УТОПАЯ

Я рыскала по дому в поисках инструментов, мне удалось найти пыльный ящик с отвёртками и какими-то ещё штуками. На дне оказалась маленькая пила. Ну, хоть что-то. Больше всего меня удивило, что Кай не задал лишних вопросов. Просто ответил: «скинь адрес». Я ждала его больше получаса, и некая паника вдруг начинала во мне подниматься. До меня, наконец, стало доходить, что, если это всё вскроется мне, будет грозить немалый срок. Конечно, я смогу убедить судью, что это был случай самообороны или типа того, но всё же. Вместе с этим я чувствовала сильное удовлетворение вспоминая, о том что произошло, но стоила ли эта месть возможной тюрьмы? Буду ли я теперь оглядываться по сторонам остаток своей жизни? Не будет ли моё сердце останавливаться каждый раз при виде патрульной машины? Этот поток мыслей перебил стук в дверь. Я подскочила к одному из окошек, дабы убедиться, что это точно Кай, хотя кто ещё мог прийти в эту дыру ночью. Я не смогла его разглядеть. - Кто? – спросила я. - Кай. Я с облегчением выдохнула и открыла дверь. Он стоял на пороге с небольшой озадаченностью на лице. - Быстрей заходи. Я закрыла за ним дверь, и он уставился на меня. - Так, что такого срочного у тебя тут случилось, - с этими словами он оглядел коридор, и взгляд его остановился на фотографии упавшей со стены. Какое-то мгновение я не решалась говорить. Он не отводил от меня взгляд и подошёл ближе: - Что ты сделала Энни? - Пойдём. Я пошла к лестнице, он молча за мной. На какой-то момент я опять в нерешительности остановилась около заветной двери. Он посмотрел на меня потом на дверь и в итоге сам открыл её. Мы вошли. Я смотрела на Кая, он смотрел на моё деяние. - Честно, чего-то такого я и ожидал, - сказал он спокойным голосом, - это ведь твой отец? Я прав? - Ага. - Да уж, - он подошёл к трупу и наклонился над ним, аккуратно убрал свитер, который прикрывал рану. – Хорошая работа, - он посмотрел на меня и улыбнулся. - Ты поможешь мне? Я хочу его разложить по мешкам, но я даже до ванны его не могу дотащить. - Тебе не надо его полностью по мешкам раскладывать, достаточно просто убрать кисти рук и голову, - он с оценкой уставился на труп, будто прикидывал, сколько предстоит работы, - ладно, разберёмся. Следующие пол часа мы перетаскивали тело в ванну, даже вдвоём это оказалось весьма сложно. Когда труп в причудливой позе, наконец, улёгся в чугунном ложе, Кай сказал, что бы я собрала постельное бельё с кровати и нашла большие пакеты или сумки. Он снял свою кофту и полуголый с пилой закрылся ванной. Пока я намывала полы, и искала нужные вещи, из ванны раздавались пыхтения и звуки пилы. Через сорок минут дверь отворилась. Кай стоял весь в крови. - Давай пакеты. Он сам упаковывал останки. Я стояла на пороге ванной комнаты, все стены, раковина и даже стиральная машина были в брызгах крови. Через час мы перенесли тушу в машину на которой приехал Кай. На улице была темень и свет не горел ни в одном окне. Мы поехали по пустой улице. - А куда мы? - К причалу. - Мы его в воду сбросим? - Там на причале людей не бывает и лодки туда уже давно не приплывают. Мы утопим тело, и оно никогда не всплывёт, а, если всплывёт, то его не опознают, - объяснил он. - А если его на берег вынесет? - Положим камни в мешок вмести с ним, и в воде тело быстрей разложиться. Я ёрзала на сидении, было очевидно, что если нашу машину остановят полицейские, то нам обоим придёт крышка. В очередной раз мне подумалось, что этот ублюдок вовсе не стоил всех этих хлопот и такого риска. Я не успела полностью погрузиться в панику, потому что мы неожиданно приехали. Это и в правду оказалось абсолютно заброшенное место. Было тихо и темно, будто мы за компанию с моим отцом были в могиле. Старый деревянный понтон тянулся какой-то бесконечной дорогой в воду. Место было идеальное. На берегу я набрала огромных камней, пока Кай тащил мешок на самый край понтона. Мне всегда казалось удивительным странное отстранение природы от дел человека. Ночь была славная и с огромным бледным месяцем на макушке. Вода тихо и нежно ласкала стенки понтона, в то время как мы делали ужасное по меркам человечества дело. - Давай камни, - с этими словами он наклонился над кульком и открыл молнию. Он пропыхтел минут пять, пока распихивал камни в мешке. - Хочешь что-то сказать? - Он любил воду, - тихо сказала я. - Вот и ладно, - с этими словами он опять наклонился и силой толкнул мешок в воду. Раздался всплеск, потом какое-то бульканье. - Он точно не всплывёт? - Я уверен. - А что с головой делать? - Об этом сейчас тоже позаботимся. Мы сели в машину и опять куда-то поехали. Через пятнадцать минут мы оказались возле леса. Вышли из машины, взяли лопату и мешок, пошли в глубь чащи. Проши минут десять, всё