Only Fools

Эндрю не мог уснуть, его разум был слишком занят, вращаясь по кругу. Он отказался от идеи лечь спать в 2 часа ночи и перешел в свою гостиную с пачкой сигарет, устроился на подоконнике и курил так долго, как только мог. Кинг проснулась и со своего места на диване, подошла, чтобы сесть рядом с ним и укоризненно уставиться на него, как будто хотела отругать Эндрю за растущую кучу сигаретных окурков, скапливающихся на подоконнике. — Убери свои осуждающие глаза, — прорычал Эндрю ей. В отместку Кинг отправила ему последний свирепый взгляд и повернулась, чтобы облизнуться. Эндрю отвернулся, снова уставился в окно и наблюдал, как дым от его тлеющей сигареты вился прочь от него. Сон часто ускользал от Эндрю по той или иной причине, но сегодня ночью он испытывал особый гнев из-за этого. Незнакомец, Нил, застрял в его сознании, и он не мог вытащить его оттуда. У Эндрю были сложные отношения с физическими прикосновениями, и для него секс всегда должен был тщательно контролироваться. Это было либо на его очень специфических условиях, либо вообще не было. Несмотря на свои правила, Эндрю был не чужд физическому влечению и сексу. Однако его влечение никогда не предполагало каких-либо чувств, и он редко находил кого-то достаточно интересным, чтобы отправиться на второй раунд. Единственным исключением из этого правила был Роланд, бармен в его любимом баре неподалеку. Даже в этом соглашении не хватало чувств, Эндрю заходил так далеко, что только отпускал Роланда, всегда уходя до того, как тот мог предложить отплатить ему тем же. Он никогда не позволял Роланду прикасаться к себе и отказывался заботиться о себе, пока не останется один. Он не мог смириться с мыслью позволить кому-то другому прикасаться к нему подобным образом или даже позволить им наблюдать, как он сам находит свое освобождение. Нил, мягко говоря, раздражал его. С того момента, как он посмотрел в эти смехотворно голубые глаза, он назвал его «проблемой» и знал, что эта конкретная проблема может так легко не решиться. Факт того, что он заинтересовал Эндрю, сам по себе был показателем того, насколько это может стать проблемой. Эндрю ничем не интересовался, люди вокруг него были скучными, за исключением Рене, и даже она не была ему особенно интересна, в основном она вызывала меньше раздражения, чем другие, и служила хорошим спарринг-партнером. Эндрю не был заинтересован в том, чтобы чего-то хотеть, и все же он не мог перестать думать о Ниле. Каково было бы поцеловать его, прижать к стене и раскрыть его секреты. Тот факт, что Нил, казалось, был покрыт обманом и сарказмом, только еще больше привлекал его. Не помогало и то, что он был таким симпатичным. — Дерьмо. — Эндрю раздавил свою последнюю сигарету и сжал кулаки, борясь со своими мыслями. Было почти пять утра, а ему нужно было быть на работе в шесть. Решив, что он вполне может найти какой-нибудь другой способ занять свое время до того, как ему придется уходить на работу, Эндрю направился на кухню и включил кофеварку. Уступая только Мазерати (и Кинг, но он никогда бы в этом не признался), кофемашина была одной из его самых ценных вещей. Кофе был одним из единственных увлечений Эндрю, и у него было очень твердое мнение о том, что можно считать хорошим кофе, а что нет. Оставив машину работать, он прошел в свою ванную и принялся за то, чтобы включить душ и снять спортивную одежду, в которой он решил спать. Ступив под теплые брызги, Эндрю на мгновение закрыл глаза и, вопреки здравому смыслу, позволил своему растущему возбуждению вернуться мыслями к Нилу, стоящему в кафе. Он подумал о его глазах и слишком растрепанных волосах, о том, как его голос звучал, обернутый вокруг имени Эндрю, сочащийся сарказмом. Рука Эндрю ускорила движение, и вскоре он напрягся и почти незаметно вздрогнул, когда кончил. Он открыл глаза и сполоснул руку под струей воды. Включив воду настолько горячую, насколько это было возможно, он вымылся дочиста и стер все мысли о Ниле из своей головы. Услышав громкий сигнал кофеварки из другой комнаты, он вышел из