The Killing Joke (Убийственная шутка)

Большой зал особняка. Сегодня у них прям какой-то день открытых дверей, раз пускают столько посторонних, но Чимин и Юнги всё равно опаздывают. Тэхён и Чонгук заходят позже, потому что выжидали предыдущую парочку, чтобы наставить на них оружие и наконец избавить Гука от жгучей метки и тех мучений, что она приносит. Одно плохо — при входе у всех отбирают стволы, потому что мафия мафией, а переговоры вести надо без жертв. Ким кривится и надеется выстрелить позже, когда всё кончится, и в самом начале он ещё не подозревает, что рвение к насилию пропадёт уже примерно через полчаса. Потому что Юнги, зараза, дипломат и правда отменный. Ну или просто дурень, каких поискать, ведь он без церемоний проходит прямо за главный стол и выдаёт, не обращая внимания на недовольные лица присутствующих: — Здравствуйте, меня зовут Мин Юнги. Может быть, кто-то из вас обо мне наслышан. — Ты убил Ким Намджуна, — раздаётся тут же от главы одного из семейств, дяди Джуна. На самом деле у Юнги такое чувство, будто они половину клана тут собрали. Правда, несколько мужчин особенно выделяются, однако Мин в душе не ебёт, кто такие и как их зовут. — Неправда, — фыркает недовольно омега, но Чонгука, что самое странное, не сдаёт. Чон всю беседу не отрывает от Юнги своего удивлённого взгляда, придерживая отвисающую челюсть насильно. — Я могу это доказать, — подаёт голос Чимин. — Я был с ним в тот вечер. У Юнги была течка, он даже с кровати встать не мог. Альфы возмущённо переглядываются между собой. На лицо измена, но это волнует их в последнюю очередь. — Показания альфы не из клана не принимаются, — говорит другой глава побочной ветви, и Юнги в ответ нагло скептически хмыкает: — А что, у вас встроена функция "отключённый пиздёж"? Да его альфа самый честный, милый и безобидный. Кому он врать-то тут собирался бы? — Юнги... — Пак немного усмиряет омегу, подёргивая его за низ кофты, но тот отмахивается, не в силах сдержать свой гнев и рвущиеся наружу слова: — Подожди, Чимин, — Юнги упирает здоровую руку в стол и сурово смотрит на всех присутствующих. Он не позволит им так просто унижать альфу или не считаться с самим Мином, который мог бы вообще притвориться мебелью и не являться. Изначально план вообще состоял в том, чтобы не раскрывать настоящую сущность Чонгука, но надо было показать противным старикам, что они и так уже успели проебаться и без Юнги, а он — их последний шанс на спасение. — Давайте-ка проясним, господа альфы. Вы в полной заднице. Вами всё это время успешно управлял человек, обманувший вас. Даже двое. Чон Чонгук — не сын покойного Чон Чондже и уж тем более не альфа. Он омега, который вообще главной ветви и близко не родственник. А Гымдже это скрыл, более того, своего брата скорее всего грохнул тоже он, а потом начал охотиться за остальными родственниками. За мной в том числе. Потому что я сын Чон Чонсона. — Этого не может быть! — почти в унисон восклицают все, кто не в курсе правды, а Чонгук поджимает губы и радуется, что стволов ни у кого нет. Иначе сразу в гроб. — Результаты анализов, — Хосок подключается к разговору и кладёт бумаги перед Юнги, — кто хочет, может подойти и посмотреть. Несколько статных альф выпинывают сидящего между ними младшего, и тот, внимательно пробежав глазами по результатам, подтверждает эту информацию. Но глав это всё равно не убеждает. — Это... Подделка! — Я лично делал их, господин Ким, — произносит спокойно Хосок, а затем Юнги добавляет: — Вы ничего не понимаете, да? У вас, конечно, есть право мне не верить и убить прямо здесь, но что, если я прав? Согласно ДНК-тесту, во