Daddy's

***

      В квартире Беляевых было шумно. В курсе всех подробностей похода Кати и Хамитяя Хамзяевича на выставку каким-то образом (вполне себе очевидным), оказалась и Таня. Поэтому подруги решили встретиться и обсудить всё вживую, тем более что это был вечер пятницы, свободный от планов у всех троих. Олег в этот раз тоже был дома, но клятвенно пообещал не влезать и даже не вникать в разговор подруг.       — Обалдеть, Катька! Ну не ожидала я от тебя такой прыткости, честно говоря. Вы уже переспали? — особо не миндальничала Маша.       Олег, на какое-то время оставшийся на кухне и уплетавший в данный момент пюре с котлетой, поперхнулся. Таня заботливо постучала мужу по спине и поспешила одернуть Школьникову.       — Маша! Что ты такое говоришь?       — А чего ты удивляешься? Как будто не знаешь, как это всё проходит.       — Не переживайте. Мы сошлись на других условиях, — мягко ответила Катя.       — Вот видишь! Наша Катя не такая.       — А что такое, Маш? Исследуешь, наследуется ли размер члена? Извини, ничем помочь не могу.       Олег закашлялся и поспешил уйти из кухни. Школьникова громко рассмеялась.       — Ну ты не расстраивайся, это только пока, — подмигнула она Кате.       — А ты меня сама, между прочим, к нему отправила!       — Отправить-то отправила, — согласилась Машка. — Ты, конечно, кому надо и где надо поулыбалась, только вот с Ахметовым, наверное, всё же не стоило столько тискаться.       У Кати от возмущения слова даже застряли в горле. Пришлось выпить ещё вина.       — Тискаться?! Это я-то с ним тискалась?!       Девушка бросила взгляд на Таню. Было видно, что её лучшей подруге сложившаяся ситуация очень не нравилась. Катя про себя помянула Машу нецензурным словом. Кто знает, что она успела наплести Тане, чья природная мнительность сейчас была усилена беременностью. А Карцевой сейчас совсем не хотелось расстраивать беременную женщину.       — Ну а кто? Не я же, — хохотнула Школьникова. — Меня там даже не было. Хотя, наверно, надо было и мне сходить…       — Потискаться с Ахметовым? — хихикнула Таня.       — Ну а почему нет! — подхватила Катя. — Семейное дело получилось бы.       — А вам всё хи-хи-хи да ха-ха-ха, — откликнулась Маша. — А ведь меня уже и мать просила тебе передать, да и я сама попрошу тебя, Катька, быть умнее. Он закоренелый холостяк. Знаешь, сколько у него таких…       — Маш, я не дура! — сурово перебила подругу Катя. — Я всё понимаю.       — Мы в тебе не сомневаемся, — на удивление мирно сказала Школьникова. Такой тон по отношению к себе Катя бы не простила.       В воздухе повисло напряжение. Каждая из подруг думала о своём и делиться мыслями пока не собиралась. Наконец, тишину нарушила Катя.       — Ладно, вы только не подумайте, что я что-то скрываю. Сейчас всё расскажу, — сдалась она и принялась пересказывать события прошлого вечера, добавляя свои собственные, зачастую довольно язвительные комментарии. Свои реплики с замечаниями попеременно вставляли то Маша, то Таня, которые сразу включились в разговор.       — Значит он всё-таки открыл эту свою галерею? Но зачем? — удивилась Беляева. — Не думала, что он станет делать что-то, что не приносит ему большой прибыли.       — Мода такая, — пожала плечами Катя. — Маш, а ты знала?       — Про что? Про галерею? Конечно, знала. Но знаете, девочки, одно дело открыть галерею и поставить туда, условно, какую-нибудь авангардную «Муму» и совсем другое проводить там благотворительные выставки молодых художников.       — Да уж, получается, меценатничает дяденька…       — И на студию твою согласился. Интересно, с каких пор он так близок к искусству?       — Да они сейчас все близки. Это модно в этом сезоне, — усмехнулась Катя.       — А может он внуков ждёт… — задумчиво сказала Таня. — Поэтому и занялся детской студией.       Подруги переглянулись и громко расхохотались.       — Ну пускай подождёт, — могла себе позволить смеяться Маша.       — Да он и сам ещё, по-моему, вполне способен, — возразила Катя.       — А что, ты уже присматриваешься к нему с этой стороны? — весело спросила Таня.       — И снова… — по-актёрски закатила глаза Карцева.       — А ну-ка! — громко воскликнула Школьникова, привлекая к себе внимание. — Между прочим, это биология! Женщина всегда ищет наиболее перспективного самца с целью обеспечения потомства.       — Очень перспективный самец… — раздалось откуда-то сбоку. — Бандит на пенсии.       Три девушки синхронно обернулись. В дверном проёме стоял Олег.       — Олежа! — капризно воскликнула Таня. — Ну мы же договаривались. Это наши разговоры, зачем ты вмешиваешься?       — Нет, Тань, Олег прав, — поддержала друга Катя. — Это не наш вариант.       На этот аргумент ни у кого возражений не нашлось.

***

      Вскоре всё снова пошло своим чередом. Катя продолжала работать над программами обучения. Ещё до выставки, как только со студией всё стало более-менее ясно, она обратилась за помощью к старшему поколению. Скучавшая на пенсии бабушка с энтузиазмом принялась помогать внучке, и стоило признать, что некоторые из её советов и рекомендаций были очень даже полезными, но, конечно, далеко не все. И всё же, самым большим плюсом было то, что бабушка не спрашивала ничего лишнего. Узнай родители о скором открытии студии — сразу же последовало бы множество самых разных вопросов. Как? Зачем? А время? А деньги? И это только то, что сразу приходило на ум.       Пункт с деньгами, конечно, пока был самым неприятным. Катя понимала, что родителям вряд ли понравится Хамитяй Хамзяевич в роли спонсора, поэтому и решила сообщить им позже, уже поставить перед фактом.       Они с бабушкой договорились ничего не рассказывать об их встречах ни маме, ни папе, а приезжала Катя днём, когда оба родителя были на работе.       К тому же, для неё всё ещё продолжал стоять ребром вопрос с подростками. Это были уже не дети, с которыми нужно работать скорее в игровой форме и через ассоциации, но ещё и не взрослые, с которыми уже нужно действовать, как говорится, «по-серьёзному». Здесь не могла помочь даже бабушка, которая, по правде говоря, всю жизнь была актрисой и никого не обучала, но зато могла дать внучке советы из собственного богатого опыта.       Катя очень вовремя вспомнила, что в Центральном российском театре современного концептуального авангарда не так давно поставили несколько спектаклей с участием подростков. И Катя точно знала, что к их обучению театр имел непосредственное отношение. К счастью, там всё ещё работала Валя Прошечкина, с которой она поддерживала хорошие отношения. Именно поэтому Валя согласилась субботним вечером встретиться в небольшом ресторанчике и обсудить последние новости, а заодно решить возникшую проблему.       