Now or Never

«And California never felt like home to me…»

Мы провели последние несколько дней, как и планировалось, в звукозаписывающей студии, продолжая сводить исходный материал, подводя песню к тому моменту, когда она готова будет увидеть свет. Как ни странно, но буквально почти всё время мы проводили только с Юнги, при этом лишь моментами обмениваясь какими-то простыми фразами. И нам было невероятно спокойно и комфортно в такой атмосфере — работа шла будто бы сама собой, а взаимопонимание было настолько хорошим, что нескончаемая болтовня была не нужна. Когда мы прослушивали финальную обработку и остались оба довольны нашей работой — я понимала, что это означает лишь то, что завтра я улетаю обратно в штаты, продолжая свою работу, при этом так и не сумев насладиться Сеулом. И когда я смогу сюда вернуться снова? — Юнги? — Парень реагирует на мой голос привычно спокойно, оборачиваясь на своем кресле. — Это лучшее сотрудничество в моей карьере, я очень рада нашему знакомству. Кореец по-доброму улыбается, поднимаясь с рабочего кресла и за несколько размашистых шагов настигает меня ради каких-то неуверенных, но в то же время крепких объятий. Он что-то воркует на корейском, будто бы с полной уверенностью продолжая вести со мной диалог, в очередной раз забывая, что я не в силах понимать его речь. — Ты так и не видела Сеул… — В следующее мгновение он достает свой мобильный и что-то торопливо вводит в него, после поворачивая экран ко мне, показывая переводчик с корейского на английский и текст «… Помню, что ты сказала о том, что улетишь, как только закончим сводить песню, но не могу тебя отпустить, не дав отдохнуть» Поднимаю на мужчину взгляд, невольно улыбнувшись. — Звучит так, будто бы ты что-то задумал? Юнги усмехается и вновь начинает что-то вводить в переводчик, затем давая мне прочитать текст: «Тебе нельзя будет отказываться, так что спрашивать бессмысленно. Чимин сильно рвался заехать за тобой через пару часов… Устроим тебе проводы в стиле бантанов» На его лице сияет самодовольная улыбка, когда после моих отказов он всё равно умудряется выставить меня из студии и заставить вернуться в апартаменты, чтобы переодеться во что-то поудобнее. Бороться с ним не было ни сил, ни желания на самом деле просто потому что я и сама хотела увидеть этот город, ну а лукавить о том, что мне не хотелось провести время с корейским бойз бэндом это и вовсе глупости. Пак приехал за мной достаточно быстро и я была так рада его видеть, что даже не пыталась этого скрыть, с довольной улыбкой устраиваясь на переднем сидении его мерседеса и буквально сразу же пристегиваясь ремнем безопасности, а после оборачиваясь к нему, кажется, с самой довольной улыбкой на этой планете. Он, словно бы копируя моё выражение лица, в следующее мгновение становится таким же довольным. Мы одновременно протягиваем друг для друга «Привееееет» каждый на своём языке, а затем начинаем смеяться неизвестно от чего. Именно в этот момент я ощутила какую-то незнакомую прежде легкость в общении. В этот момент казалось, что между нами не существует никакого языкового барьера и мы способны понимать друг друга так, словно были знакомы всю жизнь. Мужчина уверенно выводит свой автомобиль на оживленную трассу, следуя по явно знакомому для себя маршруту. — Куда мы едем? — Юнги… Он не сказал? Я лишь отрицательно качаю головой, когда мы бегло встречаемся взглядами, после чего Чимин с улыбкой качает головой и возвращает свой взгляд на дорогу, и произносит что-то на корейском, в следующее мгновение поспешно извиняясь и лишь говоря, что он тогда не станет раскрывать планов всего их отряда. Как бы странно это не было, но напряжения подобные факты не добавляли, хотя… Как можно так безоговорочно доверять мужчинам, которых я знала сравнительно недавно? Необъяснимый комфорт рядом с ними выстраивался сам собой, не давая мне даже попытки на какие то сомнения в их адрес. Когда бесчисленные многоэтажные строения Сеула остались немного