Уродливая Императрица

Сюэ Хоуян чувствовал, что его голова вот-вот взорвется из-за этого маленького предка Сюэ Пэя. Он действительно не знал, как ему объяснить. Маленький Принц был для подобного слишком молод. В Императорском гареме было три тысячи красавиц. Как Император мог благоволить только к одному человеку, особенно когда другой человек был уже мертв? Разум Сюэ Хоуяна, наконец, озарился идеей, и он поспешно сказал: — Этот вопрос… Наследный Принц мог бы задать Тайфу Шэню. Тайфу очень хорошо осведомлен, и, естественно… он сможет рассеять все сомнения Наследного Принца. Сюэ Пэй слушал, как его императорский дядя спотыкался на каждом слове, пока выговаривал свои предложения. Однако он не задавал много вопросов, а действительно побежал, чтобы спросить своего Тайфу… Тэн Юнь вернулся на банкет и пожаловался, что ему нехорошо. Сказав, что он пьян, он ушел с банкета. Конечно, никто не видел Императора Сюэ и никто его не остановил. Когда Тэн Юнь вышел с банкета, слуги резиденции Хоу уже приготовили карету и ждали у императорского дворца, когда выйдет хозяин. Тэн Юнь вздохнул с облегчением. Садясь в карету, он чувствовал словно сбегает. Как только он вышел из кареты, к нему подбежала служанка и в панике произнесла: — Хозяин, быстрее идите к Господину Лу. Охрана у ворот без сознания! Тэн Юнь был удивлен, неужели Лу Шичэнь сбежал? Он был слабым ученым, как он мог побороть охранников и сбежать? Неужели кто-то из страны Фэн пришел ему на помощь? С такими мыслями он поспешно сделал несколько шагов. Его уже не волновало ощущение липкости на теле. Охрана в маленьком дворике действительно была без сознания, но не было видно, чтобы кто-то врывался в дом. Дверь по-прежнему была закрыта. Тэн Юнь подошел и толкнул дверь дома. Его уши настиг звук чьего-то тяжелого дыхания. Казалось, Лу Шичэнь все еще был там и не сбежал. Тэн Юнь обошел ширму и тут же замер. Стол в комнате был перевернут, еда и разбитая посуда разбросаны по всему полу, Лу Шичэнь стоял в углу в растрёпанной одежде, а на кровати лежал ещё один мужчина. Мужчина был голый, и нижняя часть его тела явно была в боевой готовности. Лицо его раскраснелось от прилива крови, но его руки были связаны за спиной, так что он не мог освободиться. Он, задыхаясь, изо всех сил терся о кровать. И этим несчастным человеком был не кто иной, как Чжао Тун... Тэн Юнь тоже был тонкокожим. Он тут же отвернулся, чтобы не смотреть на него, и спросил: — Министр Лу, что происходит?! Горло Лу Шичэня долго сжималось, прежде чем он дрожащим голосом произнес: — Я… я… откуда я знаю, что происходит…? Тэн Юнь увидел, что Чжао Тун был немного дезориентирован, и заметил лежавший в стороне кинжал. Он мог приблизительно угадать ситуацию. Не похоже, чтобы такого рода средства использовались Лу Шичэнем. Тэн Юнь позвал кого-то, чтобы отправить Чжао Туна обратно. Лу Шичэнь вздохнул с облегчением и быстро вытер пот со лба рукавом, чуть не осев на землю. Чжао Тун, конечно же, был связан Лу Шичэнем. Если бы не тот прискорбный факт, что Чжао Тун был полностью дезориентирован и потерял рассудок, у Лу Шичэня не хватило бы способностей... Вошедшие слуги были ошеломлены, но все же бросились уносить Чжао Туна. После столь долгой службы в резиденции Хоу они, несомненно, знали, на что можно смотреть, а на что нет. Служанки подобрали разбросанные по земле вещи и переставили стол. Еда была рассыпана по полу и нельзя было увидеть, сколько он съел. Это было единственным утешением Лу Шичэня. Тэн Юнь тоже подумал, что Лу Шичэнь не сумел