Координаты не найдены

5 курс Хогвартса, начало учебного года В школе чародейства и волшебства праздник в честь начала учебного года прошел неспокойно, в особенности официальная его часть. Пир и праздничество, конечно, удались: столы ломились от количества разных кулинарных шедевров, а хор под покровительством профессора Флитвика вновь блестяще исполнил гимн школы. Снова поменялись некоторые преподаватели. В гостиной каждого факультета шли обсуждения нового профессора Защиты от темных искусств — Долорес Амбридж, выглядевшая как жаба, вся в розовом, неприятно тянущая слова. Прервав слова директора и выступив со своей собственной никому ненужной речью, женщина точно подорвала свою репутацию. Так и хотелось бросить в нее какое-нибудь заклинание, которое сделало бы из нее нормального человека — без запаха кошек и раздражающего глаз ярко-розового цвета. Или наоборот, трансфигурировать ее в мерзкую склизкую жабу пурпурного цвета, лишь бы она больше ничего не говорила. — Тебе что-то говорил отец по поводу Амбридж? — тихо спросил мулат своего блондинистого друга. Гостиная Слизерина не стала исключением в обсуждениях нового профессора. Забини не решался спросить своего друга о происходящем в Мэноре, хотя можно было просто посмотреть на Драко. Его скулы заострились, взгляд потерял то самое серебристое сияние, за которое многие девушки школы выпрыгивали из юбок, под глазами пролегли синяки. От громких шумов слизеринец постоянно дергался и оборачивался, а, сидя рядом с ним, можно с легкостью почувствовать запах крепкого табака и одеколона. — Как я понял, ее направило Министерство. Не верят старику в его россказни про возвращения Темного лорда. Всего лишь еще одна их очередная ошибка, — зло проговорил Малфой. Он не понимал действий правительства, которое прикрывало Реддла. — Нарцисса не писала из дома? — смотря в одну точку, продолжил допрос парень. — А что ей писать, Блейз? Что все хорошо, и они с отцом счастливы? Или что в нашем доме поселился старый сумасшедший, у которого нет ни носа, ни какого-либо здравого смысла? Ах да, может она мне напишет сколько еще людей умерло в доме, в котором я провел все свое детство? — устало сказал Драко и устремил свой взгляд на друга, — нет, ничего не писала. Главное, чтобы она была в безопасности. Тинки перенесет ее, если этот маразматик хоть пальцем тронет ее. Я сделаю все, чтобы она выжила в этой войне. Забини лишь кивнул на слова слизеринца. Молодой человек понимал, насколько важна Нарцисса для Драко. Он безумно ее любил и уважал. Слизеринец не мог стерпеть даже обычную подростковую шутку в сторону своей матери — сразу же начиналась дуэль или драка. Отношения с Люциусом были более напряженными, ведь именно он пустил в Мэнор Темного лорда, именно он скрывает сбежавших из Азкабана Пожирателей смерти. Младшему Малфою иногда казалось, что со временем, его отец становится копией Реддла. Ребята сидели в гостиной своего факультета отдельно от всех, лишь своей компанией: Забини, Малфой, Нотт и Паркинсон. Серебряный квартет. Каждый из них был напуган возвращением Волан-де-Морта, никто из них не хотел становиться Пожирателем смерти. Все понимали свои точки давления, надавив на которые их могут заставить принять метку, и это больше всего заставляло замыкаться в себе. Хотелось стать бесчувственной статуей, чтобы никто не узнал о твоих слабых местах. Больше всего нервничал и злился Драко, хотя он и старался не показывать это. Только, вот не задача, его друзья уже все давно поняли и делали вид, что все отлично. Его родители все еще оставались в фамильном поместье, но, если отец хотя бы выходил на работу в Министерство, то мать постоянно находилась дома. Все лето в прежде уютном и