Now or Never

После случившегося перформанса на премии, бантаны попали под сокрушительный шквал реакций и эмоций со стороны своих поклонников. Назвать это чем-то не впечатляющим я бы не посмела просто потому что это было действительно самое настоящее «нечто». Под каждым старым и новым постом в интернете, на многочисленных онлайн площадках — везде, абсолютно везде можно было найти сотни, а то и тысячи комментариев на тему нашего с Чимином поцелуя в прямом эфире. Если спрашивать меня о том, знала ли я о его плане вытворить подобный трюк, положа руку на сердце могу сказать, что не знала, иначе бы постаралась всеми силами его отговорить от подобного. Почему? Хм. Во-первых, азиатская индустрия музыки в корни отличалась от любой другой, ведь здесь были совсем другие правила ведения игры. Поклонники здесь были наиважнейшим звеном и компании, группы и сольные артисты невероятно уважали своих поклонников, стараясь никогда и ни в чем их не расстраивать, не обижать. Всё их творчество было именно для поклонников, поэтому — то многие компании запрещали своим айдолам состоять в отношениях, или же запрещали их афишировать. Сначала работа в рамках контрактов, а уже затем они бы вели свою личную жизнь, когда контракты заканчивались. Во-вторых, я не большая любительница освещать свою приватную жизнь в общественных кругах, говорить о том, что Чимин ещё менее склонен к подобному — вообще не стоит. Мы оба старались вести свою личную жизнь только для нас двоих, и лишь бантаны знали то, что мы близки друг с другом. Отдельного напоминания стоит тот факт, что о моей неудачной беременности до сих пор знали только сам Чимин и Намджун, который в то время был нам необходим. Думаю, что если бы он тогда не вмешался в ситуацию, всё могло бы пойти совсем иначе, но мне никогда не хотелось вдаваться в детали подобных размышлений. Поэтому, я была бесконечно удивлена поведению Чимина в этой ситуации, хотя и допускала мысль о том, что своего рода такая выходка сработала и на привлечение такого нужного всем внимания. В любом случае, это уже случилось и сейчас мы все переживали последствия. На какое-то время мы просто одновременно выпали из жизни в социальных сетях, потому что откровенно говоря нам было сложно делать там хоть что-то, особенно остро я ощутила это в момент, когда многочисленные поклонницы моего возлюбленного мужчины стали оценивать буквально каждую могу фотографию, оставляя комментарии. В целом, армия поклонников бантанов была невообразимо приятной, но их всё равно оставалось слишком много для того, чтобы я сумела это спокойно пережить. Эта шумиха длилась чуть дольше обычных эпатажных новостей, но в конечном итоге за то время, пока мы нигде не появлялись — нам казалось, что всё стихло. Пак сегодня планировал сломать эту завесу молчания со своими арми и выйти в первый эфир за несколько недель, а я не особо хотела принимать в этом хоть какое-то участие, поэтому лаконично открестилась и он не пытался меня переубедить. Вообще, на самом деле у меня были определенные планы на сегодняшний день и я очень не хотела их нарушать просто потому что это было для меня невероятно важным. «Я бы хотела с тобой перекусить, если ты не против»

«Не против»

«Хоть сейчас»

Это было огромной удачей, что человек, с которым я хотела встретить — был свободен именно сейчас, потому что на самом деле я не рассчитывала на то, что это будет возможно. Просто отчаянно верила в лучшее и, видимо, не зря. Закончив свои сборы и взяв подарок, который так долго выбирала, подхожу к Чимину для короткого поцелуя в губы прежде, чем выйти из дома. Он разрешил мне взять свою машину… Точнее не так. Он настоял на том, чтобы я взяла его машину, даже не смотря на то, что я предпочитала не садиться за руль самостоятельно, тем более в Сеуле. Но сейчас он скорее лишний раз переживал за мою безопасность, нежели за страх того, что я боюсь водить в чужой стране. — Будь аккуратна, чагия. — Кидает он мне под конец, а я с улыбкой отвечаю его любимое «саранхэ» и ухожу. Добраться до небольшого итальянского ресторанчика не составило особого труда — это место очень любил Джин, а поэтому все друзья прекрасно знали где оно находится. Забронированный столик на мое имя уже не был пустым, хотя время встречи ещё не наступило. Мин по-доброму