Держи меня

Хёнджин сидел на своей кровате, смотря фильм. Он смотрит время на ноутбуке, и видит, что уже восемь часов вечера. ~Нихера себе.... Я уже как восемь часов смотрю этот фильм. Надо хоть, позвонить Сынмину. ~ Хёнджин берёт телефон, который лежал на тумбочке, и листает контакты в поиске Сынмина. Парень звонит два раза, но трубку не кто не берёт. ~Что за фигня? Если он не возьмёт трубку, то я приду к нему, блять. ~ Трубку не кто не взял. Хёнджин берёт куртку с вешалки, и уже собирается уходить, как его останавливает отец. — Ты куда это? — спрашивает он. — Гулять. — соврал парень. — Только не долго. — сказав это, господин Хван направился в гостиную. ~Даже не спросил с кем.~ Хёнджин бежит к дому Сынмина, спотыкаясь по двести раз. Он подходит к двери и звонит звонок. Но через три раза, после нажатия, никто не открывает. Хёнджин начинает опять нервно звонить. ~Это прикол или да? ~ Парень суёт руки в карманы куртки, и нащупывает ключи от дома Сынмина. — Пипец я тупой... — говорит вслух парень. — Как я мог забыть? — он вставляет ключи в замок, а затем прокручивает. Заходя в дом, стоит тишина, как будто здесь никого нету. Так Хёнджин думает, пока не встречает домработницу, которая смотрит на него странным взглядом. Парень поднимается наверх в комнату Сынмина. Хёнджин подходит к двери, и прикладывает ухо. Тишина. ~Какого фига? Он что уехал?Хотя нет, он бы предупредил.~ Он потихоньку начинает открывать дверь, и падает в шок. Сынмин спит. Он просто спит. — Что блин? — говорит тихо Хёнджин. — Я тут бежал три километра, волновался, а он тут просто спит? Пипец... — парень садиться на край кровати. Хёнджин поворачивает голову к Сынмину, и начинает наблюдать за ним. ~Почему он такой милый?~ Он наблюдает так ещё несколько минут, пока не замечает, как ресницы Сынмина дёргуются. Хёнджин улыбается. — Ты спишь? — спрашивает он. — Официально сплю. — отвечает хриплый голос Сынмина. — А ходят слухи, что ты притворяешься. — Об этом писали.... но это сплетни. — Сынмин смотрит в глаза Хёнджина. У того начинают краснеть уши, и Сынмин улыбается. — Ты меня стесняешься? — Сынмин резко садится на кровати. — Что? Нет! — Хёнджин начинает больше краснеть. — Просто... Чёрт! — парень прикрывает глаза. — Ладно-ладно! — Сынмин приближается ближе, и начинает убирать ладони с лица Хёнджина. — Куда закрыл свои прекрасные карие глаза? А? — Сынмин играет бровями. — Да иди ты! И вообще, — Хёнджин открывает глаза. — Почему ты спал? Я волновался за него, бежал сорок километров, а он тут спокойно спит в своей кроватке, видит десятый сон про пони. — парень надувает губы. — Когда нечего есть, лучше лечь спать. Когда плохое настроение, лучше лечь спать. Проснёшься - уже в порядке. А если не выходит, лучше опять лечь спать. — отвечает Сынмин. — Ты был голодным? — кивок. — Ты гений или что? У тебя холодильник полен еды, а ему нечего есть! — Я гений, и это факт, — говорит Сынмин. — А что ты делал всё это время? — Смотрел фильм. — Хёнджин улыбнулся. — А точнее, ещё не досмотрел. — Афигеть.... — Сынмин открыл рот. — Закрой, а то муха влетит. — Хёнджин прикрывает чужой рот обратно. — Ну если я здесь...чем займёмся? — спрашивает парень. — Давай на звёзды посмотрим? — быстро отвечает Сынмин. — Я в погоде видел, что небо сегодня ночью чистое. — Хах, я хотел это предложить... — Но не предложил же. — Сынмин вскакивает с кровати, и берёт Хёнджина за запястье. — Погнали. Они сидят на крыше дома, и вдруг тишину прикрывает Сынмин: — Расскажи что-нибудь. — О чём тебе рассказать? — спрашивает Хёнджин поворачивая голову. — О звёздах. — Ты вспомнил ту лекцию про звёзды, которую я рассказывал два часа? Хочешь ещё? — спрашивает Хёнджин. — Нет, не хочу я слушать лекцию два часа! Я вкурсе, что ты это умеешь, но скажи, зачем звёзды светятся? — Сынмин поворачивает голову к Хёнджину, и видит удивлённый взгляд парня. — Не смотри на меня так! Я хочу знать! Ты мне о них всё-всё рассказыл, но зачем они светятся, нет! — Какие-то странные вопросы у тебя, — начинает Хёнджин. — Наверное, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою. Сынмин