Там, где нас нет

Сыпят на нас не желая понять словом ранят, цветы лучше пуль, но они увядают, как мысли о будущем, мысли о детстве и смерти сравнивал.

Солнечный свет едва просачивается через разбитые окна, падая на облезлые, потрескавшиеся стены. За стёклами были старые, заржавевшие решётки, поэтому даже при огромном желании убежать, ничего бы не вышло. В помещении было довольно холодно и пусто. Старые, сломанные вещи валялись по углам, указывая на то, что здесь давно не ступала нога живой души. По помещению гулял холодный ветер, который и создавал страшные звуки в остальных комнатах. Эхом раздаётся едва уловимый звук фортепиано, поглощаемый каменными стенами. — Юнги, смотри, — Чимин обошёл его вокруг, осторожно касаясь подушечками пальцев его спины. Сквозь футболку хорошо прощипывались выступающие позвонки, которые парень всегда нежно поглаживал пальцами. Он сел рядом на твëрдый деревянный стул, который уже скрипел и был готов развалиться на месте из-за старости и тяжести. — Давай сыграем вместе? Слышал, ты любишь пианино, — Чимин ставит пальцы на клавиши и смотрит на парня, показывая взглядом, что хочет сыграть вместе с ним. Юнги, не вымолвив ни слова, соглашается, слабо кивая в ответ на вопрос. Он практически никогда не говорил, то ли не считал это нужным, то ли просто не было надобности это делать, но эта черта в нëм до безумия привлекала Чимина. Пак никогда не понимал, почему его так сильно тянет к нему, почему хочется быть рядом, успокаивать, когда плохо, стать домом, который Юнги либо сожжёт до тла, либо обустроит в комфорте. Мин надавливает на клавиши и по помещению разносится эхом звук аккорда, исчезая где-то в глубинах здания. Чимин играет следом, стараясь не отставать и сохранять ритм, чтобы эта мелодия более менее походила на что-то связаное. Она была грустной, словно выражала всю их суть, рассказывала историю каждого из них. Музыка передавала всё, что скопилось у них в душе за эти пару лет и то, что они скрывают друг от друга уже долгое время. Оба наслаждались музыкой, но Чимина больше интересовал парень. Он постоянно посматривал на него, следя за каждой дрогнувшей морщинкой на лице, за каждой эмоцией на всё происходящее. От игры их отвлекает стук обуви о пол. Юнги посмотрел на Чимина, ожидая от него какой-нибудь реакции. Мурашки стаей разбежались по телу, а волоски на коже поднялись. Даже от холода не было такой реакции, как от его взгляда. Пак не может объяснить, что он чувствует сейчас. Такое ощущение, что где-то внутри взрываются фейрверки из чувств и эмоций. Чимин не в силах сдерживать их, чаша переполняется и скоро содержимое выльется. К ним шёл какой-то человек и, судя по шагам, вовсе не настроен доброжелательно. Но никого из парней сейчас это не интересовало. Юнги не мог понять, почему Чимин не поворачивается к нему, а Пак старался скрыть свою до ужаса счастливую улыбку и красные от стеснения щëки. Парни перестали играть и перевели взгляд на дверной проём, откуда появилась голова Яна, который расплылся в довольной улыбке увидев друзей. — Ну привет, вы снова здесь? — спросил парень, подходя к ним чуть ли не в припрыжку. — Как ты нас находишь? — удивился Чимин, нахмурив брови и смотря прямо на Яна. В глубине души парень был безмерно ему благодарен. Он впервые появился во время и в тот момент, когда был больше всего необходим. Если бы Ян не пришёл, Чимин не знает, что делал бы, потому что ещё пару минут назад парень был готов провалиться под землю. — Есть связи, — усмешка. — Вы так хорошо играете, думаю, вы созданы друг для друга. Оба начали играть уже более спокойную мелодию, не став продолжать прошлую. Музыка лучше слов, она может не только рассказать о чëм-то, но и показать эмоции, которые человек испытывает и заставить других людей почувствовать их. Благодаря ей ты можешь прочувствовать, прожить то или иное событие, про которое писалась музыка. А также можно попасть в прошлое, вспомнить некоторые моменты и даже поплакать. Юнги всегда любил фортепиано. Ещё вначале его приезда сюда, больница приобрела фортепиано, чтобы он мог играть в своё удовольствие и постепенно поправляться, так как музыка оказывала на него хорошее влияние и словно исцеляла. Если бы он продолжил играть и это было совместно с психотерапией, то Мин излечился бы полностью, но в какой-то момент у него отняли возможность играть. Когда фортепиано уносили из