Шëпот тьмы

Я не знаю, сколько прошло времени с момента моего заточения. Первые дни я пыталась как-то отслеживать, считать в голове примерное число дней, но уже на первой неделе я сбилась и полностью потерялась в пространстве. Я чувствовала, будто просто существую: без света, эмоций, других живых существ… Я даже практически перестала чувствовать связанные золотой нитью крылья. Лишь их вес, давящий на спину, напоминал о мнимой возможности летать. Когда несколько раз щëлкнул ключ в замке, а после дверь медленно проскрипела, пропуская непривычно яркий свет в камеру, я решила, что умираю. В голове всплыла шаблонная картинка из фильмов юности, где «свет в конце тоннеля» показывают именно такой дверью в неизвестность и тёмным силуэтом. Глаза долго привыкали к появившимся вокруг краскам, поэтому я пыталась сосредоточиться на ощущениях, разгадать энергию того, кто только что вошёл и сейчас отстëгивал цепи от кандалов. -Госпожа, вам нужно идти. — тихо прозвучал над ухом знакомый голос, а руки неизвестного мягко потянули меня за плечи наверх. -Маркус? Ты? — еле разлепляя ссохшиеся губы, переспросила я. -Да, госпожа. Аккуратнее. Он всё ещё придерживал меня, помогая привыкнуть и поймать равновесие. Такое чувство слабости и ничтожности раздражало. Я попыталась слабо оттолкнуть от себя прислужника, но лишь снова пошатнулась, рискуя упасть. Несколько минут, и я наконец смогла медленно выйти из камеры. Из-за отсутствия на мне кандалов, силы начали постепенно возвращаться, и к концу пути я уже шла почти без помощи Маркуса. Конечно, всё раны, что заживали на мне за время пребывания в камере без сил бессмертной, оставили на теле белёсые полоски шрамов, кое-где проступали синяки и ссадили содранные под мясо ногти. Крылья, освобождëнные от нитей, доставляли ещё больший дискомфорт. Мышцы слишком сильно затекли, и любая попытка шевеления приносила боль. Я не помню, как долго и какими коридорами мы шли, но я сразу узнала это место. Моя первая ванная. Место, в котором я пряталась после войны, вспоминая и оплакивая всех погибших и убитых лично мной. Тогда Люцифер сутки напролёт проводил в аду, а я в Цитадели, поэтому наличие места, где я могла не быть сильной и смелой, было как никогда кстати. -Госпожа, там есть всё необходимое. Не задерживайтесь пожалуйста. -прислужник сказал это и спешно поклонился, исчезая за дверью. Только сейчас я смогла выдохнуть, и снова чуть не упала на колени. Сняв грязную, местами порванную и прилипшую из-за засохшей крови к коже одежду, я с наслаждением встала под горячий душ. Наверное, последний раз я так радовалась простой ванне, когда я вернулась с похорон матери уже здесь, на небесах. Тогда осознавать, что она ушла уже во второй раз, но сейчас точно навсегда, было невыносимо тяжело. Настолько пусто внутри, что даже слëзы исчезли. Сейчас же, согреваясь под обжигающими струями воды, в голову стали закрадываться мысли, что она, возможно, жива. Я вспомнила, как вместе с Чумой появились и погибшие Эрагон, Торендо, Дино, Фенцио… Может, она тоже согласилась и сейчас выжидает лучшего момента. Или так же, как и все, присоединилась к Всаднице? Сил прихорашиваться, изобретать сложные причёски не было. Сил вообще почти не было, а из зеркала на меня смотрело чужое лицо с серыми впадинами на месте прежних скул и с синяками под глазами. Приготовленное прислужником платье было чуть велико, но это было меньшей из волнующих меня проблем. Хотя, нужно признать, мокрые локоны довольно хорошо смотрятся с чёрным и золотым. Выдохнув, почему-то слишком громко и наигранно, я вышла из ванной, в предвкушении ближайшего будущего. Постоянно озираясь