Ах, Юра, Юра, Юра

      Это здание для сборищ сибиряков было похоже на какой-то лабиринт. Каждый раз, когда Юра сюда приезжал, то оказывался в разных местах этого здания, начиная от комнаты для оргий, заканчивая лабораторией для экспериментов над людьми. Но вот, вот, наконец-то он нашёл выход. Но как назло ему приспичило пойти в туалет. Просто чисто по-человечески поссать. Ну ладно, что с ним может в туалете случиться?       Юра подставил голову под холодную струю воды. Освежает и бодрит, а мысли приводит в порядок. Так, он валит отсюда и больше никогда не возвращается. Из Челябинска больше не выезжает. Дверь за Татищевом настороженно скрипнула. — Ох, блять! — такой знакомый, мерзкий голос за спиной. «Ох, блять. Только не он», — подумал Юра.       Он медленно поднял голову из-под струи воды, выключая кран. И в отражение зеркала встретился с ярко-зелёными глазами Красноярска. — Хуево выглядишь, Татищев, — Руслан ухмыльнулся, скрещивая руки на груди. — Что-то может случилось? Что-то в жизни не клеится? — ехидная улыбка. — Зато ты выглядишь, как всегда: как чмо пидорское, — огрызнулся Юра. Только его не хватало сейчас. А если и этот полезет?! — Премного благодарю, чмо спидозное, но главный пидор страны тут только ты, — зевнул Руслан. — Как ни как такую шумиху поднял. — В смысле?! — Юра резко обернулся.       Они стояли в этом маленьком туалете, как два ковбоя, готовые стреляться на дуэли. Кто только первый из них выхватит револьвер? — Ну тебя ж тут от гомофобии пытаются вылечить, — усмехнулся Руслан, невинно заморгав своими длинными ресницами. — Чего? От какой ещё гомофобии? — Юра напрягся. Что происходит?       Руслан изогнул бровь: — Ты тупой что ли? Так и не понял? — он начал хихикать. — Блять, ну ты и придурок. — Енисейский, сука заднеприводная, говори, что вообще происходит! — у Юры самого начала кружиться голова. Курить. Хотелось курить. — Блять, ну ты и дегенерат. Свыше, — Руслан показал пальцем куда-то вверх, от Бога что ли. — Недавно, пришло распоряжение. Мол, Татищев в край обнаглел, паскуда деревенская, оскорбляет мою нежную душу интеллигента. Надо его лечить от гомофобии. Это все мои проблемы решит. Пол страны поднял для своего плана, — Руслан показал в воздухе кавычки. — а кульминация должна была быть на корпоративе, где тебя торжественно бы презентовали Екатеринбургу. — А ему то зачем? — Юра нервно выдохнул. Глаза его давно уже вылезли со лба и убежали.       На этом моменте Руслан замолчал и пожал загадочно плечами: — Но я, как увидел твою тупую, спидозную рожу прямо не мог сдержать смеха. Нахуя мне этот план, если я могу поржать с твоей охуевшей рожи?!       И Енисейский начал бесконтрольно смеяться. Казалось, что ещё чуть-чуть и он задохнется от смеха, свалится на пол и будет по нему кататься в угаре приступа. Юра же стоял охуевший на трясущихся ногах. А все пазлы в голове постепенно складывались. То есть над ним просто все издевались по велению ебаного Петербурга?! И Костя в этом тоже участвовал? Прятался неделю, чтобы его потом «от гомофобии вылечить»? Охуеть! В горле застрял неприятный вкус желчи. А Руслан продолжал смеяться, только успевая вытирать слёзы с глаз. — Ты бы видел свою рожу, — он достал телефон и быстро сфоткал Татищева. — Боже, это бесподобно! Действительно стоило того. Ебал я этот план, когда такая прекрасная картина перед мною. Ты надолго сделал мне настроение.       Юра облокотился о раковину и немного присел. Его начинало трясти от злости. То есть, над ним просто прикалывались, добиваясь непонятных целей?! Да он… Должен тоже придумать план и отомстить! — А ты знаешь, Костян в этом всем участвовал все же? — спросил Юра. — Да хуй его знает, — сквозь смех проговорил Руслан. — Ой, ладно. Я пойду. Это было прекрасно, но мне пора. Надо ещё малыша постебать. — А ну стой, падла, — Руслана схватили за ворот рубашки и потянули обратно. А дверь в туалетную комнату закрыли на замок. — Ты, сука, поможешь мне в реализации моего плана, — глаза Татищева горели недобрым огоньком.