мне течёт кровь главной ветви, а у вас такие правила, по которым власть передаётся только по ней. — Преимущественно по ней, — замечает один из альф, с презрением бросая взгляд на Мина. — Но не когда дело касается дрянных омег. На что Юнги резонно подмечает: — Если бы не было этих самых дрянных омег, ты бы, уважаемый альфа, не родился. И не сидел бы тут сейчас. — Мы в любом случае не можем отдать командование всеми нами ребёнку, который взялся непонятно откуда, — господин Ким подаёт голос, поправляя галстук. В помещении становится жарковато, но присутствует ещё что-то, что пока может понять только Чимин. Запах Юнги становится сильнее. Только не это. — Верно, — сам омега кивает, будто не замечая своих феромонов. — Поэтому я не предлагаю отдать мафию в мои руки. Я пришёл, чтобы заступиться за Чонгука и попросить вас оставить его главой. — Что? — одними губами произносит Гук, и его челюсть всё-таки отвисает. Он не ожидал, что Юнги хоть слово скажет в его поддержку. — Мы уже поняли, что он не может! — Он не имеет отношение к клану, — посыпалось с разных сторон. — Да с чего не имеет? Из-за крови? Вы кто, монархи из средневековья? — спрашивает с претензией Мин, недовольно дёргая рукой. — Ты мальчишка и не понимаешь, о чём говоришь. — Я глоток свежего воздуха в вашей душной конторе! — возражает омега. — Вы можете выслушать меня и потом решить. В принципе, то, что я вам предлагаю, не сильно отличается от модели управления современной Англией. Там есть королевская семья и те дяди, которые реально на деле управляют. Я считаю, что присутствовать в клане пока чисто номинально, а Чонгук может сохранять свой пост, он был для этого воспитан. Но некоторые вещи необходимо делегировать и вам в том числе, господа. Вы не офигели ли всё вываливать на одного? — Ты хочешь сказать, что будешь королевой, а Чонгук — парламентом? — уточняет господин Ким. — Ммм, в целом, да. А что такого? Чонгук рос в семье Чон, его готовили для поста, а я рос на улице, поэтому мало что понимаю и развалю всё к чертям уже через пару лет, это в лучшем случае. Однако вас всех тоже не настраивали на роль главы. Думаете, справитесь? — Юнги обводит глав прищуренным взглядом. Все отводят глаза, начинают откашливаться в кулак, будто испытывают неловкость или стыд, а Чимин сидит и понимает, что панда... Откровенно давит на всех своей аурой. Не все показывают, что ощущают это, но оно есть. Незримое давление, будто воздух спёрт, и кислород в нём кончился, что становится трудно дышать. — Ну мы-то знаем о делах клана побольше всяких сосунков-бастардов. Юнги на это дьявольски улыбается: — Снаружи здания целый отряд полиции, готовый в любое время напасть, и смерть хоть одного из нас может спровоцировать их наступление. Я бы на вашем месте подумал хорошенько. К тому же, это я ничего не соображаю, и да, я омега. Но мой сын, может быть, будет альфой. И он вырастет более близким к делам мафии. К тому же, если мы с Чонгуком останемся, то правительство тоже будет сотрудничать с нами. Вы должны своими умными котелками понимать, как это выгодно. Да, Чимин рассказал ему про план, которым собирался воспользоваться Чонгук. И про историю трёх братьев Чон тоже рассказал. У них было прилично времени на поболтать, пока узел окончательно не спал. — В таком случае союз должен быть закреплён браком. Иначе нас в любой момент могут просто оставить ни с чем, — сдаётся первым Ким, как представитель самой ближайшей ветки. Остальные подтягиваются следом, согласно кивая. — Если я выйду за Пак Чимина, — внезапно произносит Мин, выбивая из жизни альфу и половину присутствующих, — это для вас достаточно? Главная