Инструкция по применению: Сверхъестественная жизнь

Глава 82. Разговор демона и антихриста по душам. 2015 год, Май, 17. — Ну что, готовы прогуляться? — спросил демон–Дин. — Тебе вот не сидится спокойно, как я погляжу, — проворчала девушка, оторвав взгляд от страницы. — Брось, малышка, — усмехнулся Винчестер, — пойдём. — А куда? — сверкнули предвкушением чёрные глаза блондинки, она тут же отложила книгу и встала с кресла. — О! Кёрст, привет. Оживился. Что, засиделся? — Ну, вы–то из постели не вылазите уже вон сколько недель, а мне в «комнатке» сидеть уже надоело, — проворчал антихрист. — Для тебя ж стараемся, — рассмеялся демон–Дин. — Ну да, — протянула блондинка с чёрными глазами. — Но знаешь, приятель, мне тоже хочется развлечься… — Поэтому я, как хороший и заботливый отец… твой будущий папа, — рассмеялся Винчестер, — и веду вас отдохнуть. — А куда? — зелень в глазах. Это Элис. Дин–демон подошёл к ней и, взяв за руку, потянул на выход из номера. — В одно место. — Пусть это будет стриптиз–бар, — скрестил пальцы Кёрст. Чёрные глаза сверкнули восторгом, и тут же пробилась зелень. Снова Элис. — Если только мужской, — предложила с усмешкой ведьма. Снова чёрные глаза. Антихрист и демон переглянулись и поморщились. — Нет уж, — ухмыльнулся Дин–Демон, усаживая девушку в машину. — Обойдёшься, принцесса. — Он сел за руль и выехал со стоянки. — И Кёрст обойдётся. Ни мужского вам, ни женского. — Тогда куда мы едем? Винчестеру пришлось оторвать взгляд от дороги, чтобы посмотреть на девушку и понять, кто задал вопрос. Если глаза чёрные, значит, антихрист. А если в женских глазах зелень то, это Элис. — Кёрст, это сюрприз для Эли. Но тебе будет тоже норм. И завязывайте так быстро переключаться, — проворчал Винчестер, — Голова кругом. — Если это магазин с женским барахлом, — уныло протянул Кёрст, — то мне точно будет не норм, а вот ей понравится. — Ты думаешь, что я сам себя, да ещё и добровольно в «пыточную» везу, только ради того, чтобы порадовать ведьму? — усмехнулся демон. — Нет уж. Сидеть в примерочной, пока она там наряды будет выбирать? Брр!.. — он передёрнул плечами, — Был я там с ней пару раз, когда у нас были отношения. Жесть. — Ты говорил, что тебе понравилось! — возмутилась блондинка с зелёными глазами. — Малышка, мне за шторку понравилось заглядывать, пока ты переодевалась, — рассмеялся Демон–Дин. — Ну, уж никак не многовековое ожидание с просиживанием штанов на дурацком пуфике. — Многовековое… Ну к чему так преувеличивать? Я там была от силы полчаса. — По полчаса в каждом отделе, каждого магазина… — Винчестер повернул голову в сторону девушки, сверкнув улыбкой, — По времени в сумме так и вышло, ровно несколько веков. — Пф, — фыркнула она. — Ну, слава богу, — с облегчением выдохнул Кёрст. — Я же сказал уже вам, — проворчал демон, — завязывайте с этим. Хватит тут глазами сверкать. То чёрные, то зелёные. Свихнуться можно с вами. — Ну, так, а по другому-то никак, — пожал плечами антихрист. — Тело–то одно. И Элис сейчас надеется, что ты, Дин, не везёшь нас в толпу людей… Я, кстати, как ни странно, с ней солидарен. Нам эти «переключалки» тоже, знаешь ли, не очень нравятся. Вон, неделю назад, в парке сцепились мы с Эли, чудненько ругаемся, всё идёт как обычно, всё в порядке, ничего нового, всё хорошо, а тело её вдруг как дало сбой! И застыли мы на мгновение… Ну образно «застыли», слишком уж столкнулись с ней в словесной баталии. И всё! Стоит перед нами, какая–то старушка, машет на нас руками, осеняя крестом. А почему? А потому, что глаза наши… вернее, её, глаза Элис, один глаз чёрный — мой, а второй — зелёный!.. Винчестер расхохотался. — Ну и дальше что? — Ничего. Рявкнул я на ту припадочную старушенцую, что она невменько, не видела людей с гетерохромией?! Проваливай с дороги, сказал ей. Она обиделась и послала нас. Кто бы знал, что старушки–одуванчики в этом веке умеют так выражаться. Хохот