Скрытое за слепящим светом

      Торт оказался не таким уж огромным. Все же девять парней, которые тратят калорий больше, чем потребляют, умяли его за утро с легкостью и невероятной скоростью. В агентство, впрочем, в тот день брели немного медленнее обычного.       Ощущения праздника у Феликса не было и в помине. Скорее, он сильно нервничал. Им предстояло выступать втроем, что заставляло Феликса переживать не только о Минхо, но и в принципе — обо всей ситуации в целом.       Очень не хотелось, чтобы агентство действительно кого-то исключило. Парни рассуждали, что даже удаленного могут вернуть в конце. Если отчислят, например, троих, то могут вернуть обратно одного. Но это как-то мало утешало — хотелось бы дебютировать вместе. Зачем тогда было позволять им самостоятельно собирать группу?       Времени на подготовку к «Миссии 3:3:3» было действительно мало: чуть меньше, чем за две недели, нужно умудриться закончить работу над песней, разучить свои партии, отрепетировать танец и связать все это в номер для выступления.       Вдобавок к этому было жизненно необходимо вытянуть Минхо на уровень хотя бы самого слабенького рэпера… Ему тяжело это давалось. Во-первых, отсутствие базы: у Феликса, например, и до приезда в Корею была хорошая дикция и умение достаточно быстро проговаривать любой текст, и то ему потребовалось больше недели на то, чтобы полноценно уловить принцип рэпа — все же это не просто разговор, там есть и ритм, и темп, и свои особые приемы. У Минхо была база в танцах, он управлял своим телом так, что Феликс искренне завидовал, но вот с голосом у него все было далеко не так радужно.       — Сколько людей поют с автотюном и ничего, — ворчал Феликс, возвращаясь в общежитие в начале четвертого утра. — Почему всюду говорят, что симпатичной мордашки и танцев хватает для дебютов, а с ним такое не сработало?       Ворчал он по-английски, потому что порядком устал от корейского, а сонный Джисон, может, и не понимал уже ни слова, но хотя бы делал вид, что слушает.       — Потому что мы участвуем в шоу на выживание, — все-таки ответил ему Джисон и широко зевнул.       — А нельзя как-то по-другому выживать было? Например собрать всех мужских трейни и оставить в конце нас девятерых?       — Даже с TWICE такое не прокатило: набрали все равно не тех, кто вместе тренировался, — все так же сонно ответил Джисон. — Смирись и займись своей практикой. Ты на сцене все еще выглядишь так, будто мечтаешь поскорее оттуда уйти.       — Потому что я мечтаю поскорее оттуда уйти, — напомнил Феликс. — Вряд ли мою нервозность на сцене можно исцелить за четыре урока актерского мастерства.       — Попробуй водки, — устало засмеялся Джисон, и Феликс, недовольно цокнув на него, замолчал.       То выступление он решил пересмотреть в общежитии — ему стало интересно, что такого в нем нашли в агентстве. В его памяти это был очень нервный день. Концертный зал был полон подростками во взрослых нарядах: парни выступали в костюмах, девушки — в вечерних платьях, которые нередко нелепо смотрелись на детских еще фигурах. Прически, запах духов и успокоительного. У всех нервные пальцы и хмурые лица — для поступления в консерваторию нужно максимальное количество мест в первой тройке. Большинство были знакомы между собой, но так явно ненавидели друг друга, что Феликс замечал это, несмотря на нервы. Он приехал на такое соревнование впервые и скорее потому, что его уговорил директор их музыкальной школы. Точнее, взял на слабо.       Феликс прятал руки в карманах и даже испугался, когда ему на плечо опустилась рука Дерека. Друг прокрался за кулисы, чтобы успокоить его алкоголем в стаканчике из-под кофе. Заранее он его, конечно, не предупредил, поэтому на сцену Феликс выходил порядком ошалевший, когда хлебнул не того, чего ожидал. Но эта небольшая доза алкоголя придала ему смелости и словно приглушила мир вокруг: Феликсу казалось, что за сценой уже никого не существует, поэтому он просто увлеченно играл.       Оказывается, он искренне улыбался клавишам, откидывал волосы каким-то совершенно не своим жестом, запрокидывая голову, и вообще выглядел…       Ну, просматривая это видео, Феликс понял, он-пьяненький просто подражал тому пианисту, который когда-то и стал причиной поступления в музыкальную школу. Феликс-нынешний стыдливо прикрывал глаза, а запаливший его Сынмин отобрал телефон, посмотрел сам и продемонстрировал всем остальным. Вердикт гласил: Феликс выглядит нереально круто. Пришлось признаться, что еще и пьяно.       И вот уже несколько дней все шутят о том, что неприкосновенный запас из трех бутылок виски надо бы употребить на благо к-поп: всем было очень интересно, как пьяный Феликс будет танцевать. Феликс подозревал, что после месяца сна по три с половиной часа он будет красиво спать даже просто пригубив немного алкоголя. Это не считая того крошечного факта, как прием антидепрессантов, которые нежелательно принимать одновременно с алкоголем.       В день отчета Феликс тоже проснулся рано, сонно выполз в гостиную, надеясь успеть в душ пораньше… И застал Минхо за методичной уборкой кухни. Минхо всегда был тем еще чистюлей: бесился из-за мусора и немытой посуды, периодически начинал мыть полы, что с их графиком жизни казалось издевательством. И вот сейчас нервно оттирал кастрюлю, которой последний раз пользовались незадолго до первого выступления группой.       — Ты… сошел с ума? — осторожно поинтересовался Феликс.       — Нет, просто решил прибраться, — невозмутимо ответил Минхо.       У него были краснючие от недосыпа глаза: наверное, не смог заснуть.       — У тебя ОКР? — спросил Феликс, причем название болезни ему пришлось произнести по-английски.       Минхо непонимающе сощурился:       — Не матерись по-английски, — посоветовал он. — Я просто пытаюсь успокоить нервы.       — Если не мог заснуть — сказал бы мне, у меня есть немного снотворного, — вздохнул Феликс, плюхаясь на стул.       — Пить снотворное, чтобы проспать четыре часа, — это вообще законно? — сощурился Минхо, отставляя блестящую кастрюлю в сторону.       — Что с тобой? — не стал отвечать на глупый вопрос Феликс. — Ты так не нервничал, когда мы выступали впервые.       Минхо тяжело вздохнул и тоже устало опустился на стул:       — Может, и лучше, если исключат именно меня? Вы все давно вместе, а я пришел последним.       — Идиот, — сказал Феликс по-английски, и Минхо стыдливо опустил голову.       Феликс понял, что именно его задевало в подготовке к номеру: Минхо будто бы не столько готовился к выступлению, сколько… готовился к вылету. Кажется, все, что удерживало Минхо от того, чтобы просто сдаться, это участие Феликса и Чанбина. И такое отношение бесило так сильно, что очень хотелось хорошенько потрясти этого альтруиста… Только вряд ли поможет.