улыбается, когда девушка-хостес оставляет нас вдвоем, а после поднимается и аккуратно обнимает. — Я так рада, что ты не занят. — Хотел отвлечься от студии и ты удачно подгадала момент. — Можно я буду считать, что ты просто так хотел со мной увидеться, что передвинул все дела? От этой реплики Юнги не громко смеется, а после кивает несколько раз. — Разве я не так сказал? Не состроить в этот момент гримасу было непосильным трудом, от чего Юнги вновь не громко хохотнул. Сейчас нам было намного комфортнее находиться друг с другом хотя бы потому что я понимала его речь. Нет, я не могла хорошо разговаривать на корейском, не владела бесконечными знаниями в понимании этого языка, но построить не сложный диалог мы могли и это уже было огромным шагом по сравнению с нашей первой встречей. Тогда мы могли разговаривать только в присутствии Намджуна, потому что иначе вся встреча в конечном итоге прошла бы лишь в угрюмом молчании. Сейчас вообще всё уже было по-другому. — Мне хотелось поддержать тебя перед выходом новой песни, потому что я знаю, как каждый раз ты нервничаешь по этому поводу. — Юнги немного смущенно убрал руки со стола буквально на несколько мгновений и я прекрасно его понимала. Он не самый тактильный и эмоциональный человек на свете, но я так же знала и то, что он один из самых преданных друзей. Если Мин говорил о своих чувствах, то это абсолютно точно было взвешенным и уверенным решением. — Я знаю, какую невероятную работу ты проделываешь каждый раз, когда оказываешься в студии и как усердно работаешь над каждым проектом за который берешься, поэтому я могу только сказать, что тебе не стоит переживать о том, как поклонники отнесутся к твоему труду, ведь это будет потрясающе. Уверена. Мой собеседник предательски опустил глаза, при этом довольно улыбаясь, а после поднялся со своего места, чтобы вновь заключить меня в свои объятия на несколько мгновений. Когда мы вновь возвращаемся на свои места за столиком, я аккуратно придвигаю к его ногам небольшой подарочный пакет, на который сложно было не обратить внимания с самого начала. Мужчина выглядит немного потерянным, переводя взгляд от пакета ко мне и наоборот, пока это не заставляет меня весело усмехнуться. — А ещё, я хотела встретиться с тобой, чтобы поблагодарить тебя. — Меня? — Юнги удивленно приподнимает бровь теперь уже не сводя с меня взгляда темных глаз. — За что? Я аккуратно достаю из этого подарочного пакета подарочную коробку средних размеров, элегантно перевязанную лентой и придвигаю немного ближе к Шуге, при этом не сводя с его непонимающего лица взгляда. — Ровно два года назад я впервые оказалась в Сеуле, потому что парень из популярной корейской группы пригласил меня записать совместную песню, просто сказав при этом, что ему нравится звучание моего голоса и он считает его идеально подходящим для своего трека. — Юнги перевел взгляд с подарка на меня и невольно улыбнулся, при этом не перебивая. — Я проделала шестнадцати часовой путь, чтобы оказаться с этим парнем в одной студии и понять, что мы даже не можем разговаривать друг с другом, потому что он не знает английского, а я совсем, совсе-е-ем не знаю корейского. А сейчас, спустя два невероятных года, я могу сказать, что этот парень стал для меня одним из самых близких людей на свете, который перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Совсем неуверенно, но я касаюсь руки Юнги в этот момент просто потому что мне хотелось увидеть его взгляд. Мы улыбаемся друг другу и я вижу, что ему невероятно приятно слышать эти слова, хотя он и старается изо всех сил не показывать излишней эмоциональности. — Благодаря твоему приглашению тогда, сейчас я могу сказать, что у меня есть шесть самых лучших друзей, которые никогда в моей жизни не заставят в них усомниться. К тому же, я обрела любимого человека… Который, правда, иногда творит безумные дикости, но… Я люблю его. И я невероятно счастлива тому, что ты мой друг, поэтому мне очень хотелось сделать что-то, чтобы ты это почувствовал и я так долго старалась найти нечто говорящее, небольшое и то, что будет тебе полезно. Я не громко прошу его открыть подарок и с улыбкой наблюдаю за тем, как он без особых уговоров поддается на эту просьбу, развязывая аккуратный бант, а после поднимая верхнюю часть коробки