Трудный подросток

      – Эй, – протянула Кира, разворачивая учительский стул к себе лицом. – Чего мрачная такая?       После их кувырканий прошла неделя. Лиза стала заметно отдаляться, хоть иногда и не сдерживала себя перед ласками блондинки, но в основном, холодное отношение. А Медведева что? Она же не дура, сразу поняла, что та посчитала это ошибкой и стала к ней так относиться, но, Кира не из простых, поэтому пытается всеми силами вернуть то, что было, а то и больше, и иногда получается.       – Всё нормально, Кир. У тебя скоро урок, иди и не опаздывай, – в пол голоса ответила учительница.       – Я зайду ещё к тебе, – Блондинка не дала ничего ответить, взяв за подбородок и чмокнув розовые губы. А Елизавета вновь не сдержалась и потянулась за ещё одним.       – Всё, иди, – девушка проводила улыбающуюся ученицу взглядом. – За что же ты мне досталась?...       Никто из девушек не признавался в любви напрямую и никто не предлагал отношений, но Кира ведет себя так, будто так и есть. Лиза сняла кроссовки, оставляя их под столом, и закинула ноги на стул, закрывая лицо руками. Она попала. Флиртовать со своей ученицей, влюбиться в неё, а потом и переспать... Полный пиздец. И плевала она на то, что Медведева её ученица, работу боялась потерять, тем более уволить могли со скандалом. А то и статью дать.       Пока Лиза размышляла, Кира делала тоже самое, только с Виолеттой, Крис и, как бы странно не звучало, с Мишель. В классе никого, так как Гаджиева вышвырнула весь класс, дабы проветрить помещение, а этих завела для разговора.       – Кирюх, вот ты староста, а чего тупая то такая? – расположив руки на голове, спросила Мишель.       – Да не тупая я, просто фантазии нет, – в парту произнесла блондинка и подняла голову. – Вот вы, что предлагаете? – обращаясь к подругам, спросила девушка.       – Я предлагаю поговорить и всё, прям в лоб, – говорит Гаджиева, хоть и обращались не к ней. – и сейчас, так как у Лизки окно, а класс я просто отпущу.       – А мы тогда за дверью слушать будем, – подала голос Виолетта.       – Да, у тебя моральная поддержка будет, – Крис положила руку на плечо.       Вздохнув, Мишель позвала класс и объявила, что все дружно, пинком под зад они идут домой. Хорошо то, что у Мишель они были последним уроком, а следующий у Лизки, соответственно, отлично дело пойдёт. Гаджиева собрала свои вещи и оставила их в кабинете, потому что зная Андрющенко, разговор может быть как долгим, таки коротким. Закрыв дверь на ключ, девушки пулей полетели к брюнетке, особенно Кира. Медведева уже зашла в кабинет, пока Малышенко только ёбнулась.       – Блять, Лизок, – Кира врывается в кабинет без предупреждения, чуть ли не снося дверь с петель, и садится за первую парту. Елизавета Андреевна стояла около подоконника и смотрела на школьный сад, но как только она услышала звук открывающийся двери и знакомый голос, вздрогнула и тут же повернулась.       – Ау... Больно... – прошептала Малышенко, и девушки чуть приоткрыли дверь, и стали подсматривать.       – Кира! Дверь снесёшь, почему ты не на уроке?! – испуганно и чуть разъярённо спрашивает Андрющенко.       – Неважно. Жёсткий допрос, что между нами? – Кира была злая, было видно.       – В смысле?..       – Не в смысле, а что между нами? Кто мы друг другу? Думаешь поебались и всё? Чао персик? – Лиза в растерянности сидит, думает, как бы повременить с разговором, а Медведева продолжает. – Мне такое не нравится. Ты должна была понимать, на что идёшь, и что отвязаться от меня не получится.       – Кир, я понимаю, что слишком много тебе позволяла...       – Ща у Кирюхи крышку ебанёт... – прошептала Крис, смотря в приоткрытую дверь и чувствуя лёгкий удар по затылку.       – Кристина! Я не Лизок, за такое по головке не поглажу, – отвечает Мишель.       – Да тихо вы! – шикнула Вилка, понимая накалённость ситуации. — Заебали шуметь.       – Нет, Лизок, это не дело, я тебе еще раз говорю. Если я хочу, я это получаю, а я хочу тебя всю и полностью, как бы это из моих семнадцати летних уст не звучало, – Лизонька глазами бегает по лицу блондинки, думает, как же ей угораздило влюбиться в это чудо-юдо?.. Ставит кофе на подоконник и подходит к Кире, ставит руки на обе парты и чуть наклоняется.       – Ты хоть понимаешь, про какую вещь ты хочешь мне сказать? – в пол голоса спрашивает учительница.       – Да, мать твою! – Медведева схватила её руки и резко встала.       – Кира! – испуганно крикнула брюнетка.       – Ух, че начинается... – прошептала Малышенко.       – Я хочу быть с тобой, блять, и ты будешь моей, мне похуй вообще, что подумают, мне совсем скоро восемнадцать, значит делаю что...       – Ебать! – одновременно произнесли девушки за дверью.       Елизавета схватила Медведеву за шею, чуть привстав, поцеловала девушку, крепко обхватывая щёки, запустила язык в чужой рот. Кира не отставала и быстро сообразила, переместила руки под юбку, надвигаясь к ягодицам, дабы сжать их. Блондинка оттягивала нижнюю губу, из-за чего в поцелуй проскальзывали рваные вздохи.       – Лизка, ну ты мощь! – Гаджиева нараспашку открыла дверь и девушки рядом плюхнулись на пол, а Кира и Лиза отлипли друг от друга, обнимаясь.       – Елизавета Андреевна, вы сердцеедка! – крикнула Виолетта.       – Да не ори, Малышенко! – Крис шлёпнула её. Девушки лишь посмеялись и помогли встать подругам. – Всё, собираемся и идём.       – Лизок, ну так?.. – Кира наклонилась к уху и спросила.       – Между нами то, – начала Лизавета, и не поворачиваясь, начала почёсывать заднюю часть чужой шеи. – чего мы обе хотели. Кстати, почему домой?       – Я отменила у них два урока, – гордо произнесла Мишель.