родном жилище происходили пытки магглов и волшебников. Все чаще дом стали посещать колдуны, вид которых желал лучшего. От них неприятно пахло, волосы и бороды были грязными и все в колтунах, а одежда была вся в пятнах и дырах. В Мэноре стоял запах тухлого мяса и крови, Темный лорд и его прислужники даже не удосужились убирать за собой, применив примитивное заклинание, которое все дети знали еще с первого курса. — Драко, Драко! Отвлекись уже от своих мыслей, хватит думать об этом ужасе, — потрясла его за плечо темноволосая девушка с каре — Панси, — есть предложение отвлечься. В Выручай-комнате старшие курсы устраивают вечеринку сегодня, вся наша компания приглашена. — Ты не видишь, Пэнс? Ему явно не до твоих вечеринок, — тихо проговорил Тео. Отец парня был действующим Пожирателем смерти. Он частеньк слышал от него, что происходит у Малфоев, а также его планы на своего сына. — Забей, Нотт. Я пас, посидеть и выпить мы можем и в нашей гостиной. Тут все свои, никто не донесет Филчу или Снейпу об этом. Не хочу лишних косых взглядов и вопросов, тем более после новостей про Беллатрису, — махнув рукой сказал Малфой, — не знаю как вы, но я хочу отдохнуть перед началом учебы. Дома не поспать, может тут удастся, — еле улыбнулся парень. Отвернувшись от друзей, улыбка сразу же спала. Блондин встал с дивана и направился в комнаты для мальчиков. Поднимаясь по ступеням, он прокручивал в голове лишь воспоминания о доме и не понимал, почему именно его семья в этом замешана. Хотелось рыдать и кричать от боли, но, увы, воспитание не позволяло, да и сил на это уже не было. Драко не заметил, как за ним следом подорвался его друг — Забини, который пошел за ним следом. Он чувствовал, что с Малфоем что-то не так. Он что-то явно скрывал. И эта тайна явна не была известием об убийстве Тома Реддла. Дойдя до их общей комнаты, Блейз хлопнул дверями и тихо сказал: — Тебе что-то поручили, не так ли? Я не могу понять, что именно, но что-то произошло. — Блять, Забини, хотя бы ты не лезь ко мне в душу. Ты может заметил, что у меня резко появилось желания отвечать на твои вопросы? — огрызнулся Драко, а после, проведя руками по волосам, вздохнул, — да, ты прав, мне кое-что поручили. Смогу ли я это сделать — нет. Будет ли мне за это что-то — да, но я стерплю. Беллатриса все лето тренировала на мне Круцио и Империус, — услышав это, мулат вытаращил свои глаза. Он примерн представляла ужасы Мэнора, но не думал, что пытки используются и для будущего Лорда. Это все было кошмаром, от которого хотелось поскорее проснуться. Да только, видимо, будильник сломался. — Драко, ты всегда можешь положиться на нас, ты же знаешь. Мы всегда что-то придумывали, — положив руку на плечо друга, проговорил Блейз, — всегда вместе, ты же помнишь это? — Помню, конечно же, — улыбнулся блондин, а после вытащил из портсигара одну сигарету и, подкурив ее палочкой, продолжил, — только никак вы мне не поможете, не в этот раз. Это связанно с Шрамоголовым, Вислым и Заучкой-Грейнджер. С каким-то дурным пророчеством в Отделе тайн, которое так сильно нужно Реддлу. Главная суть в том, что ему еще и Грейнджер нужна зачем-то, а я не могу так. Только не с ней. — Ты все еще сохнешь по гриффиндорской принцессе, серьезно, Малфой? — улыбнувшись сказал Блейз. — Не неси хуйни, Забини. Это была детская симпатия, не более. Дело в Тео. Ты же видел их в конце прошлого года, да и на Святочном бале. Они хоть и не начали встречаться из-за Крама и этого Вислого, но она ему нравится, я в этом уверен. Нотт хоть и балбес, но он наш друг, я не могу так поступить с ним. — Я тебя услышал. Жаль, я думал, что принц и принцесса будут вместе, как во всех сказках. Я уже представлял милых кучерявых