Уродливая Императрица

Тэн Юня немного волновали слова Жуй Сюэ и реакция Чжао Лу. По сравнению с другими людьми, взгляды Тэн Юня на человеческие чувства были довольно простыми. Он знал о верности Императору и о любви Императора к своему народу. Но такого рода чувства ничто по сравнению с привязанностью одного сердца к другому. Когда Чжао Лу получил сломанную цитру, он определенно огорчился. Но Тэн Юнь просто не мог понять, почему, несмотря на то, что ему явно нравился Фэн Ван, Чжао Лу был так безжалостен к Фэн Вану. В глазах Тэн Юня для мужчины вполне естественно идти в бой, где его могут убить, и также естественно убивать других, но на то оно и поле боя. Однако то, как Чжао Лу и Сюэ Цзюньлян играли с другими, было не в его стиле. Тэн Юнь всю ночь смотрел на изголовье кровати широко открытыми глазами и размышлял. Как бы ему не хотелось сказать, что Сюэ Цзюньлян неправ, тем не менее, он не мог. Император всегда должен думать наперед и заботиться о будущем своего народа. Однако Тэн Юню все еще было сложно это принять. Он вспомнил слухи, которые слышал о том, что Император Фэн невероятно благосклонно относился к Чжао Лу. Означает ли это то, что его чувства к Чжао Лу были искренними? Однако единственное, в чем Тэн Юнь мог быть уверен — что мир не терпит такого рода чувств, и теперь, когда Чжао Лу ушел, Фэн Ван стал мишенью для критики. На следующий день Тэн Юнь встал очень рано, вероятно, из-за того, что очень плохо спал. Как только он закрывал глаза, то видел сломанную цитру, а также Сюэ Цзюньляна, который был далеко в столице. Когда же он, наконец, смог заснуть, ему приснился день, когда стрела Сюэ Цзюньляна пронзила его сердце. Императорам свойственно менять свои решения, поэтому Тэн Юнь не верил, что проживет долго, если вернется в Пекин. Тем более, что нет оправдания его преступлению. И такой умный человек, как Сюэ Цзюньлян, однозначно найдет тысячу способов помочь ему умереть мучительной смертью. Но Тэн Юнь не мог защитить себя, не мог сказать, что он не Тэн Ин. Это было бы слишком нелепо, никто бы ему не поверил. Тэн Юнь собрал свои вещи и спрятал кинжал на теле. Теперь, когда Чжао Лу сдался, моральный дух Фэн, должно быть, серьезно подорван. И даже, если потеря десяти тысяч солдат не так страшна, то предательство Чжулу Хоу точно потрясло всю страну. А когда доверие людей и солдат подорвано, как страна Фэн сможет сражаться? Разумеется, Фэн Ван немедленно отозвал своих солдат от границ и больше не нападал на территорию страны Сюэ. Вскоре с этим вышел императорский указ Сюэ Цзюньляна, в котором говорилось, что армия добилась больших заслуг, и приказывал им вернуться в столицу. Конечно же, недавно набранные Тэн Юнем тридцать тысяч человек также должны были прибыть ко двору. Вся их армия, маршировавшая из страны Тэн в Сюэ, представляла собой величественное зрелище. Когда путешествовала такая большая толпа, да еще и не один день, у Тэн Юня была отличная возможность сбежать. Но Тэн Юнь не знал, куда еще он мог бы пойти после ухода из армии. Он не хотел снова возвращаться в Тэн, хотя она и была местом, где он родился и вырос, тем более что Тэн Ван теперь стал простым Хоу и находился в тюрьме. Тэн Юнь был упрям и не любил сбегать от обстоятельств. Но и возвращаться в Сюэ он тоже не желал, так как это значило — вернуться в логово Сюэ Цзюньляна. Тэн Юнь прекрасно понимал, что как только он пересечет границу страны Сюэ, шпионы Сюэ Вана тут же его засекут. Однако страна Фэн была ему незнакома, что заставило Тэн Юня колебаться. Возможно, из-за своего прошлого опыта Тэн Юнь чувствовал себя некомфортно, живя один в незнакомом месте. Когда Чжао Лу только присоединился к армии Сюэ, многие люди отказывались принять его, потому что сомневались в его личности. Однако вышел императорский указ, и он был произведен