по сторонам, прислужник довёл меня до дверей главного зала, аккуратно постучал и, выждав несколько секунд тишины, открыл мне проход внутрь. Сам же он остался стоять снаружи, явно не осмеливаясь сделать и шагу. Я быстро окинула взглядом пространство. Разрухи после фееричного появления Чумы уже не было, и вроде почти всё осталось, как прежде. То же холодное чувство отчуждения и закрытости, эгоизма, алчности. Но сейчас кое-где можно было заметить засохшие между кирпичами следы крови, из-за чего неприступная Цитадель выглядела по-настоящему жестоким местом. Действительно таким, где вершились судьбы всех живых. Мои глаза упëрлись в трон, занятый Всадницей. Мой трон. Мой, ради которого я пожертвовала слишком многими. Она ехидно улыбалась, закинув ногу на ногу и небрежно поглаживая сидящую на плече крыску. Сбоку, но словно немного сзади, стоял Мальбонте. Он был абсолютно спокоен, и такое спокойствие внушало страх и благоговение. Я вспомнила, как он смотрел на небо перед битвой: уверенно, сухо, без капли сомнения готовый убить и быть убитым. С другой стороны трона Фенцио. Да, он умер, а о мёртвых либо хорошо, либо ничего,. Но сейчас то я могу сказать, что он последняя крыса и, наверняка, остался таким же. Значительнее дальше, замерли Люцифер и Дино, пустым взглядом смотревшие куда-то в пол. Казалось, будто даже узор на тысячелетней плитке был им интереснее, чем будущее небес. Ещё дальше — Мими… В кандалах на шее. Словно породистая собачка на привязи, которая уже смирилась стать просто украшением и показателем статуса хозяйки; с опухшими от недавнего плача глазами, дрожащими руками… Такая непривычная, раньше вечно смеющаяся Мими сейчас безмолвно, подобно тени, не смела шевелиться. -Ах, а вот и наша дорогая Вики! — чрезмерно радостно воскликнула Чума, хлопая в ладоши, -Как тебе твоя камера? Понравилось? -Если бы не цепи, то было бы вполне сносно. — буркнула я, раздражëнная её энтузиазмом. -А ты не прихотливая. -Всегда нужно уметь приспособиться. — я старалась сохранить самообладание, хотя ладони уже начало покалывать от поднимающейся из глубин силы. -Ну, значит, и сейчас ты быстро привыкнешь к новым порядкам! Теперь тут я главная, а тебе остаётся лишь присягнуть мне на верность, как это сделали твои друзья. — она качнула головой в сторону Люцифера и Дино. Сердце неприятно защемило. Естествнно, моя попытка посмотреть ему в глаза не осталась незамеченной гостьей: она ухмыльнулась ещё шире, вставая с моего трона и подходя к дьяволу. -Так, так, так… — слащаво протянула она, медленно проводя ногтем по скуле моего демона; подняла его голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Несколько секунд. Всего несколько секунд мучительного для меня ожидания, и та наконец сделала шаг назад. -Так значит, вы были вместе? Не знала, что ты такой романтик, Люцифер. -Это в прошлом. Сейчас всё иначе. Я дрогнула. А Люцифер даже не моргнул, говоря это. Глаза начало неприятно жечь, но собравшийся в голове запутанный клубок непонимания не дал этого почувствовать. Вместо этого мозг заполнился паническими попытками осознать, разобраться в причине, найти правду и, возможно, увидеть хоть какое-то сожаление на лице демона. -Такому золотому мальчику, как ты, нужен кто-то получше. Она ведь больше не особенная в новых реалиях. Мусор. — с каким же наслаждением, даже нездоровым упоением она смотрела на меня. На то, как я сжимала и разжимала кулаки, оставляя на ладонях красные следы-полумесяцы. -Да. Мусор. — отрешëнно повторил Люцифер, всё ещё игнорируя меня и даже не удостаивая взглядом. 