***

      На кухне играла музыка, Лизавета в шёлковом изумрудном халате, стоит около столешницы и нарезает овощи в салат. В духовке курица с рисом, так как она ничего не готовила и питалась не дома, поэтому надо исправлять. На плите уже стоит готовое пюре, а на столе крабовый салат.       Завтра выходной, поэтому можно выдохнуть и Кире остаться с ночевой. Пока Лиза возилась на кухне, Медведева, выйдя с ванны, точно так же как и Лиза, перед тем как начать готовить, подкралась к ней и неожиданно схватила за ягодицы.       – Эй! Кира! – учительница явно испугалась.       – А что Кира? Кира чистенькая, – девушка положила руки на талию и начала покачивать бёдрами в такт музыки. – намытая, чё тебе не нравится? – губы опустились на бледную шею и начали её расцеловывать. Руки опустились с плеч до талии, нежно поглаживая, а после загребая тело в свои объятия. Правая, с талии перешла к груди, аккуратно сжимая и чувствуя затвердевший сосок.       – Не нравится то, что ты домогаешься до меня, – с улыбкой произнесла девушка и повернула голову.       Кира сразу впилась в мягкие губы, проворные руки опустились на бархатную кожу ягодиц и сжали их, а Елизавета принялась почёсывать заднюю часть шеи, а после мягко отстранилась и положила голову на грудь Киры.       – Вот какое у тебя было первое впечатление обо мне? – внезапно спросила Кира.       – На вид ты была трудным подростком, – девушка отстранилась и запустила руки в блондинистые мокрые волосы. – А что такое?       – Да нет, просто, – сказала Медведева и посмотрела в такие же карие глаза. Ученица наклонилась к чужим губам и прошептала: – Я люблю тебя, кисуль, – блондинка припала к нежным, розовым губам, аккуратно сминая их, и уверенная в том, что такие вечера теперь будут часто.       Елизавета облокотилась поясницей о столешницу, не разрывая поцелуй. Тонкие ручки проскользнули под широкую футболку, провели по прессу, царапая его, и хотела перейти к груди, как её подняли на руки и посадили на столешницу.       Из "защиты" от Киры, на Андрющенко лишь кружевные трусы и халат, которые дружно летят в угол кухни. Блондинистая макушка, пропуская шею, опустилась к плечам, нежно их целуя, подмечая, что плечики дёрнулись, а на лице брюнетки вылезла небольшая улыбка. Губы спустились ещё ниже к груди, обцеловали правое полушарие, и раздвоенный язык начал играть с сосками, то с одним, то с другим. Из розовых губ вылетали тихие стоны, что не могло не радовать Киру.       Татуированные руки принялись гладить и сжимать бёдра, которые были излюбленны Медведевой. Правая прошлась по внутренней стороне, "случайно" задевая клитор и промежность, которая истекала смазкой. Услышав рваный вздох, девушка приблизилась к чужому уху, кружа средний и безымянным вокруг влагалища.       – Вижу, сильно скучала. Так течёшь, будто месяц никого не было, – опаляя ушко горячим дыханием, произнесла девушка и ввела пальцы.       – Сука... Посмотрю на тебя потом, – выдавила вперемешку со стонами из своих уст Андрющенко.       – Да ну, смотри чтоб я тебя не нагнула, – Кира ускорила движения и облизнула ухо, наслаждаясь прелестными стонами.       Пальцы двигались нежно и плавно, под стать настроению Киры. Медведева моментами тянулась к распухшим губам от поцелуев. Иногда спускалась вниз, целовала коленки, бёдра, гладила талию и грудь, временами шлёпая девушку. Спустя время таких махинаций, пальцы начали сжимать стенки, тело Лизы потрясывало, а с губ вылетел последний стон, и она свалилась на плечо девушки.       – Медведева, чтоб тебя... – устало шептала брюнетка.       – Да ладно тебе, – посмеялась кареглазая. – тебе же понравилось, не отрицай этого, – произнесла она и чмокнула чёрную макушку. – Отходи, а я пока пальчики к следующему разу подготовлю, – отстранившись от брюнетки, хихикнула девушка и поспешила с кухни.       – Медведева, мать твою, убью нахрен! – крикнула в след и кинула полотенце.       Андрющенко спустилась со столешницы и подобрала вещи. Опять мыться. Убрав последствия интересных событий, кареглазая сходила быренько в душ и вышла, направляясь в комнату.       Там на краю кровати лежала Кира, поставив ноги на пол, в телефоне и, видимо, не заметила Елизавету, что было на руку. Внезапно, Кире позвонили, и сев, она ответила. Вроде, это Виолетта. Быстро проскользнув в комнату, брюнетка словила непонимающий взгляд, когда она села на пол между ног девушки и стала целовать коленки.       – Лиз, ты что делаешь? – сведенные брови вместе, шёпот полный волнения, как мило.       – Разговаривай, – так же тихо ответила учительница и продолжила заниматься своим делом, распуская руки к бёдрам.       – Да, да, Вил, я тут, – ответила на зов подруги Кира, и наблюдала за Лизой.       А та по полной развлекается, целует бёдра и рукой проводит по трусам, средним пальцем чуть надавливая.       – Бля... – нога дёрнулась, а девушка тут же начала говорить подруге. – Не, Вил, все нормально. Вы через сколько будете? – а чёрная макушка все ближе к промежности, которая изнывает уже неделю и не хуже, чем Елизавета. – Через пол часа? Ладно.       Девушка продолжила разговаривать, а Андрющенко в это время, начала приспускать трусы, но Медведева остановила её. Нахмурившись, кареглазая шлёпнула по левому бедру, благодаря чему, она приподнялась, и бельё полетело в сторону.       – Сейчас, Вилка, подожди, – блондинка выключила микрофон и уже более серьёзным голосом спросила: – Андрющенко, мать твою, ты чего удумала? – она широко мазнула по клитору, и та откинула голову, открывая рот в немом стоне.       – Нехуй с раздвинутыми ногами сидеть, – кинула брюнетка и вновь припала к клитору.       – Блять, мне как с Вилкой разговаривать? Давай я сброшу и ты продолжишь? – лишь бы перед подругой не спалиться, подумала она, когда увидела отрицательное мотание головой. – Я здесь, Лизок попросила помочь.       Андрющенко, помучив комок нервов, решила спуститься ниже, и вошла в Киру языком, имитируя толчки и пачкая щёки в смазке. Девушка сверху закусила губу до крови, угукая в трубку и облизывая мелкую ранку. Ухмыльнувшись, Лиза посмотрела на Киру, всю красную, как будто в бане сидела, с дрожащей рукой, которая телефон держит. Временами вылетали мычания, тихие стоны, что Виолетта, благо не замечала. Девушка вернулась к клитору и обхватив губами, стала посасывать, а левая рука блондинки схватила чёрные волосы и прижала ближе, расслабленно выдохнув. Кира откинулась на кровать, сильнее сжимая чужие волосы.       – Виолетт, я перезвоню, Лизок опять помочь просит, – нагло врала подруге, сбрасывая звонок, чтобы последний раз хрипло простонать.       Довольная Андрющенко, еще пару раз лизнула по половым губам, и поцеловала лобок.       – Отходи, а я пока курицу из духовки достану, – с ухмылкой произнесла учительница и вышла из комнаты.       – Сучка, – устало выдохнула блондинка. – Я тебя ещё нагну!       – Жду, Кирочка!