В облегающем бордовом платье из весенней коллекции известного французского кутюрье и глянцевых ботфортах Валя выглядела безупречно. А ведь это была просто дружеская встреча.       — Привет, дорогая! — чмокнула она подругу в щёку и, когда они обе сели за столик, спросила: — Я правильно поняла по телефону, что у тебя есть какие-то грандиозные новости?       К столику тем временем подошёл официант, поэтому Катя смогла ответить только когда девушки сделали заказ.       — Есть кое-что, — довольно улыбнулась она и торжествующим тоном произнесла: — Я всё-таки открываю детскую студию!       — Так это же супер! — сразу загорелись глаза у Вальки. Правда, она сразу поспешила поинтересоваться: — А за какие шиши? Неужели кредит возьмёшь? Или предки помогут?       — За шиши Ахметова, — ответила Катя и, увидев вытянувшееся от удивления лицо подруги, добавила: — Старшего.       — Стаааршего? — выдохнула Валькирия. — Не знала, что тебе нравятся мужчины в возрасте. Хотя, конечно… — задумалась она. — В этом определённо что-то есть. Наши ровесники такие несерьёзные!       — Мы не любовники, — резко ответила Катя.       — Пока ещё, — игриво усмехнулась Валя ей в ответ.       — Пока ещё… — немного подумав, всё же добавила Карцева.       Она сама не знала, почему так ответила подруге. В Хамитяе Хамзяевиче было что-то такое, что заставляло её думать о нём. И чем больше Катя думала, тем больше у неё возникало вопросов. В её голове был один образ, он перед ней демонстрировал другой, на выставке открылся с третьей стороны, а будучи актрисой Катя прекрасно знала, что такое образ и как сильно он может отличаться от реального человека.       Хотя, казалось бы, с чего бы ей так беспокоиться. Они ведь с ним договорились на конкретных условиях.       После выставки они ещё не виделись, может быть поэтому у неё в голове всё перемешалось, она была смелее в своих суждениях, да и вообще не чувствовала себя его деловым партнёром. Но они посещали вернисаж не как просто знакомые и уж тем более не как пара. Мысли о нём, о студии, о выставке и о пейзажах путались в голове, наслаиваясь друг на друга и на рассуждения «по делу». Катя ощущала, что что-то уже пошло не так, но вводных данных всё ещё было слишком мало.       — Эй, ты чего задумалась? — вывела её из тяжелых размышлений Валя. — Я же пошутила про любовников. Или всё-таки?.. — внимательно посмотрела она на Катю.       — Нет, — покачала головой та. — Давай ближе к делу.       — Жизнь в любом случае всё расставит на свои места, — философским тоном произнесла Валькирия и тут же поинтересовалась: — У тебя какая-то проблема?       Катя рассказала ей сложности с выстраиванием плана работы с подростками. Прошечкина подтвердила, что это правда нелегко — особенно у подростков страдает сценическое движение, да и с речью нередко возникают проблемы. Тело растёт и меняется, у парней ломается голос, вовсю играют гормоны, многие стесняются из-за каких-то своих комплексов. Даже у отобранных театром ребят, с детства занимавшихся в театральных студиях и коллективах, были такие проблемы, что уж тут говорить про новичков.       Беседа получилась долгой, насыщенной и очень полезной. Катя записала себе немало как и отдельных фишек для работы, так и более общих рекомендаций и правил. Попрощались подруги только спустя три с половиной часа, помимо обеда выпив ещё по три чашки кофе.