10 лет. Он 10 лет твердил мне о любви, а сейчас так просто всё обрывает. Я будто вернулась в прошлое, в самое начало, когда в его глазах я была жалкой непризнанной, не способной ни на что, кроме глупых поступков. Правда, сейчас намного больнее. Тогда и он в моей голове был зазнавшимся, избалованным придурком; папенькиным сыночком, кичащимся своим статусом. Его слова тогда лишь досаждали, а сейчас, спустя столько пережитого вместе, задевали самые глубокие кусочки души. Хотелось подбежать к нему, схватить за рубашку и кричать. Кричать так, чтобы наутро осипло горло, а внутри стало настолько пусто, чтобы все эмоции исчезли. Я не плакала, ничего не говорила, казалось, даже не шевелилась. И время будто замерло, воздух стал настолько тяжёлым, что физически ощущался на плечах и сжимал со всех сторон, перекрывая способность дышать. -Что же, Вики, готова и ты стать моей верной игрушкой? -Нет. — вырвалось апатично и необдуманно. Глубоко дыша и повторяя себе в голове «спокойно», я оставалась равнодушной к словам Чумы. Она же, услышав мой ответ, истерично захохотала, заполняя и без того напряжëнный воздух звоном. В этот момент моё негодование достигло апогея и руки, уже раскалëнные от силы внутри, машинально совершили нужный пас, выпуская во Всадницу чëрный сгусток. Та не увернулась. Вряд ли не успела: скорее, не посчитала нужным. Всё ещё улыбаясь, вытерла проступившую на щеке каплю крови из тут же затянувшейся царапины. Перед глазами встала плотная пелена то ли от слëз, то ли от злости. Из ладоней вырвались друг за другом ещё несколько таких же шаров. Подобный всплеск магии был непосильным для моего ослабленного заточением тела: я упала на колени, тяжело дыша и вновь фокусируя зрение. Стало ещё более гадко, когда я поняла, насколько слаба. Единственное, что сделал мой удар, — слегка пошатнул Чуму. Перел глазами возникла мужская ладонь. На одно мгновение я понадеялась, что это Люцифер. Подняв голову, увидела спокойное лицо Мальбонте, плотно сжатые губы, сулящие неизбежную опасность, чёрные глаза, проникающие в сердце. Я посмотрела на протянутую мне руку и снова на него, аккуратно взялась своей ладонью за его и встала. Ещё один короткий взгляд на Люцифера: он стоял так же неподвижно, но сейчас его глаза горели красным и метали молнии. Вот оно! Эмоции! Кипящая злоба… От того, что взяла другого за руку. Неисправимый собственник! Мальбонте вновь встал подле Чумы, удостоенный её удивленного взгляда. -У нас нет времени на игры. -сухо бросил тот, как бы поясняя такое отношение ко мне. -Почему ты не сказал мне, что у неё твоя сила?! -вспыхнула Всадница, вновь подскакивая с узурпированного трона, -Конечно, я предполагала. Но сейчас сомнений быть не может. -Я не посчитал, что это как-то повлияет. -И ты за всё это время не пытался вернуть себе свою силу? Мальбонте выдохнул, уставившись на меня. Почему-то под его взглядом захотелось сжаться, забиться в дальний угол, вернуться в темноту. Я вновь увидела в нëм чудовище, которое видела и в первые месяцы знакомства. То, из легенд, идеальное воплощение тьмы. -Ты мог бы просто попросить! — Чума в очередной раз радостно хлопнула в ладоши, приближаясь ко мне. Я не отвела взгляд от неё, хотя внутри похолодело: я помнила, как она одним щелчком пальцев взорвала несколько бессмертных, когда только появилась здесь. -Сейчас будет больно. Очень. — она ухмыльнулась и приложила ладонь к моему лбу с такой силой, что голова отклонилась назад до боли в шее. Ощущать, как нечто инородное словно продирается внутрь тебя и вытягивает то, что уже прижилось и стало родным, было мучительно. Глаза застилали слëзы, бесшумно скатывающиеся по щекам. Я сжала кулаки, сдавливая их, казалось, до ккрови под