и на несколько мгновений он откидывается на спинку кресла, шумно выдыхая, как мне казалось от радости. — Эшли, ты попала в самую цель. — Мин аккуратно достает из коробки два небольших сценических наушника. На них я сделала небольшую гравировку «BTS + One», чтобы это служило каким-то олицетворением нашей дружбы. Он уверенно примеряет их в уши прямо здесь, но проверить работу не получится при всем желании. Концерта в ресторане не планировалось. — Что бы дальше не происходило в наших жизнях, Мин Юнги, я хочу, чтобы ты запомнил только то, что я всегда буду на твоей стороне и болеть за каждый твой проект активнее, чем за свои, потому что когда-то ты сделал для меня намного больше. Сейчас Шуга абсолютно точно был в какой-то легкой растерянности, поэтому я не нашла варианта лучше, кроме как подойти к нему и крепко обнять. Я не хотела ничего от него в ответ, даже приятных слов, я просто искренне хотела, чтобы этот человек знал, насколько на самом деле я им дорожу и насколько я благодарна ему за каждый день последних двух лет. Я хотела, чтобы сегодня Юнги услышал о том, какой он невероятный друг и человек, чтобы услышал о том, насколько он талантлив и старателен в своих делах и проектах. Насколько он невообразимо профессионален. Я знала, что он нуждается в этих словах и я хотела быть тем человеком, что не позволит ему в себе усомниться ни на мгновение. — Скажу Чимину, что теперь ему придется жениться на тебе ещё и для того, чтобы ты почаще говорила подобные вещи. Мне понравилось. — И вот Мин Юнги снова стал привычным Мин Юнги, заставляя меня рассмеяться от его псевдо циничных слов и немного растрепать ему волосы, отодвигаясь от объятий, а следом и вовсе возвращаясь на свое место. — Когда я приглашал тебя к сотрудничеству, я даже не допускал мысли о том, что ты вообще успеешь познакомиться с ребятами, не говоря уже о чем — то большем. В тот момент это мне казалось просто удачным дуэтом, к тому же с популярным исполнителем на американском рынке. Когда мы не смогли разговаривать в студии, в какой-то момент я думал о том, что вся эта затея полный бред и у нас ничего не получится, но ты была такой… Старательной? Теперь смущенно опускала глаза уже я. — Ты даже спала в студии, а это вообще моё любимое занятие. — Господи, вспоминаю наши первые сутки после записи… Открываю глаза, а на меня смотрит сонное лицо Чимина, который что-то бормочет по-корейски. Мы с Юнги одновременно рассмеялись, придаваясь воспоминаниям того дня, когда мы познакомились друг с другом, когда познакомились с бантанами и как бедный Чимин затем выслушивал череду невообразимых шуток от своих друзей. Мы так и провели остаток нашего вечера, придаваясь воспоминаниям о тех днях, не сдерживаясь от шуток на эти же темы и беззаботно смеясь над всем, что уже успели пережить за эти два года. Юнги был одним из самых комфортных людей, с кем мне вообще приходилось общаться и иногда мне становилось грустно от осознания, что мало кто знает его настоящим. Вот таким. Мужчина без каких-либо обсуждений оплачивает нашу посиделку и провожает меня до машины, не упустив возможность пошутить на тему того, что я уже успела отобрать у Чимина его автомобиль. На мои закатанные глаза он лишь довольно рассмеялся, после поблагодарив за вечер и направляясь к своему автомобилю. Дорога домой показалась ещё короче, нежели поездка до ресторана, но возможно я была просто в приподнятом настроении после общения с Юнги и время казалось неощутимым. Поднявшись с подземного паркинга я сворачиваю к выходу во двор комплекса, чтобы немного подышать свежим воздухом Сеула и практически сразу же встречаюсь с тем, как Чимин, Хосок и его сестра Джиу отдыхают с её дочерью. Она была ещё совсем маленькой, даже на ножках держалась неуверенно, именно поэтому, как мне казалось, она сейчас дремала в прогулочной коляске, пока Чимин сидел рядом с ней, разглядывая спящего ребенка с каким-то умилением на лице. Хосок жил в соседнем корпусе, а Джиу, видимо, просто заезжала в гости. Хоуп замечает меня быстрее, чем мой собственный мужчина, но последний был слишком увлечен младенцем в коляске, поэтому вопросов к нему не возникало. Я была очень плохо знакома с Джиу, скорее больше по рассказам Хосока, нежели из-за личного общения. Вообще все семьи ребят оставались