светленьких ангелочков, крестными которых буду я или Тео. Панси была бы крестной матерью и вместе с Нарциссой организовала бы вам шикарную свадьбу, — витал в своих же мечтах мулат. Складывается впечатление, что эти отношения будут нужны лишь ему и никому более. Так ему хотелось, чтобы его лучший друг стал наконец-то счастливым человеком. — Если наша история — это сказка, то она явно будет с плохим концом, — усмехнулся Малфой, опустив голову. Драко читал и маггловскую, и волшебную литературу. Если бы он написал свою книгу, это было бы клишированной пьесой о двух семья, чьи дети не могут быть вместе. Словно Ромео и Джульетта, только имена совсем другие. На этих словах Блейз вышел из комнаты и грустно покачал головой. Сказка с плохим концом, о как. Он знал, что эта симпатия продолжалась до сих пор: постоянный усталый взгляд на стол Гриффиндора в поисках кудряшек, интерес к ее факультативам и расспросы о золотой троице. Драко относился к Грейнджер не так, как к другим девушкам. На первый взгляд казалось, что он ее люто ненавидит, но, если быть его другом, то можно разглядеть и кое-что еще. Малфой весь прошлый год отгонял от мисс Кудряшки студентов Дурмстранга, которые считали ее недостойной Крама. Забини спустился в общую гостиную, ища глазами своих друзей. Студентов было совсем мало, видимо почти все были на вечеринке. Обнаружив только Тео, он подсел к нему и произнес: — Мой любимый кудрявый друг, поведай мне историю о львице, чье имя начинается на Г, и о серебряном питоне, чье имя начинается на Т. Меня она интересует еще с четвертого курса, но все никак не могу найти подлинную версию рассказа. — Прости, мой любимый итальянец, могу рассказать лишь ее конец, — с усмешкой проговорил Нотт, — они не пара и их общение построено только на вежливости. Львица перестала общаться с питоном из-за ее рыжей собаки и болгарского медведя. Еще тараканы поспособствовали этому своим мерзким шипением. Даже змеи этого себе не позволяли, представляешь, — вытянув палец вверх, продолжал Тео. — А я думаю, что они вполне могут быть парой. Медведь уехал к себе в Болгарию и теперь летает в поисках меда, пес постоянно шастает со своим оленем, охраняя и лая на всех вокруг, а олень, в свою очередь, занят разборками с розовой жабой и рыженькой тигрицей, — подмигнул Блейз, — может, питону стоит завтра позвать львицу вместе позаниматься, например, Зельями? А после можно позаниматься чем-то более интересным. — Питон примет твой совет к сведению, дружище, — сказал Теодор и похлопал однокурсника по плечу. Ему нравилось общаться с ним. До 1 курса он был знаком только с Панси и, поступив в Хогвартс, сразу сошелся характерами с Забини. Они оба не строили из себя манерных мальчиков, они были простыми. После, в их компанию уже примкнул Малфой. Сначала они были компанией тусовщиков — постоянные вечеринки со старшими курсами, огневиски, пристрастие к маггловским сигаретам. После, они стали общаться на постоянной основе, тем более, в детстве Панси и Блейз часто бывали в Мэноре, а отец Теодора был знаком с Люциусом. Первый учебный день уже начался со снятия баллов. Студенты медленно тянулись друг за другом. По бледным лицам было видно, как кто провел эту ночь. Профессор Снейп не щадил пятикурсников — каждый опаздывающий человек приравнивался к минус 10 баллам. Тем самым, почти все факультеты, кроме Слизерина, ушли в минус. — Еще раз повторяю, я не потерплю опозданий на свой предмет. Вам необходимо сдавать С.О.