в чин главнокомандующего. Тэн Юнь стал заместителем командующего, а Чжао Тун за свою доблестную службу был назначен генералом. Естественно, Тэн Юнь знал, что таким способом Сюэ Цзюньлян укреплял позиции Чжао Лу в стране Сюэ и пытался сдержать Тэн Юня. Тэн Юнь полагал, что Сюэ Цзюньлян догадался, что он помышлял сбежать. Чжао Лу возглавил обратный путь армии в Пекин. Он также поручил Чжао Туну следовать за Тэн Юнем, что негласно расценивалось как слежка. Тэн Юнь был очень хорошо осведомлен о боевых действиях и военных стратегиях, но так как оригинальный Тэн Ин не изучал и не практиковал боевые искусства, его физическая сила была слабой. У Тэн Юня в этом теле не было шансов выиграть бой с Чжао Туном. Не смотря на то, что тот выглядел изящным и братья Хэ называли его ученым, Чжао Тун оставался одним из сильнейших солдат в армии. Тэн Юнь был еще более уверен, что Сюэ Цзюньлян полон решимости отрубить ему голову и не собирается давать ему ни малейшего шанса сбежать. Кроме того, Тэн Шан и Тэн Нань Хоу все еще находились в столице. Даже если Тэн Юнь был зол на Тэн Наня Хоу и без проблем мог оставить его, он все еще не мог разорвать отношения с Тэн Шаном. Чжао Тун улыбнулся и сказал Тэн Юню: — Я слышал, что Генерал поджег дворец Юньфэн. У вас такая ненависть к стране Фэн? Иначе, зачем вам рисковать своей жизнью? Когда Тэн Юнь не ответил, Чжао Тун снова улыбнулся: — У вас так много шрамов на лице. Вы получили их на войне? Тэн Юнь засмеялся: — Я знаю, что вы смотрите на меня свысока, но зачем задавать так много вопросов и дразнить людей словами? Это не то, что сделал бы настоящий мужчина. Гордый и высокомерный Чжао Тун и представить себе не мог, что Тэн Юнь был Железным Генералом с кротким и учтивым нравом, а не подхалимом, которым считался изначальный хозяин его тела. Ведь, когда Чжао Тун узнал, что Тэн Ин на самом деле обычный льстец и слабак, то был очень зол. И теперь, смотря на вежливость Тэн Юня, Чжао Тун расценивал её как притворство, и его плохое впечатление о Тэн Юне только усилилось. Кроме того, Чжао Тун происходил из известной семьи и с детства читал поэзию и изучал науку. Сюэ Цзюньлян даже однажды пошутил, когда тот еще был обычным охранником, что в будущем Чжао Тун станет необычайно талантливым человеком. Позже Чжао Тун был переведен из дворца в казармы, а затем по прихоти Сюэ Цзюньляна его отправили в Фэн помогать Чжао Лу. С тех пор его карьера и звание стремительно росли, и все потому, что Чжао Тун непревзойденно сочетал в себе талант и мужество. Поэтому, как такой превосходный офицер, как Чжао Тун, мог спокойно относиться к тому, что его отчитывал кто-то вроде Тэн Ина? И уже гораздо позже, когда он понял, что мгновенно разозлился всего лишь одним предложением Тэн Юня, ему пришла мысль, что Тэн Юнь может легко манипулировать им, сохраняя при этом спокойствие и скромность. Вскоре Чжао Тун сказал: — Если вам это не нравится, вы можете сразиться со мной на мечах. Тэн Юнь ему ответил: — Один меч может убить одного человека, но на поле боя, как сейчас, меч определяет судьбу целой страны. Генерал правда мужественный, но безрассудный. Ваше предложение сейчас неуместно. Чжао Тун был готов возразить, но в это время Чжао Лу услышал небольшой спор позади себя и вмешался. Чжао Тун и Тэн Юнь были высокопоставленными генералами. Хотя солдаты и объединились под знаменем одной страны, услышь они сейчас, как соревнуются между собой два генерала, это могло бы нарушить боевой дух армии. Чжао Лу отчитал Чжао Туна за непонимание общей ситуации и послал его возглавить группу, которая должна была первой прибыть в столицу для доклада. Чжао Тун и его группа вошли в столицу всего два дня спустя. Когда Сюэ Цзюньлян увидел Чжао Туна, то посетовал, что столько лет прошло. Чжао Тун был еще очень молод, когда отправился