ногтями; закусила губу и рот заполнился привкусом железа. Всё, что в тот момент я слышала в своей голове, это сильное желание молчать. Не плакать, не кричать, как бы больно, страшно и обидно не было. Сквозь боль я увидела, как вслед за пальцем Чумы потянулась чёрная нить из меня и прошла ровно в грудь Мальбонте. Тот слегка качнулся, прикрыл глаза и сжал челюсть. Видимо, для него тоже не самая приятная процедура. Несколько минут понадобилось, чтобы я снова смогла сконцентрироваться. Руки и ноги дрожали от усталости; губы, искусанные в кровь, болели; волосы прилипли к мокрому от слëз лицу. После ослепляющей боли появилось чувство пустоты. Я снова ощутила себя, как 10 лет назад. Когда в один день похоронила мать, Дино, Энди, Фыра, остальных погибших учащихся. Словно изнутри вырезали какой-то важный кусок, вынули всё внутренности. Ты продолжаешь жить, думать, но лишь как оболочка, а внутри тебя — пустота. Но сейчас, помимо отчаяния, я чувствовала физическое, буквальное опустошение. Я снова пустой сосуд. Снова ничем не примечательная, ненужная, бесполезная. Пустая. -Ну что, моя маленькая Вики. Пора тебе приспосабливаться. -Чума сделала акцент на последнее слово, забирая из рук Фенцио кандалы, похожие на те, что уже были надеты на Мими. Она, элегантно виляя бëрдрами, подошла ко мне и наклонилась, застëгивая металлический ошейник. В нос ударил яркий запах духов, сквозящий чём-то приторно сладким и вызывающим приступы рвоты. Как прелое сено, которое сначала отдаëт приятным ароматов скошенной травы, а потом начинает гнить от влаги и проникает внутрь носа, забивая рецепторы. Я сморщилась ещё больше, стоило холодному железу коснуться шеи, а после плотно вжаться в кожу из-за того, что Всадница потянула за цепь. Пришлось послушно встать на ноги. Чума кивнула кому-то позади меня, и уже через десяток-другой секунд крылья оказались вновь стянуты нитями. Пустая, так ещё и на привязи. Восхитительно. -Я ещё не видела город, которым правлю. Люцифер, Мальбонте. -она по очереди повернулась к каждому, -Вы проведëте мне небольшую экскурсию. Ну а вы, -она слегка натянула цепи моего и Мими ошейников, — пойдёте с нами. Хочу выгулять своих зверушек. Особого выбора не было, кроме как молча подчиняться. Да и желания такового не было. Я слишком слаба, чтобы пытаться, и слишком запуталась, чтобы чего-то желать. Я просто хочу выжить, чего бы мне это не стоило. Мы вышли из здания Цитадели в полуразрушенный город. Искарëженные дома, обломки булыжника, временные стоянки для тех, кто потерял жилище. Бессмертных было мало: в голове промелькнула радость, что я успела эвакуировать хотя бы часть. Капля спокойствия в море полной безысходности, но стало теплее. Преимущественно ангелы, снующие в разные стороны, оборачивались. Многие виды Чуму, ещё более ускорялись, прячась в ближайших переулках. Кто-то глазел на нас: на всемогущего Мальбонте, сейчас сопровождающего Всадницу; правителя ада, покорно идущего рядом: мёртвых Дино и Фенцио, казавшихся не более живыми, чем всё остальные. Ну и на меня с Мими: Несущая равновесие и дочь высшего демона Мамона идут на поводках, как беспомощные собачки. В глазах бессмертных я отчётливо видела страх. Смешанный с сочуствием, горестью, злорадством, но страх. Боковым зрением я заметила, как плечи Мими несколько раз дëрнулись: она пыталась сдержать подходящие рыдания. Дотянувшись рукой, я крепко сжала её пальцы, заставляя взглянуть на меня. -Всë будет хорошо. — одними губами прошептала я, на что демоница слабо кивнула и шмыгнула носом. — Где твой отец? Он тоже воскрес? — поинтересовалась наконец я, меняя тему в хоть чуть-чуть более приятное