В. в конце этого учебного года. Как вы собираетесь сдавать его, если не можете даже вовремя прийти, а, мистер Уизли? Может вас или мистера Поттера стоит превратить в настольные часы или подарить вам на Рождество будильники, причем всему факультету? — профессор показал рукой в сторону гриффиндорцев, большинство из которых клевали носом. — Извините, профессор, такого больше не повторится, — пронесся тихий голос Гермионы, которая сидела в углу аудитории. Вчера почти весь 5 курс ее факультета был на вечеринке, на которой было море алкоголя. Некоторые ее однокурсницы даже не смогли встать с кровати — их одолела послевечериночная болезнь. Даже антипохмельное зелье им не помогло. Сама же студентка предпочла вечеринке подготовку к занятию. Она листала новые учебники, делая в них пометки. — Сегодня вы будете варить костерост. Это сложнейшее лечебное зелье, поэтому готовить вы будете в парах. Мистер Долгопупс, вы будете с мисс Гринграсс, — Снейп перечислял пары, а после дошел до, наверное, самых неожиданных пар, — Мистер Малфой, вы будете с мистером Поттером, а мистер Нотт будет с мисс Грейнджер. Рецепт вы найдете на двадцатой странице. Также, на следующем занятии жду от вас доклад про лечебные зелья. И, мистер Уизли, потренируйте уже свои извилины, а не извилины мисс Грейнджер, буду вам очень признателен, — язвительно добавил зельевар. Студенты Гриффиндора и Слизерина разбрелись по аудитории, подойдя к своим котлам. Некоторые были недовольны таким распределением, другим же было попросту все равно. Казалось, будто профессор специально распределил студентов таким образом, чтобы снять за сегодняшнее занятие побольше очков. — Как думаешь, может в этот раз серебряному питону повезет? Олень занят хорьком, а пес змейкой, — подмигнул Блейз Нотту. Тот лишь рассмеялся на его слова и подошел к напарнице. — Привет? — проговорила Гермиона. Она не была против иметь слизеринца в помощниках. Девушка знала, что Тео частенько самостоятельно занимается в лаборатории профессора Снейпа. Напарники были равны в этом предмете. — Да, привет. Судя по рецепту, нам необходимо разогреть кровь дракона. Пока я буду это делать, ты сможешь измельчить ложечницу? — вежливо произнес Теодор, стараясь не смотреть на Гермиону. — Да, конечно, Тео, — при упоминании своего имени парень просиял и слегка усмехнулся, — почему ты улыбаешься? При варке зелья необходимо быть сосредоточенным! — Последний раз, когда ты называла меня так, мы сидели у озера и разговаривали о твоих родителях дантистах, а после ты сказала, что мы слишком разные, — заметил Нотт, — и да, я очень внимателен, как ты могла заметить, — молодой человек помешивал зелье согласно рецепту и краем глаза видел, как гриффиндорка улыбалась. Гарри частенько оборачивался на Гермиону. Он знал, что змеи не давали ей прохода в прошлом году, оскорбляя ее гнусными словами, а девушка всего лишь пошла на бал с Виктором Крамом. Даже Рон сказал, что она общается с их врагом. Поттер видел, как однокурсница смотрела на Теодора и улыбалась, и это не могло не вызывать вопросов и заинтересованных взглядов. — Малфой, я понимаю, что мы даже не приятели, но… — Правильно понимаешь, — заметил блондин, измельчая мандрагору, — ты бы лучше следил за зельем, чем за своей подружкой. Боишься, что уведут? Все же знают, как вы ее делите с Уизли, а хотя, дай-ка прояснить: она любит втроем или у вас есть какое-то расписание? — Завались. Гермиона не такая, она мне как сестра, — зло проговорил Гарри, — что хочет от нее Нотт? — Вклиниться в ваше расписание, конечно же, — усмехнулся Малфой, а после обратил свой взор на заднюю парту. Два студента враждующих факультетов мило болтали, словно кроме них в этом кабинете никого нет. От такой картины внутри молодого человека что-то заныло, а настроение мигом улетучилось. Под ребрами что-то заболело и закололо, словно начинало гнить. — А если серьезно? Остроумие не твой конек, — подначил Поттер своего напарника. — Я не