Глупая отмазка.

Наконец наступил долгожданный день для Уэнсдей. Уроки сегодня длились мучительно долго. Девочка только и делала, что ждала конца каждого урока, отчитывая каждый час, каждую минуту. Да что минуту, каждую секунду. Аддамс ждала встречи с Директорисой, что должна была случится уже через считанные двадцать минут. Уэнсдей и её соседка находились в комнате. Аддамс стояла у шкафа, выбирая, что ей надеть, а Энид с нескрываемым интересом наблюдала за той. — Уэнсдей, ну пожалуйста, — умоляла соседка, — скажи, с кем ты сегодня встречаешься? Я перебрала всех кандидатов и кандидаток на роль твоей второй половинки, но большинство не подходят, либо уже состоят в отношениях. Ну прошу тебя, умоляю скажи, кто это! Аддамс наконец выбрала подходящее платье и обернулась на подругу. — Энид, тебе достаточно десяти минут, чтобы распространить какие-либо слухи по академии. Думаешь, с такими знаниями я стану что-то говорить? — Я обещаю, что никто не узнает, — проговорила Синклер, подскакивая с кровати. Уэнсдей тяжело вздохнула и наконец сказала: — Директриса Уимс. — Да! Я ведь знала! Хотя не предполагала... Но догадывалась! — тут же возразила та. — Энид, — строго сказала Уэнсдей, — ты обещала молчать. Помни об этом. — А... Да-да, я помню, — с ноткой досады проговорила Синклер из-за того, что поделиться ни с кем не получится. Пока Энид погрузилась в раздумья, Аддамс успела переодеться. До девяти часов оставалось десять минут. — Я пошла. И если кто-то узнает, можешь поинтересоваться у Вещи, что я сделаю. Уэнсдей кинула на Вещь холодный взгляд. Энид напряжённо посмотрела туда же и тяжело сглотнула ком в горле. — Нет-нет, пожалуй, тут лучше оставаться неосведомлённой, — проговорила Синклер. — Верно, — Уэнсдей кивнула. Она, резко развенувшись, направилась к выходу из комнаты, а Энид крикнула ей вслед: — Удачи! Дверь в комнату захлопнулась. Уэнсдей шла к покоям Уимс по тёмному коридору, под освещением лишь ламп с довольно тускрым светом. Сейчас было без пяти минут десять, и большая часть академии была погружена в сон, а значит яркое освещение ни к чему. Уэнсдей была в приятном ожидании и нетерпении, что заставляло её идти по коридору быстрее, чуть ли не бежать. Такими темпами, через пару минут она уже стояла у массивной деревянной двери. Аддамс тяжело вздохнула и, собравшись с мыслями, кротко постучала в дверь костяшками пальцев. — Да-да? — послышалось с другой стороны двери. — Это Уэнсдей. Можно? — Конечно. Заходи. Аддамс тут же отворила дверь и прошла внутрь. Уимс сидела на диване, закинув ногу на ногу. Её кисть свисала с гредушки, а длинные тонкие пальцы держали бокал красного вина. Она с ухмылкой на губах осмотрела девочку. У Уэнсдей же, при виде директрисы, внутри всё сжалось. Она так бы и простояла там, но директриса отставила бокал и сказала: — Присаживайтесь, мисс Аддамс. Не медля ни секунды, девочка быстро преодолела расстояние от двери до дивана и села на него, подвинувшись к Уимс ближе. — И что же вы от меня хотели, так сильно требуя сегодняшней встречи? — улыбнулась женщина, глядя в глаза ученице. « Ну да. Нельзя же без вот этих вот насмешек... — подумала Уэнсдей, — Что ж, ладно. Будем играть по вашим правилам, директор.» — Вас, мисс Уимс, — непринуждённо сказала Аддамс. Тут Уэнсдей встала с дивана и села к Ларисе на колени лицом к ней. Нападение и настойчивость. Лучшие приёмы в практике Уэнсдей. По мнению девочки, Ларису это должно было удивить и застать в расплох, но похоже её это только позабавило. Женщина положила сильные руки на бёдра девушки и подвинула ближе к себе, чтобы лицо Уэнсдей находилось всего в паре сантиметров от её лица. Лариса смотрела Аддамс прямо в глаза и взгляд её был игривым и немного весёлым, скорее всего от випитого бокала вина. От такого взгляда и неожиданных действий лицо девочки налилось румянцем и она тут же опустила смущённый взгляд в пол. Загадочная усмешка появилась на лице Ларисы и ловкая рука поднялась к лицу девочки, держа ученицу за подбородок. — Куда же делась ваша смелость, мисс Аддамс? — проговорила Лариса, неопределенно наклонив голову, — Мои действия смутили вас? Уэнсдей уничтожающе взглянула Ларисе в глаза, а потом на её губы. В голове девочки снова появилось желание смазать эту противно-яркую, красную помаду с губ директрисы. Оно росло с новой силой. Женщина отпустила подбородк девочки. — Вы так смотрите, как будто хотите убить меня, — проговорила Лариса с насмешкой. Уэнсдей же, собравшись с мыслями, подвинулась к Ларисе