Квартира на шестом этаже

Володя несказанно обрадовался тому, что они могут наконец-то покинуть эту проклятую квартиру, и больше не возвращаться сюда никогда. Леша открывает дверь, которая должна была стать их спасением, но когда вместо привычной лестничной площадки они видят ступеньки вниз, то понимают, что это лишь очередной их кошмар. Это был словно спуск в подвал, в самый ад, которого никогда не было, и он сам материализовался из ниоткуда. Идти туда было сплошным безумием, но продолжать сидеть в квартире, в ожидании, когда монстр из темной комнаты неожиданно выйдет - было еще страшнее. Володя посмотрел на Лешу, прочитав в его глазах, что отражали тусклое мерцание свечи, то же решение, что он принял сам секунду назад, и без слов друг друга поняли - им нужно узнать что находится внизу. Вова, крепче сжимая лешину руку в своей, начал медленно спускаться. Лестница казалось очень длинной, а ступеньки были широкими и скользкими, словно покрытые какой-то слизью, что совершив один неосторожной шаг, можно было с легкостью полететь со всей силы вниз, но благо на стенах было прикреплено сооружение похожее на перила, и в случае чего, можно было схватиться за них. Достигнув конца лестницы, парни видят длинное и широкое помещение, большую часть которого занимают камеры с решетками, будто они находились в тюрьме. По углам комнаты были расположены керосиновые лампы, стоящие на больших тумбах, расписанных под стиль восемнадцатого века. Двери в эти камеры были замотаны крупными цепями и закрыты на замок. Пройдя чуть дальше, Вова заметил что за решетками стояли окровавленные люди. Они не кричали, ничего не говорили, а просто наблюдали. Семенюк тихо матернулся, когда наступил в лужу с кровью, а Леша поднес палец к губам, приказывая вести себя тише. Губанов прошел чуть дальше, а Вова задержался у одной из камер, рассматривая обезображенного мужчину. Он выглядел так, словно с него заживо сняли скальп, но при этом он стоял с широко раскрытыми глазами и улыбался. Не заметив, что Вова отстал, Алексей зашел в другую комнату, и стоило Володе только отойти от решетки и побежать впопыхах за ним, как дверь захлопнулась, разделяя их. Семенюк тут же схватился за ручку двери, и к его ужасу - она не поддавалась. Прямо как в квартире, снова намертво заела. Он стал стучать и толкать дверь со всей силы, что у него есть, пару раз пытался кричать, зовя его по имени, и прислонялся сам к двери ухом, но ничего из этого не дало результата. Со стороны двери не было ни звука, словно зайдя туда, Леша попал в другое измерение. Вова не мог поверить, что Губанов просто убежал, найдя выход, оставив его здесь. Такого просто не могло быть. Но что делать дальше, в этой огромной комнате с безумными людьми одному, что ходят по своим камерам, громко звеня цепями, он не понимал. Вова развернулся и подошел к тумбе, забрав керосиновую лампу, чтобы хотя бы было не так страшно. А после, направился к месту, откуда они с Лешей спустились, и обнаружил, что теперь на месте лестницы был видоизмененный лифт. Сейчас он больше напоминал огромную бочку, а внутри всё было облито кровью. Выбора другого не было - нужно ехать на нем. Зайдя в лифт, увидел, что теперь вместо кнопок были рычаги трех цветов: красный, черный и белый. Не долго думая, решил дернуть за красный, и лифт поехал вниз. Интересно, на какой этаж он мог его привезти, если изначально он был на шестом, потом они спустились в абстрактный "подвал", то куда он попадет сейчас, в подземелье? Пугала неизвестность, куда его привезет этот лифт, куда пропали кнопки, почему здесь разноцветные рычаги. Ни на один из вопросов не было ответа. Вова не знал, как правильно ему будет поступить сейчас, потому что собственная жизнь и безопасность ушла на второй план, ярким пламенем горело лишь одно: надо найти Лешу. Он не может потерять его. За такое короткое время он стал