русло. Правда, моя попытка оказалась неудачной, потому что Мими коротко прошептала: -Улетел. -А мама? Она жива? Почему она не пришла ко мне? — возник вихрь вопросов, которые долгие три месяца постоянно вертелись у меня в голове, не давая себе выхода. -Вики. — Мими наконец посмотрела мне в глаза. В её взгляде читалось сожаление и обречённость. — Ты правда думаешь, что Ребека стала бы так рисковать? Если она и жива, то, вероятно, Где-то прячется. Она не в столице. Я замолчала, обдумывая её слова. Конечно, мы стали близки с мамой, но наш последний разговор… Я вспомнила, как среди кипящего боя столкнулась с ней, и всё вокруг будто замерло. Она всё поняла без слов, но ни за что не смогла бы принять моё решение. Я пошла против её принципов. Против принципов, которые должна была защищать. Конечно, её убила не я, а Мальбонте. Сердце снова шумно подскочило и сжалось до размеров горошины. Перед глазами встала лицо матери, исчерченное чёрными жилами; одна-единственная слеза, застывшая на щеке; взгляд, полный не холодного расчёта, а грусти и разочарования. Во мне, в жизне, в себе самой: она не смогла бы простить себе проигрыш. Я снова не выдержала и повернулась к Мими, сильнее сжимаяя её пальцы. -А почему они согласились? Люцифер, Мальбонте. Их пытали? Она подчинила их разум? Манипулировала смертью? -Вики. -снова лепетом повторила Мими, — У всех был выбор: умереть или встать на её сторону. Они не долго сомневались, потому сейчас идут свободно. -А Люцифер? Он не мог так поступить! Я не верю! — я, всё ещё шёпотом, но кричала. -Он уже так поступил. А тебе стоит забыть его и двигаться дальше. Чем быстрее ты примешь это, тем быстрее всë поймёшь. Я замолчала. Нижняя губа задрожала, а взгляд упёрся в спину дьявола впереди меня. За секунду в голове пронеслись мне проведённые рядом моменты, а за ними слова Мими. Я должна забыть, должна. Так будет лучше, легче, безопаснее. Должна, но не могу! Не могу выкинуть человека из сердца, который буквально склеил его по кусочкам. Из мыслей выдернул возглас Чумы, до этого еле слышно с моего расстояния: -Это всё, конечно, очень прекрасно, но мне нужен доступ к Земле. Не одним же вам страдать. — снова эта сумасшедшая улыбка-оскал. Фенцио мгновенно очутился рядом, нашëптывая ей что-то на ухо. Лицо всадницы постепенно смягчалось, но глаза заговорщески блеснули, — Мы летим в школу! Внутри что-то ëкнуло от осознания того, что теперь в полной беззащитности окажутся не только Непризнанные, которым некуда уйти, но и всë человечество. Многие ангелы и демоны, как я предполагала, сразу по приходе Чумы улетели в Ад и Рай к родителям, а бывшим смертным и, тем более, людям спрятаться не было и шанса. Пока я крутила в голове миллиард предположений, что станет со школой. Будет ли Всадница появляться там исключительно ради водоворота, или заставит всех прислуживать ей, взорвав пару десятков черепов. К нам подлетели несколько морских драконов, но даже они в такой обстановке выглядели подозрительно озлобленными и каким-то отчуждëнными. Люцифер подтолкнул меня в спину к одному из животных. Хотя бы руки свободны и можно держаться. Есть шанс не разбиться в лепёшку у порога школы. Драконы почти синхронно оттолкнулись от земли. Из-за резкого рывка пришлось крепче ухватиться на шею животного. Колючая чешуя царапнула по коже, оставляя сетчатый узор красных полосочек на груди. Потоки ледяного ветра, подхватывали мокрые волосы и добавляли чувство спокойствия, как когда я парила между летающими островками в попытке докопаться до правды. Лицо приятно щипало, а мокрые дорожки на щеках вот-вот, — и покроются инеем. Появилось далеко предвкушение