Песнь печальной любви

Наша история начинается в Империи Син. В доме Восточного магистрата в столице растёт прекрасная Лин Мей Ли. Её отец – Лин Дао Хе – многоуважаемый человек при дворе. Кроме любимой дочери у него нет других детей. Мать девочки умерла, когда ей было шесть лет. Сейчас Мей Ли уже почти шестнадцать – настало время выбирать ей жениха. У Дао Хе есть давний друг: Магистрат Южного округа Ле Сяо Де. Их дружба длится уже несколько десятков лет. Мей Ли много времени проводила с единственным сыном Магистрата Южного округа: пареньком по имени Ю Дзе. Они росли вместе и до сих пор неразлучны, совсем как брат и сестра, и с младых лет привыкли делиться друг с другом всем на свете. Как сын и дочь влиятельных чиновников, и Мей Ли, и Ю Дзе получили блестящее образование. Ю Дзе неплохо владеет мечом и отлично разбирается в музыке и поэзии. Мей Ли преуспела во многом, но не особо любит хвастаться своими талантами. В семье Лин царит полная гармония, несмотря на то, что у девушки весьма независимый, если не сказать, своевольный характер. Сызмальства отец любил её так сильно, что не решился растить дочь в строгости, и, как следствие, не ограничивал её ни в чём, ценя её такой, какая она есть. Лин Мей Ли Я прогуливалась по нашему саду, наслаждаясь благоуханием моих любимых магнолий, чьи восковидные цветы виднелись среди густых крон, напоминая белоснежных птиц. День обещал быть тёплым и солнечным, не предвещающим никаких перемен. Кроме смены сезонов, равно как и приуроченных к этому праздников, в Империи Син не происходит ничего интересного и неожиданного. Я хочу сказать, практически ничего. На одной из тропинок между деревьями, посыпанными цветной щепой, призванной прикрыть вездесущую красную пыль, появился высокий темноволосый парень в голубых одеждах. Его появление не стало для меня неожиданностью, как-никак, этот гость тут не без приглашения, но я слегка сбавила шаг, позволяя себе чуток понаблюдать за тем, как он оглядывается по сторонам. Его красота завораживала, а движения были наполнены лёгкостью и одновременно с этим твёрдостью и уверенностью, выдающую в нём человека пусть и немного мечтательного, но всё же достаточно волевого, если совпадут время, место и возможности. Чёрные волосы юноши были собраны в хвост серебряной заколкой, которая когда-то была подарена мной. – Ю Дзе! Наконец-то ты пришёл. Я уже заждалась тебя. Заприметив меня, он чуть виновато улыбнулся: – Прости, Мей Ли. Отец заставил меня ждать, пока он соберёт корзину твоих любимых фруктов. Не приходить же с пустыми руками. Я улыбнулась в ответ. Раньше, лет пять назад, стоило мне заслышать о таком подношении, я мчалась к дяде Де сломя голову, запуская руки в горку предназначенных мне даров. Личи. Глаза дракона. И самое восхитительное – мангустины, такие умопомрачительно спелые, что их фиолетовая кожура казалась почти чёрной. Настоящее лакомство в этих землях, результат праведных трудов матушки Ю Дзе, которая в своё время приказала прививать деревья, не слыша жалобы на то, что не всяким фруктам по душе расти на этих богатых железом почвах. Мы прошли в беседку, и Ю Дзе поставил корзину на стол. – Ничего страшного. Передай мою благодарность дяде Де, – если честно, мне не терпелось перекусить, но мой старый друг медлил. И неспроста – Ли, я хотел тебя спросить. Почему ты не участвуешь в конкурсе красоты, который проводит Империя? Ты бы его точно выиграла! Такую красавицу ещё поискать. В столице нет никого, кто бы смог сравниться тобой. Я подняла глаза на Ю Дзе, думая, как изменилось бы выражение его лица, попроси я оставить меня наедине с этой корзинкой. Но нет. Всё же уважу его чувственную речь. – Не вижу смысла в этом конкурсе. Ты же знаешь, какие там все напыщенные. Мне не по душе фальшивые улыбки и комплименты. И ещё: кто-то ради победы может пойти на подлость. Вспомни, что случилось два назад… Одна из участниц изуродовала лицо своей конкурентки, и бедняжке не смогли помочь даже лучшие врачи из Тян. Мой собеседник даже вздрогнул: – О-о! Как такое не помнить: отец ночей не спал, расследуя это дело. Если бы не твоя помощь тогда, возможно, до сих пор бы искали ту негодяйку. Заметив, что мы с Ю Дзе расположились в беседке, слуги принесли нам ароматный цветочный чай и сладости. – Госпожа, Ваши «серебряные иглы», – почтительно поклонилась мне девушка с голубой лентой в волосах. – Спасибо, Зит. – Желаете что-то ещё? – Нет, можешь идти, – я аккуратно прикрыла крышку, глядя, как острые чаинки, давшие этому сорту название, вальсируют в объятьях костяного фарфора. Служанка удалилась из беседки, а Ю Дзе решился снять пробу с пиалы. Я терпеливо ждала. – Этот чай просто божественный!! Как я и думала. Вроде совсем взрослый, а не может сдержаться, пробуя новый сорт чая. Ю Дзе уверяет, что у нас возле дома вода лучше, но я-то знаю о его сибаритстве. Впрочем, кто бы говорил: я уже принялась чистить мангустин, вытаскивая наружу пахнущие мёдом дольки. В это же время господин Лин стоял у озера. Его взгляд иногда останавливался на водной глади, а слух периодически вылавливал отдельные слова из разговора молодых людей в беседке. Магистрат и не думал подслушивать: он думал о грядущем, иногда вздрагивая. Складывалось впечатление, что его что-то гнетёт. И это что-то, о чём он не мог никому сказать. – Ли, – допив вторую пиалу и сложив кожуру от глаз дракона в диковинную пагодку, окликнул меня Ю Дзе, – Прошу, сыграй для меня на цитре. Мне и в голову бы не пришло противиться: друг не так часто просил меня о чём-то. – Пусть будет так. Что ты хочешь услышать? – Ту прекрасную мелодию, одну из первых, что ты выучила. Ты играла её, когда цвели персики. Помнится, мы даже сидели тут же, и пили молодой жёлтый чай. Помнишь? – А, – я взяла в руки музыкальный инструмент, и, перебирая первые аккорды, как наяву вспомнила лепестки нежных розовых цветов, томно застилавших гладь спокойного озера в саду. Мелодия, переливчатая, словно горный ручей, разнеслась по владениям семьи Лин. Музыка донеслась и до Магистрата, заставив его глаза загореться. Внезапная мысль пронзила его сознание. Если бы сейчас кто-то оказался рядом с господином Лином, он бы не смог сказать, выглядит Магистрат радостным или же печальным. Эта чудесная музыка, долгие годы исполнявшаяся в доме семьи Лин, напомнила Магистрату то, что он старательно скрывал долгие годы. То, что тяготило его душу и заставляло опасаться грядущего…