больницы, его держали врачи, чтобы он не побежал за ним. Было ощущение, что у парня забирают последнее, ради чего он жил и после того случая Юнги медленно сходил с ума, всё меньше разговаривал и контактировал с людьми, а вскоре и вовсе замолчал. В тот день у него отобрали последнее. Но с появлением Чимина в его жизни, Мин начал хоть немного разговаривать и постепенно оживать спустя пару лет. Похоже, он нашёл, ради чего снова жить. Ян шагал по помещению, иногда пританцовывая в такт музыке. На его устах красовалась довольная улыбка, которая плавно в один миг перетекла в хитрую и загадочную, словно он что-то задумал. Резко развернувшись к парням, Ян пару секунд посмотрел на них, а после выдал: — В последнее время ты контактируешь в основном с Юнги. А как же Чонгук? Ты забыл о нём уже? — после чего последовала усмешка, видимо парень что-то задумал. Чимина его слова повергли в шок. Он услышал, как Юнги ошибся в ноте, а после ударил по клавишам, резко поднимаясь со старого скрипящего стула. Парень всегда был импульсивен, но если дело касалось музыки, он становился сумасшедшим. Юнги мог по несколько часов сидеть и играть без остановки, плевая на появившиеся мозоли и кровоточившие раны. Поэтому у него отобрали фортепиано. В этот раз его глаза пылали огнём не из-за музыки, он был зол на что-то или на кого-то. — Юнги? — робко спросил Чимин, но в ответ получил лишь молчание. Мин поспешил выйти из помещения. Было слышно, как он медленно отдаляется от них всё дальше и дальше. Стук его ботинок о пол становился всё тише, но иногда можно было услышать сильный удар. Сейчас Юнги чувствовал себя хуже всего, его переполняла злость и ревность. Даже если парень не признавался в этом и не до конца осознавал свои чувства, всё равно понимал, что ревнует Чимина. — Что случилось? — провопил Чимин. Он подскочил с места, убегая вслед за парнем, но перед этим кинул разъярённый взгляд на Яна, который посмеивался над ним. Его план сработал на ура. Чимин бежал со всех ног и Юнги слышал чужой приближающийся топот, который разносился громким эхом по коридору. — Юнги, послушай.. Чимин взял его за предплечье и остановил. Он встретился со взглядом, который был несвойственнен парню. Его глаза пылали огнём, а брови нахмурились. Самому Чимину становилось страшно, на коже проступили мурашки. — Что слушать? Чего ты вообще от меня хочешь, а? — на эмоциях выкрикнул парень. Он никогда ни на кого не кричал, никогда не произносил больше одного слова и сейчас, спустя так много времени, наконец заговорил. Никто не понимал, радоваться или плакать, но зато Чимин понял, насколько больно сделал ему, понял это по чужим слезящимся глазам напротив, что чувствует сердце Юнги. Его голос завораживал и успокаивал, Пак не слышал ещё ничего подобного, не чувствовал, как успокаивается от тона чужого голоса. Он был таким мелодичным, не высоким и не низким, что-то среднее, но в то же время глубокий. — Выслушай меня, пожалуйста, — настаивал Чимин. — Я не хочу тебя слушать. Исчезни. Или лучше сходи к Чонгуку, ты же про него совсем забыл, — каждое слово было для того, чтобы задеть Чимина. Юнги хотел, чтобы его оставили одного, ему нужно было поплакать. Но Чимин понимал, что если сейчас отпустит его, то никогда больше не сделает это и, возможно, никогда больше не увидит парня. Мин это прекрасно знал, но всё равно не поддавался его провокациям. — Объясни мне, я не понимаю. Что происходит? — Пак заглянул в его глаза, что смотрели в душу, заставляя сердце выстукивать неритмичные удары. — Это теперь не имеет никакого смысла, — совершенно спокойным голосом выдал Юнги. Мин собрался уйти, как Чимин снова хватает его за руку, на этот раз припечатывая к стене. Парень крайне удивился, ведь не понимал, что происходит и зачем это всё делает Пак. Юнги выпучил глаза, осматривая чужое лицо. Чимин начинал злиться, нахмуренные брови делали его ещё более милым, неспособным нанести вреда, по-крайней мере так казалось Юнги. — Это имеет значение. Для меня имеет значение абсолютно всё, что связано с тобой, — его смелости в этот момент можно было только позавидовать. — А если я ничего тебе рассказывать не собираюсь? Что ты сделаешь? — Юнги следил за тем, как чужие глаза медленно спустились на губы, а после снова поднялись, ловя его взгляд. — Ты действительно хочешь это узнать? — Хочу, — без капли сомнения в голосе. Чимин склонился к нему, целуя