Если ты хочешь...

      – Прекрати дергаться, – сказал Бартон, сосредоточенно разматывая повязку на руке Кейт.       – Больно! – пискнула девушка.       – Чем больше крутишься, тем дольше и больнее будет, – строго ответил мужчина, крепче держа ее за руку и наконец снимая прилипший бинт.       – Просто признай, что тебе нравится надо мной издеваться.       – Да, точно. Обожаю мучать избитых и истекающих кровью женщин, – прикрикнул Бартон, бросая на стол кровавые ватные диски, которыми обрабатывал рану.       – Прости, – тихо сказала Кейт. – Знаю, я виновата и все это заслужила сама.       – И ты прости, – ответил Клинт, разрывая пачку с новым бинтом. – Я не хотел на тебя кричать. И не говори так – ничего подобного ты не заслужила.       Он наложил свежую повязку и осторожно перемотал рану, стараясь хорошо закрепить, но не слишком перетянуть предплечье. Закончив, он взялся за антисептик и, попросив ее встать перед ним, начал смазывать порезы на руках и ногах девушки. Она морщилась и шипела, но стойко терпела, стараясь не мешать и поворачиваясь по его указанию. Изведя почти всю бутылку антисептика, он взялся за мазь от синяков и ушибов.       Решив начать с шеи, где синяки были особенно яркие, он встал рядом, приказав придержать ее длинные волосы.       Когда его руки коснулись шеи, Кейт зажмурилась, пытаясь совладать с прямо противоположными ощущениями. С одной стороны было очевидно больно, хоть он и старался не давить, а с другой было невозможно приятно чувствовать его прикосновения, о которых она так часто мечтала.       После шеи Клинт опустился к ее бедрам. Он старался побыстрее закончить, чтобы не смущать ее, и чтобы самому не сойти с ума от ощущения ее бархатной кожи под пальцами.       – Где-то еще есть ушибы? – хрипло спросил Бартон, моля всех богов, чтобы она сказала нет.       – Эм... – неуверенно замялась девушка, натягивая край майки.       “Ну конечно, разве могло быть по-другому?!".       – Показывай.       Кейт приподняла майку, открывая живот и огромный сплошной синяк, тянущийся от ребер сбоку на спину.       Клинт тяжело вздохнул, выругавшись сквозь зубы, и выдавил на руку побольше мази. Он максимально аккуратно втирал лекарство, чувствуя как она сначала вздрогнула, но через минуту расслабилась, немного прислонившись к нему и полностью доверяясь его рукам.       Клинта разрывало от эмоций. Он чувствовал себя старым извращенцем, который пользуется слабостью молодой девушки. Но не мог не наслаждаться ее реакцией на него – как она льнула к нему, как судорожно вздыхала, когда его рука поднялась ближе к груди, скрытой только тонкой майкой. Он видел, как она закусила губу, словно сдерживая стон, когда его рука прошлась по нижней части спины на границе белья.       – Готово, – резко отойдя от девушки, он повернулся к столу в поисках таблеток.       Кейт немного пошатнулась, лишившись его рук, и наконец открыла глаза, словно выныривая из транса.       – Переоденься, выпей это, – Клинт протянул ей антибиотики и бутылку воды, – и ложись отдыхать. Я заказал еды, пока схожу в душ.       Он схватил свою сумку и скрылся за дверью ванной.       Кейт взяла купленную им одежду – это оказался мягкий спортивный костюм. Она улыбнулась, разглядывая свободные штаны и кофту на молнии. “Позаботился, чтобы ничего не давило на раны и синяки, можно легко надеть и снять. Все продумано, как всегда".       Одевшись, она снова прилегла на диван, не желая прятаться в спальне, когда Клинт так близко, и можно еще чуть дольше чувствовать его присутствие рядом. Она все эти месяцы отказывала себе в возможности просто поговорить, даже когда он сам звонил, отвечала смсками, боясь, что не сможет скрыть дрожь и отчаяние в голосе, и он сразу поймет, что у нее проблемы.       Она не хотела вырывать его из семьи, отвлекать от спокойной жизни, к которой он так долго стремился, и искренне желала ему счастья, ведь он так много значил для нее. В детстве он был для нее героем, кумиром, вдохновением, а после личной встречи и всего пережитого вместе она поняла, что влюбилась. Он не был идеалом, как сам сказал, он – плохая ролевая модель, но Кейт это понимала и не строила иллюзий. Клинт был сложным человеком, сломленным, с кучей своих проблем и длинной тяжелой историей жизни за спиной, но в то же время добрым, сильным, надежным, веселым и заботливым мужчиной. Но для него она была только глупой девчонкой, приносящей очередную головную боль, просто другом.       "Всегда... только другом...". Кейт зажмурилась, сдерживая подкатившие слезы.       В это время Клинт стоял под обжигающими струями воды и надеялся выжечь в голове и теле все мысли и желания о ней, смыть с рук ощущение нежности ее кожи, забыть прерывистые вздохи, срывавшиеся с ее губ, когда он гладил ее бедра и живот.       Натянув джинсы и футболку, он встал перед зеркалом, упираясь руками в раковину, и мысленно орал матом на себя.       "Ты не должен допускать таких мыслей, не имеешь права даже просто смотреть на нее. Она молодая запутавшаяся девчонка. А ты женат, у тебя дети и она годится тебе в дочери. Ей нужна поддержка и забота. И только!".       Собрав жалкие остатки собственного достоинства, он вышел в гостиную. Уже принесли заказанную еду, Кейт сидела на диване, поджав ноги, и отщипывала кусочки хлеба.       – Тебе нужно нормально поесть, чтобы не тошнило от лекарств, – Бартон сел на другой край дивана и взялся за свою порцию. – Рассказывай, что случилось ночью.       Есть не особо хотелось, но Кейт так устала, что даже спорить не могла, поэтому послушно взяла тарелку и постаралась съесть хоть немного. Одновременно рассказывала, что выследила одного из помощников Фиска и решила понаблюдать, но не заметила охрану, когда шла за ним в районе складов около реки. Кого-то успела подстрелить с расстояния, но ее догнали слишком быстро, пришлось драться. Все ее навыки рукопашного боя не особо помогли, так как она оказалась в значительном меньшинстве, в итоге ее сильно потрепали. Убежать удалось, но какой-то засранец оказался метким и попал ей в руку напоследок. Она добралась до такси и ее довезли до ближайшей больницы.       Кейт замолчала, отставляя остатки еды, а Клинт обдумывал ситуацию. Активной угрозы для Кейт сейчас нет, по сути она сама вляпалась и напоролась на пулю. Фиск про нее конечно не забудет, но она для него слишком мелкая сошка, чтобы представлять реальную угрозу. Если она не будет лезть в пекло, то опасности не должно быть.       – Как ты узнал, что я в больнице? – спросила девушка, вырывая его из мыслей.       – Знакомый сообщил.       – Ты за мной следил?       – Нет, просто попросил сообщить, если ты где-то засветишься.       – Понятно.       Кейт не знала, злиться на него за слежку или радоваться, что ему не совсем плевать на нее.       – Почему ты не сказала мне, что оказалась в такой ситуации? Зачем врала? – осторожно спросил Клинт.       – Я не врала, – сразу огрызнулась Бишоп.       – Ты писала, что просто занята и все нормально.       – Так и есть...       – С каких пор "нормально" – значит жить в занюханой дыре в окружении алкашей и проституток, без денег и работы? – он снова начинал выходить из себя.       – С тех пор, как моя мать оказалась убийцей и села в тюрьму!       – Почему не позвонила мне, неужели ты думаешь, что я бы не помог?       – Поэтому и не позвонила, – отрезала она. – Я итак принесла тебе только проблемы. Ты не должен помогать мне и разгребать мою дерьмовую жизнь. У тебя своя семья, которая нуждается в тебе.       Кейт встала с дивана и направилась в спальню, желая убежать от жалости в его глазах.       Он перехватил ее перед самой дверью и обхватил плечи в легком объятии.       – Ты тоже важна для меня, Кейт, – он мучительно подбирал слова, не зная какие будут правильными. – Я всегда помню о тебе и буду заботиться, ведь ты мой друг и...       Когда она сжалась в его руках, он понял, что непоправимо ошибся в словах и снова обидел ее.       – Я устала и пойду спать. Давай поговорим завтра, – выдавила Кейт.       В этих словах слышалась почти мольба, и он отпустил ее, позволив спрятаться в спальне.