Демона–Дина не прекращался, пока он вёл машину, а Кёрст продолжал: — А вот ещё случай. Вчера пошли с ней в кафе, а официантка нам чуть дурку не вызвала, когда мы с Эли опять стали спорить. Решали, что заказать. — Сложный был выбор? — Винчестер рассмеялся. — Она хотела там траву какую–то заказать — салат, пф! А я хотел бифштекс. — Кто выиграл? — Никто, — проворчал Кёрст, — Мы с Эли не смогли договориться и ушли. Дин–Демон усмехнулся и уже припарковал импалу на стоянке. — Ты меня опять в бар полный народу притащил? — Элис вышла из машины и взглядом окинула заведение с неоновой вывеской. — Не волнуйся… тесь… блядь! Кто это спросил? — Винчестер посмотрел на девушку, — Ааа, Эли… мог бы и догадаться. Нет, не полный народу, а совсем наоборот. — Он открыл двери и пропустил девушку вперёд, — Добро пожаловать, тут вот оно как. Она вошла в заведение и брови поползли вверх от удивления, она оглянулась на мужчину позади себя. — Ну, что ты так смотришь. Я хотел в бар, ты не хотела толпу, Кёрсту вроде как вообще всё равно, только бы не «комнатке» своей сидеть, пока мы с тобой в кроватке кувыркаемся. Ну, так вот, — демон сделал широкий жест рукой, улыбаясь, — Всем угодил. И можете не скупиться на восторженные комплименты моей изобретательности. — Как ты это устроил? — Кёрст прошёл вперёд, осматривая бар. — Легко, — пожал плечами демон и зашёл за барную стойку. — Занимайте любой столик, пока я тут пивка нам всем налью. Но сначала музыку врубите какую–нибудь. Только, Эли! — предупредил Винчестер, — Если это будет любимая Сэмом Селин Дион, то я клинком вас исполосую. Девушка усмехнулась и прошла к музыкальному автомату. Бар был пуст. Вообще никого не было. Ни посетителей, ни барменов, ни официанток. — Ладно, должна признать, — сказала девушка, когда села за столик, а демон поставил перед ней бутылку пива, — что ты молодец. — Спасибо, — Винчестер откинулся на спинку стула. — Владелец бара, мой приятель ещё со времён моего первого демонического периода. Я тут много времени провёл, в одиночку делал ему за вечер недельную кассу. Вот он–то и дал мне ключи на сегодня. — И он меня ещё спрашивал, откуда деньги на мой гардероб, а сам чуть ли не озолотил владельца бара. — Не ворчи, — усмехнулся демон. — Не одна ты махинации с банковскими карточками умеешь делать. — Спасибо Чарли, которая научила, — кивнула головой Элис, задумчиво. — Ааа, это та рыженькая? Ваша подружка из прошлого? — уточнила девушка с чёрными глазами. — Та, что погибла? — Мг, — кивнул головой Демон–Дин. — Она. — Она вроде тоже прикольная была, — говорил Кёрст, — видел воспоминания Эли о ней. Смешная. Ты, вроде как, её своей сестрой считал. — Считал, — снова кивнул головой демон, — Было дело. Теперь–то уж что об этом говорить? Было и было. — Но мне просто интересно, — пожал плечами Кёрст, — вы… ты, Элис… все вы, вообще все, — он сделал широкий жест руками, — вы какие–то странные были. Столько эмоций, столько чувств… Это неприятно, наверное, было. — По–разному было, Кёрст. — Демон тоже пожал плечами. — Когда ты обычный человек, без всяких, — он покрутил в руке клинок, тут же спрятав его за пояс, — сверх–штук и без, — он пальцем указал на девушку, — без подселенцев, то чувства… они были и плохими, и хорошими. Иногда было неприятно их иметь, а иногда наоборот, очень даже приятно. — Ты про секс? Про ощущения в сексе? Или месть? А может, убийство? Или?.. — Нет, Кёрст. Ощущения и сейчас никуда не делись. Но я не про секс и убийства. — Демон с интересом посмотрел на антихриста, — А у тебя в прошлой твоей жизни вообще что ли не было ничего такого, с чем бы ты мог сравнить? Какая–то ситуация, момент в жизни, когда ты был бы очень счастлив и наоборот. Когда в какой–то момент, вот здесь, — мужчина постучал пальцем по груди, — вот здесь, болело бы так, что казалось, что сейчас помрёшь от всего этого, что легче сдохнуть, чем жить дальше. Блондинка с чёрными