ебу, ясно? Если тебя это интересует, спроси свою подружку, когда она будет подтирать вам обоим сопли, — сорвался блондин. На его слова Гарри лишь удивленно поднял бровь. Он привык к обзывательствам со стороны змея, но не знал, что его может задеть упоминание Гермионы и Нотта. Драко же проигнорировал взгляд напарника и стал помешивать зелье строго по рецепту. Урок прошел быстро, хотя приготовления снадобья было трудоемким и длительным. Студенты подписали колбы с зельем и стали медленно выходить из аудитории. Даже Зельеварение не смогло их разбудить после бурной ночки. Теодор стоял около парты и ждал свою напарницу, говоря о какой-то ерунде. — Так что насчет возобновить нашу дружбу? — поинтересовался парень. — А разве непонятно? — улыбнулась Гермиона, — мы вроде как уже возобновили ее. Только в этот раз без издевок твоих однокурсников, хотя бы в мое присутствие. Я не хочу слышать снова эту грязь. — Будет принято, госпожа, — посмеялся Нотт, — может, встретимся сегодня вечером в библиотеке? Можно вместе сделать доклад по Зельям или Трансфигурации. — Я не против, буду этому даже очень рада. Мои мальчики не очень интересуются учебой, а сидеть одной уже наскучило. — Буду ждать вас, госпожа, — еще раз пошутил Тео. На его слова девушка лишь улыбнулась, а ее щеки приобрели приятный розоватый оттенок. Парень взял сумку Гермионы и так они шли до самого Большого зала. Некоторые ученики смотрели на них с удивлением, а другие с необъяснимым презрением. Новоиспеченные друзья попрощались лишь около стола Слизерина. — К нам пришел покоритель гриффиндорских сердец, — улыбнулся Забини, — как дела у львицы? — У нее все прекрасно, у питона, кстати, тоже, — подмигнул Нотт и принялся обедать. Парни не заметили двух заинтересованных взглядов — зеленых, которые были так похожи на глаза известной магглорожденной волшебницы, и холодных серых, словно ртуть, глаз. Настроение гриффиндорки было на высоте. Общение с Тео началось с первого испытания Гарри, когда тот не встал на сторону Седрика. Слизеринец не распространял значки с оскорблениями друга Гермионы, не пытался уличить его во лжи. Парень помогал в каждом испытании — рассказал о драконах и как открыть яйцо, поведал Невиллу о жаборослях и волшебным образом достал их с помощью Добби, и, главное, поверил в его слова. На Святочном бале молодой человек вел себя как джентльмен: пригласил Гермиону на танец, не отрывал от нее глаз, ухаживал за ней. Даже после ссоры с Роном, он сидел вместе с девушкой на лестнице и успокаивал. Во внеучебное время они часто вдвоем ходили на пикники, в Хогсмид и в библиотеку. — Гермиона, что хотел от тебя Нотт? Я видел, как вы разговаривали на Зельях. Все хорошо? Он тебя обидел? — начал свой допрос Гарри. — Что? Этот слизняк опять тебя достает со своей шайкой? Нам стоит с ним поговорить, — с набитым ртом грозно сказал Уизли. — Стойте, не надо, защитники. Мы с ним все решили. Ты же знаешь, Гарри, как он помогал нам, да и в общем тебе, в прошлом году. Тео всего лишь позвал меня сегодня в библиотеку, — отчиталась Гермиона и словила странный взгляд Рона, — почему ты так на меня смотришь? — Да так, ничего. Все в порядке, рис просто какой-то пересоленный, также как и в прошлом году, — хмуро проговорил рыжеволосый и опустил свой взгляд в тарелку. Гарри лишь кивнул и улыбнулся подруге и тоже принялся за еду. Дальнейшая трапеза прошла в тишине. Гермиона изредка замечала косой взгляд Рональда, но не придавала этому значения. Молодой человек не всегда был тактичен и вежлив, тем более с противоположным полом. Тем более с ней. Гриффиндорке казалось, что с ней что-то не так, раз Рон так к ней относится. — Кстати, а вы видели сегодня профессора Амбридж? Может, она у