Уродливая Императрица

Сердце Сюэ Юя екнуло. Он думал, что у него все под контролем, но, кажется, Сюэ Цзюньлян нашел способ его обставить. Он всегда думал, что имеет достаточно силы и власти, но все же Сюэ Цзюньлян был Императором, а он — всего лишь подчиненным, и сейчас он может только заставить себя улыбаться, проглотив свой гнев. Сюэ Юй поспешно опустился на колени и произнес: — Этот брат не посмеет. Ваше Величество, пожалуйста, не сердитесь. Этот брат всегда чувствовал меру и всегда помнил милость Его Величества, поэтому не смел быть напыщенным и взял с собой только тысячу солдат. Этот брат никогда не думал выступать против Его Величества. Сюэ Цзюньлян спросил: — Что с тобой сегодня? Ты говоришь, не сердиться, но Гу не сердится. Гу просто спрашивает… И услышав о твоей преданности, Гу очень тронут, вот и все. Затем Сюэ Цзюньлян повернулся ко всем присутствующим официальным лицам, прежде чем сказать: — Здесь и сегодня, в подтверждение своих слов, пред лицом покойного Императора ты можешь дать клятву во имя наших предков, что если когда-нибудь ты просто хотя бы подумаешь о восстании, пусть небо и земля объединятся и уничтожат тебя, пусть твое сердце будет пронзено тысячей стрел, и сам ты умрешь в агонии. Сюэ Юй вздрогнул, его нежное лицо побледнело. Все остальные не смели говорить и затаили дыхание, опасаясь, что странное настроение Его Величества постигнет их самих. Могущество Императора действительно было непредсказуемым: то он мог тепло и дружелюбно осведомиться о чьем-то самочувствии, то мог заставить людей упасть на колени и дать обет перед предками. Снег постепенно становился все тяжелее, оставляя на земле тонкий слой. Все еще стоя на коленях, Сюэ Юй произнес свои обеты и несколько раз поклонился. Стоя в стороне с улыбкой на лице, Сюэ Цзюньлян добавил Сюэ Юю: — На самом деле Гу верит в тебя. В конце концов, ты младший брат Гу, но ты не возвращался в столицу годами, и неизбежно, что среди чиновников Императорского двора пошли слухи и клевета на тебя. Как говорится, стой прямо и не бойся теней. Гу заставил тебя поклясться перед мавзолеем покойного Императора, чтобы положить конец этим слухам раз и навсегда. Надеюсь, ты понимаешь намерения Гу. Сюэ Юй стиснул зубы и выдавил из себя улыбку: — Да, этот брат понимает. Спасибо, Ваше Величество, за вашу доброту. Сюэ Цзюньлян говорил еще некоторое время то об одних, то о других незначительных вещах, заставляя всех придворных чиновников напрягаться и нервничать. Если целью Сюэ Вана было напугать тигра, сотрясая гору, то ему это удалось. Вечером Сюэ Цзюньлян устроил банкет. Сюэ Цзюньлян знал, что удар по горе, чтобы напугать тигра, был эффективен, но он не хотел повергать тигра в панику. Тигр, у которого только прорезались зубы, все еще оставался тигром, и только после того, как он удалит все его зубы и когти, можно будет безопасно начинать хватать тигра, иначе он мог навредить себе. Все время, пока они ужинали, Сюэ Цзюньлян снова и снова хвалил Сюэ Юя, говоря, что он хотел бы учиться у Сюэ Юя, как быть более скромным и не проявлять напыщенность. Он также жаловался, что на его столе слишком много блюд. Это было чрезмерно, он съел только несколько из них, и приказал отдать остальные чиновникам и другим подчиненным, чтобы еда не пропала зря. После еды Сюэ Цзюньлян послал Цзян Юя позвать Императрицу. В этот момент вызов Его Величества Императрицы был само собой разумеющимся. Сю Яо специально привезла сюда много украшений и одежды, чтобы использовать их в такой вечер. Его Величество отправился в поездку и взял с собой только Императрицу, конечно же, она должна воспользоваться случаем и завоевать расположение Сына Неба. Тэн Юнь сначала пошел принять ванну, после чего Сю Яо зачесала его волосы наверх. Прическа была не очень громоздкой. Она выглядела немного халатной, как если бы была собрано лениво, и в любой момент могла рассыпаться. Несколько прядей остались незавязанными и развевались на ветру. Кто бы ни увидел его волосы, захотел бы прикоснуться к