поодаль, передо мной открывался совсем другой город, наверное, именно тот, который я так хотела посмотреть между работой над записью, но не имела на это возможности. Его автомобиль вырулил на мостовой въезд, который зачаровывал своей красотой. Видимо, увидев мое зачарованное выражение лица Чимин не громко рассмеялся и успокоился только когда я перевела на него свой взгляд, да и то не сразу. — Что? — Ты похожа на… — Он на мгновение завис, будто бы подбирая или вспоминая слово на мало знакомом ему языке. -… на ребенка? — Ребенка? Он словно бы повторяет мое удивленное выражение лица, при этом утрировано разинув рот и хлопая глазами так, будто бы я на самом деле увидела какой — то галактический корабль, а не обычный (пускай и очень красивый) мост. Сама того не ожидая, я аккуратно пихнула его в плечо, чтобы он перестал эти кривляния, но это действие его сначала весьма сильно удивило, после вновь заставив рассмеяться. — Это не плохо… Выглядит забавно! — Просто очень красивый мост. — Да. — А затем он полностью переходит на корейский язык, рассказывая какую — то историю и совсем не замечая моего застывшего взгляда, врезающегося в него в попытках уловить хоть какое-то знакомое слово. Я не понимала ни единого звука, но при этом могла с абсолютной уверенностью сказать о том, что готова слушать его голос и непонятные для меня истории всё время — это завораживало. Когда Чимин всё же прерывает свою историю, явно ожидая от меня какой — то реакции на всё то, что только что было рассказано, он признает свою ошибку практически моментально. — Черт… Извини, английский… Я не… Сейчас он казался мне каким-то растерянным и разочарованным, и я могла его понять в этом плане, но ничего не могла сделать. — Я могу включить переводчик… — Уже было потянувшись за телефоном проговариваю, но Пак отмахнулся от этой затеи и между нами впервые за всё время моего нахождения в Корее — возникло какое — то непривычное молчание. — Придется усерднее взяться за английский… — Когда он это произносит с забавным акцентом, я невольно расплываюсь в улыбке, не сводя с него взгляда. Не успеваю произнести фразу, которую хотела, потому что Чимин неуверенно включает радио в автомобиле, будто бы желая разбить эту легкую неловкость, возникшую между нами из-за языкового барьера. Но именно здесь, и именно сейчас, выбирая из всех исполнителей в мире, мы должны были наткнуться по радио именно на мою песню. Когда из колонок разносятся первые слова, мне сложно сдерживаться от того, чтобы не повторять заученные наизусть строчки. Когда текст куплета сменяется припевом, мой голос будто бы сам по себе прибавляет громкость… Закрывая глаза я подпеваю своим же строкам, даже не замечая момента, когда Чимин сделал несколько громче. Now or never, hey, hey, hey I want you to hold me down, down, down, down, down, down Down forever, hey, hey, hey Said you know I wanna keep you around 'Round forever, hey, hey, hey I want you to love me now, now, now, now, now, now Now or never Протягивая последнюю строчку я встречаюсь взглядом с Чимином даже не осознавая того, что он уже заглушил двигатель своего автомобиля на парковке рядом с каким-то огромным домом и сейчас просто, будто бы любовался мной, не сводя взгляда. Интересно, он понимал этот текст? Если он понимал, то это и было причиной его зачарованного взгляда сейчас? Или для этого момента были другие поводы, которые я пропустила мимо ушей? Мы врываемся в реальность только когда дверь с моей стороны открывается и голос Намджуна разносится рядом с моим ухом. — Я уже допускал мысль, что Чимин решил тебя похитить и увезти куда-нибудь на побережье Пусана, не выпуская из дома, чтобы часами просто смотреть на тебя… — И говорить каждый раз… — Голос Джина за спиной лидера группы в момент изменился на невероятно сладко-писклявый. -… Таншинын мэу еппытда! Ребята из группы залились заразительным гоготом на весь зеленый двор этого огромного дома, пока я выходила из машины, а Чимин лишь состроил