***

      Остаток выходных прошёл спокойно. В субботу вечером Катя блестяще отыграла Нину в «Маскараде», а воскресенье провела с мамой — Марина Сергеевна предложила дочери устроить небольшой шоппинг. Они весь день ходили по магазинам, а потом устроились на обед в небольшом ресторанчике на Новом Арбате. Болтали о том, о сём. Мама рассказывала Кате о своих планах на лето. Почти весь отпуск, не считая небольшой поездки в Грецию, к Средиземному морю, они с отцом собирались провести на даче. Туда же собирались перевезти и бабушку. Дедушкин дом в одном из подмосковных посёлков пришлось продать — со временем от него стало больше забот, чем пользы, к тому же сам поселок вошёл в число «престижных» — вокруг всё застроили крутыми коттеджами и огородили заборами. Зато за участок с полуразвалившимся домом удалось выручить столько, что хватило на новую дачу и, после небольшой доплаты, двухкомнатную квартиру для Кати. А родители купили себе небольшой участок со всем необходимым вдали от оживленного шоссе на берегу озера.       Марина Сергеевна обожала возиться в саду и огороде, отец Кати Михаил Викторович пристрастился к рыбалке, даже бабушке нравилось проводить летние вечера на даче. Катя тоже нередко бывала там, тем более что отпуск у неё, как правило, выпадал на лето.       Девушка вспомнила, как Ахметов рассказывал ей, что перебрался на Новорижское шоссе. Там, вроде бы, посёлки строились с нуля, в отличие от Рублёвки, хотя она не была в этом уверена на все сто процентов. Катя так ничего и не рассказала родителям про открытие студии и, соответственно, свои контакты с Хамитяем Хамзяевичем, хотя соблазн был очень велик, ведь за обедом они с мамой сильно разоткровенничались.       И, когда девушка уже собралась с мыслями и даже почти сформулировала в голове, что именно сказать маме, ту отвлекла какая-то шумная женщина. Она быстрым шагом подошла к их столику и окликнула Марину Сергеевну по имени.       — Какая встреча! Рада тебя видеть.       — Лариса! Взаимно, — вежливо улыбнулась мама. По её тону Катя поняла, что это не совсем правда. Она видела эту женщину впервые, но разглядывать её не стала, вежливо поздоровалась и отвела взгляд. Лариса, в свою очередь, её примеру не последовала и с интересом рассматривала девушку. Но продлилось это недолго. Спустя десять секунд на Марину Сергеевну как из рога изобилия посыпались вопросы:       — Как ты? Как семья? Как сама? Это дочка твоя?       Правда, ответ она получила только на последний вопрос.       — Да, это моя дочь Катя.       Женщина повернулась к Кате.       — Приятно познакомиться! Я Лариса Николаевна.       — Взаимно, — кивнула Катя.       — Ой, а это не вы, случайно, снимались в рекламе шуб?       — Да! — усмехнулась девушка. — Это была я.       В октябре Катя и правда снялась в рекламе одного из меховых ателье, которое впоследствии значительно вложилось в рекламу. Ролик с незамысловатым слоганом «Всё будет ОК — с МеховичОК» всю зиму крутился по всем телеканалам и благодаря аудиоряду сразу врезался в память зрителю. Маркетологи постарались на славу. Актрисе это не очень нравилось, но рекламная кампания была уже не её делом, она снялась в ролике, получила гонорар, сама кампания проводилась в рамках подписанного ею контракта — на этом всё. Тем более что шубы у «Меховичка» были неплохие — одну из них она с комфортом относила всю зиму.       — Катя у нас актриса, — в свою очередь подтвердила её слова мама.       — Это здорово! А мой старший сын…       И тут Катя поняла, в чём дело. Это было одно из тех вечных соревнований, которые обычно проводятся на вечерах встреч выпускников. Суть этой игры можно было объяснить двумя словами: «Кто успешнее». Ну а в мамином возрасте уже гораздо более ценилось то, как устроились в жизни дети. Следующим этапом были внуки.       