шершавые, искусанные губы. Сердце словно остановилось. Лишь от одной мысли, что сейчас он целует того, о ком так долго мечтал, парень перестаёт дышать. Эмоции внутри взрывались сдовно фейрверк на главной площади, который он видел последний раз в детстве. Это было так ярко и красочно, что надолго врезалось в память. Пак целовал медленно и размеренно, не чувствуя ничего в ответ. Юнги не умел целоваться, он ещё никого и никогда не целовал. Чимин чувствовал, как чужие дрожащие пальцы сжимали его воротник, едва касаясь шеи подушечками. Ему пришлось нехотя оторваться от чужих губ и посмотреть в желанные глаза напротив. — Теперь ты мне расскажешь? — Чимин бродил взглядом по чужому лицу, подмечая каждую деталь, каждую неровность, словно старался запомнить его облик перед вечной разлукой. — Думаю, ты и так всё понял, — на Юнги нет ни улыбки, никаких эмоций, они испарились куда-то в один момент. — Я люблю тебя, хëн.

***

— Тэхён-и, просыпайся, — маленькие пальцы оглаживают грудь спящего, выводя на ней непонятные узоры. Его прикосновения ласковые, почти невесомые, но заставляют сердце Кима биться чаще, а мурашки появиться на коже. Чонгук почти лежал на нём всем торсом. Он любовался его красивым лицом и не мог скрыть своей яркой улыбки. Тэхён был похож на маленького слепого котёнка, который ещё не успел открыть глаза и это ещё больше заставляло Чона умиляться. — Ты уже проснулся? — послышался хриплый голос Кима, из-за чего тело Чонгука пробила мелкая дрожь. — Давно ещё, просто ты так мило спишь, что решил не вставать, чтобы не разбудить тебя, — на самом деле от части он врёт, потому что ему хотелось подольше насладиться лежанием на его груди. Когда же ему ещё позволили бы так сделать? Губы Тэхёна расплылись в счастливой улыбке, смотря на внимательно изучающего Чонгука. Он осматривал каждый сантиметр чужого лица, словно пытался запомнить его образ, закрепить в памяти и никогда не позволять себе забывать. — Хочешь кушать? Я могу принести тебе, — поинтересовался Ким, окольцовывая чужую тонкую талию. — Нет, я хочу полежать так ещё немного, — Чонгук лëг головой на грудь Тэхёну, слушая, как быстро бьётся его сердце. Ему хотелось насладиться побольше моментом, ведь не известно, когда ещё представится такая возможность. От Кима веяло теплом и спокойствием, Чон чувствовал себя рядом с ним в безопасности, чего никогда раньше не было. А ещё от него веяло домом, таким родным и манящим. Чонгук очень скучал по нему, но никак не может вернуться туда и единственное, что теперь напоминает ему о нём — Тэхён. — Медсестра заходила к нам? — он не понимал, как их не отругали за то, что они не спят на разных кроватях, ведь такое здесь могло быть запрещено. — Да, она выглядела немного встревоженной, — в комнате повисло молчание, которое Чон захотел нарушить, оно было для него не комфортным. — Она сказала, что тебе нужно скоро к врачу, поэтому мне нужно было тебя разбудить, но я не смог. — Интересно. Мне ничего об этом не говорили, — Ким нахмурил брови и тяжело выдохнул. — Может из-за гипнотерапии? — А что там случилось? — поинтересовался Чонгук. Он смотрел куда-то в даль на белоснежную стену, наслаждаясь происходящим. Парень хотел, чтобы это всё длилось вечность и никогда не заканчивалось. — Что ты там видел? — Какую-то женщину. Её кто-то убил, но я так и не понял кто. Там ещё был мой отец... — послышался тяжёлый вздох. — В общем, просто что-то странное и непонятное, — Ким сначала затушевался, но потом нашёл слова, которыми смог объяснить всё Чону. — Мне пора вставать. — Давай ещё немного полежим? — Чонгук не хотел, чтобы Тэхён его оставлял одного, он боялся, что тот может уйти и не вернуться. Почему-то внутри стало неприятно и как-то даже больно. Хотелось всеми силами удержать его рядом с собой, но в голове Чонгук понимал, что Киму это не понравится и так он только оттолкнëт его от себя. Чон коснулся рукой чужой груди, немного надавливая, чтобы Тэхён лёг обратно. На лице Кима красовалось искренне удивление, но вставать парень перестал, замерев на месте. Подобную настойчивость от Чонгука парень видел впервые. — Крольчонок, посмотри на меня, — как только Чон поднялся с его груди, Ким заставил его обратить на себя внимание. — Я вернусь, не переживай так, просто немного подожди, хорошо? Тебе придётся потерпеть. Чонгук молчал неотрывно смотря на Тэхёна, словно думал о чём-то, фокусировался