Ах, Юра, Юра, Юра

— А вы, дорогой Татищев, будьте добры, останьтесь после собрания, — сказал Московский. Юра замер у своего стула и медленно повернул голову, смотря на своего начальника. Ох, почему он чувствует себя, будто ему сейчас вставят. И совсем не нагоняй. — Понял, Михаил Юрьевич, — Юра уселся обратно. — Миша, — поправил Московский. — Кхм, Миша… — Юра протянул. Пиздец, так неудобно. Сашка пидорашка тоже остался. Не к добру вообще. — И так, — Миша встал, обходя свое место во главе стола, подходя к Юре сзади. Татищев невольно задержал дыхание и напрягся. Руки Московского аккуратно опустились на Юрины плечи, слегка сжимая, массируя. — И так, Юра, — протянул Миша наклоняясь к самому уху. — расскажи мне, пожалуйста, как у тебя дела в Челябинске. Как город. Проблемы с экологией? Экономика? Юра поперхнулся. Почему Михаил Юрьевич говорит, будто озвучивает порно?! — Да, всё своим чередом, в общем. Одна из проблем, на который сейчас фокусируемся — мусор, — Юра проговорил на одном дыхание. — Согласен. Мусор мешает не только твоим горожанам, но и тем же предприятиям. Проблема утилизации встает среди многих городов нашей страны очень остро, поэтому остаётся важной и постоянно обсуждаемой, — Миша наклонился ещё ближе, почти шепча. Про что? Про мусор и утилизацию! Тут уже Романов встал и тоже обошел стол, присаживаясь на край рядом с Юрой. Теперь Татищев был окружен с обеих сторон. Некуда бежать! Слева Михаил Юрьевич, справа Александр Петрович. И они были слишком, слишком близко для рабочей атмосферы. Прям между Содомом и Гоморрой. — Расскажи же нам, Юрочка, и как же вы решаете эти проблемы. Это актуально для нас всех, — сказал Саша. Юра опустил взгляд, смотря на стол. Лишь бы не на пидорское симпатичное личико Романова. А то он точно психанёт. — Для начала, мы пришли к консенсусу, что надо разъебашить челябинскую городскую свалку. — Фу, не так же грубо, Юра. Не разъебашить, а утилизировать, — поправил Романов. Саша только что сматерился? Пусть даже и повторил за Татищевым. — Эм, да, да. В общем, в этом месте объёмы мусора достигают рекордных отметок, ведь отходы свозились туда с середины прошлого века. И с того момента свалка пополняется, не переставая. Утилизация этой помойки поможет избавиться от выбросов в атмосферу, почву, что снизит нагрузку на экологию, — Юра ответил. Он этот текст специально заучивал! — А еще. Думаю, что это действительно стоит профинансировать, — Миша поправил Юрины волосы, приглаживая их. Татищеву хотелось плакать. Его хотят что ли в какую-то групповуху со столицей и с бывшей столицей завербовать? Он не был готов. Ни сейчас, никогда. — Моё управление решило применить современные технологии. Сортировать отходы там, в пяти пунктах, в которые будут принимать мусор разных габаритов и видов. А на прошлое финансирование был построен обводной канал, что не дает поступать чрезмерному количеству тяжёлых металлов в воду. Это очень помогло очищению воды и водоемов даже в области… — Юра уже не мог без курева из-за этого стресса. Костя должен иметь железные нервы, чтобы выдерживать это всё. — Признаюсь, честно, — Саша закинул ногу на ногу. Штаны на его худых бедрах натянулись, а острые коленки теперь были слишком отчетливо видны, и смотрели прямиком на Юру. — Ты молодец. Мне надо было раньше к тебе приглядеться. — Соглашусь с Сашенькой, — ответил Миша. — такой трудяга. Надо бы подумать об организации комитета, который централизованно займётся проблемой экологии городов страны. Ты бы возглавил его, Юра? — Если поступит такое распоряжение… — ответил скромно Татищев. — Что думаешь, Сашечка? — Миша посмотрел на Романова. — Думаю, что Юра лучше всех подходит на эту роль. — Саша приблизился к Юре, смотря ему прямо в глаза. А потом аккуратно взял его за подбородок. — Думаю, что он лучше всех. Юра чуть ли не подскочил и побежал отсюда до родного Челябинска пешком. Что происходит вообще? Раньше Шурик к нему на пять метров не подходил, рожу всё кривил, мол воняет. А Михаил Юрьевич замечал только, когда ему надо было что-то. Всё шло через Костю. — Ну, думаю, что на этом мы закончим. Приятно было видеть тебя, Юра. Заходи просто так ещё, — Михаил Юрьевич наконец-то отпустил плечи Татищева и отстранился. — Да и Костю можно позвать, — подтвердил Саша. Юра хотел риторически спросить: позвать куда? В вашу странную секту извращенцев?! Но воздержался. Ему хотелось выкурить целую пачку…

* * *

Юра наконец-то выбрался с этого проклятого собрания. Бежал он из кабинета чуть ли не роняя листочки из папки. Так. В соседнем пустующем кабинете надо было забрать рюкзак и куртку и валить нахуй. Завтра был последний день совещаний округов. Татищеву всего лишь надо было подписать пару документов с Югом — о сотрудничестве и партнерстве. Это было несложно. Костя всё показал и рассказал. И вроде как еще обсудить с Шуриком что-то по его округу. Блять. Вот, Юра берёт свой рюкзак, собираясь уже бежать, но из него выпадает какая-то книжка. — Что за чёрт? — Татищев поднял книгу. Он не имел ничего подобного… — О боже! — он выронил это. А это — было странным черно-белым комиксом с гейским порно. Юра схватился за пачку сигарет, быстро доставая одну. Зажигалка, где зажигалка?! Точно, штаны. Татищев чиркает зажигалкой и наконец-то закуривает. И срать, что нельзя тут курить. Он прикрыл глаза. А потом снова их открыл, смотря на адскую книгу. Он подтянул рукава пиджака, дабы руками не трогать этот некрономикон. И поднял её. Как на зло книженция открылась на сцене коитуса. Какой-то мускулистый парень, в три раза больше своего партнера, ебал парня поменьше. У бедного паренька была обкончавшаяся рожа, высунутый язык и закатившиеся глаза. — А, ну и хуйня, — Юра швырнул книгу на стол. Он это из головы теперь никогда не выкинет. Пока Юра сражался с яойной мангой, дверь кабинета тихо открылась и закрылась. На замок…