в Фэн. Теперь же он определенно стал старше. Выслушав доклад Чжао Туна, Сюэ Цзюньлян улыбнулся: — Чжао Тун, Чжао Тун, вас всех обманули. Чжао Тун не понял, что имел в виду Сюэ Ван: — Этот слуга невежественен. Прошу Его Величество просветить меня. Сюэ Цзюньлян сказал: — Конечно, ты не понимаешь. У тебя много талантов, но все еще мало опыта. А еще ты вспыльчив по натуре. Тебе никогда не приходило в голову, что Тэн Ин намеренно злил тебя? Он рассчитывал на то, что Чжао Лу увидит, что враждебность между вами может вызвать смуту среди солдат, и отошлет тебя. В армии нет никого, кто владел бы боевыми искусствами лучше, чем ты. Как думаешь, без твоего надзора не будет ли ему легче сбежать? Чжао Тун словно проснулся, услышав это. Он хотел было броситься назад, но уже было слишком поздно возвращаться. Сюэ Цзюньлян, с другой стороны, не паниковал: — Поскольку армия прибывает, как Император, вполне естественно, что я пойду и поприветствую их в столице. Вторая и большая часть армии прибыла в Пекин сразу через два дня. Чжао Лу, конечно же, получил известие о том, что сам Сюэ Ван собирается приветствовать их у ворот города. Недалеко от столицы Чжао Лу приказал войскам остановиться и реорганизоваться. В конце концов, Сюэ Ван идет приветствовать их лично, поэтому, безусловно, они должны были привести себя в порядок. Тэн Юнь решил воспользоваться этой паузой и первым прошмыгнуть в город. Когда он уходил, никто его не остановил, только Хэ Джун спросил: — Куда делся Тэн Ин? Чжао Лу усмехнулся в своем сердце, а Хэ Жэнь пошутил: — Может, ему приспичило по-большому? Хэ И засмеялся: — У ленивого осла всегда много дерьма и мочи. Как только Тэн Юнь покинул армию, он снял доспехи и надел обычную одежду, подготовленную заранее. Он спешил пуститься в путь снова, не смея надолго останавливаться. Он должен был уйти немедленно и как можно дальше. Чжао Лу был не глупый, он скоро заметит его исчезновение. Но прямо перед тем, как уйти, Тэн Юнь услышал какие-то шорохи. Сразу же после них на него выскочили и окружили со всех сторон. Это была группа солдат во главе с Чжао Туном. Увидев Чжао Туна, вместо того, чтобы запаниковать, Тэн Юнь рассмеялся. Сквозь окружавший его круг солдат прошел человек в черной питоновой мантии и сказал: — Тебе так легко смеяться? В последний раз Тэн Юнь видел Сюэ Цзюньляна за несколько часов до отъезда в страну Тэн, что было несколько месяцев назад. Увидев его сейчас, Тэн Юнь не знал почему, но он вдруг вспомнил о Фэн Мине и Чжао Лу. Не сдвинувшись ни на дюйм, Тэн Юнь ответил: — Мужчине стыдно проливать слезы. А чтобы не проливать их, не должен ли он смеяться? Сюэ Цзюньлян медленно подошел и пристально посмотрел на него. — О... мне вот более интересно, куда направляется Генерал Тэн? Тэн Юнь был немного поражен. Когда он был Тэн Юнем, Сюэ Цзюньлян называл его генералом Тэном. Прямо сейчас его все еще звали Тэном, но Сюэ Цзюньлян имел в виду не Тэн Юня. Увидев, что Тэн Юнь не отвечает, Сюэ Цзюньлян не удивился. Если бы он был в такой же ситуации, вероятно, ему бы тоже нечего было сказать. — Когда вся армия вернется в столицу, я планирую наградить Генерала Тэна. Тэн Юнь по-прежнему молчал. Сюэ Цзюньлян был немного сбит с толку, но он также ожидал подобной реакции. Из своих предыдущих встреч с Тэн Ином он знал, что, услышав слово «награда», Тэн Ин сразу же оживлялся. Но с тех пор, как Тэн Ин предложил отправиться в страну Тэн, Сюэ Цзюньлян почувствовал, что Тэн Ин изменился. Теперь он был непроницаем и непредсказуем. В это время на место прибыли Чжао Лу и несколько солдат, которые, узнав, что Тэн Юнь исчез, сразу же погнались за ним. Чжао Лу был удивлен, увидев Сюэ Вана, и быстро опустился на колени. Сюэ Цзюньлян приказал всем войти в город, чтобы он мог официально приветствовать их, включая Тэн Юня.