ним и распустить их. Сю Яо служила во дворце много лет, она знала идеальное платье для любого случая. Она искусно подготовила несколько платьев для Тэн Юня. Сам Тэн Юнь не заморачивался об этом и позволил Сю Яо выбирать самой. Сю Яо хмыкнула. Имея возможность выбрать платье, она, конечно же, выберет свободное. То, которое было легко надеть и еще легче снять. Когда Императрица прибыла, Сюэ Цзюньлян был вынужден признать, что от её вида у него действительно перехватило дыхание. Он имел в виду не то, какое у нее красивое лицо, а о том, какой она была нежной и женственной, как она держалась с оттенком благородства, спокойствия и грациозности, но без высокомерия. Сюэ Цзюньлян попросил накрыть небольшой столик с несколькими блюдами и, к счастью Тэн Юня, с кувшином вина. Сюэ Цзюньлян был очень осторожен, и если он не будет пьян, Тэн Юнь считал, что у него не будет шанса убить Сюэ Цзюньляна. Тэн Юнь занял место рядом с Сюэ Цзюньляном. Его действия никоим образом не были кокетливыми, но он был гораздо послушнее обычного. Это заставило Сюэ Цзюньляна почувствовать, что он подчинил себе эту высокомерную Императрицу. Сюэ Цзюньлян выпил несколько чашек вина, потом вдруг с улыбкой сказал: — Пить вино без пения и танцев довольно скучно. Как насчет того, чтобы Айфей что-нибудь спела или исполнила танец? Если бы Тэн Юня попросили рассказать о теории войны, он сделал бы это без проблем. С детства он прилежно учился, но никто не обучал его всяким там женским штучкам. И теперь, когда его просили спеть или станцевать, его сердце почувствовало тревогу. Еще до того, как Тэн Юнь ответил, Сюэ Цзюньлян крикнул: — Кто-нибудь, сюда! Услышав его громкий крик, охранники, стоявшие снаружи, вошли внутрь. Сюэ Ван, казалось, был пьян, и его движения были неустойчивыми. Опершись рукой на стол, Сюэ Ван встал и, шатаясь, направился к охранникам. Оказавшись перед одним из них, он протянул руку. Раздался звук трения металла о металл. Сюэ Цзюньлян внезапно вытащил меч из ножен. Он слегка щелкнул пальцами по мечу, в котором отражался свет свечи, и меч издал тихий звук «чжэн». Тэн Юнь в замешательстве уставился на Сюэ Цзюньляна, не понимая его намерений. Сюэ Цзюньлян вернулся к Тэн Юню и вручил ему меч, сказав: — Как на счет того, чтобы Айфэй станцевала с мечом? Рука Тэн Юня, державшая меч, внезапно похолодела. Он пытался угадать, увидел ли что-то Сюэ Цзюньлян в нем или он что-то сделал, что вызвало у Сюэ Цзюньляна подозрения? Меч, который Сюэ Цзюньлян дал Тэн Юню, был настоящим. Что там танцевать с ним, даже обычное поднятие его перед Императором считалось тяжким преступлением. К тому же, Сюэ Цзюньлян не приказал охранникам отступить. Двое охранников стояли, блокируя дверь, с настороженными взглядами, сжав руки на рукоятях своих мечей, ожидая приказа. Даже с острым мечом в руках сейчас у Тэн Юня не было шанса убить Сюэ Цзюньляна. Сюэ Цзюньлян снова сел и, положив руки на стол, с улыбкой наблюдал за Императрицей. Тэн Юнь чувствуя, что этот старый лис видел его насквозь, мог только стиснуть зубы и поднять меч. Тэн Юнь использовал меч всю свою жизнь. Он учился обращаться с ним с шести лет, и орудовал им до тех пор, пока не был убит стрелой Сюэ Цзюньляна. Но в данный момент длинный меч казался слишком тяжелым для этого тела. Тэн Юнь взмахнул мечом. Он видел танец с мечами, но видеть его и подражать — не одно и то же. Он также не хотел слишком стараться, потому что, если бы Императрица Внутреннего Дворца выглядела искусной в танце с мечами, люди сочли бы это слишком подозрительным. Положив подбородок на ладонь, Сюэ Цзюньлян наблюдал за неуклюжими движениями Императрицы. Её широкая струящаяся юбка мягко кружилась при каждом движении, а белый пояс обхватывал тонкую талию, которую, казалось, можно было обхватить одной рукой. Из-за её слабой фигуры танец с мечами, что должен был быть плавным и легким, выглядел жестким. Сюэ Цзюньлян улыбнулся. Увидев, что Императрица явно не может правильно держать меч, его глаза потемнели, и он снова встал. Он