Оказалось, что старший сын Ларисы Николаевны недавно стал финансовым директором какой-то крупной фирмы. Куда делся младший (ведь если есть старший, значит и младший должен быть), Катя так и не поняла, а дочь училась в МГУ на журналиста. Этот факультет по праву считался одним из самых сложных для поступления, так что похвастаться действительно было чем.       Но и сама Карцева не дала маме упасть в грязь лицом, ведь далеко не каждого ребёнка видно на ТВ. Хоть и в рекламе шуб. Но были ведь и другие рекламы, а также эпизодические (или не очень) роли в кино. Справедливости ради стоило отметить, что Катю с такой биографией и талантом, по всей видимости, боялись звать на главные роли в глупые мелодрамы, да и типаж у неё был совсем не простушки, которая приехала покорять Москву из глухой деревни. За это стоило сказать спасибо бабушке за гены (яркая внешность досталась Кате прежде всего от бабушки) и за самооценку, папе за возможность (прежде всего финансовую) носить что хочется и как хочется, а маме за привитое чувство вкуса. Ну и миру за красную помаду, которая в сочетании с тёмными волосами и бледной кожей всегда выглядела очень эффектно. Красных помад у Кати было несколько, и заканчивались они всегда быстро. «Интересно, а Ахметову нравится красная помада?» — пронеслась в голове у Кати мысль, но девушка быстро отогнала её.       Лариса Николаевна нанесла новый удар.       — Сын женился… ребёнка вот ждут. Свадьбу тут недалеко, в «Арчимбольдо» играли.       «Арчимбольдо» по праву считался престижным рестораном. Правда, по скромному мнению Кати, не совсем подходящим для свадеб, но тем не менее очень престижным.       Свадьбы у Кати ещё не было, так что тут, вероятно, было бы уместно сказать: «Я открываю совместный бизнес с Ахметовым… Да, с тем самым. Да, это который в Форбс». Но девушка не стала. Она не знала, как отреагирует на такие новости мама, да и звучало это всё как-то сомнительно. Пока что ещё сомнительно.       Мама ещё что-то рассказала про театр, в котором работала Катя, про Каренину, но безуспешно. Эта битва была проиграна.       Но после ухода бывшей одноклассницы мама совсем не выглядела расстроенной.       — Это же надо, свадьбу в «Арчимбольдо» играть. Чего только не придумают…       — Не переживай, мам, мою свадьбу будем играть минимум в Италии, — невинно улыбнулась Катя.       Марина Сергеевна внимательно посмотрела на дочь.       — А что, появился кандидат?       — Да нет, это я так. Гипотетически.       — Ты гипотетически с этим не затягивай. Время-то идёт, а ты всё возишься непонятно с чем. Студию свою придумала ещё, — как бы невзначай вспомнила мама и, видимо для приличия, решила поинтересоваться успехами дочери: — Как у тебя там с ней, кстати?       — Да ничего, мам, всё по-старому, сдвигов нет, — собравшись с мыслями, спустя несколько секунд ответила матери Катя. Она прекрасно знала, что не договаривать и откровенно лгать это разные вещи, но, честно говоря, выбора у неё не было. Не рассказывать же выносящей мозги по поводу внуков маме про то, что девушка всё своё свободное время тратит на составление программ и встречи со спонсором. Хорошо хоть Марина Сергеевна не заметила, что Катя перед ответом на мгновение засомневалась и сделала небольшую паузу.

***

      Очередная встреча с Хамитяем Хамзяевичем состоялась после выходных. На этот раз они должны были встретиться непосредственно в его офисе, что Катя восприняла как хорошую возможность узнать своего спонсора поближе.       Его кабинет располагался на верхнем этаже здания. Приёмная была оформлена довольно минималистично, мебель из тёмного дерева контрастировала со светлыми стенами. Секретарь, симпатичная блондинка примерно Катиного возраста, уточнила у актрисы фамилию и имя, и попросила подождать пять минут, попутно предложив ей кофе и присесть. От кофе Катя отказалась, но на диванчик села.       