кого-то сегодня ведет занятия? — проговорил Гарри, отторвавшись от своей чашки с чаем. Он заметил, что не всегда студенты его факультета пришли на обед, и это настораживало. Розовая жаба не вызывала никаких положительных эмоций, только жалость и негодование. — Если я не ошибаюсь, у четвертого курса Гриффиндора и Слизерина, — отметила Грейнджер, — только, я не могу найти Джинни в Большом Зале. Обычно, она садится рядом с Дином, но сегодня ее почему-то нет. Это странно, не находите? — для Гермионы младшая Уизли была очень хорошей подругой. — Эй, Дин! — воскликнул Рон через весь стол, — ты не видел сегодня мою сестру? — Она в больничном крыле, совсем забыл тебе это передать, — почесав затылок, проговорил Томас, — сходите к ней обязательно. Я не могу сказать здесь, что произошло, слишком много лишних ушей, если вы понимаете о чем я, — подмигнув, добавил парень. Золотая троица, поняв намек, соскочила со своих мест и направилась во владения мадам Помфри. Джинни была незаменимым звеном в их компании, хоть и была младше. Она умела разрядить обстановку смешной шуткой, поддержать человека, если это потребуется. С Уизли было даже комфортно молчать, а это немаловажная характеристика. Девушка хранила секреты каждого из ребят, советуя им важные вещи. Она была просто солнцем в их компании, которое светит, не переставая. Для Гарри она была особенным человеком. Увидев ее первый раз, он отметил ее глаза, который горели огнем. На втором курсе, спасая девочку из Тайной комнаты, парень отметил ее готовность помочь, хотя она сама была очень слаба. Поттер частенько задумывался о серьезном разговоре с ней, но он уже знал реакцию ее брата, по совместительству своего лучшего друга. Он говорил с ним об этом, и эта беседа чуть не кончилась дуэлью. Рональд слишком любит свою сестру, опекая ее. Единственная девочка в семье, тем более младшая. Старшему Уизли казалось, что Джинни слишком мала для отношений, хотя та уже встречалась какое-то время с их однокурсником. Добежав до больничного крыла, гриффиндорцы наткнулись на рыжеволосую бестию. Ее запястье и кисть были перевязаны, а глаза красными. Школьная форма была замарана в крови. За ней шли еще несколько ее однокурсников с такой же повязкой. — Мерлин, Джинни, что с вами произошло? — обеспокоенно, вытаращив глаза, проговорила Гермиона. Ее взгляд метался от одного студента к другому, не понимая, что именно произошло. — Амбридж запрещает волшебство на уроках. Мол, мы должны проходить теорию, и знаешь, какое было первое заклинание? Заклинание, блин, для мытья посуды! — огонь в глазах студентки метался из стороны в сторону. Было ощущение, что каждый, кто посмотрит на нее, сразу же сгорит, — мы стали протестовать. Как видишь, вот итог. Прекрасная отработка, не так ли? — Надо сказать об этом Дамблдору или МакГонагалл. Мы сейчас же пойдем к ним и все расскажем. Чем нас больше, тем лучше будет эффект, — произнес Поттер. Его беспокойство за однокурсников и, тем более, Джинни возросло в несколько раз. Видеть девушку, которая тебе давным-давно небезразлична, с повязкой на руке и заплаканными глазами заставляет сердце разрываться. Уизли должна проливать слезы только от радости, но никак не от боли, а на руках должны красоваться драгоценные камни, а не повязка, которой прикрыта рана. — Гарри, я не смогу, мне нужно в библиотеку, — перекатываясь с ноги на ногу, проговорила Грейнджер, — не расходитесь после отбоя. Будем придумывать план мести, как обычно вместе, — договорила девушка и мигом упорхнула в свое царство знаний. — Мне кажется, с каждым годом наше влияние на нее становится все хуже, — усмехнулся Рональд. — Да-а, абсолютно в точку, — подтвердил его слова Поттер, смотря в след подруге.