Мой рассвет

Костел казался каменным мешком – несмотря на теплую и мягкую погоду на улице, в нем было пронизывающе холодно. Тихая органная музыка раздавалась где-то под сводами, каждая ее нота была словно затянута черным крепом. Легкий шелест траурных одежд раздавался не переставая при каждом движении, когда люди рассаживались по местам или же подходили к гробу. Все это совершалось в полнейшем молчании, только изредка кто-то между собой перешептывался или же обращался к Чарли и маме с соболезнованиями. К сожалению, Белла слышала каждое слово, даже сказанное возле входа еле слышным вздохом. Не то чтоб все фразы были исполнены высокого смысла или же печали – некоторые гости пришли, очевидно, только из уважения к шерифу Свон, и их дети не переставая спрашивали, когда это кончится. Девушка была полностью согласна с ними. Она тоже хотела бы, чтоб это кончилось. Но вампирше было некому ныть. Слава Богу, что ей пришлось только одну ночь находиться с отцом в одном доме. Но этого хватило, чтоб растерзать сердце на кусочки, которые она вряд ли когда-то за свою вечность соберет. Молчаливое поглаживание от него темных волос погибшей дочери было хуже, чем истошные крики матери. Честно говоря, Беллу всегда больше ранило именно молчаливое проявление чувств. Девушка не дышала, поэтому запах человеческой крови почти не проникал к ней, но также, притворяясь мертвой, она и правда будто умерла, отстранившись от своего тела и себя. Вампирша осознавала, какая волна боли ее ждет, когда она снова вернется к жизни, но начисто блокировала эти мысли. Джессика, Майк, Эрик, Джейкоб и даже Лорен… Все они подошли посмотреть на нее, каждого Белла узнала по голосам и шагам. Каждый пытался выдавить слезу, особенно старалась Джесс, вероятно чтобы на нее обратили внимание, как на «подругу» погибшей. Что ж, удачи ей. Белла была слишком занята своими чувствами и чувствами ее семьи, чтоб думать еще о ком-то. Однако через пару секунд раздались удивленные вздохи, а девушка, уловив грациозные и ритмичные шаги, еле удержалась от того, чтоб не открыть глаза и не вступить в бой. Каллены полным составом подошли к гробу. Конечно, они знают, что девушка жива, но что с того? Пусть знают. Они даже не попытались придать скорбь своим безупречным голосам, когда говорили ей положенные прощальные слова. Чертовы лицемеры. Явно пришли не из печали, а чтоб держать неуправляемую новорожденную. Ну что ж, добро пожаловать, мои дорогие. Ее мысли быстро отошли от стремной семейки, и Белла задалась вопросом – над чем же следует размышлять на своих похоронах? Наверняка никто до нее над этим не задумывался, но ей же нужно с чего-то начинать. Девушка попыталась поразмыслить о плане, который они должны реализовать после похорон, но сосредоточиться на такой серьезной теме не удалось, поэтому ее мысли невольно обратились к Богу. При жизни, да и после смерти Изабелла не была особо религиозна и относилась ко всяким католическим церемониям по праздникам, как к обыкновенным обязательным традициям, не придавая особого значения. Но трудно не подумать о чем то высшем, когда пастор над тобой произносит последнюю речь. Став вампиром лишилась ли она шанса когда-то обрести покой? Скорее всего, да. Если вампира убьют, получит ли он иную жизнь? Белла больше склонялась к тому, что если и так, то он пойдет в ад. Но это же лучше, чем ничего, правда? А может быть ее душа уже в ином мире и осталась только пустая, кровососущая оболочка? Сможет ли милосердный Бог простить такое попрание законов жизни? Но так ли уж это важно теперь для нее? Аро, Маркус, Джейн и прочие древние вампиры живут около тысячи лет и не видно, чтоб тревожились. А она, не достигнув даже полувека уже переживает. Другой вопрос, что их скорее всего не хоронили так. Пастор закончил проповедь предложением сказать несколько слов о покойной. Логично, что к алтарю вышел первым Чарли. На пару секунд повисло молчание, потом же по костелу разнесся срывающийся от сдерживаемых рыданий, но ясный и четкий голос мужчины: - Добрый вам всем день. Меня зовут Чарльз Свон, как вам известно. В первую очередь, я благодарю вас от всего сердца за то, что вы пришли попрощаться с моей дочерью. Я и не думал, честно говоря, что так много людей станут скорбеть, хотя и знал, что моя дочь была довольно популярна в школе. Кто-то другой бы сказал, что она была бы рада такому вниманию, но я буду с вами честен и скажу, что Белла бы забилась в угол от такой толпы. – С задних рядов кто-то нервно хихикнул от этих слов, но девушка отметила, что фраза и правда забавная, да и честная: - Но, в любом случае, я могу вас заверить, что своих друзей она искренне любила. И я хочу сказать - я действительно счастлив от того, что у меня была такая дочь, как Белла. Но теперь… Я не знаю, как дальше жить. Но уверен, что Белла всегда останется со мной. Закончив на этом, Чарли слегка неровным шагом обратно направился к месту. Рене залилась истерическим плачем снова, Фил что-то прошептал успокаивающее ей на ухо, но сама вампирша закатила глаза. От своей инфантильной матери она большего и не ожидала, но