поесть, поэтому попросил повара приготовить еще один набор блюд и подать их на стол. Лу Шичэнь словно возродился после катастрофы и начал энергично поглощать пищу после ухода Тэн Юня, хотя он никогда не стал бы есть так на глазах у людей Сюэ и скорее бы умер от голода. У Тэн Юня не было много сил, чтобы заботиться о Чжао Туне, поэтому он и попросил кого-нибудь отправить его обратно. Он также особо отметил, что Чжао Лу не должен узнать об этом инциденте. Чжао Тун был относительно простым человеком, и казалось, что пошел на преступление в порыве гнева. Если бы Чжао Лу узнал об этом, с Чжао Туном поступили бы в соответствии с военным законом. И хотя Чжао Тун заслуживал наказания, и ему стоило бы поучиться на своих ошибках, Тэн Юнь все равно не смог бы смотреть, как его обезглавливают, ведь он тоже был великим генералом. Он приказал кому-нибудь принести воды, и Тэн Юнь смыл грязь со своего тела. Горячая вода сняла его усталость и заставила медленно расслабиться. Но как только он расслабился, его разум невольно начал думать о вещах, о которых было трудно говорить... Пусть Тэн Юнь и был тонкокожим, но когда он, уже успокоившись, начал размышлять о том, что с ним сделал Сюэ Цзюньлян, ему показалось, что что-то не так. Не было необходимости упоминать, что Сюэ Цзюньлян всегда был хорошим пьяницей и хорошо переносил алкоголь. А в этот раз он вообще не слишком много выпил. Даже если Император Сюэ и был пьян, он все равно не потерял бы рассудок настолько, чтобы безрассудно делать такие вещи в открытом со всех сторон павильоне. Сюэ Цзюньлян был осторожным человеком. На банкет приходило и уходило много людей. Бесчисленное количество дворцовых слуг пополняли блюда и доставляли вино, а маленький павильон не был спрятан, чтобы люди могли на него не смотреть. Хотя никто не осмеливался критиковать Сюэ Цзюньляна в лицо, он все же не мог остановить тех, кто сплетничал за спиной. Кроме того, Сюэ Цзюньлян тогда не вошел в него. Он только назвал имя Императрицы и попросил его сложить ноги вместе, чтобы он мог облегчиться. В то время Сюэ Цзюньлян даже заботился о чувствах Тэн Юня и помог ему облегчиться. Если так подумать, то как Сюэ Цзюньлян мог называть женское имя, помогая при этом облегчаться мужчине? Тэн Юнь много думал об этом и вдруг почувствовал, что даже теплая вода не может помочь с ознобом, который он только что ощутил. Его тело дрожало. Все свидетельствовало о том, что Сюэ Цзюньлян не был пьян. Несмотря на то, что Сюэ Цзюньлян был достаточно умен и проницателен, чтобы использовать возможности, он не мог не узнать его. Так что была только одна возможность подобного хода. Сюэ Цзюньлян намеренно позволил дворцовым слугам увидеть распутство между Тэн Нанем Хоу и Императором. Никто не посмеет критиковать Императора, ведь все знали, что Император Сюэ очень любил покойную Императрицу. Таким образом, все сосредоточат свое внимание на Тэн Юне, сделают его посмешищем и будут распространять о нем нецензурную брань. Тэн Юнь сильно ударил по воде, и вода брызнула ему в лицо, но он почувствовал только ледяной холод. Оказалось, что Сюэ Цзюньлян не мог найти способ двигаться дальше и решил использовать другую тактику. Тэн Юнь закрыл глаза и усмехнулся. Разум Императора был действительно глубоким, никто вроде него не мог догадаться. На следующий день после утреннего суда Сюэ Цзюньлян намеренно задержал Тэн Юня. Тэн Юнь не знал, что имел в виду Сюэ Цзюньлян. Он мог только сказать себе, что Император непостижим и что он может попасть в ловушку, если