Скрытое за слепящим светом

      Отношения Феликса со стажерами складывались так себе. ЭйДжей, старый соперник самого Криса, невзлюбил парня с первого дня — критиковал постоянно и с особым удовольствием. Кидэн так вообще иногда намеренно толкал, прятал какие-то вещи. Но было даже забавно наблюдать за реакцией Феликса за всем происходящим: у него практически на лице было написано «Что за тупость и почему больше никто не понимает абсурдность ситуации?»       После первого же отчетного выступления Феликсу начали давать преимущественно частные занятия, в какой-то момент Крис даже поинтересовался успехами: он чувствовал ответственность за парня не только потому, что его попросили об этом, а просто… так уж вышло.       — Он как инструмент, — спокойно сказала учитель Чунг. — Вы тут многие часто стараетесь прыгнуть выше головы, все время пытаетесь спеть то, что вам недоступно, беретесь за сложное и ошибаетесь. Ёнбок методично выполняет то, что умеет. Научился новому — отработал до автоматизма — применяет в жизни. С точки зрения мембера мужской группы — идеален.       Крис стеснительно улыбнулся. Их постоянно ругают за то, что они слишком много репетируют — немало стажеров вообще себе умудряются убить голосовые связки, так и не выйдя на сцену. Слова учителя Чунг словно сложили пазл в голове самого Криса: он все никак не мог понять, что не так с танцами Феликса. А его просто отличает методичность на фоне отсутствия реальной страсти. Действительно как инструмент: разучил, отработал, сдал на высший балл. То же самое с рэпом и уроками вокала.       — Но все же руководство решило, что ему стоит больше заниматься рэпом, — продолжила учитель Чунг. — Сильным вокалистом ему не стать, к тому же, он умеет читать очень низко, даже у меня мурашки по коже от его голоса… в совокупности с его миленькой внешностью — убийственный вариант. Не думаю, что ему вообще позволят петь на официальных записях.       Крис чуть поклонился, благодаря учителя за честный ответ. Чунг была в составе жюри всегда, но учила теперь далеко не всех — большую часть занятий по рэпу проводил ее ученик, который так и не дебютировал в итоге. Мнение этой женщины часто было решающим, несмотря на то, что она тоже никогда не выступала на сцене. Просто учитель Чунг была безумно талантливым педагогом, который может обучить даже тому, что ей самой недоступно. Она благоволила Крису, даже сейчас рассказала то, что обычно не выдают посторонним. Если так подумать, то эту информацию он мог бы использовать против Феликса: один номер с упором на эмоциональность — и у Феликса проблемы.       — Запишу-ка его на актерские курсы, — вслух произнес Крис, и учитель Чунг тоже засмеялась.       Вечером, укладываясь спать, Крис поделился своей идеей с самим Феликсом. Тот недавно закончил обязательный курс по уходу за собой и методично прокатывал роликом несуществующий пока второй подбородок. Выглядел он весьма скептично: явно не верил, что роликом можно чего-то там избежать.       — На актерское? — удивился он. — Зачем?       Крис осторожно пояснил:       — Ты почти не проявляешь эмоций. Со временем это может стать проблемой, потому что буквально вся работа айдола сводится к тому, что вызывать у людей эмоции. Если ты сам не кайфуешь от происходящего, то научись делать вид.       Феликс наклонил голову, подумал немного и выдал:       — Думаю, стоит подождать всего неделю — и я как начну тут хлестать эмоциями, никакое актерство и рядом не стоит.       Крис удивился:       — А что будет через неделю? В тебе проснется Халк?       — Нет, у меня закончится курс успокоительных, — честно ответил Феликс и как ни в чем не бывало продолжил катать ролик по лицу.       — Успокоительных? — уточнил Крис.       — Успокоительных, — кивнул Феликс. — Это такие таблеточки, чтобы один немного сумасшедший подросток не сошел с ума в первый месяц присутствия здесь.       Крис нахмурился. Он помнил, что в Австралии отношение к лекарствам достаточно… свободное. Получить рецепт на какие-то сильные антибиотики или психотропные вещества не так уж сложно, те же антидепрессанты прописывают при малейшем подозрении на депрессию. Но в Корее многие болезни лечат настойкой женьшеня, а уж пичкать кого-то успокоительным, чтобы тот не сошел с ума при переезде — это вообще из области корейской фантастики.       — А руководство знает, что ты пьешь успокоительные? — спросил Крис.       — Не думаю. Они знают, что у меня каждую субботу сеанс с психотерапевтом, но, кажется, посчитали это просто австралийской блажью. В контракте нет ничего о том, что я обязан их уведомлять о своих болезнях, а мое психологическое состояние — часть врачебной тайны, так что…       — Но… — попытался возразить Крис. — Если у тебя проблемы, то… почему ты в месте, где все существование — сплошные нервы?       Феликс выглядел по-прежнему безмятежным — сейчас Крису в этом спокойствии померещилась какая-то сумасшедшинка.       — Мне нужны были новые впечатления. Буквально — доктор прописал. Я, конечно, очень сомневаюсь, что мой психотерапевт заранее знала, что за жесть здесь творится, но… что уж поделать, я тут на ближайший год, так что ей остается только выслушивать мои страшные шутки. Кажется, из-за моих рассказов она начала считать Южную Корею какой-то дикой страной, где подростков отправляют на «Голодные игры» внутри агентств по поиску талантов.       Крис не смог сдержаться — хихикнул. Он представлял, как проходят сеансы Феликса, и обычный житель Австралии наверняка действительно посчитает происходящее здесь тем еще извращением.       — Но… с тобой все будет в порядке? — опасливо уточнил Крис.       — Вполне, — пожал плечами Феликс. — Мои счета за терапию — это самое страшное в этой ситуации. Пока я постоянно с ней на связи, все будет хорошо. И… не рассказывай об этом, ладно? Одна из причин, по которой я так радостно ломанулся в Корею, потому что дома не давали даже дышать без присмотра. Если здесь начнется то же самое, мне будет сложнее.