на своих мыслях и не слышал ничего вокруг. — Я могу позвать Чимина, если ты боишься оставаться один, — после этих слов Чонгука словно передëрнуло. — Нет, я не хочу нагружать его этим. — Вы же друзья, с чего ты взял, что ты будешь нагружать его этим? Друзья должны помогать друг другу, для этого они и существуют, — Тэхён нахмурил брови, понимая, что что-то тут не так и эта ситуация ему явно не нравится. — Чимина больше всего волнует он сам, чем кто-либо другой. Он слишком... Самовлюблённый, — Чонгук опустил взгляд на свою руку, которая опиралась на грудь Кима и одëрнул её, осознавая, что творит. — Я бы так не сказал... Чимин так печëтся о тебе, — Тэхён всё же приподнялся и сел напротив, смотря Чону в глаза. Он видел там испуг. Парень боялся себя самого и своих действий, которые не контролировал. В этой маленькой голове не могла никак уложиться мысль о том, что это всё делал сам Чонгук, а не кто-то другой. — Он делает это для вида. Всегда так было, — по Чону было видно, что ему неприятно об этом говорить, поэтому Тэхён спрашивать дальше ничего не стал. — Тогда тебе придётся побыть одному. Ты справишься? — получив положительный кивок на свой вопрос, Ким встал с постели. — Я скоро вернусь, обещаю.

***

Тэхён стучит в дверь кабинета, после чего слышит грозное «войдите». Он осторожно проходит вовнутрь, видя врача, который медленно убирает бумаги в сторону, откладывая работу на потом, чтобы поговорить с ним. Мужчина заполнял какие-то документы, но видимо они оказались не такими важными, как Ким. Парень подошёл к его столу и сел осторожно на стул, стоящий напротив. — Зачем звали? — Тэхён выглядел недовольным. Естественно, ведь его заставили оставить Чонгука одного и неизвестно, что с ним могло произойти. Парень боялся, что то, что произошло с ним, может повториться и в этот раз Тэхён не успеет. Ему хочется его оберегать и защищать, словно ребёнка и он не в силах ничего поделать со своим желанием. — Мне нужно поговорить с тобой о том, что случилось на гипнотерапии и кое о чëм ещё, — мужчина складывает руки в замок на столе, показываю всю свою серьёзность. — «Кое о чëм другом» это о чём? — Тэхён свёл недовольно брови к переносице, вопросительно наклоняя голову в бок. — Какие у тебя отношения с Чонгуком? — этот вопрос застал Кима в шок. Он не понимал, какое дело до этого врачу и вообще, что ему нужно от них. Поведение врача выводило его из себя. Это вовсе не его дело и мужчина не должен в это лезть, это было неправильно с его стороны. Отвечать на подобный вопрос не хотелось, но учитывая, в какой сейчас ситуации парень, выбора особо не было. Как бы ему не хотелось просто встать и уйти, этого делать нельзя. — Мы — друзья, — не колеблясь отвечает Ким, снижая тон голоса, чтобы показать всю серьёзность. — Тогда почему вы спите на одной кровати? — Это уже не ваше дело, — злобно ответил Тэхён, скрещивая руки на груди. Этот разговор бы неприятен ему и больше раздражал. Врач словно не слышит его, не понимает, нет того же, что было с Сокджином. Ким только сейчас понимает, как сильно жалеет, что приехал сюда, а не остался с тем, кто с большей вероятностью помог ему. Но ведь если бы он остался там, то не встретил бы Чонгука и только один Бог знает, чтобы могло произойти с ним. — Давай поговорим о Чонгуке. Он тебе симпатизирует? — эти вопросы были странными и заставляли Тэхёна всё больше чувствовать себя некомфортно. — Мы с ним друзья, ничего более, — повторил Ким, не собираясь рассказывать подробнее. — У тебя отмечается положительная динамика в лечении, причём стремительная, — мужчина не надолго перевёл взгляд на документы, словно взглядом пытался в этой стопке что-то найти. — Я изучил прошлые твои попытки излечиться, но ничего подобного не наблюдалось, — наконец, врач повернул к нему голову. — Это связано с Чонгуком? Ким немного замешкался. Он смотрел врачу в глаза, пытаясь найти в них подвох и причину, по которой мужчина интересуется ими. Несмотря на фальшивую добрую улыбку, которая должна была действовать, как успокоительное, Тэхён не ощущал спокойствия на душе, что-то определённо было не так, но парень не мог понять, что именно. — Я увидел в его глазах желание жить, — решается рассказать правду Ким, не видя никакой реакции от врача. Тэхён предполагал, что может случиться, но решил попробовать на свой страх и риск. Так или иначе, ему нужно понять, что он чувствует, а