ветвь будет объединена с династией политиков. По-моему, хороший расклад. Чимин моргает и ошарашено хрипит: — Я против. — Чего это ты против? — Юнги непонимающе поворачивается на альфу, и тот тоже начинает давиться воздухом. Такое чувство, что с Мином по факту шутки плохи вообще, а когда он научится делать это специально, то Чимин заочно боится своего будущего мужа. — Нет, то есть... Почему ты делаешь предложение?! — негодует Пак. — Я хотел. Мин на это удручённо вздыхает и качает головой. — Вот, видите. Не, ну ты, конечно... — почти срывается ругательство, но у них теперь негласный пакт не обзываться. — Ну кто? — провокационно спрашивает альфа. — Ну Чимин, — фыркает омега, слегка покраснев. Джентельмен, блять, предложение он хотел сделать сам. — Ты не мог потом разборки устраивать, когда выйдем? И это было не предложение. Я так, просто предполагаю варианты. Цирк. — Лично меня, как представителя второго рода, устраивает такой вариант, — соглашается Ким. Другого выхода он всё равно не видит. Кандидатов на замену Чонгука не то чтобы дофига. А парень и правда рос, будучи омегой, и не разу не спалился. Достойно уважения. Может быть, им немного пора пересмотреть стереотипы. — Я согласен рассмотреть возможность такой власти, но с условием, что серьёзные вопросы теперь будут обсуждаться на собрании глав семей, а не решаться Чонгуком лично, — добавляет глава второй побочной ветви. — Хорошо. Но его слово всё равно будет решающим. Чимин поднимается со своего места, чтобы обратить на себя внимание всех присутствующих, и говорит с дружелюбной улыбкой: — Давайте соберёмся через неделю и проведём собрание с вашими предложениями по организации управления согласно новой модели. Все соглашаются и, гудя переговорами между собой, постепенно расходятся. Все, кроме Чонгука и Тэ. — Удивительно, что все выходят отсюда живыми, — улыбается довольно Юнги, плюхаясь на стул с убитым видом. Он еле выдержал это противостояние, и теперь может спокойно обнять Чимина и повыть ему в плечо, потому что голова гудит. Когда так быстро соображаешь, пытаясь анализировать реакцию окружающих и сопоставлять их с фактами, мозги просто не выдерживают. Хорошо, что основные тезисы они с Чимином всё же продумали утром. Чудо, конечно, что Юнги их запомнил без ошибок. — Почему ты за меня заступился? — удивлённый тихий голос Чонгука заставляет Мина оторваться от приятно пахнущего альфы и ответить, но Юнги не хочет, чтобы наличие посторонних смущало Чона, поэтому спрашивает: — Мы можем поговорить наедине? — Нет! — одновременно выпаливают альфы, сверля друг друга взглядами, но Юнги настаивает: — Без оружия, и вы можете подождать за дверью. Только ухи к двери не прикладывать. Чимин думает несколько секунд, дико волнуясь за омегу, ведь тот не успел ещё поправиться толком, а Чонгук, помимо бед с башкой, очень даже в порядке. Но Мин бросает взгляд а-ля "Ты мне веришь?", и Пак сдаётся, оставляя поцелуй на щеке Юнги. — Если что, ты должен кричать. — Хорошо, — кивает омега, и бывшие лучшие друзья удаляются в коридор, получая в спину весёлое: — Вам бы тоже обсудить все претензии, ребята! Когда дверь за ними захлопывается, Юнги объясняет: — Потому что всё именно так, как я сказал. Мафия не может жить без головы. Как курица, конечно, она пробегает минут десять, но потом начнётся хаос и в конце концов смерть. Стервятники сожрут твоих людей, как только поймут это. Я был во многих бандах и слышал, что о вас говорят. Ты должен быть сильным, Чонгук, но... иногда надо положиться на окружающих. Я раньше тоже не понимал этого и в итоге чуть не умер. Они — две стороны одной