закрытыми даже для меня, не смотря на ощущение тесной близости. — Хосок, у тебя гости? — Сама того не заметив я немного поклонилась его сестре в приветственном жесте, только потом замечая улыбки на лицах всех троих. — Я ведь не твоя бабуля, Эшли, не нужно мне кланяться при встрече, пожалуйста. — Её корейский был таким быстрым для меня, что я предательски зависла на несколько мгновений. Чимин и ребята привыкли к тому, что я в постоянном стрессе, когда слышу быструю речь, поэтому старались говорить немного медленнее. Пак практически сразу поднимается со своего места, следом аккуратно применимая меня за талию. — Она просто супер вежливая, Джиу, не придирайся. К тому же она иностранка, так что скажи спасибо, что она вообще тебе поклонилась. — Всё-всё, не заводись. — Шутливо отмахнулась девушка, продолжая при этом размеренно катать коляску с ребенком туда-сюда, а Хоуп довольно гоготнул, наблюдая за подобной картиной. — Каталась по магазинам? — Вырывает меня из раздумий голос Джей Хоупа. — М? Нет, нужно было кое с кем встретиться и сказать ему, какой он замечательный. — Я специально наигранно придаю этим словам драматичности, наблюдая за реакцией Хоупа и Джиу, а после мы с Чимином не громко смеемся и последний выпаливает «Встречалась с Юнги, не строй в голове ей план мести». От нашего смеха, который нам казался тихим, маленькая девочка в коляске лениво потянулась и что-то прокряхтела раньше, чем заботливый дядя Чимин успел сфокусировать всё её внимание на своей дружелюбной персоне. Бесспорно я знала, что Пак любит детей. Ему всегда нравилось уделять им внимание, возиться с детскими играми и выслушивать детскую, не всегда разборчивую, болтовню. Это знала и я, и миллионы его поклонниц, потому что он часто попадался на камеры в такие милые моменты. Но сейчас это видели только мы трое и маленькая, бесспорно счастливая, дочка Джиу. Чимин аккуратно, с неописуемой нежностью, поднимает на руки ребенка и прижимая к себе что-то рассказывает ей практически на ухо, расхаживая вокруг нас словно бы в попытках снова убаюкать её. Наблюдать за этим было непривычно и интересно одновременно. В какой-то момент кореец останавливается рядом со мной буквально на несколько мгновений, чтобы оставить короткий поцелуй на губах, а после вновь начинает расхаживать с ребенком, убаюкивая ее приятным голосом. Тихонько извинившись перед ребятами, я сваливаю всё на усталость и обнимая Хосока на прощание — поднимаюсь в апартаменты Чимина. Пока он продолжал охотно ворковать с дочерью Джиу, я успела принять прохладный душ и привести себя в порядок после насыщенного дня. Кто бы мог подумать два года назад о том, что я буду приходить в апартаменты Пак Чимина со своими ключами, по-хозяйски принимать у него душ и ждать, когда же он вернется домой, чтобы иметь возможность просто увидеть его довольную улыбку и темные, уже такие родные, глаза? А кто допускал хотя бы мысль о том, что я буду жить в Сеуле такую огромную часть года? Он нежно обвивает прохладной рукой мою талию, опускаясь на постель сзади меня и уверенно притягивает к себе как можно ближе. Спиной я ощущаю тепло от его груди и как размеренно она вздымается от тихого дыхания. Едва ощутимо мужчина касается носом моего плеча, а затем так же легко оставляет на коже поцелуй. — Как провела время? — Замечательно. Я рада, что смогла сказать так много слов Юнги… Он в них нуждался. — Я рад, что их ему сказала ты. Аккуратно я переворачиваюсь так, чтобы лежать лицом к лицу с Чимином и от этого он довольно улыбается. — Почему? — Потому что от нас он их слышал уже много раз. — Свободной рукой он ласково убирает прядь волос с моего лица и вновь улыбается, следом тихонько целуя в нос. — И потому что он тебя любит своей Юнговской любовью, о которой ты вряд ли когда — то узнаешь. Тихо хохотнув, я пододвинулась к своему главному источнику нежности и любви, касаясь кончиками пальцев мягкой кожи на его щеках. — Главное, что у меня есть твоя Чиминовская любовь, о которой я знаю. — Пак довольно кивает, затем вновь повторяя свой поцелуй в нос и бормочет «Саранхэ», заставляя меня прикрывать глаза в попытках отпечатать этот момент в памяти навечно. — Ёбо? — М? — Я знаю, что эта тема для тебя не самая приятная… — Лениво приподнимаю веки, словно бы это может позволить