гримасу и, кажется, даже многозначительно закатил глаза, затем определенно точно выругавшись на корейском в сторону своих друзей. Черт, я ведь так ни разу за всё это время не додумалась перевести эту фразу в переводчике, хотя ребята так часто произносили её в издевательском тоне, когда Чимин появлялся в поле видимости, что стоило бы задаться подобной целью. Продолжая ворчать на корейском, Чимин в сопровождении смеха друзей прошел внутрь этого огромного и светлого дома. На небольшом столике в гостиной располагались многочисленные закуски, джойстики от приставки отдыхали рядом, будто бы парни долгое время расслабленно проводили время друг с другом за играми в PlayStation. Сейчас они не казались мне мировыми знаменитостями, а больше походили на группу очень хороших друзей, которые наконец-то смогли встретиться и провести время вдали от суматохи Сеула. Сейчас они выглядели обычными и домашними намного сильнее, чем могло бы казаться когда-либо до этого. Мы весьма лаконично влились в атмосферу беззаботности и бесконечного спокойствия, за какой-то болтовней, где Намджун выступал в роли переводчика, мы начали играть в различные игры на приставке, где парни поочередно выигрывали у меня в абсолютно каждой игре, а когда Чимин вызвался стать моим очередным противником в игре, то Чонгук и Джин буквально в один голос сквозь смех протянули «Таншинын мэу еппытда, Эшлиииии» и засмеялись невероятно громко, заражая этим же приступом смеха и остальных парней. — Так… Мне нужно узнать перевод этой фразы! — Откладывая джойстик от приставки в сторону я уверенно тянусь за своим мобильным телефоном, лишь в последний момент понимая, что Тэхен выхватил его из моих рук за какое-то краткое мгновение. Когда я поднимаю на него непонимающий взгляд, то замечаю, как ребята начинают смеяться с новой силой, наблюдая за выражением лица Чимина. — Да что происходит, парни? Чимин что-то ворчит на корейском и тянет руки к моему телефону, который сейчас всё ещё был в руке Тэхена. — Как это переводится? — Чонгук в какой-то момент сваливается с кресла в приступе хохота, а меня это лишь сильнее раззадоривает, особенно, когда Чимин всё же заполучает мой мобильный в свои руки. — Намджун??? — Но лидер этих парней лишь отмахивается в стиле «Не хочу принимать в этом участия» и виновато пожимает плечами, мол, разбирайся с ними сама. — Ах вот как, значит… Чимин? Пак замирает лишь на мгновение, встречаясь со мной взглядом. — Отдай телефон… Но кореец так же виновато пожимает плечами, как это только что сделал Намджун. — Серьезно? Намджун что-то произносит на корейском в сторону Чимина, не получая никакой реакции в ответ. — Чимин… — Извини. — Неуверенно произносит Пак. — Чимин! Парень лишь делает уверенный шаг в сторону от меня, не успевая даже отреагировать как следует, когда я срываюсь с места и направляюсь к нему в попытках отвоевать свой мобильный телефон. С задержкой в несколько секунд, но Пак всё же срывается с места и наша шалость превращается в какие-то забеги по всему дому. Чимин уверенно оббегает своих друзей, которые продолжают смеяться, наблюдая за этим актом сумасшествия, при этом он каждые несколько секунд оборачивается ко мне, чтобы убедиться в том, что я не в состоянии резко его нагнать и отвоевать свой мобильный. В какой-то момент этого забега Чимин филигранно запинается за валяющуюся на полу подушку от дивана и я даже не успеваю понять, что именно происходит. Отчаянно пытаюсь затормозить, видя, как Пак теряет равновесие, но носки предательски скользят по ламинату… Чимин успевает лишь схватить меня за руку и уверенно сгруппироваться так, чтобы упасть на спину и при этом не позволив мне удариться головой об пол. Ещё несколько мгновений в ушах как будто бы звенит, а перед глазами только знакомое, немного испуганное лицо Чимина. Он задает какой-то вопрос по-корейски, но я не понимаю, при этом всё равно утвердительно кивая ему в ответ. Кажется, он даже сам не понимает, что я просто проделала это движение