медали. Омега, который вырос в уже готовой семье, но не мог ни на кого положиться, и омега, которого одиночеству и самостоятельности научила жизнь. Никто из них не имел права на ошибку, рискуя головой. Оба притворялись альфами, чтобы получить хорошее отношение и привилегии. Чтобы враги не считали их за пустое место, а союзники уважали. Что бы там ни было, Юнги, наверное, единственный, кто мог бы понять Чонгука. И наоборот. — А какой тебе толк от того, останется мафия в городе или нет, — не понимает Чон, с подозрением хмурясь. У Мина ведь не должно быть хороших намерений к Гуку. — С какой-то стороны... если эта организация останется сильнейшей, а я войду в её рады, то меня не тронут. Желающих много, поверь. Но также я не хочу проблем для моих близких. — Ты делаешь это ради Чимина, — тихо произносит Чонгук, и Юнги, не задумываясь, отвечает: — Да. — На твоём месте я бы не отдал мне в руки клан. Не забывай, что я тебя хотел убить. — Ага, — усмехается Мин. — А за что? За кражу денег или... Чимина? Понимаешь, Чонгук, твоя проблема в том, что, может быть, воспитание от человека старой формации заставляет тебя не ценить чью-то жизнь выше собственной гордости. Будь вы законной организацией, за кражу меня бы посадили в тюрьму. Но ты же не можешь пожаловаться в полицию, потому что эти деньги не совсем честные. — А ты считаешь, что с людьми можно играть, как с куклами, похищать и насиловать, — парирует Чон. Пока он немного отошёл от видений и сосредоточился на том, что происходит здесь и сейчас, но у него в груди всё равно неспокойно, пусто, и Чонгук не понимает, как сбежать от этого ужасного ощущения. — Я не тронул Чимина и вряд ли сделал бы это, даже не случись той нечаянной течки. Просто меня слегка возмутило, что ты, омега, командуешь целой сворой альф с прекрасной родословной, а меня с детства как шавку бросали и отправляли в бордель, говоря, что я ничего не стою. — Звучит как зависть. Юнги кивает, потому что отпираться глупо. — Она и есть. Но я же человек. И ты тоже. Мы не стальные машины. Без Чимина я бы пропал обязательно, а у тебя с мозгами проблемы и тоже помощь нужна. — Нет у меня никаких!.. — омега начинает закипать, но Мин затыкает его одним лишь взглядом: — Ты видишь глюки? Я помню, ты общался с воздухом. — Только если глотаю таблетки, — признаётся Гук. Повторять эту информацию несколько раз тяжело, но с каждым разом легче. — А так во сне и... иногда как-то отдалённо. Тэхён сказал, что метка Чимина мучает меня. — А ты что думаешь? — Думаю... она горит, неприятно. — С самого начала? — Юнги думает, что ситуация странная. Его метка от того же Чимина не горит, да и укус на бедре тоже, так что дело не в альфе. Может быть, сам омега отвергает чужую метку, даже если лично попросил её. — Да... — вздыхает Чонгук, опускаясь на стул рядом и запрокидывая голову к потолку. Сил нет ни морально, ни физически. Чон просто хочет сбежать и выбить из памяти последний год, как кошмарный сон. — Ты правда зря всё это затеял, мы не сможем дружить. Я тебе шрам сделал... и избил... — Ерунда. Я не прощаю тебя, но это не значит, что теперь единственный выход — это перестрелять друг друга. Мы можем сейчас подраться, и выйдет только один, а можем забыть наши косяки перед друг другом и сотрудничать. Я думаю, что в какой-то мере мы квиты. Я тебе подгадил, ты меня побил. — Я не уверен, что в таком состоянии могу... быть хорошим лидером. — Можешь попробовать, — беззаботно отвечает Мин. В любом случае, Чонгуку и правда нужна помощь специалистов. — Запишись к доктору по поводу глюков, походи на сеансы. Или найди кого-нибудь из клана с подходящим образованием. Возьми