Отражение

– Келлер, что случилось? – Келл, успокойся пожалуйста, это просто приступ, дурное воспоминание, всё хорошо. Девушка смотрит в пол, едва держа двумя пальцами кружку, наполненную чаем. Напиток близок к её губам, но она не пьёт, вновь утопая в воспоминаниях. – Келлер, ты нездорова? – Выпей чего-нибудь холодного, чай, видимо, не помогает. Алекс осторожно забирает у Келлер кружку чая и вкладывает в её ладони стакан с водой. – Не хочу... Она устало мямлит. – Но... – Убери воду... Парень слушает её просьбу, понимая, что это явно связано с каким-то из воспоминаний. И ведь это так... Келлер прекрасно помнит тот приём у психолога, когда он насильно заставлял её пить воду, чтобы она не теряла сознание после жуткого, едва ли, не допроса. Алан Джошуа, великолепный государственный психолог... Казалось бы. Но, к сожалению, мисс Опра Холт была права: психология слишком абстрактная наука, которую нельзя объективно осмыслять, ведь все люди разные. Так и Келлер... Другая. Вспомнить о давно утерянном воспоминании... Из-за стакана воды, иронично, не правда ли? Грязное изнасилование и попытка суицида... Всё это мозг превращал лишь в яркие сексуальные фантазии и приятное возбуждение, но никак не в тот ужас, что переживала тринадцатилетка на той вечеринке. Помнит, что не хотелось бы помнить... Порочна, хотя с момента заблокированных воспоминаний считала себя девственницей. Всегда считала, но... Ни девственность, ни первый поцелуй... Ничто в её теле, в её жизни... Никогда не принадлежало и не принадлежит ей. Удручающе... Ничто никогда не принадлежало ей. Никогда.

Знания?

– Келлер, сделай за меня задания. – Но ты же, ты же старшеклассник... – Твои проблемы. – Сделай проект, ради которого тебе нужно обойти всю чащу леса на окраине. Жду завтра, к полудню, весь доклад и проведение урока биологии на тебе. – Но мисс Кафиль Ривера! – Всё исключительно твои проблемы, иначе в аттестат полетят F- – Реши наши проблемы. – Продумай сама весь план и паттерн действий. – Сама всё решай, это же твоя ответственность!

Достижения?

– И победителем марафона становится... Лью Андрон! – Что!? Но это я бежала вместо него марафон, ибо он нажрался как свинья и не мог даже с кровати подняться! – Прости, Келлер, таковы правила. – Я... Закончила эту работу и теперь у меня есть прибор, что способен очистить городскую воду от всей грязи. Осталось только... – Рой! Рой! Рой! – Что там такое? – Рой Сайде сделал прибор для очищения сточных городских вод и теперь он наш благодетель! – ...

Они пропили его на следующий день!

По щекам Келлер стекали слёзы.

Тело?

– Сколько стоит? – Да продам эту малявку за тысячи две долларов, думаю, не стоит она больше. – Это что за развратный вид? Ты телом торговать собралась? – Да... – Ты бы лучше голой пошла, всё равно шлюха шлюхой! – И как должны вести себя рабыни? – Покорно, молчаливо, смотреть в пол. Не говорить пока не спрашивают, не отвечать пока не задают вопрос. Давать делать с собой всё, что хочет хозяин и молчать, ещё раз молчать. – Я не хочу быть рабыней... – Будь хорошей девочкой, Келл.

Чувства?

– Я не знаю, что я чувствую... Я не хочу чувствовать... Я устала... – Ещё раз посмеешь отречься от чувств - и ты для меня нежилец. – Вся эта боль... Весь этот фарс... Где в этом всём... Настоящая я? Во внимании? В любви? В счастье? ... В ненависти? – Ты - это ты. – Но я не знаю что есть я!

А может...

– Келлер! – О, благо, ты вернулась в реальность... Лишь мотает головой, пока по щекам стекают слёзы. Не уверена в том, что ей считать реальностью: прошлое, настоящее или будущее. – Келлер... Я обещаю, что всё будет хорошо. Ты справишься со всеми этими воспоминаниями. Обещаю.

Обещает...

Келлер тоже обещала... Обещала и не раз. Но всегда держала обещания... До этого времени... Ей... Было больно от самой себя. – Ты... Действительно сделала это? Была удивлена женщина в чёрном, когда Келлер готовила ей вкусный ужин на много блюд, пока они сидели на берегу большого водоёма(девушка не знала его названия), находясь в штате Айова. – Конечно. – Неужели ты... Правда ценишь обещания? – Когда тебя слишком много обманывают... Невольно тянешься к малейшей честности. – Келлер... Тогда этот усталый взгляд, наполненный корыстью и желанием раз за разом продать Келл в цирк... Сменился чем-то более мягким. Мадам "кто-то", что была готова продать своё имя ради денег...

Джиу

Келлер ощущает перед ней безмерную вину, несмотря на все конфликты, что были между ними... Несмотря на всю алчность, жадность, грубость Джиу... В той всё ещё был человек. Человек, которого Келл... Предала. Она обещала, обещала! Но не сдержала обещания... – Простите... Голос Келлер отдаётся всхлипом сквозь боль. Душа рвётся на осколки. – Что случилось? – Алекс... – Да? – Скажи, а за сколько бы денег ты продал свою душу?