головой абсолютно машинально, на самом деле не слыша его взволнованной корейской речи. Теплые длинные пальцы аккуратно убирают мои волосы с лица, затем внимательно осматривая голову, будто бы он боялся там увидеть доказательства того, что я всё же ударилась и сейчас просто нагло его обманывала. Когда он убеждается в обратном, то заметно облегченно выдыхает и переводит взгляд на Намджуна, который уже протянул ко мне руку, помогая подниматься с пола. Чимин же, ворча на незнакомом мне языке поднимался своими силами, явно выслушивая при этом какие-то подколы от сидящих рядом друзей. — Ты в порядке? — Намджун осмотрел меня с ног до головы ещё раз, словно не верил взгляду Чимина. — Да… Кажется, Чимин принял весь удар на себя. — Ну, если бы не его эта дурость, то и не пришлось бы принимать удар. — Шутливо ворчит Ким, а после, всё же отпускает мои плечи и кивает, будто бы вот сам лично только что убедился в том, что я жива. — Вообще, пока эти оболтусы тебя тут не прибили окончательно, я хотел сказать, что… Как на счет крупного сотрудничества? Словно бы внезапно понимая английскую речь все парни из группы притихли, ожидая от меня какой-то реакции. Но я не понимала, как именно должна сейчас реагировать? — Что ты имеешь ввиду? — Мы настолько в восторге от твоего творчества, что хотим официальную коллаборацию… Песня в альбоме, клип и совместное продвижение. — Ты… Ты сейчас серьезно? — Более чем. Я чувствовала на себе каждый мужской взгляд, который будто бы навешивал сколько — то тонн ответственности при каждом новом вдохе. — Это огромная работа, мы не сможем проделать её находясь на разных континентах. — Бесспорно. — Тогда что ты… Имеешь… — Я кратко осматриваю взглядом парней, которые просто следили за нами с Намджуном, я даже не была уверена в том, что они понимали этот разговор. -… Ты хочешь, чтобы я осталась в Корее? — Нет, ты можешь улететь, закончить необходимые дела и затем вернуться уже на запись и съемки. Написать текст мы можем удаленно, это не проблема… Просто дай свой ответ, да или нет. Сейчас или никогда? Мы с Чимином невольно встречаемся взглядами на несколько совсем коротких мгновений, но сердце забарабанило так, что мне не нужны были лишние поводы для твердого ответа.

***

Уже несколько месяцев как я вернулась в штаты, после своей короткой поездки в Сеул, которая перевернула мою жизнь с ног на голову. Каждый день по настоящий момент я удивлялась тому, что наши армии поклонников до сих пор даже не могли предположить того факта, что бантаны могут быть замечены в каких-либо сотрудничествах с другими артистами. Насколько я понимала, в Корее не так распространена практика эпичных коллабораций, возможно, именно это и играло нам на руку. В данный момент и я, и мои корейские друзья не могли в полной мере отдаться совместному творчеству, ибо, как ни крути, у нас у всех были свои контракты и обязанности. Мы не теряли связи, даже начали работать над текстом будущего хита, но пока что это всё выглядело размыто до невозможности. Последние недели я проводила всё свое время в Лос-Анджелесе, занимаясь подготовкой к грядущему шоу на подиуме, где мне предстояло выступать. Подобное мероприятие было невероятно ожидаемым по всему миру и мне бесспорно хотелось лишь одного — чтобы всё прошло превосходно. И сейчас перед этим выступлением оставалось лишь немногим меньше часа. Я видела, как на сцене происходят последние приготовления, стоя в закулисье. Именитые гости продолжали прибывать, возвращая тем самым меня к привычной реальности. Стафф в очередной раз поправлял оборудование на моем поясе и убеждался в том, что звук микрофона передается без помех. А я же лишь в сотый, а то и тысячный раз проверяла экран своего мобильного, в надежде получить хотя бы одно короткое, но такое заветное сообщение от одного единственного человека, но телефон предательски молчал. Это было ожидаемо до боли в сердце. Мне следовало перестать думать об этом и настроиться лишь на то, что выступление