это время я тащилась за ним как ребёнок. Он вдруг остановился и начал капать, очень быстро образовалась глубокая ямка. Кай высыпал в неё содержимое мешка, а потом это всё засыпал хлоркой. - Животное никогда не учует запах тела за запахом хлорки, - пояснил он. - А может это место человек найдёт? - С какой ему стати тут яму копать? Он закапал яму, а потом, будто что-то потерял, посмотрел себе под ноги. Он зашёл за дерево и вдруг вышел с большим куском мха. Кай положил зелёный мох на землю, и теперь свежесть этой могилки видно не было. Уже через тридцать минут мы подъехали к моему дому. Всю дорого до дома мы молчали и я просто пялилась в окно. Мы проезжали дома и магазины, проезжали знакомые мне улицы, а я вот теперь знакома себе не была. Андерсона я знала всего-то неделю с лишним, а теперь я была связана с ним огромными тяжёлыми цепями. - Я даже не знаю как могу тебя от благодарить за это, - сказала я, смотря на свой дом. - Мы ещё не закончили, надо вымыть ванну и всё там убрать. - Это не обязательно, ты и так мне очень-очень помог. - Да, но я привык доводить дела до конца. Одна капля крови, найденная копами, и у тебя будет куча проблем. Ты теперь с нами и твоя репутация и на нас отражаться будет. Я ничего не ответила, но слова про репутацию меня почему-то слегка расстроили. Мы пошли в дом, я принесла губки, и мы принялись отмывать ванну. Признаюсь, в тот вечер я была крайне не разговорчива, видимо от переизбытка эмоций во время моей расправы я погрузилась в какую-то тревожную тишину. Я и сама не замечала, что ничего не говорила. Я намыливала раковину. За то время, что мы катались, кровь хорошенько подсохла, и теперь отмывалась не так легко как хотелось бы. Ситуация ещё усугублялась тем, что освещение тут было не очень хорошее и по нормальному оценить свои усилия мы не могли. Кай вдруг сел на пол и утёр рукой лоб. Последние несколько часов для нас были очень напряжённые, а он к тому же ещё таскал целую тушу из дома в машину и потом из машины и так далее. Не смотря на то, что он всё это время был спокоен и действовал так, будто делал что-то подобное несколько раз, я всё же была уверена, что это для него было не просто. - Поговорим об этом? – В нём очень мало осталось от той его обыкновенной отстранённости. - Не знаю, - я повернулась к нему и тоже уселась на пол. Кай сидел весь в крови и растрёпанный. Он опять был без верха, потому что в противном случае он бы весь заляпался. Я заметила, что кожа у него очень белая. - Тебе стало легче? - Да, но я пока не понимаю на сколько? - Это как? - Будто я не понимала всё это время как сильно фигура отца давила на меня и теперь, когда его нет изменения такие, что мне даже сложно их осознать. Он внимательно слушал меня и медленно кивал головой. В доме была тишина, за эту ночь мы с ним пережили целую маленькую жизнь и этого отнять у нас не мог никто. В какой-то момент я прислонилось головой к стенки и просто у ставилась на него. Мы сидели где-то с минуту и просто смотрели друг в дружку, мы были вместе, казалось, что больше никого нет, только мы. Я проваливалась так глубоко, что будто врастала в его душу, в его нутро. В какой-то момент он видимо почувствовав это странную связь между нашими подполз ко мне, чтобы соединиться ещё и физически. Он сел рядом и медленно поцеловал меня, как только я почувствовала на вкус его губы и как только его горячий язык аккуратно полоскал мой я вцепилась ему в голову. Это было как танец, как обряд древних людей. Я целовала его так, будто мне хотелось что-то забрать у него, что-то навсегда познать и отпечатать на себе раскалённым клеймом. Дыхание у нас спёрло, и мы стали в вихрем освобождаться от одежды. Мои чёрные обтягивающие зад джинсы он содрал с особой жесткостью. Мы расположились прямо на полу и жутко перепачкались в крови. Я обнимала и целовала его горячие плечи. Он был сверху меня, и я чувствовала всю свою подчинённость ему, чувствовала его тяжесть и весь его жар. Наконец, он опустил руку и я почувствовала как в меня входит вся его сила. А была она уж поверьте внушительная. Я закинула голову в экстазе и издала хрипловатый стон. Он уткнулся мне в шею и тоже издал какой-то мучительный звук. Уже спустя тридцать секунд я разлилась яркой судргой от которой у меня появилось инстинктивное желание сжать ноги вместе, но сделать я этого не смогла. Я издала громкий звук и упёрлась ладонями ему в плечи, но он всё продолжал свои быстрые, но плавные толчки. Всё это время он громко дышал, будто воздуха ему в мире не хватало. Через секунд двадцать он, упёршись мне лбом куда-то в щёку и издав ещё одно придыхание, закончил. Он слез с меня и я, наконец, свела ноги вместе. Мы лежали на полу, на холодном кафеле и просто смотрели в потолок.