без Ким Намджуна тут не обойтись. — Я рад, что ты восстанавливаешься. Это действительно необычно. Увидев ещё большую улыбку на чужом лице, страх Кима испарился, поэтому он решил продолжить рассказывать ему. Парень ожидал, что последующая реакция будет такой же и даже не думал о том, что всё могло пойти не так. — Это всё Чонгук, не будь бы его, не был бы я тогда сейчас здесь. Вообще нигде не был бы, — улыбка непроизвольно появилась на губах и скрыть это было невозможно. — Но ты ведь понимаешь, что это всё не на долго? Рано или поздно случается так, что люди расходятся и это, как правило, больно, — врач кивал во время того, как говорил, за счёт чего выглядел странным и подозрительным. — Наша дружба с Чонгуком навсегда, — с уверенностью в голосе сказал Ким. — Я бы не был так уверен. Тебе нужно понять, что ничего в этой жизни не бывает навсегда, — врач откинулся на спинку кресла, кладя руки на подлокотники. — Вопрос в том, какой срок у вашего «навсегда». — Почему Вы пытаетесь убедить меня в том, что мы разойдёмся? — это всё очень настораживало Тэхёна и страх, который ещё пару минут назад исчез, появился вновь. Парень хотел сейчас встать и всё закончить, но ему было интересно, чем всё закончится, поэтому он продолжал свои действия до тех пор, пока врач не сдатся. — Потому что это так. Я просто хочу, чтобы ты был готов к этому, иначе расставание и его уход сможет тебя сильно сломать, — врач тяжело выдохнул и сложил руки на столе обратно в замок. — Я хочу, чтобы ты выздоровел, но не таким способом. Это всё может сломать тебя ещё больше, — не услышав в ответ ничего, врач продолжил: — Не ищи в людях смысл жизни, иначе, когда они уйдут, будет очень больно. — Мне кажется, что вы сами просто никогда и никем не дорожили, — съязвил Ким. — Я хочу для тебя только добра, понимаешь? — Не понимаю. В этом мире нет людей, которые хотели бы добра для других. Это либо делается ради выгоды, либо для того, чтобы испортить жизнь. Но никогда и ничего не делается ради добра, — Тэхён сжал в кулак край пижамы, стараясь не сорваться и не показать всю свою злость. — В некоторой степени ты прав, но если тебе в жизни попались такие люди, то это не значит, что все такие. — В данном случае Вы такой же, как и остальные, — Тэхён встал со стула. Он услышал за спиной звук открывающейся двери. Взор врача мельком метнулся на друга в дверном проёме, а после на лицо пациента. Ким, не получил ответа и вышел из кабинета, даже не оглянувшись. Ким Намджун пригласил друга войти и откинулся на спинку кресла, раскачиваясь из стороны в сторону. — Что случилось? — спрашивает мужчина, садясь напротив врача на стул. — Тэхёна оживил какой-то щенок. Подарил ему смысл жизни, когда даже сотни врачей этого сделать не могли. Не может быть так, понимаешь? Это невозможно, — серьёзное лицо плавно перетекло в весёлое. Он заливался истерическим смехом, продолжая крутиться на стуле. — Его психика уничтожена полностью. Какой-то малец не может просто взять и по щелчку пальца оживить мертвеца. — Может ты просто заигрался со всем этим? В этом мире нет ничего невозможного. И даже если ты не веришь в это, то не значит, что этого нет, — молодой врач прищурился, видя замешательство на лице друга. — Ты — психиатр, привык, что всё лечится, что какая-то особенность в человеке является диагнозом, а чудо попросту невозможно и во всём виновата психосоматика. — На что ты намекаешь? — мужчина развернулся к нему, смотря злым взглядом словно сквозь, на то, что позади друга. — Есть множество случаев, которые доказывают, что любовь способна творить чудеса, — на его устах появилась едва заметная улыбка. — Я видел их взгляды друг на друга. С первого дня между ними была какая-то связь. Они ведут себя друг с другом по-особенному. Сейчас эти парни явно влюблены, но не осознают это в полной мере. — Сейчас ты меня раздражаешь больше чем когда-либо, — признался врач. — Но тебе удалось убедить меня. Только есть одно «но». — И какое же? — Мы не должны допустить того, чтобы они поняли, что влюблены, иначе в будущем мы можем получить два трупа, — подобные слова ни капли не удивили парня напротив, словно он каждый день это слышит. — Когда вы собираетесь провести эксперемент? — Ещё неизвестно, согласятся ли к нам приехать из заграницы. Если они откажутся, то никакого эксперемента мы проводить не будем, — спокойно объяснил ему Намджун, тяжело вздыхая.