должно пройти без происшествий, ведь в конце концов на этом показе ежегодно собираются все сливки Голливуда и не только. Выступать здесь — честь для исполнителей и моделей, получить приглашение в качестве гостя — честь не меньше, поэтому лишние мысли — прочь. Я поднимаюсь на длинный подиум, спрятанный в темноте и лишь привычно, отработанно на сотнях репетиций, останавливаюсь ровно в центре, дожидаясь, когда в следующие несколько мгновений десятки софитов начнут зажигаться в нужной последовательности, освещая сначала лишь меня, а затем и весь подиум… И зал, с сотнями знаменитых гостей. Первые ноты знакомой песни начинают звучать вокруг и я лишь ещё раз осматриваю зал прежде, чем начать петь. Сейчас я чувствовала себя на своем месте, на сцене, позволяя себе просто быть собой, звучать своему голосу так, как и должно быть. Первая модель уверенно выходит на подиум и я протягиваю ей руку, продолжая протягивать слова песни абсолютно уверенно. Мы с моделями играли примерно одну и ту же роль, будучи на сцене, но при этом я была абсолютно уверена в том, что мы ощущали разную степень своей свободы. Я так соскучилась по сцене, после возвращения из Сеула, что мне хотелось, чтобы эту песню слышали как можно громче, чтобы её чувствовал каждый человек в зале буквально каждой клеткой тела. Дохожу до края подиума, когда модели в очередной раз сменяют друг друга и внимательно всматриваюсь в, казалось бы, бесконечный зал, прежде чем протянуть очередную строку песни… И он сидит прямо здесь. Они сидят прямо здесь. Такие же красивые, уверенные в себе и бесконечно лучезарные. И он предательски расплывается в улыбке, когда наши взгляды встречаются и мы не можем их отвести в сторону. «Tell me how's it feel sittin' up there…» На этой строчке он улыбается ещё шире и отводит свой взгляд в сторону, будто бы специально давая мне возможность так же потрясающе закончить выступление, ведь десятки камер были со всех сторон и подобные игры в гляделки не могли бы остаться незамеченными, если бы Чимин не сделал сейчас этот жест. Черт, мириады бабочек сейчас были готовы вырваться наружу и это было слышно по моему голосу, когда я стала петь немного громче, хотя отчаянно пыталась держать свою радость как можно глубже внутри. Но мне так хотелось предательски спуститься с этой сцены, наплевав на все обязательства и контракты и просто оказаться рядом со своими друзьями, по которым успела чертовски соскучиться. Моё выступление заканчивается и я оперативно скрываюсь в закулисье вновь, так же поспешно прося стафф отключить моё оборудование. Один из операторов ловит меня буквально сразу же, когда рядом оказывается несколько моделей, в том числе знаменитая Белла. — Эшли, ты невероятная! — Воркует Белла, заставляя меня предательски зардеться краской. — Ты тоже невероятная! — Я обнимаю её за плечи, а после вновь отстраняюсь. — Вы все такие красивые, сама себе завидую оказаться здесь. Девушки наперебой начинают напевать строчки из той песни, под которую только что дефилировали по подиуму, а я невольно подключаюсь к этому исполнению. Это всё, абсолютно каждое действие сейчас, делалось для записи на десятки камер вокруг и моя работа заключалась в том, что я должна была так же как и они работать на камеру, хотя с каждым вдохом я хотела убежать отсюда как можно скорее. Но проблема была ещё и в том, что меня не отпускали отсюда ещё слишком долго и мне казалось, точнее стало казаться, что прошла уже буквально целая вечность и я вот вот пропущу всё, что только возможно и невозможно. Когда многочисленные модели, наконец-то, заканчивают свою проходку по подиуму и, большая часть из них, уже переоделась для афте-пати — я ощутила тот осколок свободы, который был так необходим. Конечно же нужно было сменить сценический образ на более менее человеческий и даже сменить макияж прежде, чем выйти в зал, где начинала кипеть типичная голивудская жизнь. Меня то и дело окликали знакомые и незнакомые лица, желая вместе сфотографироваться