счастья: игры в снежки, катания на коньках и обжигающего какао после. Непроизвольно, я вновь оглянулась на Люцифера, летящего чуть поодаль — он следил, чтобы я не сбежала. -Перестань. — сухо бросил мне он, смиряя раздражëнным взглядом. -Что перестать?! Смотреть на тебя?! — я пыталась перекричать ветер или, может, собственную гордость. -Перестань пытаться поговорить. Перестань сопротивляться. И да, перестань так смотреть на меня. — чуть стихнув в конце, он нагнал меня и сейчас смотрел уже прямо в глаза. Я непонимающе моргнула и снова уставилась на него, -Вот кончено, Вики. Ты правда думала, что я полюбил тебя? Полюбил так, как ты себе напридумывала? Признаться, с тобой было весело, и я даже успел привязаться. Но любить?.. Думаешь, сын такого отца способен на это? Я опешила, ожидая почувствовать в груди новую волну закипающей ненависти, но ничего не произошло. За тирадой Люцифера не пришли даже слëзы. Наоборот, глаза стали до больного сухими, а с губ, казалось, сейчас сорвëтся равнодушие. Демон выждал несколько секунд, в упор глядя на меня, а после отвернулся и отлетел обратно назад. За эти десять лет моë тело не изменилась. Я осталась молодой и красивой, будто только получила долгожданный диплом, но внутренний мир? Мысли, взгляды, поступки — это всë такое изменчивое. Сейчас я поняла, что мне буквально всë равно. Всё равно, умрëт Люцифер или будет жить, станет на сторону Чумы или пойдёт против, правитель ада он или мелкая пешка… Хотелось обидеться, что потратила на него столько времени, хотелось расплакаться от боли и уничижения, но всë нутро было против. Он дорог мне, но не более, чем воспоминание, которое принесло счастье, боль и опыт. Вслед за жгучим чувством опустошения и злости за предательство, да и на саму себя, в сердце проклюнулся слабый дрожащий росток дикого желания выжить и доказать всем, что я чего-то стою и без сил Мальбонте, титулов, поддержки Люцифера. Драконы приземлились около фонтана: когда-то именно сюда меня привела Мисселина после своевольного прыжка в пропасть. А сейчас именно она и стояла у входа в школу. Правда, тогда она была весела и сентиментальна, а сейчас подобно призраку, хотя провела десятилетие в небытие, мягко склонила голову перед Всадницей. Ещё чуть дальше, в тени, — Геральд. Вот он сильно изменился. Исчерченное морщинами лицо, на котором пролегли серые тени от сотен бессонных ночей; потускневшие гоаза, цвет которых из ясного грозового неба сменился на выцветшую, полежавшую пыль. -Госпожа… — Мисселина сделала несколько шагов вперёд и замерла, с ужасом и беспокойством глядя на меня. Она хотела пойти ко мне, а на её губах я прочитала знакомое «девочки», но сзади её удержала крепкая рука Геральда. -Не здесь. -Проведи их в комнаты. И хорошенько следи, чтобы они никуда не сбежали. Ты знаешь, что может произойти. — на этот раз строго, без ухмылочка отчеканила Чума, уходя с Феномен и Мальбонте в противоположную от входа сторону — к подземельям и расщелине в ад. Мисселина же кивнула нам с Моими и засеменила внутрь школы. Я шла, постоянно оглядываясь по сторонам. Конечно, всё это время я постоянно летала сюда к омуту, чтобы посмотреть на отца. Уже наизусть знала сад, в котором гуляла с Мими, парадную лестницу и всё книжки в кабинете Донни, но я ни разу не была в общежитие. В его новом варианте, отреставрированном после войны. Массивные колонны с вырезанными на них библейскими сценами, стены из светлого камня — в обычное время я бы восхищалась архитектурой и приятной атмосферой крыла. Но сейчас всё выглядело тускло-холодным, полным больного бледно-белого света. В один момент учительница остановилась, застав