начинает качать головой. — Хёнджин-а, ты же рисуешь, поэтому... Нарисуешь ли ты, мой портрет? Я конечно не заставляю, просто я мечтаю, увидить свой портрет от тебя, от твоих творческих рук. Ты говорил, что рисовал портреты до одного случая, иии... — Сынмин сделал паузу. — Можно, я стану тем случаем, чтобы ты снова начал рисовать людей? — А, ну я... — Хёнджин начал запинаться. — Хорошо, я нарисую тебя,только нужно время. — Спасибо! — Сынмин улыбнулся. — Да хоть, целую вечность ты будешь рисовать мой портрет, я буду ждать! Хёнджин покраснел, после слов младшего. ~Вечность - не вечна, Ким Сынмин. ~ Старший заметил, как Сынмин начал хихикать. Хёнджин застеснялся ещё больше. — Ты что смеёшься? А? — Хёнджин несильно ударяет Сынмина по плечу. — Нет, просто ты опять засмущался, и это мило. — Сынмин смотрит на Хёнджина, который уже красный как помидор. — Ладно-ладно не буду больше. О, я вспомнил кое-что. — говорит Сынмин. — И что же? — Помнишь, как мы познакомились? — спрашивает младший. — Как это забыть? Ты тогда меня покрыл трёхэтажным матом, и ты вообще-то, младше меня! — Я правильно тогда сделал, нечего было стоять, как маньяк. — Сынмин скрещивает руки на груди. — Так, что прости меня, что наричал на тебя тогда. — А ты прости за то, что не ударил тебя. — ответил Хёнджин. — Ало, я искренне извинился, а ты опять! — надулся Сынмин и отвернулся. — Ладно, скажу кое-что очень искреннее. — Хёнджин сделал паузу, а потом не задумываясь сказал: — Прости за то, что люблю тебя. — Чего? — Сынмин повернулся, а Хёнджин понял, что вообще сказал. — Блин, Сынмин...Ты не так всё понял. — старший хотел продолжить, но его перебили. — Я тоже люблю тебя, Хван Хёнджин. Сынмин приближается к старшему так близко, что его лицо оказывается всего в нескольких сантиметрах от лица Хёнджина. Руки Хёнджина касаются живота Сынмина, и младший хихикает, когда старший краснеет. Губя Сынмина нависают над губами старшего. Сердце колотится так громко, что парень уверен, что Хёнджин может услышать его в такой близости. Хёнджин стирает дистанцию. От Сынмина слегка веет апельсиновым запахом, аромат оказывается настолько дурманящим, что вполне может опьянить. После этого Хёнджин забывает обо всём, цепляясь пальцами за волосы Сынмина, и парень издает счастливое мычание. Сынмин отстраняется, когда понимает, что Хёнджин чуть-чуть дрожит.    — Ты дрожишь. — говорит Сынмин шёпотом.  — Я… да. — говорит Хёнджин.— Был обычный день, а потом мы… Мы поцеловались, и я сейчас немного в шоке.      — Извини, Хёнджин. — Не надо. — Хёнджин утыкается лицом в плечо Сынмина, и тот обхватывает его руками за талию, прижавшись щекой к голове. — Я… я очень счастлив. Очень.     — Я тоже. — говорит Сынмин, и чувствует, как Хёнджин улыбается ему в плечо.        Парни сидят так ещё минуту. Сынмин неохотно вздыхает, отстраняется и похлопывает Хёнджина по талии. — Пошли домой, тут холодно. — Не хочу, мне лень. — бормочет Хёнджин, и это вызывает у младшего смех. — А лечиться не будет лень, когда заболеешь?    Хёнджин испускает драматичный вздох, но всё же вылазит из объятий Сынмина.    — Ладно пошли, умник. — Хёнджин берёт Сынмина за руку, и они идут домой. Сегодня Хёнджин начует у Сынмина. Они лежат молча, пока Сынмин не спрашивает: — Прозвучит странно, но... За что ты меня любишь? — Я люблю тебя не только за то, кто ты есть, но ещё и за то, кем становлюсь я, когда я рядом с тобой. Я люблю тебя не только за то, каким ты сделал себя, но ещё и за то, каким ты делаешь меня. Я люблю тебя за часть меня, которую ты проявляешь. — отвечает Хёнджин поворачивая голову к Сынмину. — А ты знаешь, что после таких слов, ты просто должен быть готов стать моим парнем, мм? — Сынмин, — Хёнджин поднимается на локтях. — Я всегда был готов к этому. — и заключает Сынмина в объятия. — Я когда-то вычитал в интернете, — начал Сынмин. — Сначала в небе не было ни одной звезды. И когда люди научились любить, их сердца поднимались в небо и становились звёздами. Это значит, что в мире столько любви, что мы даже не можем себе представить. — Ты прав, Сынмин, прав...