Имперский предатель

— «Ну же! Должен быть какой-то способ сбежать. Это окно близко, но цепь мешает. Почему здесь нет острых предметов?» — уже несколько часов парня мучают тяжкие раздумья. К такой ситуации он готов не был. За окном, солнце заходило за горизонт, освещая комнату последними лучами. За забором нет зданий, ни троп, ни дорог. Лесная глушь, и ничего больше. Здесь даже сети нет. Отчаяние переполняло молчаливую головку навязчивыми мыслями, но и их Лололошка осуществить не мог. Знакомое ощущение нежно ранило душу голубоглазого, оставляя кровоточащие ранки, что пытаются затянуться, но ни одна такая рана никогда не закроется. Быстрый скрип и от боли ничего не осталось, страх полностью заглушил её. Вот он, хитрая улыбка преисполнила жуткий образ, не выходящий из головы ни на секунду. Тело стало непослушно дрожать, пока инспектор приближался к кровати. — Ну, что же ты, мой маленький, сейчас я ничего не сделаю. Я решил просто увидеть свою любовь. — резкий шаг и шатен затянут во властный поцелуй. Опять он плачет, ожидая любого исхода событий. Нет, Лололошка ошибся. Такого он ожидать и не мог. Войд сел рядом и стал гладить того по голове, когда Дейв отстранился, инспектор стал грозно рассматривать его не закладывая в глаза. Несколько минут и Лошка уже не выдержал давления. Хотелось убежать, но такой возможности не было. Темная ночь давно окутала загадочный лес, день ознаменовал свой приход ярким светом, крася небо в малиновый оттенок. Рука делает это действие на протяжении многих часов, он продолжает гладить свою милую жертву. Они не сомкнули свои очи за всю мрачную часть суток. Замочек на кистях медленно повернулся и комиссара снова тащат за волосы. Коридор сменился на прихожую, а зачем на ещё один проход. Очередная спальная, худое тельце повалилось на кровать, теперь четыре драгоценных камня на конец встретились: Эвклаз беспомощно принимает жестокость чувств Аметиста. Бесчувственный поцелуй и ещё один, много неинтересных действий. Теперь для него нет той боли. Холодные руки исследуют раны с прошлого раза. Парочка укусов, сильно сдавленные руки, большое достоинство в нем, ему плевать. Вера в «жизнь» погасла, слёзы не бегут, а он покорно подчиняется врагу. Чувство чего-либо быстро исчезло, безжизненная кукла медленно свела веки и ушла в царство морфея. А правда ли он стал тем холодным куском мяса? * * * Очи резко распахнулись, в плечо вонзилось что-то острое, шило торчало из истекающего кровью места. Лололошка был привязан руками за веревки к крючкам на потолке. Комнатка в стиле древних времён с множеством опасных предметов походила на комнату пыток. — Я опечален! — лицо инспектора было с грустной гримасой, но глаза так и выдавали злость. — Твой обман был хорошим. Я почти поверил, но тело плохо врёт. Оно полностью реагировало на любую боль, немного приглушённо, но послушно. Хм~ за любой обман требуется наказание, как думаешь? Его обман был раскрыт? Слёзы нескончаемо лились наружу, он совсем недавно плохо мог показать хоть какую-то эмоцию, проблемы с общением не часто, но приводили к серьезным последствиям: недоверие, непонимание, избежание общения со стороны других людей. Его похититель слез со спального места и подправил угольки в пылающем камине кочергой. Осознание пришло быстро. — Прошу, не надо! — казалось голос трясся сильнее рук и ног, инспектор и не думал останавливаться. Обжигающий предмет медленно оставлял ярко-розовый цвет и волдыри под крики мальчишки. После написания неизвестного слова, кочерга полетела на своё место, но в руках Войда был новый предмет. Лезвие ходило по рукам и туловищу, царапины кровоточили, а хозяин лишь хрипел. На этом можно было закончить, но обида засела в его голове.-"Я хочу его полностью, он должен быть только моим. Его мысли, тело, взгляд все должно быть только моим.» — взяв Лололошку за подбородок, он посмотрел в глаза полные боли. Рука сама потянулась к ним, неприятный визг и глазное яблоко у него в руках. Кровь запачкала этот бриллиант, жертва старалась закрыть свой второй глаз и отвернуться под собственные неумелые визги, такая же участь. Две омерзительных места на чудном лице, теперь кровь лила нескончаемо. Хрипеть стало невозможно, слышалось тяжёлое дыхание и треск огня. -"Мой, только мой. Теперь ему не останется ничего кроме как выбрать меня!» — чувства кипели в голове Войда. Блестящее лезвие разрезало верёвки и Лололошка упал. Инспектор улыбнулся и сказал — Отдыхай, мой мальчик. — Послышались шаги и грохот двери. Сил почти не осталось, Дейв вынул медленно шило и проткнул свою грудь. Сердце этого героя больше не бьётся. . . — Прости меня, мой мироходец.