Сапфировые слёзы

Тёплые и уютные объятия, что дарили любовь и защиту. Голова Юнги покоилась на груди Сокджина, и они вместе рассматривали полутрансформировавшуюся лапу Джина. — Я реально розовый, — звонкий смех Джина, и улыбка сама расплывается на лице. — А у тебя были сомнения? Ты видишь чужие родовые нити, от тебя так и веет теплом и заботой. Вот и твоя драконья сущность получилась похожей на фею. — Странно всё это. Я даже не почувствовал, как магия соединилась со мной, а Джуна вон как корежило. — Тебя это беспокоит? — Юнги взволновано посмотрел на папу. — Ты хотел быть сильнее? — Нет. Ну ты чего. Моя сила — это твой отец, — и уже обе руки Джина прижимали к себе Юнги. — Спи, мой хороший. Слишком насыщенные дни свалились на тебя. И, пожалуйста, не переживай за меня. Сила омеге ни к чему, если за его спиной стоит сильный альфа. — А я же сильный, — тихая констатация факта, Юнги это очень беспокоило. — Получается, я неправильный? — Почему сразу неправильный? Юнги, ты — уникальный омега. Ведь тебе не простой альфа достался, рядом с таким слабый омега не выдержит. — Не хочу его видеть, — слегка плаксивый голос, и Юнги крепче прижимается к Джину. — Рано или поздно вам придётся поговорить. Как бы мне не хотелось его убить, а прах его развеять, но он — твоя пара. Поэтому только вам двоим решать, как вы будете жить дальше. А сейчас спи, твоя температура поднимается. — Когда это закончится? — всхлипнул Юнги, всё его тело покрывалось испаринами и зудело, и его бесило, что ему нужен его альфа. — Ну блокирующие отвары ты выпил больше нормы, — усмехнулся Джин, вспомнив как Юнги залпом осушил весь графин. — Так, что скоро течка должна утихнуть, но неприятные ощущения всё равно присутствовать будут. — Поскорее бы, — проскулил омега, проваливаясь в сон. Сокджин еще долго сидел, перебирал волосы сына, слегка поглаживая и успокаивая. Сон у Юнги был беспокойный. Слишком много эмоций, переживаний и боли. Слишком всего много выпало на него, но он нашел своего сапфирового дракона. Кто бы мог подумать, что им окажется Хосок. *** — Ну надо же, живой, — усмехнулся Намджун, но не рискнул больше сесть на кровать. — Ты еще здесь? — чуть хриплый голос Хосока. — А где мне быть? Я боялся, что ты умрёшь. — Я тронут твоей заботой обо мне, — правитель усмехнулся, но тут же подавился кашлем. И ему тут же был подан стакан с водой, который он залпом осушил. — Да побойся создателя. Мне на тебя плевать. Просто если ты сдохнешь, всё твоё государство достанется мне, а мне это нахер не нужно. — Эгоист. Я чуть не умер, а он о своей жопе печется. Кстати, какого хера? Ты, я посмотрю, тоже обрёл свою магию. Так почему, я чуть в мир иной не отошел, а ты бодрячком? — А тут всё просто: во-первых, моя магия не была самостоятельной личностью, а во-вторых, у меня две омеги беззащитные стояли. Я не мог их надолго оставить. — Который из них беззащитный? — фыркнул Хосок, пытаясь сесть в кровати. — Тот, которого весь двор боится, или тот, который мне всю морду располосовал? — Я не буду комментировать, — заржал Намджун. — Но мой совет: не попадайся Джину на глаза, он в гневе. — Я как-то сегодня понял, что уж очень жить хочу. Долго и счастливо. — Ну вот на счет «долго» ты погорячился, — басистый смех Намджуна. — Если не найдёшь подход к моему сыну, то ты труп. И уж поверь, я буду следить за каждым твоим шагом. И раз уж ты не сдох, я домой. — Как он? — Хосок даже глаз на Джуна не поднял, воспоминания о том, какова кровь Намджуна на вкус, ещë были свежи. Тяжелый взгляд Намджуна придавил его к кровати. Аура разливалась, заставляя