ему таким близким, каким не был ни один из его друзей. Пока лифт ехал, он молился чтобы со стороны Губанова тоже был лифт, на котором тот сможет уехать. Двери лифта открылись, и его взору предстал длинный узкий коридор. Володя шел по нему, пытаясь осветить лампой стены. Они сразу показались какими-то странными, словно в дырках. Пройдя еще чуть дальше, он увидел как по обе стороны стен начали вылезать руки, много рук. Они словно принадлежали мертвецам, сгнившие, с порванной кожей, открывая вид на голые бестелесные кости. Собрав всю смелость в кулак, Вова продолжил идти вглубь коридора, старательно игнорируя все прикосновения, адресованные ему. Он все еще думал о Леше, как найдет его, и они вместе выберутся из этого ужаса. Если изначально руки из стен всего лишь легко касались Володю, то теперь они принялись агрессивно хватать и удерживать его, хотели забрать себе. Вова еле как изворачивался от них, ограждаясь единственным предметом, что был в его руках - лампой. Отбиваясь от последних рук, он дошел до новой комнаты, что была наполнена детскими игрушками. Эта комната была похожа на типичную детскую советских годов, с неваляшками и юлой. Только игрушек было много, на любой вкус и цвет, начиная от плюшевых мишек и заканчивая пупсами. Изначально, находится в ней после тех отвратительных вещей было довольно уютно и комфортно, пока Вова не заметил, что глаза игрушек двигаются, смотря на него, куда бы он не пошел. А затем последовало то, чего он точно не ожидал. Они начали взлетать, окружая парня со всех сторон, на губах у кукол повисла ехидная ухмылка, а плюшевые мишки сами начали отрывать себе лапы и другие части мордочки, только вместо ваты, внутри них были человеческие кишки, вперемешку с кровью. Семенюк наблюдал за всем этим кровавым представлением с ужасом, в надежде, чтобы всё побыстрее закончилось. Он прикрыл глаза, и начал считать до десяти, как в детстве его учил сам дедушка, когда маленькому Вове было страшно засыпать, думая, что в шкафу сидит привидение. — Один, — для "лучшего" эффекта, он решил считать вслух, в надежде, что безумные куклы поймут, что им не рады, и сами уйдут. — Два, — шум не утих, а к звуку отрывающихся конечностей, прибавились жуткие песнопения. — Три, — куклы пели что-то на своем, мертвом языке, что было не разобрать обычному человеку. — Четыре, — Вове начало казаться, что маленькие пластмассовые ручки касаются его, но глаз всё равно не размыкал, продолжая считать. — Пять, — руки исчезли, но петь не прекратили, сменив мотив на более громкий. — Шесть, — Володя слышит топот ножек возле себя, куклы устроили хоровод вокруг него. — Семь, — хоровод прекратился, куклы замолчали. — Восемь, — Вова начал слышать громкие звуки, как кто-то царапает когтями по деревянному полу. — Девять, — все звуки прекратились, наступила кристальная тишина. — Десять, — Вова выдохнул. Резко открыв глаза, парень зажмурился из-за яркого света. У Володи появилось чувство, будто за те десять секунд пока считал, успел выспаться, и если до этого голова болела и раскалывалась, то теперь он чувствовал себя подозрительно хорошо. А еще, из его рук пропала керосиновая лампа, должно быть, те куклы утащили. Привыкнув к свету, он обратил внимание, что больше не находится в той комнате, а стоит прямо на лестничной клетке первого этажа. Только это было не то помещение, что было изначально, но юноша был рад хотя бы тому, что больше не было этой крови повсюду и страшных чудищ, окружающих его последнее время. Осмотрев местность, увидел, что пожарная дверь была открыта, и возле нее стоит Леша, оперевшись на стену, и скрестив руки в задумчивой позе. Вова не мог поверить, что ему получилось его найти, целого и живого. От счастья, у него даже выступили слезы, и Володя незамедлительно побежал к нему. Из-за того, что Губанов стоял спиной, Вова даже сначала испугался, что это может