Раз не досталась мне — не достанешься никому!

На следующий день Мона проснулась, она огляделась вокруг и поняла, что всё это ей не приснилось. Печально опустив свой взгляд вниз, девушка начала ждать, когда придет Скарамучча, чтобы вновь над ней поиздеваться. Она увидела свою отрубленную руку, огромную лужу крови и половину верёвки, которая была запачкана алой жидкостью. От этой картины хотелось блевать. Очень туго завязанные верёвки сжимали запястье руки, от чего становилось больно. От вчерашнего удара у девочки болела голова. Брюнетка заметила, что у неё слетела её шляпка. Красивый головной убор валялся где-то на бетонном полу подвала. Мона услышала скрип железной двери. — Доброе утро, Мона! — произнёс Скарамучча, подходя к девушке. Та никак не среагировала на обращение к ней, а лишь продолжала смотреть в пол. Парень дошёл до брюнетки, а после спросил: — Ты астролог, ведь так? — Да, я — великий астролог Мона Мегистус! — гордясь собой, ответила девушка, уже чуть позабыв, что перед ней стоит её враг. — Отлично... Знаешь, мне кажется, даже вид астролога должен давать знать человеку, кто стоит перед ним. Должен давать знать, что перед ним великий астролог Мона Мегистус! Думаю, ты согласна с моим мнением... Так вот, по твоему виду сейчас и не скажешь, что ты — величайший астролог! Это надо исправить, согласна? И я помогу тебе в этом, — сказал Скарамучча. После он выхватил нож из кармана. «Я украшу твоё тело созвездиями!» — смеясь, произнёс предвестник. После лезвие ножа лишь легонько коснулось щеки девушки. Парень решал, что же ему «нарисовать». Определившись, Скарамучча порезал тонкую кожу Моны, образовав прямую линию. Девушка слегка вскрикнула. Обладатель тёмно-синих волос продолжал оставлять на щеке девушки алые порезы, которые вскоре стали кривым рисунком созвездия. На глазах брюнетки появились слёзы, но парень в тот же момент смахнул их пальцем. — Чего же ты плачешь, Мона? Я просто делаю тебя красивой. Я просто делаю тебя похожей на великого астролога, — издевался над ней Скарамучча. Затем темноволосый положил нож обратно в карман. Он подошёл к стене, на которой висели орудия пыток. Мона наблюдала за его действиями. Парень взял коробок спичек. Брюнетка уже догадывалась, что её ждёт. Она уже приняла в мыслях свою смерть. Она жаждала свою смерть. Она понимала, что живой от сюда не выйдет... Поэтому девушка и хотела умереть побыстрее, чтобы пытки закончились, а она могла быть свободна от оков её уже бессмысленной жизни. Мона мечтала, чтобы Скарамуччу настигла та же участь... Ведь, если бы не он, в её жизни остались бы все краски, остался смысл. Но Скарамучча был виновен в её участи, потому брюнетка и проклинала его каждую секунду в своих мыслях. Лишь в мыслях, потому что от криков сорвался голос, и она могла только жалко хрипеть, да и девушка не хотела тратить лишние слова на парня, ведь ему в любом случае было бы на них всё равно. Скарамучча подошёл к девушке, зажёг спичку в руке и поднёс к чужому лицу. — Иногда я видел твои способности... У тебя гидро глаз бога, ведь так? — ехидно улыбаясь, спросил парень. Он не получил ответ. Церемониться с девушкой и ждать её ответа он не хотел, поэтому произнёс: — Отвечай, Мона Мегистус. После этих слов он поднёс спичку поближе, одно движение — и она подожгет волосы брюнетки. — Да... У меня гидро глаз бога, и что дальше? — хрипло ответила девушка. — Да так... Узнаем, кто же сильнее. Огонь или же вода, — сказал брюнет. После он поднёс спичку к щеке Моне, где было нарисовано созвездие. Впритык поднеся её, парень наблюдал, как загорелось лицо девушки. Брюнетка кричала, её крики разлетались по всему подвалу. Вскоре Скарамучча отошёл от девушки, направился к дальнему углу помещения, дойдя, взял ведро с водой, которое взаранее подготовил, и вернулся к астрологу. Он облил её холодной водой, так что пламя затухло. Девушка пыталась отдышаться и восстановить дыхание. Её лицо почернело из-за огня, губы были сожжены, от них почти ничего не осталось, в глаза бросалось место, где ранее красовалось вырезанное парнем созвездие, того рисунка уже не было видно, а сами порезы еле как стали заметны. Девушка испытывала сильнейшую боль. Из её глаз текли слёзы, они скатывались ей на шею. — Судя по последствиям, огонь всё же сильнее воды, — издеваясь, произнёс Скарамучча. — Заткнись, больной ублюдок! — крикнула Мона. — Как пожелаешь, Мона, — сказал парень. — Но учти, молчать я буду не вечно! Темноволосый замолчал, но девушка, как и он сам, понимала, что это ненадолго. Скарамучча кинул коробок спичек на пол подвала. После он подошёл к той самой стене, где висели топоры, ножи и другие орудия пыток, снял с неё топор и вновь направился к Моне. Чуть повертев в руках оружия и посмотрев на него минуту, не отрывая взгляд, парень ехидно улыбнулся. Он замахнулся топором. В глазах Моны появился страх, она понимала, что произойдёт дальше, но всё же старалась