло. Ладно, он сам виноват, что начал говорить об этом. Теперь обуздать любопытство Соуске не получится. — Вы имеете преимущество, зная о моих способностях. Я же о Ваших имею лишь смутное представление, — лейтенант улыбнулся. Будь перед ним кто угодно другой, улыбочка была бы заискивающей, сладкой, такой, от которой хотелось бы сразу все рассказать, но с Хирако это было не нужно. — Ну, шикай... Ты знаешь, что я люблю головоломки, Соуске, — Шинджи намекнул, хотя тут же съехал с темы. — Ты в моей коллекции самая сложная. — Мне больше интересна та часть души, которую вы в себе ненавидите, — может, Айзен и посмаковал подсказку, но эту тему он решил оставить на потом, а сейчас — вгрызться в самое сочное. — Я знаю, что на Ваш банкай наложен запрет самим главнокомандующим. Шинджи подпер голову рукой, внимательно глядя ему в глаза. — Как всегда, осведомлен лучше всех. Что ж. Секрет на секрет? Как избежать твоих иллюзий, Соуске? Даже если чувствовать их, от них не избавиться, верно? Айзен смотрел на него несколько долгих секунд, не скрывая, что взвешивает, стоит ли делиться такой информацией, а затем перевел взгляд на свой занпакто. Был ли это вопрос доверия или вопрос выгоды? — Нужно успеть коснуться лезвия клинка до того, как я применяю совершенный гипноз, — в конце концов произнес он. — Совершенный гипноз, — Шинджи посмаковал слова на языке и расплылся в улыбке. — Насколько он совершенен? Ответить и поделиться своим самодовольством Соуске не успел, потому что Хирако поднялся и отошел выключить граммофон. Взяв занпакто с подставки, он протянул Киока Суйгецу лейтенанту. — Нам нужно место, где много пустых и никого больше вокруг. Тайно. Думаю, у тебя не возникнет сложности найти такое. Всего несколько слов и серьезное выражение на лице капитана, и вот Айзен уже чувствовал восторг. Даже не от того, что узнает очень интересный секрет, а потому что условия, которые поставил Шинджи и запрет на этот банкай говорили об очевидной силе. Свидетелем которой он теперь станет. — Да, я знаю одно. Лес Меносов был крайне унылым и темным местом, вполне подходящим для того, что они собрались делать. Хирако даже спрашивать не хотел, почему Айзен так легко мог обеспечить путь в Хуэко Мундо. Их задача в качестве шинигами была очищать души пустых и поддерживать баланс, но то, что позволял банкай Шинджи, с этой задачей никак не было связано. Он действительно не любил эту часть себя и эту способность Саканаде. Смотреть свысока, как друзья превращаются во врагов, как противники становятся безмозглой толпой, массой, которая уничтожает сама себя, пока сам Шинджи наблюдает за этим, словно за жестоким кровавым шоу. Что ж, с гиллианами будет хотя бы не кроваво. — На тебя подействовать не должно, Соуске. Твоя реяцу значительно больше моей, — выбрав относительно открытый участок, Хирако огляделся. Они двое выглядели такими маленькими по сравнению со скелетоподобными деревьями и огромными фигурами гиллианов, которые проявили к ним ленивый интерес. Пока не начались фейерверки из серо, лучше начать. — Это важно? — Айзен с предвкушением наблюдал, как, почуяв их духовную энергию, к ним стягиваются пустые и поменьше, но не спешат нападать. Соуске мог почувствовать в воздухе их страх, но голод пустых был сильнее. — Да, — Хирако без особого энтузиазма вытащил Саканаде из ножен. Как давно он не произносил команду своего банкая, но эту дрожь в теле не забыть. Меч в его руке поменял форму и вытянулся, став больше похожим не на оружие, а на скипетр, который был нужен лишь как символ его власти. Айзен отошел и с нескрываемым интересом наблюдал за этими переменами и тем, как на мертвой земле под ногами Шинджи появляется золото, складывающееся в цветок. Сам Хирако огляделся по сторонам и, встретившись взглядом с Соуске, развел руками, мол «смотри». Несколько секунд ничего не происходило. В чем состояла способность банкая капитана, было неясно. Но Айзен терпеливо ждал, пользуясь моментом, чтобы выстроить в голове предположения и посмаковать их. Один из гиллианов переключил внимание с двух шинигами на соседствующего меноса. Мелкие пустые закопошились, и вскоре вокруг начал твориться настоящий хаос. Пустые, которые в Хуэко Мундо сбивались в кучки специально, чтобы охотиться вместе и не быть съеденными, пожирали друг друга, а зрелище, которое из себя представляли беспорядочно сталкивающиеся и откусывающие куски плоти гиллианы, поистине было незабываемым. Хирако с некоторым отвращением взглянул на это и уселся в центре цветка, решив лучше понаблюдать за Соуске. Наверное, это было ошибкой — демонстрировать Айзену свой банкай. С другой стороны, Шинджи все равно не сможет применить его против своего лейтенанта, а так хоть на реакцию посмотрит. Соуске выглядел искренне изумленным. Конечно. Можно было догадаться, что он будет в восторге от этой способности Шинджи. Все то, о чем лейтенант периодически говорил — о силе, о власти — воплощалось в банкае капитана. Гипноз совершеннее, чем у Айзена. Гипноз, который делал из Хирако кого-то богоподобного. Страшно подумать, что могло бы стать с Обществом душ, если бы такой банкай был у Айзена. Тот и со своим шикаем мог бы натворить дел. — Давай закругляться, — Шинджи снова взглянул на царящий вокруг хаос и поднялся. Зря они пришли именно в лес к гиллианам, потому что силы из Хирако утекали ощутимо, но ладно. Не то чтобы они ему понадобятся в Сейретее в ближайшие пару дней с таким-то лейтенантом. Саканаде принял свою обычную форму, а цветок под ногами рассыпался в пыль, на мгновение осветив это серое место, и Соуске смог подойти ближе. Его прикосновения были порывистыми, а взгляд все еще чуточку восторженным, но совсем не в хорошем смысле. Хорошо, что он ничего не говорил. Только когда они вернулись в Сейретей, а Хирако опустошил как минимум пять мисок риса, Айзен, видимо, обдумав увиденное, задал вопрос: — Это тоже был гипноз? — Да, — Шинджи постарался ответить резко, чтобы показать, насколько не хочет говорить об этом, но, опять же, он сам виноват, что поднял тему банкая, что показал собственный и вызывал у лейтенанта еще большее любопытство. — Капитан, — Соуске подвинул к нему миску с лапшой и улыбнулся. — А если я поделюсь своей реяцу с Вами, Вы можете сокрушать куда большее количество врагов в большем радиусе, верно? — В теории, да, — Шинджи прищурился. — Весь Сейретей? — Ты к чему клонишь, Соуске? — Просто размышляю, — Айзен тихо засмеялся, но это было искренне, и Хирако с облегчением выдохнул. Хотя мысленную пометку все же сделал. — Просто размышляешь, — передразнил его Шинджи. — Мне нужно будет потрогать твой клинок, прежде чем ты решишь убедить меня поучаствовать в твоих махинациях. — Вы, как всегда, мастер двусмысленности, капитан.