Моя послесмертная ноша

      Голос прозвучавший, казалось прямо в голове, высвободил меня из некой фрустрации. Я окинул взглядом помещение снова, и только после этого, я обернулся. Позади меня, стоял высокий, одетый в чёрное, небрежно распахнутое пальто, одетый в грязную, молочно-белую крестьянскую рубаху и в штаны, которые своим видом оставляли желать лучшего. В одной из рук, он держал канделябр с горящими в нём свечами. И в тёплом свете восковых свечей, я увидел небрежное, заросшее лицо, с вьющимися, не мытыми казалось вечность, волосами и глаза, горящие жёлтым огнём. Но внезапный гость, не выглядел слишком взрослым. Может быть, этому господину, было не больше тридцати. Но именно сейчас, я осознал весь ужас ситуации. Он знал, знал что я тут лежу. И слышал, что я проснулся. Вот он! Мой ненавистник, который отравил меня, и замуровал в этом склепе, и выцарапал на гробах имена моей семьи! Какое ужасное богохульство       – Как ты посмел, сотворив всё это, с таким радостным тоном, называть меня другом! Бог покарает тебя за такое согрешение! – я был в гневе, но двигаться не смог, страх всё ещё омывал меня изнутри. А мой убийца, прошёлся к алтарю, и поставил на него канделябр, и отряхнув руки, поднял свою голову.       – Изволь узнать у тебя, какое я тебе зло сотворил, что ты меня именем Божьим кроешь.       – Ты ещё смеешь спрашивать! Наглец! – он всё так же стоял около источника тусклого света, и смотрел куда-то выше моих глаз. Вот он, самый что ни наесть трус, настолько стыдно, что смотреть в глаза сил нет.       – В отличии от тебя, я тебя по приветствовал. Имей совесть, сделать так же и со мной.– Да у тебя не души, не совести! Как ты смеешь – от злости и страха, я казалось подскочил всем своим духом от этих слов. Так колок и спокоен был его голос, что это ущемляло меня как личность, как человека. Мне было невыносимо видеть его надменность, и так же невыносимо, было понимать насколько я беспомощен.       – угомони свой пыл, друг мой. Нам не зачем враждовать, в наших жилах, течёт одна и та же кровь, ты отшельник – и я отшельник. Мы сможем поладить, поверь мне.                     Моя душа, не вытерпев больше душной тягости злости и разочарования, затмила мой разум, и я кинулся на незнакомца в изношенных вещах с кулаками. Но не успел я к нему подбежать, как неприятный господин, вытянул свои руки и упёрся ладонями в мои плечи. Я остановился, и чуть бы не рухнул, от того, с какой силой впечатался в ладони негодяя. Но я не упал, лишь потому, что его пальцы согнулись, и он уже держался за мои плечи на расстоянии вытянутой руки. Он раскрыл рот, что бы что-то сказать, но мне было невыносимо это слушать.       – Закрой! Закрой свой поганый, грязный рот! Я не хочу слышать не слова, ты просто издеваешься надо мной! Боже Милостивый, чем я заслужил такие муки!       – Да уймись, помолчи хоть мгновение. И дай мне до…       – НЕТ! НЕТ! И ещё раз НЕТ! Уйди прочь! – Я в отчаянии, и уже звериной ненависти стал биться об его руки, я никогда не чувствовал столько силы в свои руках, но даже это не заставило его дрогнуть. Я был тотально бессилен. И это погрузило меня в отчаяние, настолько глубокое, что я в миг потерял все свои силы. И моя голова поникла, на ватной и усталой шее. – Скажи, что тебе нужно. Деньги, лекарства, опий, я отдам тебе всё, только отведи меня к моей семье.       – Хм… я бы не отказался от денег. Но – он с какой-то усталой тоской взглянул то ли на мои волосы, то ли мне на нос. – но боюсь, свою часть долга я не смогу выполнить. Точнее, не сделаю это так, как тебе бы хотелось       – Что ты хочешь сказать? – я поднял свою голову, мой уставший взгляд, так же поднялся в верх. Я смотрел ему в глаза, а он смотрел куда-то на мою рубашку.       – Ты знаешь, что с тобой случилось?       – Конечно! Ты, подлец, желал моей смерти, отравил и без всякой церемонии, захоронил меня не весть где! У тебя точно нет не совести не челове…       – Я ничего этого не делал. Я вижу тебя в первый раз, так же, как и ты меня. Но я знал где ты, и знал, что ты проснулся. Поэтому я сейчас стоя перед тобой, брат мой.       – Что?       – Ты не знаешь кто ты?                     Этот вопрос, заставил меня замолчать. Я задумался. Я уже не знал, чему я могу верить. В глубине души, я допускал вероятность, что это не розыгрыш. Что это реальность. Но в моей голове, не могла улечься мысль о том, что прошло столетие, с той раковой даты на крышке гроба, из которого я сам себя высвободил. И в какой-то момент, я заметил в лице своего собеседника, нездоровую бледность и острой формы уши. Заметил то, как по звериному смотрятся его глаза. Головоломка постепенно решалась, от чего моё дыхание стало прерывается. Мне стало тяжело дышать, и страх, своими тёмными и холодными руками, снова стал охватывать меня в свои стальные объятия.       – Я… Умер?       – Не совсем. Считай, что родился заново.       – А… Где моя семья?       Господин с бородкой и изношенным временем пальто, молчал. А его молчание, сводило меня с ума сильнее, чем что-либо другое. Мне нужны ответы!       – Отвечай! – Он выдохнул, и его всё такой же, лёгкий, и плавный, словно летний ветер, голос, проговорил самые страшные в эту пору слова.       – Я не знаю твоей судьбы. И кто, и главное за что, тебя сделали таким. Но ясно то, что ты и сам ничего не знаешь. Я расскажу тебе кто ты. Ты уже не человек, но и не мертвец. Ты – вампир. И сегодня, последний день, когда я пускаю тебя в это место. Можешь попрощаться с ними как следует.       Я не хотел верить услышанному. Но всё и в правду складывалось. И резко, весь страх, гнев и отвращение, сменились холодной, пыльной, и тёмной пустотой в сердце. Я был верен Богу, я лечил людей от бреда, и прочих душевных болезней всю жизнь. А теперь, я – отродье Ада. Эта мысль, ударила по моим вискам, и рассыпалась в ужасную головную боль. Боль от осознания всего. Я всё ещё не верил в это. Но у меня не было и других мыслей. В состоянии, не живом не мёртвым, я проплыл к могиле Неллен. Боже… моя милая, моя юная жена. Я вспомнил, то, что она болела. Болела холерой, и очень быстро умерла. А мой сын… Я не помню что с ним. Не знаю что с ним. Я растил его три года сам, учил его медицине и этикету, грамотности и чтению. А потом, я уснул. И вот, я просыпаюсь здесь. Проходя рукой, по пыльной крышке, уже старого, забытого живыми душами, каменного гроба, я хотел реветь. Кричать и взвыть от боли, словно раненный дикий зверь. Мне хотелось моли кого угодно. Неллен и Маркус – мой мир, моя жизнь, мой смысл. Сейчас, мой мир – рухнул, жизнь – окончена, а смысл – рассыпался в пепел и рассеялся на ветру.       – Я знаю, что первое пробуждение самое болезненное. Особенно когда ни о чем не знаешь. Но, камрад, в месте, будет не так тоскливо       – Нет… Это горе, мою семью, мою любовь и жизнь, не заменит ни одно существо Преисподней…       – А ты послушай меня. Теперь ты должен учится всему заново. Я не обещаю, что научу тебя всему. Но и знать, что где-то на свете, в каком-то затхлом склепе, в собственной грусти разлагается и пускает споры один вампир, не постижимо для моих прицепов. Прекращай ныть, и мы пойдём вместе, я тебе покажу этот новый мир.              Я не вникал в его слова. Я был потерян. Всё что я строил, рассыпалось за пару часов. И я сам, теперь уже не я. А такое же отродье Нечестивого. И это – моя новая жизнь? Бесконечная и бессмысленная...