Ким Тэхёна себе в личные помощники. Не для дел, а для менталки. Пусть он просто будет рядом, иногда это единственное, что вообще нужно. Тэхён предлагал Гуку одну частную клинику, где всё останется в тайне, и самого омегу не сделают овощем, а постараются помочь. Может быть, они и правда знают способ, но Чон боится. Не верит никому всё ещё. — Ты готов поверить в то, что я не попытаюсь тебя убить? — У меня есть один знакомый альфа... — усмехается Юнги. — Он такой до смешного безобидный и миролюбивый, что, кажется, заразил меня. Ну или просто заставил признаться себе, что и я такой же. Они оба понимают, что речь про Чимина. "Жаль, что я не успел заразиться..." — думает Чонгук. — Я убил Намджуна и Минджу... — Я тоже пару человек лишил жизни. Что теперь будем делать? Застрелимся из чувства вины? — Нет... — на это омега точно не пойдёт. Но всё равно груз вины на нём такой лежит, что психика просто не выдерживает. Юнги решает, что стоит сказать о главной причине, почему вообще правительству вдруг понадобилась мафия. — Сейчас есть новый наркотик, который очень часто вызывает летальный исход. Большинство жертв — омеги из сферы услуг и развлечений, из борделей или посетители клубов. Или подростки. И ты можешь помочь властям предотвратить его распространение. Если хочешь замолить грехи, давай что-то хорошее сделаем. Я помогу. — Хоть мне и видится всякое, я ещё не до конца псих, чтобы поверить тебе, — оскалившись, отвечает Чонгук, и Юнги не выдерживает его уговаривать. Сколько ему ещё надо аргументов привести? Сто? Нету столько. — Я тебе, блять, место батьки выбиваю, а ты мне не веришь?! Так-то я могу поискать Чонсона, и его совет примет с распростёртыми объятьями. Альфа, такой же старый, как местные рожи, ещё и по крови родня. — Он ненавидел мафию, судя по словам дяди, — вспоминает Гук, и Мин не может с ним не согласиться, кивая: — И он её уничтожит. Дядька максимально деструктивный, это я тебе скажу как тот, кто с ним рос. Ломать — это его. Кланы, детскую психику, твои ожидания. — Если я не член главной ветви или какой-то ещё, то почему мне должно быть дело до судьбы мафии? — Это ты сам себе мотивацию придумай. Почему ты раньше старался? — Потому что дядя с детства готовил меня к этому? — И ты достаточно слаб, чтобы послать его нахуй, если тебе не нравится? Чонсон, конечно, придурок, но он же свалил. Ты тоже мог. — Я не мог. — Ты слабак. Кулаки Чонгука сами сжимаются в раздражении. — Сейчас я втащу тебе. — И будешь тем же слабаком, — расслабленно отзывается Юнги. — Я ударю в ответ, ничего не изменится. У тебя будет неделя, чтобы подумать над тем, зачем тебе оставаться. Или решить, куда ты отправишься дальше. Я, наверное, всё равно не смогу просто так отказаться от клана, потому что сотрудничество с ним нужно Чимину и его семье. И, наверное, начальству Хосока, а перед ним у меня тоже должок. Увидимся через неделю. Мин поднимается и начинает направляться к выходу, потому что хочет в душ и в заботливые руки Чимина, а не вот это вот всё. И кушать, определённо, потому что завтрак они пропустили. А Чонгук подрывается следом и окликает его, даже не зная, зачем: — Стой! — Что? — Юнги поворачивается, и в голову Чона приходит вопрос, на который, судя по виду, Мин должен знать ответ. — Я смогу жить дальше после всего этого? Жить счастливо. — Это от тебя зависит, — улыбается тот. — О, кстати, метку можно заменить на чужую. Ни на что не намекаю, но когда Тэхён будет её ставить, это должна быть сцепка. Покедова! Мин выскальзывает в коридор, а Чонгук стоит и пытается переварить этот волшебный рецепт. Сто-о-оп... — Чего?.. Сцепка? Т-тэхён?..