***

      – Елизавета Андреевна, вы готовите лучше, чем моя мама! – восторженно произнесла Виолетта.       – Ой, да прям там, не преувеличивай, – засмущавшись, сказала брюнетка.       – Нет, Лизка, реально, даже я так не умею, – отставляя пустую тарелку, согласилась Гаджиева. Внезапно, прибежали Кира и Кристина, которые выходили в магазин.       – Там салюты сейчас пускать будут! Пошлите! – пыталась отдышаться Медведева.       – Одевайтесь, и кабанчиком на улицу! – добавила Кристина и три девушки поплелись в коридор.       – Ура! Салюты! – радостно крикнули  Малышенко и Гаджиева.       – Медведева, Захарова, вы никогда салютов не видели? – обуваясь, спросила Елизавета. – Мы могли с балкона посмотреть.       – Нет, – Андрющенко удивлённо посмотрела на свою девушку. – Лизок, без шуток, никогда в живую салютов не видела.       Покачав головой, дамы, не закрывая дверь, выбежали на улицу. На площадке стояли люди, и увидев, что девушки вышли, подожгли салют и отбежали.       – Твою ж мать... – разноцветные огни взрывались в небе, отражаясь в карих глазах Киры, что Андрющенко засмотрелась. – Эй, Лизок, все хорошо?       – Да, – девушка обняла блондинку и прижалась к её груди, смотря на салюты и чувствуя поцелуй в макушку, а на талии оказались татуированные руки. – Очень даже.