В приёмной раздался звонок телефона. Блондинка сразу сняла трубку и бойким голосом, не теряя ни секунды времени, принялась решать возникшую на другом конце провода проблему. Катя в суть разговора не вникала, только услышала, как Хамитяю Хамзяевичу назначили встречу на десять утра в четверг. «Бизнесмены часто спят со своими секретаршами. Интересно, он тоже?..» — подумалось Кате. От этой мысли на душе стало как-то гадко, и Карцева поспешила отогнать её от себя.       Ровно через пять минут массивная дверь, ведущая в кабинет, открылась. Катя по какой-то непонятной причине, забыв не только о гордости, но и вообще практически обо всём, поспешила туда и чуть не столкнулась в дверях с Лешей Пашковым. Тот, увидев бывшую одноклассницу, от удивления едва не выронил из рук какую-то папку.       — Катя! Ну надо же, какие люди…       — И тебе привет, — усмехнулась в ответ она.       — Какими судьбами? — спросил парень, но вдруг его словно осенило: — А, всё, я понял. Можешь не отвечать. У вас все серьезно? — дружески подмигнул ей он.       — Лёша! Ты говоришь прямо как Маша Школьникова. Я здесь вообще-то… — Катя хотела объяснить, что у неё просто есть общие дела с Хамитяем Хамзяевичем, но тут парень резко замер и посмотрел прямо ей в глаза. Его реакция даже напугала девушку. Она даже начала анализировать свою последнюю фразу, пытаясь понять, не сказала ли она что-то не то.       — О, Маша Школьникова! — неожиданно воскликнул он. — Моя школьная муза! На секунду как будто вернулся в беззаботное детство. Как она, кстати?       — В порядке, — уклончиво ответила Катя. — А ты как сам?       — Всё чётко, — улыбнулся во все тридцать два зуба парень. — Только спешу очень, дела не терпят отлагательств! Мы теперь, я так понимаю, будем часто здесь видеться, наобщаемся. Будь здорова! — зачем-то сказал он ей на прощание.       — Я не… — хотела было возразить девушка, но Пашков уже выходил из приёмной.       Тем временем, Хамитяя Хамзяевича заинтересовала заминка, случившаяся в дверях его кабинета. Увидев Катю, он пригласил её войти и присесть.       — Извините, мне, наверное, стоило дождаться приглашения. Не знаю, что на меня нашло… — принялась извиняться она, как только оказалась в просторном, светлом помещении, посреди которого стоял массивный дубовый стол. За ним в кожаном кресле и сидел хозяин кабинета.       — Не нужно извиняться, — махнул рукой он. — Что-то случилось?       — Нет-нет, — покачала головой Катя. — Просто я встретила Лёшу Пашкова, и меня это удивило. Мы учились вместе, если вы…       — Я помню, — кивнул Ахметов. — Школьные годы — это чудесная пора. Совершенно беззаботное время. Признаюсь, я даже немного завидовал сыну, хоть и не всегда был доволен его… проделками. В юности как-то не задумываешься о таких вещах.       Катя тем временем пыталась отыскать в памяти хотя бы какую-то информацию об образовании своего собеседника, но мозг услужливо подавал только один единственный факт, да и тот ничем не проверенный. Поэтому в рамках поддержания светской беседы девушка решилась на довольно отчаянный шаг, чего, возможно, делать не стоило.       — Я всегда вспоминаю школьное время с теплотой. К тому, школа у нас была просто замечательная! — вежливо улыбнулась она. Казалось бы, на этом можно было закончить, но Катя уверенно пошла ва-банк: — Извините, могу я задать вам вопрос личного характера?       Ахметов такого явно не ожидал, но в долю секунды сориентировался и уверенно кивнул.       — Конечно. Что тебя интересует?       На «ты» они перешли совсем недавно, буквально на последней встрече, но девушка всё равно продолжала называть Ахметова по имени-отчеству и на «Вы». В конце концов, он ведь почти в два раза её старше.       Катя тем временем замялась, не зная, как будет лучше сформулировать свою мысль. Но любопытство все же взяло верх. Она подняла глаза на мужчину, набрала воздуха в лёгкие и, стараясь не выдать волнения, громко и чётко спросила:       — У вас действительно четыре класса образования?       Он рассмеялся. Она покраснела. Как глупо вышло! Кате ужасно не нравилось собственное поведение. Глупые действия, глупые вопросы. Нужно было срочно исправляться.       — Катюша, ты просто прелесть! — широко улыбнувшись, сообщил ей он. Девушка в ответ виновато улыбнулась и посмотрела на своего собеседника из-под длинных ресниц, всем своим видом показывая что-то вроде «я такая дурочка, но как же мне повезло, что рядом есть вы, такой умный, добрый, смелый и вообще самый замечательный мужчина». Не зря же она была актрисой. На мужчин за сорок этот приём действовал практически безотказно. Тем более что она действительно была виноватой.       Ахметов её видом остался доволен, но от дальнейших комментариев не удержался:       — Неужели я похож на человека, который не закончил начальную школу?       — Но вы всегда говорили…       — Ах это! — притворно вздохнул он. Получилось, откровенно говоря, совсем не похоже. — У тебя удивительная память на детали. Но ты как актриса должна понимать, что такое образ.       — Это очень странный образ… — не задумываясь, снова ляпнула Катя и только потом сообразила, что за такое её запросто могли вывезти куда-нибудь в лес в непрозрачном мешке отнюдь не на экскурсию. Но Ахметов сегодня был в удивительно благодушном расположении духа, да и в целом относился к ней довольно снисходительно, в чём-то даже по-отечески. Эту неуместную реплику он и вовсе (сделал вид, что) пропустил мимо ушей.       — эМГэУ, конечно, не заканчивал, но профессия есть. Я ведь в Советском союзе учился. Там даже из таких, как я, людей делали. Даже в самых далёких аулах. Но про аул давай уже в следующий раз.       Видимо, решил не дожидаться, пока Катя спросит, вырос ли он в настоящей юрте. В процессе разговора он переместился из своего кресла в кресло по соседству с Катей. Правда цель этого для девушки пока оставалась загадкой.       Заметив, что Катя погрузилась куда-то глубоко в свои размышления, он заботливо поинтересовался, всё ли в порядке и предложил кофе. От напитка девушка отказалась, но поспешила объяснить причину своей задумчивости. И ей оказался даже не быт степных казахов.       — Да я просто не ожидала встретить здесь Лёшу Пашкова.       — Почему? Он очень талантливый инженер. К тому же, он только недавно закончил институт и всё ещё полон энтузиазма. Ты знаешь, кто такой умный директор?       — И какой же?       — Умный директор — это не обязательно тот, кто сам умный, а тот, кто берет на работу умных людей.       — Ну, я бы не отмечала Пашкова как умного, — фыркнула Катя.       — И очень зря. Не знаю, почему ты его так недооцениваешь. Вы вроде бы дружили в школе.       Катя замерла.       — Очень интересным образом вы упомянули небольшой факт из моей биографии и как бы невзначай попали в самую точку, — с язвительной ноткой в голосе сказала она. — Что ещё вы обо мне знаете?       Он в ответ только усмехнулся, Катины слова, судя по всему, совсем его не задели.       — Могу отметить, что на школьном конкурсе красоты в девяносто седьмом году ты была в голубом платье и на интеллектуальном конкурсе перепутала цвет фрака Чичикова.       Катя резко дёрнула головой так, что крабик, державший волосы, слетел, и копна черных волос, растрепавшись, упала ей на лицо. Всего на секунду, потому что Катя поспешила откинуть волосы назад и теперь испуганно смотрела на своего собеседника.       Он вздохнул и, как бы невзначай, заправив ей прядь за ухо, поторопился успокоить её.       — Догадываюсь о причинах твоего испуга. Но попрошу не забывать, сколько лет ты училась в одном классе с моим сыном.       — Вы располагаете такими детальными сведениями о каждой однокласснице своего сына спустя восемь лет после выпускного?       В этот момент Катя отвлечённо подумала о том, что, если бы кто-то захотел довести Танину паранойю до критической точки, он бы упомянул в разговоре этот факт.       — Нет, только о тех, с кем собираюсь вести дела.       Девушка молча посмотрела собеседнику прямо в глаза. В её условиях это определённо было дерзостью. Но сейчас она об этом не задумывалась. Рано или поздно её точно вывезут куда-нибудь в мешке.       