мне читать его мысли, но единственное, что это дает — это возможность встретиться со взглядом его пленительных глаз. — И я не планировал её поднимать, но к Хосоку приехала Джиу со своей дочерью и… Я всё ещё смутно понимала к чему он ведет этот монолог, пока он не упомянул дочь Джиу. — Чимин. Мне хотелось прервать этот разговор ещё до того момента, когда он полноценно продолжится, но взгляд Чимина. Я впервые видела его таким… Растерянным? Шумно выдохнув я вновь прикрываю глаза, понимая, что если продолжу играть с Паком в гляделки, то мои губы начнут предательски дрожать. — Я не хотел, чтобы тебе стало грустно, прости. — Он прижимает меня ближе к своему телу и целует в макушку. — Забудь. Но это не забыть по щелчку пальцев. Мы можем отложить сам разговор, но это вряд ли изменит причину, по которой Чимин вообще захотел поднять подобную тему, поэтому, после долгих минут молчания в объятиях самого близкого для меня человека, я всё-таки сдаюсь. — Ты хочешь ребёнка… — Тихим голосом констатирую факт, когда наши глаза вновь встречаются. — Я хочу знать, хочешь ли ты? — Я… Не знаю. Столько раз этого не получалось сделать. — Мой голос всё ещё был тихим, потому что я боялась того, что он будет дрожащим или предательски ломающимся в попытках сдержать всю обиду и горечь прошлого. — Ёбо… — Он вновь касается губами моего носа. — Чагия… Для меня нет ничего важнее, чем твое здоровье и счастье, пожалуйста, запомни это. Если ты когда-нибудь подойдешь ко мне и скажешь «Чимин-оппа, я хочу от тебя ребёнка», то ты станешь единственной из миллионов девушек во всем мире, которой я отвечу «Меня просить дважды не нужно» и утащу тебя старательно заниматься созданием новой жизни. Эти слова заставили меня рассмеяться немного громче, чем это подходило бы к ситуации, но Чимин и сам рассмеялся, укутывая меня в объятия из своих рук. Эта тема была для нас самой тяжелой для обсуждения, в частности из-за того, что произошло в Париже и как это нас чуть не сломало окончательно. Впредь мы старались быть аккуратнее и не допускать новой беременности, но сейчас из-за слов Чимина я предательски задрожала в его же руках. Вероятно он подумал, что мне стало просто холодно, потому что буквально сразу же он укрыл нас обоих объемным одеялом. Даже не представляю, сколько времени мы провели в этой уютной тишине, но солнце уже окончательно спряталось за горизонтом и за окном лишь горели маленькие огоньки ночного Сеула. Самые надёжные в мире руки с любовью прижимали меня к себе, его тихое дыхание невообразимым образом расслабляло и меня, словно бы передавать свои эмоции было его супер способностью. Почему я боялась дать ему определенный ответ? Почему я вообще чего — то боялась, если рядом со мной всегда оставался Чимин? Я ему не доверяла? Доверяла всецело. Сомневалась в наших отношениях? Ради них мы преодолевали тысячи километров, меняя континенты. Ради нас он рисковал своей карьерой и всем, что у него есть в жизни. На самом деле Чимин был одним из очень малого количества людей, кому бы я доверила свою жизнь без единого сомнения. И он никогда не просил у меня ничего в ответ. Он так радовался, когда это произошло в прошлый раз, но в моей памяти плотно отпечаталась лишь моя боль от событий во Франции. И я совсем не брала во внимание, что Чимину было не легче, что он был вынужден так же переживать всё один, потому что мы были так далеко друг от друга, а из друзей знал только Намджун. — Чимин-оппа? — М? — Думаю, что мы можем ещё раз попытаться стать родителями. Пак внимательно смотрит мне в глаза буквально несколько мгновений, а после уверенно наваливается на меня всем телом, при этом не выпуская из объятий и обсыпая поцелуями каждый миллиметр моего лица, заставляя рассмеяться в отчаянных попытках высвободиться из этой медвежьей хватки. — Ну не прямо ведь сейчас, Чими-и-ин! — Я же сказал, что тебе нужно будет просить меня дважды. — Боже, он просто сиял от счастья, когда мы встретились взглядами на несколько мгновений, а после он прижимается губами к моим и, натягивая на нас одеяло с головой, уверенно прогуливается горячими руками по всему моему телу, стягивая с него одежду, лаская каждый участок кожи так, будто бы я впервые была в его руках… Мы оба этим бесспорно наслаждались в этот раз в какой-то особенной форме.