медленно подошел к Императрице и, вырвав меч из её рук, отбросил его в сторону, прежде чем притянуть Императрицу к себе. Глаза Тэн Юня широко расширились, но потом, вспомнив о сохранении спокойствия, он опустил взгляд. Почувствовав, что Императрица не отталкивает его, Сюэ Цзюньлян усмехнулся. Одна рука все еще была на талии Императрицы, в то время, как другая потянулась, чтобы снять с нее шпильку, и отбросила её в сторону, как он сделал это с мечом. Тэн Юнь повернул голову, наблюдая, как шпилька падает на землю, и его сердце замерло. Сюэ Цзюньлян подождал, пока взгляд другого человека не вернётся к нему, затем поднял его на руки, отнёс во внутреннюю комнату и бросил на кровать. Черные шелковые волосы Тэн Юня беспорядочно разметались по покрывалу, контрастируя с его бледным лицом. Он выглядел очаровательно. Сюэ Цзюньлян провел пальцами по его волосам, прежде чем улыбнуться: — То, как вы на меня посмотрели, мне кое-кого напомнило… Сюэ Цзюньлян не уточнил, о ком он говорит, из-за чего Тэн Юнь почувствовал себя неловко. Вместо этого Сюэ Цзюньлян сказал: — Весь день почему-то кажется, что мне не хватает вашей любви. И если Айфэй станет более активной, я даже не буду возражать. Как только он это сказал, Сюэ Цзюньлян медленно стянул с Тэн Юня пояс, и его верхнее платье стало свободным. Тэн Юнь поднял руку, чтобы плотнее затянуть одежду вокруг себя. Единственный острый предмет при нем уже был отброшен в сторону, а снаружи еще стояла охрана… Медленно убирая руку, Тэн Юнь стиснул зубы. У него было две жизни, и оба раза он попадал в руки Сюэ Цзюньляна. Первоначально он думал, что переродился, чтобы сразиться с Сюэ Цзюньляном, но на самом деле все это было игрой в кошки-мышки. Как бы он ни старался, он не мог выйти из круга, очерченного Сюэ Цзюньляном. Сюэ Цзюньлян, смотревший в глаза другому человеку, почувствовал, что видел такие же глаза раньше. Те же темные и блестящие глаза, тот же взгляд нежелания, и даже то же выражение отчаяния. В то время Сюэ Цзюньлян натягивал лук, глядя на того человека прищуренными глазами. Враг выглядел несчастным, весь в синяках и шрамах, ни дюйма его кожи не осталось нетронутым, но человек по-прежнему упрямо смотрел на Сюэ Цзюньляна. Как и сейчас делала Императрица... Нельзя отрицать, что когда Сюэ Цзюньлян, человек, который ценил таланты, встретился с такими глазами, у него даже возникла мысль, что если вдруг он отпустит этого человека, прольет ли тот слезы благодарности, а потом захочет ли, чтобы его использовали по своему усмотрению? Но это было почти невозможно, поэтому Сюэ Цзюньлян проигнорировал подобный ход мыслей. Он немедленно натянул стрелу, а затем отпустил её. В то время Сюэ Цзюньлян всем сердце восхищался Железным Генералом Тэн Юнем, поэтому в тот раз он был полон признательности и восхищения. Но на этот раз, видя, что человек под ним смотрит на него такими же глазами, он вдруг почувствовал жар внизу живота. Сюэ Цзюньлян отбросил воспоминания о том времени. Тэн Юнь был Тэн Юнем, и он был мертв. Даже его тело уже было кремировано и превратилось в прах. Человек под ним был его собственной Императрицей, а обязанностью жены является забота о нуждах мужа. Думая об этом, Сюэ Цзюньлян почувствовал себя пьяным, его телу становилось все жарче и жарче. Одной рукой он распахнул верхнюю одежду другого человека и, сначала поцеловав, слегка укусил его шею. Другая его рука не бездельничала и, схватив тонкую лодыжку другого человека, медленно отвела ногу в сторону. Тэн Юнь, казалось, был поражен и тут же попытался свести ноги вместе, но Сюэ Цзюньлян, схвативший его за лодыжку, заставил его развести ноги. Императрица дрожала, как трепещущий лист, и Сюэ Цзюньлян пытался успокоить её, нежно целуя её губы и лоб. Он с улыбкой сказал: — Вам не нравится? Но судя по вашей реакции, вам это, похоже, даже очень нравится. Из-за того, что Сюэ Цзюньлян так дразнил его, лицо Тэн Юня мгновенно стало кроваво-красным. Он сильно стиснул зубы, выглядя полуиспуганным и полусердитым. Сюэ Цзюньлян