нас с Мими в распплох. Мы переглянулись: это была мужская часть крыла. -С вами кое-кто хотел поздороваться. Она несколько раз ритмично постучала в дверь, из-за которой немедленно выглянула рыжая копна волос. -Ади! — Мими бросилась у нему на шее, чуть ли не впечатывая в косяк двери. -И не только он. — в проëме возникла фигура Сэми, и демоница быстро сгребла и его в свою радостную охапку. Я стояла в метре от них, слабо улыбаясь. Конечно, я была искренне рада возвращению лучших друзей из мира мëртвых, но удивление, сменившееся непониманием и погоняемое шоком, были слишком сильно, чтобы я так же кинулась их обнимать. -Ты не рада нас видеть? — высвободившись из хватки Мими, Ади печально посмотрел на меня. -Конечно рада. — я выдохнула и подошла к парням, всë же обнимая. Ощущение их тëплых тел и бьющихся сердец помогали принять факт их воскрешения, но всё же совладать с эмоциями было трудно. А если я не могу контролировать свои же эмоции, то нужно затолкнуть их подальше, пока не разберусь. Долго обниматься не пришлось: Мисселина мягко подтолкнула нас вперёд, уводя в женскую часть крыла. Мими заметно оживилась, даже начала улыбаться и смотреть по сторонам, а не просто под ноги. -Вы будете жить в разных комнатах. — ангел указала на две соседние двери. -Мальбонте сказал, что так будет лучше. -Да что он понимает?! — вскрикнула Мими, распахивая ближайшую дверь. -Ну и вкус у него! Она исчезла в глубине комнаты, а я мысленно улыбнулась её детскому негодованию. Со мной во вторые апартаменты вошла и Мисселина, плотно прижимая за собой дверь. -Вики, — заботливо начала она, но по голосу я уже приготовилась к лекции про осторожность. — будь благоразумнее. Сейчас не то время, чтобы бездумно рисковать собой. Я не ответила на её просьбу, лишь глубоко вдохнув. Так я помогала себе успокоиться. -Расскажи мне о всадниках. Мисселина неестественно дëрнулась, отвернулась и закусила щëки. Подобное проявление нервозности было несвойственно ей, насколько я помнила, потому сразу поняла: тема слишком сложная и неоднозначная. -Ты же понимаешь, что я всë равно узнаю. Просто так меньше шанс умереть. -добавила я через минуту, уже устав от череды сомнений на её милом личике. Она обернулась, чуть помедлив, села ко мне на кровать и устало взяла мои ладони в свои. -Уже очень давно, даже раньше легенд Мальбонте и легенды о них, бессмертные стали говорить о каком-то Судном дне и апокалипсисе. Никто не знает, откуда именно это пошло, но в библиотеке ада есть немало Свитков возрастом около десяти тысяч лет, в которых упоминается страшная кара за всё содеянные грехи. Причём, эта кара распространялась и на людей. — она запнулась, добавляя, — Я никогда не читала ничего на эту тему, знаю лишь то, что мне рассказали. По легенде, есть четыре всадника, которые явятся по очереди один страшнее другого. Каждый из них характеризует один из пороков человечества и противостоять ему можно только одним чувством, но всё сведения слишком расходятся. Считается, что эти всадники — само порождение Шепфа и созданы наказать провинившихся, но их методы… Слишком жестоки для такого. -она замолчала, облегченно вздыхая, будто с её совесть упал тяжёлый груз. -Ааа… Кто остальные всадники? Когда и как они придут? И почему именно сейчас? — я пыталась соединить легенду и реальность в нечто хоть немного цельное, но не хватало доброй половины паззла. Мисселина вздрогнула, сильнее сжала мои ладони, нахмурилась и подскочила на ноги. Белоснежные крылья слегка дрожали. -Я ничего больше не знаю! Она выпорхнула за дверь, не забыв звучно её захлопнуть. Признаться, в какой-то степени я была благодарна: как