не будет осторожен. Сюэ Цзюньлян приготовил колесницу, но не сказал, куда едет. Лишь, улыбнувшись, произнес: — Я собираюсь отвести Тэн Ина в одно место. Дорога не близкая. Почему бы тебе не сесть с Гу? Тэн Юнь стоял в стороне с опущенной головой. Для него было бы большой честью иметь возможность ехать с Императором. Однако Тэн Юнь не думал, что заслуживает такой особой чести. — Спасибо, Ваше Величество, за вашу доброту. Просто с древних времен между правителями и министрами всегда существовала дистанция. Этот слуга не смеет нарушать правила, чтобы не спровоцировать ненужные сплетни. Увидев, что он не попался на удочку, Сюэ Цзюньлян не стал принуждать его и с улыбкой сказал: — Ты очень осторожен. Произнеся это, он попросил Цзян Юя приказать людям двигаться. Тэн Юнь просто следовал за императорской каретой. Не успели они сделать и нескольких шагов, как столкнулись с Наследным Принцем. Молодой принц увидел Тэн Юня, а затем посмотрел на Сюэ Цзюньляна. Его лицо было немного красным. Вскоре он поднял лицо и пристально посмотрел на Тэн Юня. Он вынул из-за пазухи горсть мелких камней и бросил их в Тэн Юня, после чего сразу же развернулся и убежал. Все были ошеломлены. Камни попали в Тэн Юня, но это не причинило боли, однако вызвало недоумение. Можно сказать, что Тэн Юнь очень хорошо понимал Маленького Принца Сюэ Пэя. Как-никак, а Сюэ Пэй был очень близок с ним, когда он был Императрицей. Маленький Принц был очень зрелым, вел себя сдержанно и имел правильные манеры. Только когда он злился, он так выходил из себя. Сюэ Цзюньлян воскликнул: — Что за вздор! — а затем сказал, — Это так Тайфу учит Наследного Принца? Цзян Юй, иди и скажи Шэнь И, что Принц сегодня будет переписывать книгу сто раз, и ему не разрешено покидать школу, пока он не закончит. — Да... — ответил Цзян Юй и пошел искать Шэнь И. После этого Сюэ Цзюньлян снова попросил людей двигаться. Они вышли из дворца и отправились не куда-то там, а в особняк Чжэньцзяна Хоу. Особняк Хоу был окружен тяжелыми войсками. Все охранники были в доспехах и с длинными алебардами в руках. Никто не осмеливался подходить к дому. Все знали, что Сюэ Юй совершил преступление против Императора. Люди двинулись в особняк. Обстановка была немного подавленной. О территории почти никто не заботился, поэтому все цветы засохли, а сорняки разрослись так, что людям почти негде было ступить. Фонари в коридорах были покрыты слоем пыли, а по углам висела паутина. Тэн Юню хватило одного взгляда на особняк, чтобы все понять. Тэн Юнь и Сюэ Юй считаются равными, и Сюэ Цзюньлян, должно быть, привел его сюда, потому что хотел потрясти гору и напугать тигра, показывая судьбу тех, кого уличат в неверности. На самом деле Тэн Наня Хоу нельзя было считать таким же, как Сюэ Юя. В конце концов, его фамилия не Сюэ и на него не распространялся указ императорской семьи не убивать друг друга, а не то они будут вычеркнуты из родословной. Так что, несмотря на то, что Сюэ Юй совершил большую ошибку, он все еще оставался жив, но если Тэн Юнь сделает большую ошибку, то будет немедленно приговорен к смертной казни. Особняк Хоу имел еще один ряд небольших домов на боковом дворе. Один из домов был без окон и запечатан с трех сторон. Единственным проходом являлась дверь, и та была заперта на цепь. Сюэ Цзюньлян приказал кому-то открыть замок. Охранник толкнул дверь и только тогда в комнату ворвался свет. На кровати в углу лежал мужчина. Это был не кто иной, как Сюэ Юй. Сюэ Юй так истощал, что от него остались только кожа да кости. Его