——      ——

Императорский врач проверил пульс Фэн Мина, а затем, не осмеливаясь задерживаться слишком долго, выписал рецепт и ушел. Лу Шичэнь остался, хотя и не мог сказать Фэн Вану слов утешения. Опять же, из-за этой ситуации Лу Шичэнь не был уверен, что сможет утешить себя, не говоря уже о ком-то еще. В тот день, когда Лу Шичэнь попросил Жуй Сюэ отнести сломанную цитру Чжао Лу, он возлагал надежды на чувства Чжао Лу к Фэн Вану и думал, что вид цитры изменит решение Чжао Лу. К сожалению, после ухода Жуй Сюэ новостей больше не было. Как бы он ни думал об этом, Лу Шичэнь не мог понять. Очевидно же, что Чжулу Хоу заботился о Фэн Ване, но как у него хватило духу причинить Фэн Вану такую боль? Лу Шичэнь с сожалением вздохнул. В это время вошла служанка и тихо подошла к нему, чтобы прошептать ему кое-что на ухо. Новости, что сообщила служанка, заставили Лу Шичэня задуматься. Подавая знак ей уйти, Лу Шичэнь колебался, стоит ли ему сейчас сообщать новости Фэн Вану. В конце концов, всем было ясно, что Фэн Ван все еще чувствует себя плохо. Пока Лу Шичэнь колебался, Фэн Мин повернулся, чтобы посмотреть на него, вероятно, проснувшись из-за чужих шагов. — У Министра Лу есть что мне сказать? Лу Шичэнь опять вздохнул и сказал: — Ваше Величество, племянник Чэн Тяня, Чжан Хон, провозгласил себя королем и послал войска, чтобы захватить реку Мин. Фэн Мин прикрыл рот рукой, когда закашлялся, а затем произнес: — Созови министров для совещания. Мы должны обсудить это. Лу Шичэнь хотел спросить, уверен ли Фэн Ван, что вообще сможет подняться, но сдержал себя. Фэн Ван все еще оставался мужчиной, и ни один мужчина не хотел бы чувствовать к себе жалость. Как Император, Фэн Ван вел жизнь отстраненного человека. И если бы не Чжао Лу, возможно, не было ничего, что могло его заставить проявить свои чувства. Министры страны Фэн были незамедлительно созваны и сопровождены в императорский кабинет. Фэн Мин сидел, облокотившись на спинку большого стула, и подперев подбородок рукой, изучал документы на столе. Каждый боялся, что Фэн Ван взорвется в приступе злости и входил в его кабинет с большой осторожностью. Фэн Мин, с другой стороны, вообще не проявлял никаких эмоций. Он поднял руку и подал министрам знак, что они могут войти, и сказал: — Все уже должны были слышать новости. Как видно, Чжан Хон воспринимает Фэн словно какую-то шутку. В прошлом году его дядя пытался захватить престол, а в этом году он решил повторить его подвиг. Лу Шичэнь произнес: — Чжан Хон нацелился захватить реку Мин. Поскольку некоторые селенья возле реки пострадали от наводнения и до сих пор не были полностью восстановлены, он, видимо, решил, что река Мин теперь — самый уязвимый участок Фэн. И если ему удастся оккупировать реку Мин, то расположить потом здесь войска и захватить оставшиеся территории не станет проблемой. Фэн Мин кивнул и неожиданно улыбнулся: — Но реку Мин не так-то легко оккупировать. И даже, если ему удастся действительно это сделать, то это не то место, где будет легко обороняться. К тому же, по другую сторону от реки расположено государство Сюэ. Он будет зажат, как сэндвич, между двух стран... Но он не сможет сражаться с двумя странами одновременно, поэтому попытается искать поддержки у Сюэ. До Лу Шичэня внезапно дошло, о чем говорил Фэн Ван. — Брачный союз? — Верно. Великая Принцесса только скончалась, и Чжан Хон поспешит отправить в Сюэ своих кандидатов. Разве это не значит, что он смотрит свысока на нашу Великую Принцессу? А смотреть свысока на Великую Принцессу, значит смотреть