ничто больше, мне хотелось сейчас просто побыть одной и в тишине, обдумать всë, принять для себя несколько важных решений. Первым делом я скинула с себя испачканное водой и пылью платье. Приятными касаниями ткань соскользнула на пол, позволяя лëгкому ветерку из окна вызвать мурашки на теле. Я открыла кран, залезая в ещё совсем пустую от воды ванную. Холодный мрамор игриво контрастировал с набирающимая кипятком. По мере увеличения уровня воды я чувствовала себя всё более отрешëнно. Навязчивые мысли покидали тело, позволяя наконец расслабиться после долгого дня. Казалось, прошла вечность с моего освобождения, а фактически — не больше пяти часов. Солнце клонило к закату, разурашивая небо алыми полосками переливов. Постепенно вода полностью обволокла моë тело, лишь слегка колыхаясь от движений кистей. Кипяток дарил чувство безопасности и родства. В голову полезли картины из детства, и я даже невольно заулыбалась, предаваясь воспоминаниям. Плавно разум увлëк меня к иным друзьям — вечным, верным, тëплым. В голове замелькали, словно ускоренный мультик, улыбающиеся лица Мими, Ади и Сэми, вечно умиротворëнный Лой и Энди, который всегда умел поднять мне настроение своими шутками. Затем появился Мальбонте и долгие ночные разговоры с ним обо всех и ни о чëм. Он был тем, кто мог поддержать любой разговор и тему от сущности бытия до рецепта пирожных, которые всегда выходили у него чуть подгоревшими. Я ни разу не сомневалась в его честности. Он многое скрывал, да, но никогда не врал, и меня это притягивало… Внезапно пришло осознание, что он приходил ко мне. Навещал, пока я сидела скованная без сознания в камере. Я судорожна стала доставать из памяти все ниточки, чтобы вспомнить. Может, он сказал что-то или сделал, что мне может помочь. Дверь тихо скрипнула, и внутрь клетки промелькнула тень. Сквозь полузакрытые веки я различала лишь размытый тëмный силуэт незнакомца. Тот приблизился ко мне, невесомым движением убрал со лба пряди, пару раз провёл ладонью по щекам, вытирая слëзы, пот и грязь. Затем тëплая рука скользнула ниже, под ошейник. Стало значительно легче: боль в конечностях ослабла, дыхание выровнялось, почти исчезло вечное чувство холода и тревоги. Стало спокойно. Возвращалось и жалкое подобие сознания. Мозг добросовестно очертил перед глазами профиль Мальбонте, еле заметного в полной темноте. Я подалась вперёд, узнав близкое существо, и уткнулась лбом в широкую грудь. Даже сквозь одежду я ощущала контрастно-горячую кожу. Дрожь успокоилась и я полностью расслабилась. Шероховатые ладони неуверенно легли на лопатки и голову, медленно поглаживая. Наверное, я даже смогла бы уснуть просили в таком коконе ещё немного. Чуть отстранившись, я взглянула в глаза гостя или туда, где, по моему предположению, располагались два таких чёрных, как всё вокруг, уголька. -Ты пришёл, чтобы выпустить меня? — незнакомо тихо спросила я. -Нет. -прошелестел во мраке низкий голос, — Пока нет. Не отчаивайся. Маль встал, оставляя за собой вернувшиеся чувство одиночество и пугающей прохлады. Дверь снова скрипнула и хлопнула. Я снова одна, а вокруг только мгла, мгла, мгла. Застывшая перед глазами пелена тьмы стала удивительным образом преобразовываться в незнакомые формы и образы. Где-то в отдалении я слышала неразборчивый, но очень настойчивый шëпот. Меня окутал почти осязаемый страх. -Они… Она… Септера… Гам голосов то сливался в унисон, скандируя одни и те же слова на незнакомом мне языке, то расходились в нарастающий шум, способный оглушить меня изнутри. К горлу подкатил массивный ком чего-то крайне неприятного и жгучего, нос заполнился водой, голова раскалывалась…