***

— Любовь можно найти даже в интернете? Ты серьёзно? — чëрная макушка приподнимается с чужой руки, смотря на лицо друга. — Говорят, что можно, но у меня не вышло, — на губах проскакивает улыбка и слышится смешок. Чонгук спокойно выдыхает и ложиться обратно на руку Тэхёна. Она затекла, но это ничуть не волновало парня. Ему нравилось, когда Чон лежит на его руке. Неважно больно ему или нет, главное, что парень рядом и в безопасности. — Ну и не надо больше искать, — эти слова заставили Кима повернуть к нему голову и посмотреть в глаза, что заставляли каждый раз сердце биться невероятно быстро. — Это больше не к чему, — договаривает Чонгук, а после замирает. Его взгляд блуждает по лицу друга, очерчивает острые скулы, подмечает, что у него на носу такая же родинка, как и у него самого. Ему так нравится, когда Тэхён улыбается. Его улыбка отличается от остальных. Она очень милая, квадратная и заставляет улыбаться в ответ. Парень переводит взгляд на чужой лоб и замечает шрам на брови, который очень хорошо заметен. Рука Чонгука тянется к чужому лицу, к той самой зажившей ране. Хотелось прикоснуться к нему прямо сейчас. Тэхён был даже не против, он не сопротивлялся, не убирал его руку, а спокойно сидел и ждал дальнейших действий. Чон осторожно касается светлой кожи, оглаживает пальцем шрам и смотрит так, словно беззащитный зверёк на что-то новое. С интересом и неким любопытством. Ким не понимает, почему от его прикосновений внутри взрываются фейверки, а сердце готово выпрыгнуть из груди в ту же секунду. Чонгук не может понять, почему его так тянет к Тэхёну, почему хочется быть рядом и заботиться, как ни о ком другом. — У тебя есть девушка? — спрашивает Чонгук, резко убирая руку от чужого лица и немного приподнимается с постели. — Нет и никогда не было, — хочется смеяться, но Ким не понимает истерический это смех или радостный. — А парень? Твоё сердце сейчас занято кем-то? — Чонгук садится напротив Тэхёна и словно в панике задаёт эти вопросы. Его руки стряслись, а глаза нервно бегали по его лицу. Ким чувствовал его тревогу так, будто сам её ощущает. — Парня нет, а вот насчёт сердца не знаю. Попробуй сам спросить у него, — улыбка на миг проподает, когда взгляд Чонгука приобретает серьёзность. Парень медленно протягивает руку к чужой груди и невесомо ложится на неё. Он чувствует, как чужое сердце начало быстро биться, словно Тэхён бежал пару километров без остановки. Чонгук понимает, что его сердце реагирует также, сбивается дыхание м хочется метаться по комнате в пристуре неизвестной тревоги. Ким тоже болен, тем же, что и он. Это не могло не успокаивать. — Тэхёну нравится кто-нибудь? — задаёт свой вопрос Чон, внимательно слушая ответ. Чужое сердце не сбавляло оборотов, всё быстрее выстукивая ритм. А чего Чонгук ожидал сейчас? Другой реакции быть и не могло. — И что оно говорит? — интересуется Тэхён с усмешкой. — Оно сказало «да».