свысока и на самого Гу. Все видели, что Фэн Мин был спокоен и рассуждал логически, словно на него совсем не повлияло предательство Чжао Лу. Словно Чжулу Хоу вообще не был у него на первом месте. — Чжан Хон — злодей, предавший доверие других людей. Он без сожаления убил собственного дядю, и Сюэ Ван точно не захочет связываться с ним. Нам нужно прогнать Чжан Хона с наших земель, и предложения каждого могут сыграть большую роль. Лу Шичэнь какое-то время усиленно напрягал мозг. Он никогда не был талантлив в военных стратегиях. Это была не его парафия, поэтому после длительного размышления, он так ни к чему и не пришел. Если так разобрать, то река Мин, пережившая наводнение, действительно должна была быть самым слабым звеном. Большая часть земель страны Фэн находилась в низинах, и если бы Чжан Хон с помощью Сюэ Цзюньляна все же смог подрыть реку и отвести воду, то большинство солдат и людей утонули бы. Фэн Мин встал и подошел ближе к расположенной возле стены карты. Стоя спиной к другим, он скрупулёзно рассматривал карту, прежде чем сказать: — Во-первых, пошлем людей, чтобы помешать Чжан Хону подкопать реку. Отвод воды реки Мин — наипростейший метод, и Чжан Хон точно попытается это сделать. Совершите как минимум три неожиданные атаки, чтобы отвлечь внимание Чжан Хона. Нет надобности драться насмерть, просто атакуйте и быстро отступайте. Фэн Мин на мгновение замолчал, а затем продолжил: — Во-вторых, под командованием Чжан Хона есть один сильный генерал, которого тяжело одолеть... Я слышал, что этот генерал из того же города, что и Се Юань, ученый, занявший в этом году первое место на имперском экзамене. Позволим Се Юаню разобраться с этим генералом. Старый Премьер Министр сказал: — Но Ваше Величество, ученый занял первое место в экзамене по литературе, а не военному искусству... Фэн Мин улыбнулся: — Кто говорит, что Се Юань должен драться? Гу хочет только, чтобы он встретился и поговорил с генералом. Не важно, Чэн Тянь или Чжан Хон, оба они одинаковы, оба сверх подозрительны и подозревают всех, даже своих. Гу пошлет ученого только постоять у их военного лагеря. Тогда Чжан Хон засомневается в своем генерале и пошлет его одного атаковать наш лагерь. Этого будет более, чем достаточно. Все министры кивали в знак согласия с чудесным планом. Фэн Мин указал на карту и произнес: — А вот кого мы пошлем возглавить нашу экспедицию, Гу хочет, чтобы каждый выдвинул свои идеи. Составьте на завтра список имен, и Гу выберет одного из них. Закончив раздавать задания, Фэн Мин позволил всем разойтись. Как только Фэн Мин услышал, что дверь закрылась, он сгорбился и протянул руку, чтобы опереться на карту, чуть не опрокинув её. Другой рукой он прикрыл рот, судорожно закашлявшись. Сквозь его пальцы просачивалась кровь, а по щекам текли слезы. Оказалось, что все это время он подавлял кашель, поэтому и стоял ко всем спиной. Прокашляв так какое-то время, Фэн Мин, казалось, совсем потерял силы и упал на пол. Несомненно, быть Императором нелегко. Человек, которому он больше всего доверял, предал его, и если бы он показал свою печаль, люди обвинили бы его в глупости. Ради одной привязанности были потеряны десять тысяч элитных солдат, но он все еще не мог отпустить свою любовь. Однако, если он не покажет грусти, люди обвинят его в хладнокровности и бессердечности. Ведь, если Император не выказывает никакого сожаления при потере десяти тысяч солдат, то не будет ли он равнодушен, когда на войне понесет большие потери? Кроме того, разве Чжао Лу не просто мужчина? Хватить