(Не)брат

      Луффи видит Сабо и не может поверить, что это действительно он. Она бросается на него с объятиями, оплетая мужское тело всеми своими конечностями, и навзрыд плачет от счастья, утыкаясь носом в отросшие светлые волосы. Она ощущает под пальцами тепло чужого тела и горячее дыхание на груди. Она ничего не может поделать с собой, но живой Сабо кажется ей каким-то блядским чудом, которого не может существовать даже на Гранд Лайне, поэтому она плачет сильнее, прижимается к задыхающемуся парню плотнее и мямлит что-то невпопад, прыгая с темы на тему. До тех пор пока Сабо, наконец-то, не удается хоть немного отстраниться от сестры и вздохнуть полной грудью спасительный кислород. Он чувствует, как ее слезы теперь капают ему на лицо, но вместо того, чтобы пожурить ее за по-прежнему плаксивый характер, он тепло улыбается и благодарит ее за то что она жива. Луффи смотрит в, даже спустя столько лет, родные голубые глаза, слышит бархатный баритон, видит благодарную улыбку и чувствует, как ее сердце пропускает удар. Она слезает с брата, но не отходит от него ни на шаг. Пиратка продолжает плакать и шмыгать носом, но улыбается, когда чувствует чужие руки на своих щеках. Луффи хочет послать весь мир к чертям, вцепиться в Сабо мертвой хваткой и не отпускать его до тех пор, пока не поверит, что он не мираж. Пока не запомнит каждый миллиметр его ожога. Пока не распутает пальцами каждую прядь его волос. Пока ее не станет мучить голод до такой степени, что она начнет падать в обморок, но даже тогда она не уверена, что отпустит его. Тем не менее, Сабо вновь мягко улыбается ей, нежно прижимает к груди, обнимая за плечи, и шепчет в волосы, что они несомненно увидятся позже. Луффи приходится приложить титанические усилия, чтобы выпустить из рук качественный драп строгого черного пальто.       Всю дорогу до места битвы она плачет, чем изрядно раздражает Зоро, но счастливо улыбается и несвязно повторяет «он жив», словно пытается убедить себя в этом. Она все еще чувствует его запах, тепло его тела и видит перед глазами нежную улыбку. Сердце Луффи вновь пропускает удар, но она не придает этому значения.       Если не считать небольшого диалога во время битвы позднее, то с Сабо Луффи на Дресс Розе больше не видится.       И только заверения ее накама, что ее брат заходил ее проведать, убеждают ее, что он не был миражом. Это и сжимающееся от тоски и счастья сердце.       В следующий раз они пересекаются на острове Дельта. Луффи так чертовски рада вновь видеть Сабо, но время опять неподходящее. Им нужно разобраться с Буллетом. И все же у нее хватает времени, чтобы подскочить к революционеру, крепко обнять его и уткнуться носом в белоснежный галстук. Сабо рвано вздыхает и, в отличие от Дресс Розы, как-то неуклюже обнимает пиратку. Монки замечает это, но никак не реагирует, счастливо хихикая и довольно вдыхая родной запах, от которого, почему-то, кружится голова.       — Луффи-чан, кто это? — осторожным, но ревнивым голосом спрашивает Хэнкок.       — Это Сабо! — счастливо восклицает пиратка, словно одно его имя должно все объяснять.       Она не поясняет, что он «брат». Но за нее это делает Смокер, который столкнулся с революционером чуть раньше.       — Еще один проблемный брат, — почти неверящим голосом, недовольно фыркает дозорный, раздраженно выдыхая сигарный дым.       Луффи никак это не комментирует, прячет ставшую натянутой улыбку за негромким смехом. И не понимает, почему ей вдруг стало неприятно слово «брат».       Она получает от Сабо обещание вновь встретиться позднее. И он, словно издеваясь, выполняет его, но совершенно не так, как на то рассчитывает она. Он помогает ей и другим пиратам уйти от дозорных и безопасно покинуть остров, но дальше их корабли вновь расходятся.       Луффи чувствует раздражение и обиду, но не может злиться слишком долго.       Она не может злиться? Нет, не может. Но вот быть раздраженной — да. И чувство раздражения с каждым мимолетным столкновением с Сабо становится все сильнее. Он словно следует за ней попятам, оказываясь то здесь, то там. Она замечает его в толпе, но он мгновенно теряется среди людей. Она читает в заголовках газет, что он был на том же острове, на котором она устроила очередную шумиху, но не удосужился даже попасться ей на глаза. Иногда они пересекаются в самые неподходящие моменты, и Луффи хватает времени лишь на крепкое объятие или, того хуже, мимолетную улыбку и очередное брошенное «увидимся позже». Пиратке это не нравится. Она старается гнать неприятные мысли далеко и надолго, а сомнения душить в еще не взошедших семенах. Но с каждым разом это становится все труднее.       В какой-то момент Луффи вновь ловит себя на неприятных мыслях. Она раздраженно вздыхает и машет рукой у головы, словно физически может прогнать непрошеные сценарии, после чего со стоном опускает голову на стол. Это, естественно, замечает Робин. Она вообще все и всегда замечает самой первой. И странные «кошки-мышки» между капитаном и революционером не становятся исключением. Женщина помещает закладку между пожелтевших от времени страниц книги и, сев напротив Монки за обеденный стол, окидывает ее обеспокоенным взглядом.       — Луффи, ты в порядке? В последнее время ты слегка… поникшая, — осторожно интересуется Робин.       Пиратка переводит расстроено-обиженный взгляд на археолога и хочет сказать, что все нормально, но, словно вспомнив что-то, тут же осекается. Луффи внезапно вытягивается словно струна и смотрит на женщину настолько обнадеживающим взглядом, что той становится немного не по себе, но она прячет это чувство за расслабленной улыбкой.       — Точно! Робин! Ты же провела среди революционеров последние два года! Так ведь?       — Да, именно так, — Робин кивает головой и, используя свои способности, делает себе кофе, чувствуя, что разговор предстоит… необычный. Капитан никогда не интересуется прошлым своей семьи. Что было — то прошло. К их двухлетнему перерыву это также относится.       — Ты часто общалась с Сабо? — Луффи подпирает голову рукой и с детским любопытством смотрит на Нико.       Робин незаметно выдыхает, пряча улыбку за чашкой с кофе. Луффи не изменяет себе — ее не интересует прошлое. Ее интересует конкретный революционер.       — Достаточно, чтобы хорошо узнать его, — Нико улыбается уже открыто, вспоминая проведенное в армии время. — Парадоксально, но если суммировать все дни, то я была дольше революционером, чем пиратом Соломеной Шляпы.       Луффи смущенно наклоняет голову, после чего обиженно хмурится и недовольно скрещивает руки.       — О чем ты говоришь? — интонация Монки не потерпит возражений. — Не важно где и с кем мы были эти два года! Мы все так же оставались и остаемся пиратами Соломенной Шляпы!       Робин на мгновение замирает, но тут же негромко смеется и согласно кивает головой.       — Да, конечно, ты права, — женщина тепло улыбается своему вновь повеселевшему капитану и интересуется: — Так о чем ты хотела узнать?       — О, точно! — в мимике Луффи снова появляется признаки раздражения, а в глазах скрытая грусть. — Сабо спрашивал что-нибудь обо мне?       Монки не умеет врать. И у нее не очень хорошо получается скрывать свои чувства. Поэтому Робин без труда распознает в интонации пиратки нотки беспокойства.       — Конечно, — без тени сомнения подтверждает археолог, а ее губы растягиваются в чуть более нахальной улыбке. — Вообще-то он до самого моего отплытия спрашивал о тебе.       Робин думает, что ее ответ должен заставить Луффи улыбнуться. Но пиратка вместо этого хмурится и растерянно отводит взгляд.       — Но тогда… почему он избегает меня? — не обращаясь ни к кому в частности, тихо задается вопросом Монки.       Нико удивленно приподнимает брови и растерянно смотрит на кофе в своих руках. Она не знает, что на это ответить. Исходя из наблюдений, Робин с уверенностью может сказать, что Сабо обожает Луффи. Он два года грезил встречей со своей сестрой. Но что же произошло потом? Припоминая все их встречи после Дресс Розы, она не может вспомнить ничего странного. Разве что… Робин украдкой бросает взгляд на Луффи. Девушка по-прежнему выглядит поникшей. У археолога есть одно предположение, но оно кажется ей слишком нереальным… и все же.       — Что ж, возможно Коала — напарница Сабо и его близкая подруга — сможет нам помочь понять, что не так с ним, раз его самого тебе выловить не удается, — Робин закидывает наживку и видит как Луффи ее тут же проглатывает.       Пиратка удивленно раскрывает глаза, переводит на подругу сомнительный взгляд, что-то обдумывает закусив губу, после чего осторожно уточняет:       — Коала… она накама Сабо?       Робин мысленно просит прощения у подруги, собираясь использовать ее, чтобы проверить свою догадку.       — Да. Они вместе с тех пор как он попал в Революционную Армию. Довольно близки, если тебе интересно, — Робин вальяжно делает глоток кофе, после чего продолжает: — среди революционеров даже есть забава — они делают ставки на то, когда эти двое начнут встречаться. — Нико говорит чистую правду, такие ставки действительно имеют место быть. Правда только те, кто достаточно хорошо знаком с дуэтом, знает, что выигрывать будет только одна ставка — «никогда».       Небольшая уловка срабатывает, и Робин получает неожиданную, но ту самую реакцию, которую и стремилась вызвать. Ревность.       Луффи недовольно хмурится и резко встает из-за стола, не забывая с силой хлопнуть руками о гладкую поверхность.       — Что за глупость!       Монки понимает из-за чего она рассержена, но она не может понять почему. Но факт остается фактом: предполагаемые отношения Сабо ее злят и расстраивают. И ей не нравится это ощущать. Поэтому она стремительно покидает камбуз, в дверях сталкиваясь с Санджи и пугая его своим внезапным поведением. Пират удивленно моргает, медленно выдыхает сигаретный дым, после чего заходит на камбуз.       — Робин-чан? — его вопросительной интонации достаточно, чтобы передать весь спектр его эмоций и обозначить все, что он хотел бы спросить по поводу возникшей только что ситуации.       Робин же достаточно уверенно улыбнуться. Санджи дают понять, что это что-то женское и он там точно не помощник. Кок почти расслабленно выдыхает и не лезет в это дело.       Нико переводит взгляд на ден-ден муси. Санджи ей не помощник — это точно. А вот одна революционерка — точно сможет и на вопросы ответить и помочь. Если что.       — Коала, рада слышать тебя, — Робин улыбается искренне, глядя на стоящую на столике улитку.       — Робин-сан! Я тоже! — ден-ден муси почти визжит, повторяя эмоцию революционерки. — Хотелось бы поболтать с вами, но вы вряд ли бы набрали меня просто так. Что-то случилось?       — Ммм, да, признаться, я по поводу твоего напарника, — Робин внимательно смотрит на эмоции улитки. Коала — прекрасный агент, но пиратку ей не провести.       Коала на несколько мгновений замирает, после чего почти обреченно выдыхает.       — Что ж, я знала, что рано или поздно вы наберете мне по этому поводу…