волосы были нечесаны. Он лежал на спине на кровати и смотрел на крышу. Когда дверь открылась, его пронзил свет, и он внезапно закрыл глаза. Спустя долгое время он посмотрел в сторону света. Сюэ Цзюньлян спросил: — Почему Чжэньцзян Хоу так выглядит? Гу просил вас хорошо обращаться с Лордом Хоу. Так вы ему служите? Когда охранники услышали гнев Императора Сюэ, они поспешно встали на колени и поклонились: — Ваше Величество, пожалуйста, пощадите нас! Ваше Величество, пожалуйста, пощадите нас! Дело не в том, что мы не служили самоотверженно Лорду Хоу, просто... Просто Лорд Хоу, кажется, немного не здоров психически. Врач посетил его и сказал, что Лорд Хоу в депрессии, и его разум немного не в себе. Он часто отказывается есть присылаемые ему блюда, а иногда даже раскидывает их по полу. Тэн Юнь слушал и смотрел на Сюэ Юя. Глаза мужчины действительно были в состоянии транса. Если бы кто-то был заперт в темной комнате такое долгое время, он бы стал таким же. Тэн Юнь не мог не чувствовать себя немного неловко. Сюэ Юй не мог умереть, но его нынешнее состояние было куда хуже смерти. Оно изматывало его психически и душевно. Такими темпами от его прежнего «я» скоро ничего не останется. Сюэ Цзюньлян хотел такого выражения лица Тэн Юня. Он сказал: — Тэн Ин не может выносить эту сцену, а Гу еще печальнее. Ведь, как бы там ни было, а он младший брат этого Гу. Как Гу может видеть его таким… Тэн Юнь посмотрел на Сюэ Цзюньляна, и этот взгляд заставил совесть Сюэ Цзюньляна дрогнуть. Он всегда чувствовал, что такой взгляд его трогал, но Сюэ Цзюньлян не хотел признавать, что разочарование, отчаяние и печаль в глазах Тэн Ина могли заставить его сожалеть о содеянном. Сюэ Цзюньлян чувствовал, что как у Императора у него не было выбора. Как правитель страны, он должен был терпеть и быть безжалостным, когда того требовала ситуация. Если бы Сюэ Юй не восстал, ему бы не нужно было так с ним обращаться. Ни у кого не хватило бы духу так наказывать других людей, что уже говорить о кровных родственниках? Когда Цзян Юй вошел, он увидел эту сцену. Похоже, никто не смел даже вздохнуть, чтобы не навлечь на себя беду. Цзян Юй сделал шаг вперед и, понизив голос, изо всех сил стараясь звучать уважительно, произнес: — Ваше Величество… Снаружи находится человек, который называет себя Лан Цзином. Он просит о встрече. Как только его слова упали, у Сюэ Юя, лежавшего на кровати, словно промелькнул огонь в глазах. Сюэ Цзюньлян рассмеялся: — О, Лан Цзин? Я слышал, что Лан Цзин — старший брат Шэнь И, а Шэнь И утверждает, что его талант не так высок, как у Лан Цзина. Цзян Юй добавил: — Человек, называющий себя Лан Цзином, также сказал, что если Император откажется увидеть его, то просил передать, что он может убедить Лу Шичэня сдаться. Сюэ Цзюньлян поднял брови. — Это человек действительно не из тех, кого бы можно было проигнорировать. Пригласи его войти. Цзян Юй быстро вышел, а через некоторое время пришел уже с мужчиной. Лицо Лан Цзина было холодным и невыразительным. Казалось, что он видит мир насквозь, а его внешний вид был таким, как будто его не заботили вещи этого мира. Его взгляд просто пробежался по Сюэ Юю, который лежал на кровати, а затем он посмотрел на Сюэ Цзюньляна и, склонив голову, сказал: — Этот злодей Лан Цзин низко кланяется Его Величеству. Сюэ Цзюньлян спросил с улыбкой: — Злодей? Какое же преступление ты совершил? Лан Цзин ответил: — Подстрекательство Лорда Хоу к восстанию против Императора, будет ли считаться достаточно большим преступлением? — Будет. Сюэ Цзюньлян кивнул, все еще улыбаясь: — Тогда я могу только сказать, что ты очень храбрый. В то время как бежать, спасая свою жизнь, ты зачем-то прибежал назад. Лан Цзин усмехнулся: — Этот злодей сбежал, но Ваше Величество отлично разыграли шахматную партию, и у этого злодея не было иного выбора, кроме как вернуться. Сюэ Цзюньлян сказал: — У младшего брата Гу есть такой преданный последователь. Гу действительно рад за него. — Ваше Величество серьезно… — Лан Цзин замолчал, и только, когда смог вернуть свое равнодушие, произнес, — Этот злодей готов сначала убедить Лу Шичэня. — Каковы твои условия? Лан Цзин ответил: — Этот злодей бессовестно надеется, что Его Величество отзовет войска из резиденции Чжэньцзяна Хоу. Сюэ Цзюньлян громко рассмеялся, а потом внезапно повернулся к Тэн Юню: — Твоя работа заключалась в том, чтобы убедить Лу Шичэня сдаться, но теперь он хочет соревноваться с тобой и заставить Гу вывести войска. Тэн Ин, как думаешь, оно того стоит? Тэн Юнь не сразу ответил, и только после паузы он сказал: — Этот слуга чувствует, что он не так талантлив, как Мастер Лан, и не сможет полностью убедить Лу Шичэня. Сюэ Цзюньлян не рассердился, услышав это, но очень двусмысленно посмотрел на Тэн Юня и с улыбкой ответил: — Ну… раз ты не можешь убедить его сдаться, то должен быть наказан. Но как у Гу хватило бы духу наказать тебя за такой пустяк? Тогда дадим Лан Цзину шанс. Если Лан Цзин сможет убедить Лу Шичэня, то Гу отзовет войска и простит Сюэ Юю его большое преступление — совершение мятежа. Выражение лица Лан Цзина на мгновение расслабилось, что выглядело почти как глубокий вздох облегчения. Затем он сказал: — Этот злодей наблюдал ночью за звездами. Лу Шичэнь — звезда Вэньцюй, спустившаяся на Землю. Не следует действовать опрометчиво, пока не пришло время. Завтра, во время Зиши, этот злодей отправится в особняк Тэн Наня Хоу, чтобы убедить Лу Шичэня сдаться… Сегодня же этот злодей умоляет позволить ему остаться здесь и позаботиться о Лорде Хоу. Сюэ Цзюньлян махнул рукой, как будто не воспринял это всерьез. — Оставайся, раз хочешь. Сказав это, он направился к двери, чтобы уйти. Но как только он собирался переступить через порог, вдруг остановившись, обернулся и с улыбкой сказал: — Лан Цзин, если Лу Шичэнь — это звезда Вэньцюй, спустившаяся на землю, тогда какая, по-твоему, звезда этот Гу? Лан Цзин сделал паузу, словно пытаясь что-то сообразить, после чего ответил: — Ци Дракона Вашего Величества — это знак Байжуи. Этот злодей видел Чангэн на западе — нет ничего лучше, чем Ваше Величество. Тайбай — Мастер Убийств и Разрушений. В конце концов, весь мир принадлежит Вашему Величеству. К чему спешить? Эти несколько слов проникли в сердце Сюэ Цзюньляна, и он не мог не смотреть на Лан Цзина с восхищением. Хотя он и выглядел так, будто никогда не имел дело с войнами и человеческими жизнями, он знал, когда наступать, а когда отступить. Он знал, что люди должны склонять головы под карнизом. — Просто… Лан Цзин намеренно остановился на мгновение и взглянул на Тэн Юня, а затем, повернувшись к Сюэ Вану, добавил: — Хотя Тайбай и может победить богов, он слишком жесток. С давних времен насилие лишало людей сердец……..