сейчас ее начало раздражать такое поведение. Белла четко сознавала, что все будут плясать вокруг матери, но про Чарли забудут, хотя, объективно, он больше нуждается в поддержке. Надо будет при беседе с Калленами попросить Карлайла помочь ему. Интересно, хватит ли ему совести отказать? Посмотрим. «Подружки» Беллы, к счастью, не решились что-то чирикнуть. Но звук шагов следующего оратора вызвал тошноту и омерзение в теле Беллы, а среди гостей – удивленные и восхищенные шепотки. Человек резко остановился на месте ее отца и заговорил мягким баритоном: - Приветствую вас всех. Мое имя Эдвард Каллен и я был другом для Беллы. Я хочу сказать, что согласен с шерифом Своном – Белла действительно умела отдавать себя друзьям. Она стала для меня очень особенным человеком, которого быстро и легко не разгадаешь, но при этом ее внутренний мир не разочаровывал. Известие о ее смерти ранило мою душу так глубоко, как никогда. Но я верю, что мы встретимся в будущем где-нибудь. Я буду ждать встречи. Какие-то доверчивые девчонки, судя по звукам, достали платки, а Белла чуть не расхохоталась, несмотря на то, что в его словах явно зазвенела угроза, которую не могли слышать люди. Чтобы добить эффект, он склонился над покойной и поцеловал в лоб, от чего вздохи сочувствия усилились. Однако девушка четко услышала: - Ну, здравствуй, любимая. Изабелла, хоть и могла ответить неслышно для окружающих, но все же промолчала, содрогаясь внутренне от омерзения. В любом случае, больше желающих высказаться не нашлось, и церемония закончилась. Вампирша внутренне подготовилась к самой тяжелой части – самим похоронам. Ее с самого начала напрягал этот этап, хотя она и не задохнется под землей. Тем не менее, все было подготовлено, даже участок под могилу был куплен на окраине. Чарли, конечно, сопротивлялся такому подарку от Калленов, но пришлось принять – не каждый день ты имеешь накопления на случай безвременной смерти юной дочери. Причин такой щедрости Белла понять не могла, но, тем не менее, денег у них все равно настолько много, что они уже и не думают куда тратить… да и вообще думают они мало. Пока она размышляла, работники ритуального бюро подняли гроб и пошли к катафалку. До кладбища путь лежал не такой уж и долгнй – все-таки Форкс далеко не мегаполис. Уже через минут пять они приехали, и ее снова понесли. Прямо возле гроба раздались звуки, надорвавшие сердце и решимость Беллы – сдавленные всхлипы отца. Этот плач заставлял хотеть биться головой обо все вокруг. Но Белла не переставала думать о том, что так лучше для всех. Лучше. Лучше ведь? Девушка почувствовала, как процессия останавливается и гроб опускают на землю для последнего прощания. Чарли снова подошел первым, коснулся губами волос и тихо произнес: - Ты навсегда останешься моей первой и единственной дочерью. Белла изнутри прикусила щеку, чтоб удержаться от плача. Поплачет под землей. Всех остальных прощающихся она уже не запомнила. Не прошло и получаса, как ее опустили в могилу, накрыли крышкой и посыпались комья земли. Один. Второй. Третий. Сотый. Но она, даже закрыв уши, слышала рыдания сверху, но больше всего тихие всхлипы Чарли. Прощай, отец. Прости меня. И когда шаги гостей отдалились, Белла начала биться головой и всеми частями тела от гроб, но не в попытках освободиться, а чтоб облегчить внутреннюю боль. Но удары не причиняли ей вред, и огонь внутри был сильнее, сильнее, сильнее… Как и жжение в глазах. Она поднесла руку к лицу, чтоб устранить неудобство, но это оказались слезы. Видимо вампиры даже плачут ядом. Неудивительно. Такие мерзкие и противные природе создания должны быть ядовиты. И весь остаток дня, в ожидании освобождения, она провела в своем собственном яде – и душевном, и физическом. Наконец, она услышала шаги. Раздался негромкий голос Деметрия: - Ты там жива? - К сожалению, да, - тихо выдавила девушка. Лопата вошла в могилу, и уже через минут 5 она выбралась на волю. В полном молчании они привели в порядок могилу. Ночь оказалась необычайно ясной, полная луна ярко освещала все кладбище, а теплый ветерок развевал волосы. Наконец, они закончили, и Деметрий повернулся к ней с встревоженным взглядом: - Ты как? Ты была очень сильной. Белла запустила пальцы в волосы: - Ты был на церемонии? – равнодушно спросила она. - Конечно, - ответил он так, будто это само собой разумелось. – Я не мог оставить тебя одну в такой ситуации. Вампирша снова затряслась от беззвучных рыданий, и мужчина аккуратным движением привлек ее к себе. Стало намного уютнее и теплее, чем от поцелуя Эдварда. Его ладонь рассеяно поглаживала волосы, перебирая пряди. - Вам чего? – внезапно произнес Деметрий резким тоном. Белла обернулась в его объятиях и увидела трех членов добросердечной семейки. Здоровяк Эммет только ухмыльнулся, светловолосый и надменный Джаспер даже не удостоил вниманием, но Карлайл соизволил ответить: - Мы хотели бы проявить гостеприимство. Пожалуйста, посетите наш дом. Если будете любезны. – Может Белла накручивала себя, но ласковая улыбка казалась плотоядной. Да и двух сильнейших из сыновей он не для красоты взял.