душа, вытерся и побрел в свою спальню, чтобы переодеться в свой обычный черный рабочий костюм. Оделся и надежно закрепив нарукавные повязки, он вернулся на кухню и приступил к приготовлению идеальной чашки кофе. Эндрю всегда использовал как молоко, так и ароматизированные сливки, а также достаточное количество сахара. Он предпочитал сливки с фундуком и щедро насыпал их в кофе. Как только кофе был готов, он сунул два ломтика тоста в тостер и приготовил нож и большую банку Нутеллы. Когда тост был готов и намазан шоколадной пастой, он подумал о том, что сказал бы Кевин, если бы увидел завтрак Эндрю, и слегка ухмыльнулся про себя. Даже после того, как он познакомился с ним в колледже и выслушал его разглагольствования о диете Эндрю, он так и не смог избавиться от привычки провоцировать его, беззаботно съедая слишком много сахара. Эндрю подумал, что, возможно, сегодня был бы хороший день, чтобы позлить Кевина на работе, съев у него на глазах особенно большой кусок торта. В машине Эндрю молча проклинал более раннюю смену этим утром. Обычно ему не нужно было быть на работе до 7, но «Крыша» славилась выпечкой Ники, и ему было поручено испечь как свадебный торт, так и две дюжины кексов для очень жизнерадостной пары геев, от которых Ники почти сразу упал в обморок. В тот конкретный день он был невыносим, без конца жалуясь на свои отношения со своим парнем на расстоянии Эриком и на то, какой будет их свадьба. Это был опыт, который Эндрю не хотел повторять этим утром, пока он помогал Ники печь. Зайдя в кафе, он направился на кухню, едва ответив на жизнерадостное приветствие Ники, и принялся разливать тесто, которое он приготовил накануне, по формочкам для кексов и ставить их выпекаться. Как только они закончили выпекать, Эндрю приступил к своим обычным приготовлениям, а закончив их, вернулся на кухню, чтобы приготовить глазурь и украшения. Некоторое время спустя он услышал звон колокольчика над дверью и еще одно восторженное приветствие. — Доброе утро, Ники! У нас готовы цветочные композиции, если у вас найдется для них место! — Безошибочно узнав голос Мэтта, Эндрю предположил, что Аарон пришел с ним, чтобы помочь с приготовлениями. Ники слегка застонал, его руки были покрыты ванильным кремом, и повернулся к Эндрю. — Как ты думаешь, ты мог бы… — Прежде чем он смог закончить, Эндрю закатил глаза и направился к выходу, чтобы забрать цветы у Мэтта. Дойдя до дверного проема, он поднял глаза и остановился. Рядом с Мэттом, обхватив руками смехотворно большую композицию, стоял Нил. С каких это пор он работает в «Черт! Цветы»? Пробормотав Мэтту приветствие, Эндрю взял цветы из его рук и повернулся обратно на кухню, но не раньше, чем бросил на Нила взгляд, указывающий, что ему следует последовать за остальными. Нил слегка споткнулся о свои ноги, что неудивительно, учитывая его дерьмовые ботинки, и Эндрю фыркнул. Нил свирепо посмотрел на него, но все равно последовал за ним. Поставив цветы в их с Рене кабинете, Эндрю повернулся лицом к Нилу. — С каких это пор ты с ними работаешь? — Вообще-то, это мой первый день, — сказал Нил, поднимая глаза, чтобы встретиться с Эндрю взглядом. — Проблема? Эндрю ухмыльнулся. — Единственная проблема, которая у меня есть, это твой дерьмовый вкус в кофе. Черный без сахара или молока? Ты ненавидишь жизнь? — Говорит человек с постоянным хмурым выражением лица, — ответил Нил со своей собственной ухмылкой. Прежде чем Эндрю успел язвительно ответить, Мэтт просунул голову в дверь. — Эндрю, не могли бы мы с Нилом взять два кофе на вынос? — Кивнув один раз, Эндрю вышел из комнаты и направился к кофейному бару. Он приготовил Мэтту обычный латте с карамельным сиропом и закатил глаза, наливая Нилу чашку черного кофе. Прежде чем повернуться, чтобы разнести напитки, он не смог удержаться и добавил в кофе Нила чуть-чуть ванильного сиропа. Подавив ухмылку, Эндрю поставил кофе на стойку и принял чересчур щедрые чаевые Мэтта. Он смотрел, как они уходят, Нил бросил на него последний взгляд через плечо. Может быть, в конце концов, это будет интересно.