на мгновение растерялся, когда увидел реакцию другого человека. Он уже видел такой взгляд раньше, и опять же у того человека. Пребывая в каком-то трансе, Сюэ Цзюньлян вдруг услышал голос Сюэ Хоуяна, громко кричащего: — Ваше Величество, срочное сообщение! Ваше Величество...! Цзян Юй и Сюэ Хоуян стояли снаружи. Хотя было еще не очень поздно, но Император Сюэ уже уединился с Императрицей в спальне. Это явно было время для постельных утех, но у Сюэ Хоуна было срочное донесение, поэтому он спешно прибежал к Сюэ Вану. Цзян Юй был перед дилеммой. Будь у него хоть все мужество мира, он все равно не посмел бы тревожить Его Величество, который имел приятное времяпровождение с Императрицей. Сюэ Хоуян увидел, что он мешкает, поэтому закричал сам, стуча при этом в дверь. Сюэ Хоуян раньше был очень прямолинеен и не любил многих дворцовых правил, но после стольких лет при императорском дворе он научился быть толерантным по отношению к ним. Сюэ Цзюньлян знал, что у него есть чувство меры, поэтому такая безрассудность, естественно, была делом крайней необходимости. Но это не отменяло его чувства раздраженности. Сюэ Хоуян крикнул несколько раз прежде, чем дверь перед ним наконец открылась. Он тут же поспешил войти и вручить срочное письмо. Письмо все еще было запечатано и имело пометку «срочно», оставленную красными чернилами. Сюэ Цзюньлян взглянул на него и тут же изменился в лице. Он отвел Сюэ Хоуяна и Цзян Юя в боковую комнату. Сюэ Цзюньлян открыл письмо — это оказалось срочное донесение о чрезвычайной ситуации на границе. С тех пор, как Сюэ Юй отправился в Пекин, некоторые группы людей начали устраивать проблемы на северной границе. Эти люди жили как кочевники и были жесткими и воинственными по своей натуре. Военная мощь Сюэ Юя не была такой же великой, как у Сюэ Хоуяна, но он все еще мог их сдерживать. Причина подобным вспышкам на самом деле была очень проста — эти отважные и воинственные люди всегда находились в междоусобицах. Их вожди сражались за возможность построить свою страну и назвать её своим именем, но ни одно поколение этих племен в этом не преуспело. Сегодня сын мог занять трон, а завтра дядя мог поднять бунт, тем самым погружая страну в хаос войны. Несколько лет назад некий Чэн Тянь помог своему племяннику взойти на трон. Чэн Тянь держал большую и мощную армию и руководил многими советниками. Никто не мог соперничать с ним, поэтому какое-то время все было хорошо. Но после того, как Юный Король взошел на трон, через какое-то время он захотел выйти из-под дядюшкиного контроля. Однако его евнух сказал ему, что нельзя устранить Чэн Тяня просто так, иначе народ поднимет шум. Вместо этого ему стоит воспользоваться мощью других генералов, дабы подавить власть и высокомерие Чэн Тяня. Тогда Юный Король выбрал потомка, чья семья служила их роду на протяжении трех поколений — Цзоу Чжэньина. Итак, Юный Король начал постепенно смещать военную власть. Чэн Тянь, конечно же, понял это, и повел своих солдат, чтобы окружить королевский дворец. В то же время, Цзоу Чжэньин, оправдывая свои действия спасением жизни Короля, а также защитой страны, напал на Чэн Тяня и его солдат. Но Юный Король выбрал и доверился не тем людям. У Цзоу Чжэньина было сердце тигра и волка. Он желал сам захватить трон и, воспользовавшись беспорядочной ситуацией, вторгся во дворец и похитил Юного Короля и Вдовствующую Королеву. Чэн Тянь повел своих солдат, чтобы догнать Цзоу Чжэньина, но не желая оставлять без присмотра столицу, решил вернуться назад. В настоящее время на границе страны Сюэ нет командира, а зашедшие в тупик Чэн Тянь и Цзоу Чжэньин решили заключить перемирие. Они тут же нашли общий язык и начали работать над новой хитроумной схемой. Используя неизвестное местонахождение Юного Короля в качестве предлога, они сказали, что узнали о том, что кто-то видел их Короля на территории государства Сюэ, и решили послать войска, дабы спасти Короля и доставить его обратно ко двору. Их истинная цель не могла быть более очевидной. Они