глазами нахмурилась, опустив голову и посмотрев на бутылку пива в своих руках. Антихрист молчал. Долго молчал. — Не знаю, — наконец, ответил он. — Болело… болело… — словно пробуя это слово на вкус, да ещё и в значении не физической боли, а какой–то другой, Кёрст будто вспоминал что–то, — Ну, наверное и болело, когда мелким был. А вот, чтоб радоваться чему–то, то… то… вроде нет. — Кёрст посмотрел на Дина, — Я вообще считаю, что это всё бред. Все чувства. Разве могут они быть настоящими? Вот то ли дело равнодушие. Вот, скажи, Дин. Это же лучше. Вот это же легче. И это… — он пожал плечами, — и это, ну я не знаю, это настоящее. Не что–то вымышленное, эфемерное, то, что не понятно, то, что… я не понимаю, неужели ты или, например она, Элис, хотели бы вернуть это? — Ты считаешь, что существование чувств невозможно? — Ну не всех. Как я и сказал, всякие там острые ощущения от погони, мести, власти, секса, убийства… Это есть. А остальное? Оно зачем? Разве оно настоящее? — Вот ты спросил, было ли ощущение счастья настоящим… — Винчестер чиркнул зажигалкой, подкурив сигарету, после чего посмотрел на блондинку с чёрными глазами и твёрдым голосом сказал: — Было. Были ли физическая и душевная боль? Да. И я тебе скажу, что физическая боль порой не шла ни в какое сравнение с болью… Кто–то скажет душевной, сердечной, внутренней… Как ни назови. Но это тоже было. И было это настоящим. Страдания в жизни человека идут рука об руку со счастьем. Легче ли сейчас, когда этих чувств нет? Легче. Кёрст, это определенно точно легче. Но знаешь что? Это ещё и скука смертная. Хотел бы я всё вернуть? — Винчестер пожал плечами, — Может, и хотел бы. Но, вот он я, демон. И я сижу с тобой в баре, а напротив меня сидишь не ты, а Элис. Вся ситуация, пока что вот такая и меня это устраивает. Я ж демон. — Но разве можно хотеть страдать? — А это как назвать и смотря, что или кто вызывает страдание, но да, иногда хочется. Вот она, — Демон–Дин указал на девушку рукой, в которой дымилась сигареты, — Ей не обязательно было встречаться с чем–то ужасным и опасным, чтобы испытать сильные эмоции. Она могла взять книгу и прорыдать почти час, если герои там умирали, или автор описывал чувство неразделенной любви. Или там что–то случалось с детьми. Иногда Элис грустила, — демон усмехнулся, вспоминая, и сделал очередную затяжку, — И знаешь из–за чего? — Из–за чего? — Кёрст даже вперёд подался от любопытства. — Да из–за всего! — рассмеялся Демон. — Это могло быть вообще что–угодно, фильм или, как я уже сказал, книга. Ссора с кем–то. А могла быть вообще песня. А иногда это была даже просто мелодия. Без слов. Только музыка. — Винчестер пожала плечами, улыбнувшись, — А ещё она то хотела, чтобы пошёл дождь, потому что вздумалось прогуляться под ним и вымокнуть до нитки. А то хотела, чтобы поскорее выглянуло солнце. Элис не любила слякоть, холод, мороз. Вечно мёрзла. Но любила дождь, но не просто дождь, а ливень. Гроза. Начинается быстро, внезапно, но так же быстро и заканчивается. Это ей нравилось. Молния, гром, ветер. Она говорила, что это прекрасно. Стихия. Природа. А вот эти затяжные дожди, промозглая погода, это было ей не по душе… — Винчестер вдруг нахмурился, запнувшись на этом слове, — не нравилось. Вот. — Неужели можно плакать из–за какой–то песни? — Оказывается, можно. — И больно может быть? — Боль тоже была разная, — демон затушил сигарету. — Одно дело — смерть близкого человека, и другое дело — боль из–за чего–то менее значительного. — И ощущение счастья? Оно тоже было разным? — Кёрст, ты как с Луны, если честно. Демон недовольно нахмурился, этот разговор итак давался ему с трудом, особенно воспоминания, из–за которых, он чувствовал себя не по–демонски. Кёрст не должен этого заметить. Разговоры о счастье надо прекратить. Он резко встал со стула. — Пиво не очень, сейчас принесу что–нибудь получше из подсобки, — и скрылся в коридорах.