ближе и между их губами остался считанный сантиметр. В угольно-чёрных глазах промелькнули искорки желания. Неожиданно девочка прошептала прямо в губы Ларисы: — Пожалуйста... Можно поцеловать вас? Уимс от неожиданности подняла бровь, собираясь было что-то возразить, но девочка словно околдовала её. Она бросила взгляд на пухлые губки Уэнсдей, что так и манили её. — Можно, — ели слышно ответила Директриса. Уэнсдей аккуратно прильнула к губам Ларисы и нежно, но неумело начала целовать её. Женщина же отвечала на поцелуй настойчиво, пуская свой умелый язык в ротик девочки. В этот момент два языка закружились в горячем танце. Девочка пустила пальчики в волосы Директрисы, от чего та сдержанно выдохнула. Руки Ларисы, что лежали на упругих ягодицах, сжали их до приятной боли, заставляя Уэнсдей простанать, не прерывая поцелуя. Кислорода становилось категорически мало, но останавливать столь страстный поцелуй никак не хотелось. В конечном итоге, когда воздух в лёгких закончился, девушки лениво отдалились друг от друга. Между языками растянулась тоненькая ниточка слюны. Обе начали тяжело дышать, восполняя массовую утрату кислорода. Пока Уэнсдей пыталась отдышаться, Лариса подхватила её на руки за бёдра и, целуя бледную кожу тонкой шеи, понесла в свою спальню. Ноги Аддамс тут же обвили талию Уимс, а руки продолжили массировать кожу головы. Лёгкие поцелуи в шею заставили Уэнсдей буквально плавиться на руках Ларисы. Она откинула голову назад и прикусила нижнюю губу. Получая удовольствие, девочка и не заметила, как оказалась на мягкой постели. Она поняла это только, когда Лариса отдалилась от её хрупкой шеи. — Готова ли ты к большему, моя девочка? — властно прошептала женщина. — Да, я готова. — не задумываясь ответила Уэнсдей. Тогда, с довольной усмешкой на губах, Уимс продолжила свои ласки, постепенно спускаясь поцелуями от шеи всё ниже. Добравшись к платью, Лариса быстро избавилась от него и скинула на пол, оставляя девочку только в нижнем белье. Ажурное чёрное бельё, сшитое в виде паутины, потрясающе смотрелось на бледной коже Уэнсдей, что ещё больше возбуждало Директорису. Освободив ученицу от бюстгальтера, Лариса покрывала поцелуями её грудь, живот, а после подобралась к низу живота. Тогда Лариса чуть отдалилась и слегка надавила двумя пальцами на маленький бугорок через ткань трусиков девочки. После чего Уимс убрала уже насквозь намокшую ткань в бок и провёла двумя пальцами по увлажнившимся половым губам. Уэнсдей тут же протяжно простонала и прикрыла глаза от удовольствия. Девочка невольно ёрзала бёдрами от возбуждения и желания почувствовать пальцы Ларисы внутри себя. Очевидно она мучала её. Женщине хотелось посмотреть на реакцию девочки и, видя такую отдачу, уголки губ Уимс подпрыгнули вверх. Вся эта картина чертовки возбуждала её саму, но Директриса держалась. — Прошу, мисс Уимс, — пролепетала Аддамс, — войдите в меня. Наконец Лариса сжалилась. Два длинных пальца медленно вошли в тугую девственную дырочку. Они двигались внутри, тем самым растягивая отверстие. Уэнсдей громко и жалобно простонала. Она тут же выгнулась в спине и часто задышала, испугавшись боли. — Расслабься, моя девочка.— прошептала женщина, проведя свободной рукой вверх по животу, — Доверься мне. Аддамс так и сделала. Боль постепенно начала уходить, сменяясь на приятные ощущения. Каждый вход и выход длинных пальцев Ларисы приносил неописуемое удовольствие. Девочка стонала обсалютно не сдерживая себя, за что получала похвалу от Ларисы. Чувствуя, что ученица уже на пределе, Уимс наклонилась к вагине девочки и кончиком языка обвила клитор, на что последовал сорвавшийся с губ стон Аддамс. Лариса поднялась к шее девочки и начала целовать её, от чего кожа покрывалась багровыми пятнами. Движения пальцев ускорились, а стоны девочки становились всё громче и громче, срываясь на крик. Вдруг что-то тёплое разлилось по пальцам Директрисы, а Уэнсдей обессиленно упала на кровать, тяжело дыша. На лице Ларисы тут же появилась довольная ухмылка, и она вынула пальцы из девочки. — Умница, — похвалила она и поцеловала девочку в уголок губ. На губах девочки появилась слабая улыбка. Было чертовски приятно слышать похвалу от неё. Женщина укрыла девочку одеялом и легла рядом. Она мягко обняла её, поглаживая по мягким волосам. — Засыпай, моя девочка, — прошептала Лариса. — Это значит, мы теперь вместе? — слабым голосом проговорила Уэнсдей, более менее отдышавшись. Уимс улыбнулась и поцеловала её в лоб. — Именно это и значит.