хотели воспользоваться отсутствием Сюэ Юя на границе и вторгнуться в Сюэ. Страна Сюэ долгое время воевала со страной Тэн, поэтому военная мощь страны, естественно, была исчерпана. И если они не нападут сейчас, то уже никогда не найдут такой хорошей возможности. Сюэ Цзюньлян скомкал письмо и громко рассмеялся: — Что за варвары! Даже не определились с названием своей страны, а уже жаждут земли Сюэ. Услышав это, Сюэ Хоуян не мог не выпрямить спину. Сюэ Цзюньлян бросил ему письмо, и Сюэ Хоуян быстро прочитал его. Выражение его лица стало уродливым: — Ваше Величество, пожалуйста, позвольте этому брату разобраться с этим. Мы не можем позволить этим варварам относиться к нам как к шутке. Сюэ Цзюньлян сказал: — Если ты пойдешь, я точно буду уверен, что ты обязательно добьешься успеха, но это дело не должно решаться тобой. — Это… — Сюэ Хоуян сделал паузу и подумал, что это правда. В конце концов, это была вотчина Сюэ Юя. Но если бы они отправили Сюэ Юя обратно прямо сейчас, никто бы не почувствовал облегчения. Сюэ Цзюньлян сел, подавая знак Сюэ Хоуяну, чтобы тот тоже сел, и продолжил: — Нет ничего невозможного в том, чтобы отправить Сюэ Юя обратно, нам просто нужно внедрить в армию еще одного человека. Человека, который смог бы держать Сюэ Юя в узде. Сюэ Хоуян произнес: — Пожалуйста, простите этого брата за невежество, но этот брат действительно не может придумать, кем может быть этот человек. — Не можешь придумать? — Сюэ Цзюньлян широко улыбнулся, — Этот человек на самом деле очень тесно связан с тобой. Это Тэн Шан. — Тэн Шан, — повторил Сюэ Хоуян, а затем нахмурился. Он вспомнил о том времени, когда видел, как Тэн Шан и Сюэ Юй вместе пили чай в чайном домике, но он не мог сказать об этом Сюэ Цзюньляну. Поэтому он только сказал, — Ваше Величество... дело не в том, что этот брат не хочет отпускать Тэн Шана... Просто Тэн Шан... Наконец он... Сюэ Цзюньлян махнул рукой и сказал: — Со способностями Тэн Шана он легко сможет держать Сюэ Юя под контролем, ведь не зря он годами занимал место Министра. Тебе просто нужно привести его ко мне, а я уже скажу ему что делать... — сказав это, Сюэ Цзюньлян встал и неторопливо добавил, — Тэн Шан обязательно согласится. Причина, по которой Чэн Тянь и Цзоу Чжэньин вторгаются на землю страны Сюэ, заключается в том, что они и Государство Тэн разделены огромным расстоянием. Если им удастся оккупировать земли страны Сюэ, их расстояние до Тэн сократится. Я одалживаю Тэн Шану замечательных солдат и позволяю ему защищать свою страну. Сюэ Хоуян был ошеломлен тактическим предвидением Императора Сюэ, понимая, что тот действительно прав. Страна Тэн была слабой. Будь то государство Фэн, Чэн Тянь или Цзоу Чжэньин, если бы страна Тэн не была отделена страной Сюэ, любой из них мог легко атаковать. Кто бы это ни был, пока они занимают пограничные земли страны Сюэ, они с легкостью могут проложить дорогу прямо к землям Тэн. Чувства человека можно предсказать, ведь привязанность человека делает его эгоистичным. Даже если между Тэн Шаном и Сюэ Юем могли быть дружеские отношения, это не имело значения. Тэн Шан не пожалеет усилий, чтобы возглавить отряд и в конечном итоге победить Чэн Тяня и Цзоу Чжэньина. Закончив говорить, Сюэ Цзюньлян вышел из боковой комнаты. Сюэ Хоуян на мгновение был ошеломлен, но затем пришел в себя и последовал за ним. Как только он прошел мимо двери, то увидел вспышку чего-то перед собой. Рефлекторно встав перед Сюэ Цзюньляном, он заблокировал это что-то рукой. В итоге то, что он заблокировал, на самом деле оказалось мечом. Мастерство Сюэ Хоуяна в боевом искусстве ни в коем случае не было недостаточным, но он не смог полностью заблокировать приближающийся меч. Человеку, который воткнул в него меч, почти удалось его сильно ранить. Если бы не неуклюжие движения этого человека, Сюэ Хоуян полагал, что он бы потерпел поражение. Причина, по которой Сюэ Хоуян не смог полностью заблокировать меч, заключалась в том, что он был слишком поражен. — Им... Императорская невестка!