не подавать виду. «Вдруг он лишь пугает меня, а если я покажу свой страх, то и вовсе решит действовать топором,» — успокаивала себя Мона, продолжая пытаться скрыть свой страх. Но её надежды оборвались после того, как парень нанёс удар топором. От боли девушка закрыла свои глаза, а её крик был слышен во всём доме темноволосого. Она распахнула свои очи. Обладательница гидро глаза бога посмотрела на свою ногу. Точнее на то, что от неё осталось. Половина ноги, а именно часть от стопы до колена, валялась на полу. Оставшаяся часть, а именно бедро и половина колена, осталась на своём положенной месте. Из остатка ноги текла алая кровь, образуя новую лужу красной жидкости на месте прошлой, которая появилась из-за отрубленной руки девушки, что продолжала лежать на бетонном полу. Мону подташнивало от этой картины, а слёзы продолжали течь с её глаз. Она попыталась стиснуть зубы, чтобы не издавать звуки, но всё же не смогла. Крик от испуга и не проходящей боли сорвался с её губ. Парень же ухмыльнулся и подобрал отрубленную ногу Моны. На конечности красовались темные колготки, точнее, небольшая их часть. Скарамучча убрал с ноги остаток от колготок, откинув его на пол. После он направился к выходу из подвала. Он решил пойти на кухню. Выходя, он кинул на девушку самодовольный и пугающий взгляд, а после отвернулся. Заперев дверь, он пошёл в сторону кухни. Она находилась довольно далеко от подвала. Дойдя, он Скарамучча подошёл к плите. Парень достал кастрюлю, налил в неё воду, а после поставил на плиту, чтобы вскипятить жидкость. Включив, предвестник начал ждать. Вскоре вода уже кипела. Скарамучча кинул в неё ногу девушки. Спустя 15 минут предвестник решил, что его «блюдо» уже готово. Достав сваренную конечность девушки из кастрюли, он положил её на дощечку. Взяв огромный, острый кухонный нож, Скарамучча начал резать ногу. Не ровно нарезав конечность и сделав из неё «салат», обладатель тёмно-синих волос переложил «блюдо» в две тарелки, одна из которых была для Моны, а другая для него самого. Парень сел за стол, одну из тарелок он отложил подальше, а другую поставил перед собой и принялся есть её содержимое. Эта «еда» имела отвратительный вкус, но для Скарамуччи она была деликатесом. Доев, предвестник помыл пустую тарелку и направился обратно в подвал, взяв перед этим вилку и тарелку с «едой» для брюнетки. Открыв дверь, он спустился к девушке. Парень подошёл к ней, а затем сказал: «Я принёс тебе еду, Мона!» После этих слов он кинул к её ногам тарелку и вилку. Вид был как у обычного мяса, поэтому Мона не поняла, что за «еду» ей кинули. Скарамучча развязал ей руки. После действий парня девушка подняла с пола тарелку и вилку, чуть посмотрела на содержимое, так и не поняла, что ей дали, и принялась есть. Как только она запустила вилку с «блюдом» в рот, она захотела блевать. Это было настолько отвратительно, настольно мерзко, что она тут выплюнула «еду» на пол. Парню не понравилось это обращение к «еде», которую он приготовил, поэтому он подошёл впритык к Моне и сказал: «Не смей выплёвывать... Ешь всё до конца. Это — единственное из еды, что у меня есть, так что не советую быть привередливой, иначе будешь голодать и вскоре умрёшь от голода... А может, ты умрёшь и другой смертью за такое обращение к еде... Всё зависит от моего настроения, Мона!» Ещё раз с отвращением глянув на «еду», Мона всё же решилась съесть ещё одну вилку. Запустив её в рот, девушка попыталась прожевать. На языке всё время оставался отвратительный привкус, как и вкус самого «блюда», что был таким же мерзким. Увидев, как с трудом Моне даётся даже проглотить «еду», Скарамучча приблизился к ней и выхватил из её руки вилку. Он начал сам кормить её. Парень вилкой царапал внутренности рта девушки. Астрологу становилось плохо от мерзкого вкуса и боли, которая появилась из-за небрежности предвестника. Доев «блюдо», девушка опустила голову вниз от резкого чувства тошноты. Вскоре, когда чувство начало отступать, брюнетка подняла голову. — Что это было? — тихо спросила она. — Ты про «еду», так ведь? Если да, то знай... Это была твоя нога, но сваренная в кастрюле, — ответил Скарамучча. От его слов Моне стало хуже. Предвестник же поднялся с пола и покинул помещение, оставив брюнетку одну до следующего дня. Девушка уже окончательно отчаялась, она больше не верила в то, что всё может наладиться. От этих мыслей слёзы чуть потекли из её глаз, но она тут же их смахнула. Астролог решил оценить своё состояние. Одна из рук отрезана, а другая вся изрезана, на ней было, как казалось Моне, более 100 порезов. Одной из ног нет, её заставили девушку съесть. Другая же ещё не была тронута, но, как думала брюнетка, это ненадолго. На лице красуются порезы, которые вместе образовывали рисунок созвездия. Ну, а само лицо почти сожжено. Девушка попыталась сдержать поступающие слёзы. Она понимала, что её жизнь будет закончена в этом подвале.