вести себя, как брошенный и обиженный человек. Лу Шичэнь открыл дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фэн Мин упал на пол. Он бросился внутрь и позвал слуг. Лу Шичэнь был обычным ученым, а Фэн Мин, хотя и был худым и поджарым, легким никак не был. Лу Шичэнь, пошатываясь, попытался помочь Фэн Вану сесть на большой стул. Глаза Лу Шичэня были немного красными, когда он сказал: — Ваше Величество, зачем вы так себя мучаете? Вы хотите умереть как и Чжао Лу?! Фэн Мин покачал головой и коротко рассмеялся: — Некоторые люди назвали бы это одержимостью, но я бы предпочел, чтобы он предал меня и не умер… Ведь если он все еще жив, однажды мы с ним снова встретимся на поле битвы, и в то время я смогу вернуть его. Лу Шичэнь был сбит с толку противоречивыми словами Фэн Мина. Даже если его предали, он все равно хотел, чтобы Чжао Лу был жив? Затем он сказал, что однажды они встретятся на поле боя, что тоже было странно говорить, так как, если это произойдет, они будут драться, чтобы убить друг друга. Пока Лу Шичэнь думал об этом, он не мог не вздыхать снова и снова. Несмотря на свою искренность по отношению к Чжао Лу, Фэн Ван по-прежнему оставался Императором страны. Было неизбежно, что его чувства будут противоречивы.

——      ——

Чжан Хон и его армия остановились и расположились лагерем недалеко от реки Мин. Как только они разместились, он отправил посыльного в страну Сюэ. Из-за смерти Императрицы проведение Трехлетнего Отбора было отложено на неопределенный срок. Создавалось впечатление, что привязанность Его Величества к покойной Императрице была очень глубокой. Изначально даже хотели отправить всех кандидаток домой, но если так сделать, то не будет ли это большим упущением? В это же время от Чжан Хона пришло письмо, в котором говорилось, что он хочет выдать свою сестру замуж за Сюэ Вана. В письме он так восхвалял свою сестру, как будто та была небожителем, а также заявлял, что выдаст её только за самого сильного мужчину в мире. И как оказалось, Сюэ Цзюньлян был именно тем мужчиной. Когда Сюэ Цзюньлян прочитал письмо Чжан Хона, то так громко расхохотался, что все министры в изумлении переглянулись. Сюэ Цзюньлян приказал Цзян Юю прочитать содержание письма, чтобы все могли услышать и разделить с ним веселье. Слова Чжан Хона были настолько слащавыми и полны подхалимства, что люди, которые не знали, не подумали бы, что это предложение руки и сердца. Тэн Юнь, который, как считалось, совершил достойный поступок и получил от Сюэ Цзюньляна официальный титул, стоял с краю группы министров и военачальников. Сюэ Цзюньлян спрашивал всех, должен ли он жениться на младшей сестре Чжан Хона. Какое-то время никто не высказывал своего мнения, так как никто не хотел выступать первым. В конце концов, они все не поняли, с какой целью об этом спрашивал Сюэ Ван. А если бы их мнение отличалось от мнения Сюэ Вана, разве это не было бы катастрофой? Сюэ Цзюньлян оглядела толпу и с улыбкой сказал: — Кто хочет высказать свое мнение? Тэн Ин, как на счет тебя? Хотя в этот раз ты и добился больших заслуг, люди все еще сомневаются в твоих умениях. И если ты просто продолжишь здесь стоять, они потребуют тебя наказать. Итак, выскажи свое мнение! Пусть все увидят, что ты не просто так стоишь здесь! Услышав это, Тэн Юнь сделал полшага вперед. Когда он поднял глаза, то увидел снисходительный взгляд Сюэ Цзюньляна и не мог не ухмыльнуться. Сюэ Цзюньлян намеренно искал способы отрубить ему голову. Тэн Юнь не знал, быть занозой в боку Императора — это талант или проклятие...?