У Ю Шуня была добродетельная Императрица, красивая и выдающаяся, но у Его Величества никого нет рядом, некому его переубеждать. Сюэ Цзюньлян смотрел на Лан Цзина, и его глаза все больше и больше выражали восхищение. Казалось, этот человек правда умел читать сердца людей. Поэтому последним его вопросом стало: — Тогда кто, по-твоему, должен быть возле Гу? Лан Цзин опустил голову и произнес: — Как только этот злодей вошел в дверь, он понял, что Тэн Наню Хоу суждено стать Повелителем Вод. Он обязательно принесет процветание Вашему Величеству. Вот только…. К сожалению, Тэн Нань Хоу родился мужчиной. Сюэ Цзюньлян ждал его слов. Он действительно не ожидал, что человек, которого он впервые встретил, увидит его насквозь. Кроме того, он знал, что сказать и что сделать, чтобы направить ситуацию в свою пользу. Это правда, что Сюэ Цзюньлян всегда хотел подавить Тэн Юня, но не мог найти причину. Любой хороший метод мог бы быть заблокирован Тэн Юнем. Если бы он использовал «неспособность убедить Лу Шичэня сдаться» в качестве причины подавить Тэн Наня Хоу, то в глазах других Император Сюэ выглядел бы скупым и нетерпимым. У Сюэ Цзюньляна был план. Если Тэн Нань Хоу попадет в гарем, ему, как наложнику, нельзя будет заниматься политикой. Каким бы сильным и способным он ни был, но он не сможет перевернуть небо. В эти дни он обдумывал свой план и не ожидал, что появится Лан Цзин и так сильно ему поможет. Конечно, он знал, что Лан Цзин подыграл ему, чтобы он позволил ему остаться и позаботился о Сюэ Юе, но это не имело большого значения. Пока цель была достигнута, Сюэ Цзюньляну было все равно, какой метод использовался. Когда Тэн Юнь услышал их разговор, он на мгновение окаменел и стоял там как застывшая статуя. Оказалось, Сюэ Цзюньлян в самом деле хотел следовать этому совету. Это правда был хороший способ, чтобы подавить его. Это также сразу объяснило бы пьяное поведение Императора Сюэ в ночь на банкете в честь его дня рождения. Тэн Юнь не ожидал такого поворота судьбы. Он только что вышел из гарема, и теперь его снова собирались запихнуть на задний двор. Сюэ Цзюньлян вернулся во дворец вместе с Тэн Юнем. На этот раз он попросил Тэн Юня ехать в колеснице вместе с ним. Тэн Юнь не отказался. Теперь, когда ситуация была неизбежна, как он мог отказаться? Сюэ Цзюньлян был очень доволен выступлением Тэн Юня и, прибыв во дворец, приказал Цзян Юю созвать всех министров. Сюэ Цзюньлян взял Тэн Юня за руку и рассказал всем, что сказал Лан Цзин. Он готовился выбрать благоприятный день и жениться на Тэн Нане Хоу. Сюэ Хоуян долго не приходил в себя. Его Величество никогда не одобрял его пару с Тэн Шанем, как так получилось, что в мгновение ока его отношения с Тэн Нанем Хоу стали такими хорошими? Неужели то, что он увидел в тот день, не было пьяным безрассудством? Шэнь И слушал и, немного подумав, все понял. Он тайно подивился в душе. Этот шахматный ход можно было считать одним из лучших. Чтобы выразить свою глубокую привязанность к Тэн Юню, Сюэ Цзюньлян отпустил девушек во дворце Чжусю, которые готовились к Трехлетнему Отбору. Дав им денег на экипаж и лошадей, он попросил их вернуться домой. Новости быстро распространились. Император Сюэ женится на мужчине, и другой стороной был Тэн Нань Хоу. Хотя в гареме Императора неизбежно было несколько наложников-мужчин, такие браки были все же очень редкими. Тем более, что другая сторона тоже была из высокопоставленных лиц. Так что без сенсации не обошлось. Тэн Юнь обычно не отличался высокомерием. Его знало довольно много людей, тем более, что он долгое время служил в армии. Многих впечатлили его шрамы на лице. И хотя это было не слишком уродливо, на первый взгляд это выглядело как татуировка на лице преступника. В частном порядке ходили слухи, что страна Сюэ, потеряв одну Уродливую Императрицу, получила другую Уродливую Императрицу.