или просто обсудить минувшее выступление, а я в каждом мужчине пыталась отыскать знакомые силуэты. Спустя буквально час я уже окончательно отчаялась заполучить хотя бы намёк на ту встречу и устало останавливаюсь у одного из столиков, делая небольшой глоток шампанского из оставленного там бокала, пока знакомый голос не пугает меня настолько, что я закашлялась тем самым шампанским. — РМ! — едва ли не пискнув от радости я озвучила сценическое имя Намджуна, оказываясь в его объятиях буквально в следующую секунду. За его лидерской спиной уже стояли довольные корейские мордашки, ожидающие своей порции объятий. — Господи, я так рада вас всех видеть… — Чонгук и Джин чуть ли не толкались за возможность получить свои краткие объятия, затем Юнги, Тэхен, лучезарный Хосок, у которого сложно выбиться из объятий и затем мужчина, с улыбкой самодовольного кота. Его руки обвиваются вокруг моей талии на несколько мгновений дольше, нежели принято в подобных ситуациях и он ловко касается кончиком носа кожи на моей шее, при этом на плохом английском пробормотав «Твое выступление было невероятным…» Лишь предательски расплываюсь в улыбке, отстраняясь от Пака и вновь довольно урчу, в очередной раз говоря о том, как рада их видеть. — Но почему вы не сказали, что прилетаете в штаты? — Только Намджун без проблем понимал мою речь, поэтому было логичным смотреть именно на него, когда я задавала вопрос. — Это был сюрприз и, мне кажется, он удался. — Черт, да! Он удался, боже! Вы на долго? — На премию, которая будет через несколько дней, потом пару интервью и хватит. — Да, из-за этих мероприятий я не могу улететь куда-то в ближайшее время. — Поэтому, корейские парни уже тут, милая. — Лукаво произносит Чимин, заставляя меня засмеяться. Эти парни были нарасхват даже на другом континенте, поэтому мы оставили свои попытки пообщаться буквально после первой же девушки, желающей заполучить с ними совместную фотографию. Бедный Чонгук и вовсе спустя какое то время не знал, где и как спрятаться, чтобы американские исполнительницы и модели перестали его преследовать. Я же была абсолютно точно уверена в том, что им всем нравилось это повышенное внимание со стороны девушек, тем более эти девушки были весьма хороши собой, мировые знаменитости как никак. Продержавшись на этой вечеринке ещё совсем немного я вызвала такси, не попытавшись при этом отыскать парней, чтобы попрощаться с ними. Я была невероятно уставшей и хотела просто остаться в своей квартире, в полной тишине и переварить все события прошедшего дня, а завтра снова вернуться к привычному дикому ритму жизни. Как и ожидалось, в квартире была расслабляющая тишина и прохлада, которая моментально расслабляла и только сообщение на мобильном чуть выбивало из колеи. Ответ на пришедшее смс был коротким и лаконичным, и оставив мобильный на кухонном столе я отправилась в ванную, чтобы смыть с лица весь макияж и освежиться. Накинув на тело халат, я плотно завязываю его пояс на своей талии и подхожу ко входной двери, уверенным движением открывая её. Он стоит в дверном проеме с довольной улыбкой на губах окидывая меня взглядом с ног до головы. Протягиваю к нему руку и наши пальцы переплетаются буквально в считанные секунды, а после он делает уверенный шаг в мою сторону, свободной рукой закрывая дверь за своей спиной, после заводя эту руку мне за спину и прижимая к себе как можно крепче. Ещё мгновение и теплые пухлые губы уверенно накрывают мои, вынуждая сразу же сдаться ему всецело. И он чувствует эту податливость. Второй рукой касается горячей кожи на моих плечах и шее, затем чуть отодвигая мои темные волосы в сторону и прижимая горячую ладонь к моей щеке, неохотно затем отстраняясь от губ и с улыбкой рассматривая мои глаза. Копирую его улыбку и неуверенно бормочу «Анъёхасэё чагия», что заставляет Чимина по-доброму усмехнуться и шепнуть мне в губы «чагия», затем вновь накрывая их поцелуем. Трепетным, мягким. Дающим мне чувство того, что вот он, мой дом…