подчиниться и признать превосходство над собой. Хосок стойко терпел выброс злости брата. Сейчас было не время проявлять свою доминантную личность. На данный момент перед ним был не брат, который его всё время защищал, а отец. Он терпеливо ждал, что скажет Намджун. Давящая аура медленно сошла на нет. Намджун выдохнул, прикрывая глаза, и внимательно посмотрел на Хосока. — Ты один справишься? — Он продолжал сверлить взглядом Хосока. — Думаю, да. Ты мне не ответил. — Тебе сейчас лучше меня не злить. Я не знаю, как мой сын, он с Джином дома, и я сейчас туда отправляюсь. — Намджун. — Я сообщу, когда ты сможешь его увидеть. Но не в ближайшее время. За замком присмотрит Джисон, я появлюсь дня через два. И Хосок, не прилетай, — последние слова Джун уже говорил, выходя на балкон. Синий дракон взмыл ввысь, он направлялся домой — там его ждала семья. *** Юнги был опять на том берегу, но пейзаж очень изменился. Больше не было той унылой и гнетущей атмосферы. А солнце, которого раньше не было, сейчас светило высоко в небе, согревая своими лучами. Теплый ветер ласково обнимал, словно руки папы. — Ты всё-таки пришел, — тихий голос за спиной заставил вздрогнуть Юнги. — Я здесь не по своей воле. — По своей, я тебя сюда привести не могу. — А здесь все изменилось. Проклятья больше нет? — Магия свободна, души смогли вырваться. Но ты же сюда не за этим пришел. — Я не знаю, зачем я сюда пришел. — Тебе там плохо, тебе нужен твой альфа рядом. Инстинктивно ты тянешься к нему. — Но тут только ты. — С чего ты взял, что тут только я. Юнги резко развернулся, за его спиной лежал дракон, которому он недавно располосовал морду. — Что, уже зажило? — усмехнулся Юнги. — А ты суров. Иди сюда, я тебя не съем. Я тебе нужен. Юнги хотел сбежать, но ноги сами несли к дракону. Теплая чешуя и рокот из его груди успокаивали и дарили такой необходимый покой. Омега свернулся калачиком на его спине, вдыхая так аромат альфы, копившееся напряжение в теле отпускало. — Почему ты здесь? — тихо спросил он дракона. — Тебе больно, ты меня позвал. Нам придется узнавать друг друга, ты просто дай мне шанс. Не говори сейчас ничего, просто побудь рядом. Просто слушай. Юнги дремал под рокот дракона, а Хосок продолжал говорить, позволяя себе хоть в этом измерении быть рядом. Сейчас все его мысли были направлены только на омегу. Над рекой из пепла уже светил закат, солнце своими бликами играло на остатках душ. Это измерение только вздохнуло свободой. И когда-нибудь этот пепел исчезнет и на месте некогда мрачной пустыни будет прекрасный сад. Души, что не смогли выбраться, должны уйти на перерождение. А пока заходящее солнце согревало тушу дракона на берегу и спящего на нём омегу. *** Намджун, вернувшийся в поместье, застал своих омег крепко спящими, прижавшимися друг к другу. Он долго стоял, смотрел на них, просто не мог оторвать своего взгляда, а в груди разливалось безграничное чувство любви. Это его семья, здесь его дом. Ему было жалко Хосока, ведь тот один, но делиться своим Джун был просто не готов. Сейчас, когда их сын совершил первый полёт, когда вроде все трудности позади, он просто не готов пригласить в своё гнездо брата. Ведь он хочет забрать их сына. Он аж зарычал от злости. — Не рычи, большой и ужасный, — сквозь сон пробормотал Сокджин. — Иди сюда, согрей нас. Мы тебя заждались, любимый. Намджун лёг рядом с мужем, прижимая его к себе, как можно крепче, Джин прижимал к себе Юнги. Аура Джуна окутала комнату, даря чувство защищённости, а мощное тело согревало обоих омег. Он засыпал, не зная, какой сюрприз приготовил ему следующий день.