Но в темных глазах мужчины не было ни гнева, ни даже раздражения. Она поняла, что сложившаяся ситуация его забавляла. Ахметов просто-напросто не воспринимал её всерьёз! Чего только стоил этот переход от «Катерины Михайловны» до «Катюши» буквально за одну встречу.       Осознание этого на секунду выбило её из колеи, чем и воспользовался её собеседник, разорвав зрительный контакт и взяв инициативу в разговоре на себя.       — Давай всё же перейдем к делу. У меня плотный график, и подвинуть я смогу разве что следующую встречу и то, на полчаса, не больше. Иначе в ближайшее время нам придётся встретиться снова.       — А вы против? — сощурилась Катя. — Как раз подберёте ещё что-нибудь интересное из моей биографии. Например, моё любимое блюдо в школьной столовой.       — А ты подготовишь больше странных вопросов? — парировал он. Девушка снова покраснела. — Катя, я с большим удовольствием встречусь с тобой ещё не раз и не два. Но есть вещи, с которыми необходимо разобраться в ближайшее время. Например, эта.       Он положил перед ней какую-то папку.       — Мои юристы тщательно изучили необходимые документы, чтобы мы смогли извлечь как можно больше пользы из сложившейся ситуации. Собственником студии будешь ты, в свою очередь я выступлю как спонсор. Здесь, — он взглядом указал на папку, — все нужные бумаги. Как только ты их подпишешь, мы сможем начать работу.       — А разве мне не нужно куда-то сходить, пособирать подписи и бумажки? — решила всё же уточнить Катя.       — Нет. За тебя по всем инстанциям уже походили. Просто подписать.       Девушка открыла лежащую перед ней папку и быстро пробежалась глазами по первой странице. Документация действительно выглядела готовой.       — Не торопись, почитай внимательно. Если будут вопросы, спрашивай.       Катя кивнула и принялась за чтение, но тут Ахметов всё же посчитал нужным донести до неё ещё одну мысль.       — Всегда читай, что подписываешь. Иначе потом могут быть неприятности.       Она хотела огрызнуться, но для этого было не время и не место, да и нельзя было отрицать, что мужчина дал ей этот совет исключительно из добрых побуждений. К тому же, в голове уже возник вопрос.       — Какие риски?       — Для тебя никаких, — усмехнулся он. — Сама себе хозяйка, захотела открыла, захотела закрыла, в средствах почти не ограничена.       — Довольно щедро… — задумчиво сказала Катя и подняла на своего собеседника глаза: — Вы настолько мне доверяете?       — Я знаю, что ты смышленая девушка. И верю, что твоя глупость ограничится этими очаровательными в своей наивности вопросами. Можешь считать это доверием.       — Я поняла вас, — кивнула Катя. Вероятность быть вывезенной в лес все ещё не равнялась нулю и вряд ли с ним когда-нибудь сравняется.       Внимательное ознакомление заняло около получаса. Ахметов за это время выпил чашку кофе, от которого Катя в очередной раз отказалась, ответил на три, вероятно, очень важных деловых звонка и дал конкретный ответ на все возникшие у девушки вопросы, которые, впрочем, касались в основном мелочей. Катя не без гордости отметила наличие её проекта в папке с документами, и, конце концов, всё же подписала документ.       — Мои поздравления! Добро пожаловать в ряды предпринимателей! Это нужно отметить.       Катя уже хотела ответить, но связавшаяся с кабинетом секретарь сообщила о том, что некий Сухарев уже ожидает в приемной и что ему назначено на половину двенадцатого.       — Снова обстоятельства против нас… — с притворной грустью в голосе произнес Ахметов.       — Ничего, в следующий раз, — ответила Катя. — Я пойду, наверное. Спасибо!       — Это тебе спасибо. До связи, — кивнул ей он.       Катя вышла из кабинета уже в новом статусе, чему была очень рада. Конечно, девушка знала, что судьба — натура очень капризная и непостоянная, но почему бы не порадоваться близкому исполнению своей большой мечты, прекрасной солнечной погоде, да и в целом замечательному настроению?