быть не он, а очередной монстр, просто прикинувшийся им, но его опасения не оправдались, когда на звук шагов Леша обернулся, и Володя увидел его лицо. Он выглядел измученным, его свитер порвался в нескольких местах, но сам он стоял уверенно, и увидев Вову, его глаза заблестели, а руки раскрылись, приглашая в объятия. — Я так боялся, что ты умер, — произнес Вова, кидаясь в такие нужные объятия, и стоило ему только коснуться руками его шеи, как слезы полились с двойным усилием. — Ты такой долбаеб, почему не шел за мной? А если бы с тобой что-то случилось? — Алексей снова взял его лицо в свои руки, и принялся стирать слезы, аккуратно гладя по щекам. — Это я за тебя волновался, не пизди мою речь! — в ответ Вова приобнял того за плечи, смотря прямо в глаза. Разжимая объятия, Семенюк обратил внимание на улицу, вернее то, что ей когда-то было. Он полностью вышел из здания и увидел, что кроме этой десятиэтажки больше ничего нет. Их окружал пустырь и жуткий туман. Когда еще из окна квартиры он смотрел на окружающий пейзаж и думал, что всё сожрал туман, он все же оказался прав. Кроме этого ебучего здания с его кошмарами будто ничего больше в этом мире и не существовало. — Нам нужно вернуться назад в квартиру, — произнес Леша, кладя руку на плечо Вовы. От такого заявления парень опешил, Губанов точно это имел в виду? Ведь вернуться туда - означало погибнуть. Если не от когтистой руки одного из монстров, так от остановки сердца из-за испуга сто процентов. — Нахуя, чтобы сдохнуть? — задал вполне логичный вопрос Володя, оборачиваясь и смотря на мужчину самым скептичным взглядом что у него был. — Вов, оглянись вокруг. Всё, что мы видим - нереально. Это место играет с нами. И сейчас оно хочет, чтобы мы вернулись. Губанов смотрел на парня, вероятно ожидая, что тот согласится с ним. — Ты предлагаешь играть по правилам этого ебаного монстра? — Вова уже просто не выдерживал спорить с ним, переходя на более повышенные тона. Леша чуть помолчал, не решаясь ответить. Но, спустя несколько секунд сказал: — У нас нет другого выбора. Засунув руки в карманы куртки Вова задумался. Ведь действительно, как бы ему не было обидно признавать этот факт - но Леша прав. И у них действительно нет выбора. У них нет пути отхода, вокруг них пустырь, и в центре зловещее здание, наполненное монстрами. Прочитав всё по вовиному лицу, Леша вновь взял его за руку и повел обратно в здание. Перед ними оказался лифт, уже не такой страшный, каким Вова видел его последний раз, но всё равно не настолько приятным, чтобы он мог чувствовать себя в нем комфортно. Внутри больше не было разноцветных рычагов и крови, лифт казался вполне таким, каким он видел его тогда, когда только пришел сюда. За альбомом. Вспомнив про альбом, на Вову нахлынули те мысли, что всё время блокировались страхом и паникой, а теперь разблокировались все разом. Он подумал о маме, и что она сейчас делает без него. Наверняка, уже заявила в полицию о пропаже. А что, если менты приходили, и тоже застряли как он? Вову мучили вопросы, сколько же на самом деле он здесь находится, какой сегодня день, а может месяц или год. Ведь не зря за окном он видел снег, а может сейчас вообще уже лето, и прошло несколько лет с его исчезновения. Но было понятно одно: они застряли тут на слишком долго. Находясь в этих мыслях, он глубоко ушел в себя, и только с третьей попытки Леше удалось достучаться до него и вытащить из кабины лифта. Губанов оказался прав: квартира ждала их, приветственно открывая дверь прямо на их глазах. Зайдя внутрь, Вова обратил внимание на то, что все свечи, которые они ставили - испарились, а свет не горел вовсе. Но освещение дарил неизвестный темно-красный свет, почти бордовый, просачивающийся в коридор из других комнат, словно везде провели освещение с этим жутким цветом. Пройдя чуть по коридору и заглянув на кухню, парни ужаснулись, видя как всю небольшую комнату заполняет толпа людей. Они стояли повернуты прямо на них, и хоть глаз не наблюдалось, но было понятно что чужаки смотрят прямо на Вову и Лешу, а красный свет лился прямо из окна, пугающе освещая черные силуэты. Это была куча бездвижных людей, которые из-за своей топорности казались манекенами или куклами в человеческий рост. Но Володю не так сильно пугали эти люди, как то, что дверь, где он видел монстра со светящимися глазами была открыта. Увидев движение со стороны той комнаты, Володя впал в ступор, без понятия что делать дальше. Он не мог понять, почему из всех монстров его пугал больше всего именно этот. Скорее всего, потому что именно от него исходила наибольшая опасность. Когда же сам Леша заметил вылезающую из дверного проема изогнутую ногу, так сразу затолкал Вову в рядом находящийся большой шкаф, залезая следом. Губанов зажал Вове рот ладонью, ведь тому было сложно сдерживать свои эмоции, и он тихонечко всхлипывал от страха. Они слышали как монстр медленно крадется по коридору, скрипя когтями по полу. Вова вцепился в лешину руку, пытаясь восстановить дыхание и успокоится. Когда пугающие звуки затихли, и красный свет, что просачивался через щели шкафа будто выключили, парни выдохнули с облегчением. Оно ушло, потеряло их. Семенюк повернул голову к Леше, вглядываясь в его темные, полные отсутствия какого-либо света, глаза. И смотря на него, Володя почувствовал внутри себя непреодолимое желание поцеловать его прямо сейчас. Ведь если не сейчас, то уже возможно никогда. Он придвинулся к нему ближе некуда, и прикоснулся своими губами к его губам, нежно обнимая за шею. Они так много пережили вместе, что этот поцелуй казался самым сладким, что был у него в жизни. Действуя по чувствам, он не подумал, хочет ли того же Леша? Или он поторопился, а Губанов, как только придет в себя, тут же оттолкнет, и в ярости отдаст монстру. Его опасения не оправдались, когда сам Губанов углубил поцелуй, аккуратно обхватывая щеки Вовы руками, а после перемещая их выше, зарываясь пальцами в волосы. Поцелуй был нежным, с привкусом страха. Леша целовал его самозабвенно, иногда прикусывая губы. Весь поцелуй был наполнен эмоциями ими пережитого, как будто они пытались передать через него всю свою боль и страх, растворяя это за пределами своего сознания, избавляясь и очищаясь от всего, что пришлось пережить. Отстранившись друг друга, Леша приоткрыл дверцу шкафа, осматривая коридор на наличие монстра. Всё выглядело вполне спокойно и безопасно, и они решили выйти. Из-за того, что в квартире стояла кромешная тьма и слабый свет исходил лишь от окна, где за туманом скрылась тусклая луна, ту коробку со свечами было почти невозможно найти. Вова вспомнил про рубильник, и он с Лешей направился к нему, пытаясь в темноте отыскать нужные провода. Через некоторое время страданий, у них все же получилось сделать это, и во всех комнатах загорелся свет, даже в той, где перегорела лампочка. Вова подошел к окну, оценивая изменения погоды: снег больше не шел. Они устроились на кухне, после всех кошмаров сидеть хоть в заброшенной, но в квартире со светом без каких-либо аномалий было уже странно, и неприятное чувство поселилось в горле. Все переживания Вова старался заглушить воспоминанием недавнего страстного поцелуя, что подарил ему Леша. Долгое нахождение без еды и воды давало о себе знать, и они решили попить хотя бы чай, найдя в одной из полок несколько пакетиков "Майского". Набрав воды из под крана в старенький чайник и поставив его на плиту, Вова вышел из кухни в гостиную забрать бокалы, и заметил, как в спальне начал мигать свет. Он зашел в спальную, и увидел, что на кровати сидит кукла. Та самая, которую он уже видел, когда оказался в жуткой детской. Парень подошел к ней ближе, и увидел в ее ручках фотографию из альбома, на которой был изображен его дедушка.