И дольше века длится день

      Басманов перехватил Ольгу поперек талии, положил подбородок ей на плечо, и, глядя Жану глаза в глаза, погладил ей грудь, сжал сосок… Ольга нарочито-томно выгнулась, закидывая руку назад, запуская пальцы ему в волосы…       На взгляд Жана, несколько утрированно-томно. Демонстративно. Вызывающе. — А мне зачем от него прятаться? — тягуче поинтересовался Басманов, пристально глядя будто углем подведенными глазами. — Ну а зачем до того по подвалам у бабы таился? — пожал плечами Жан. — Чтобы выжить. Кривич своей деточке домик ищет, упыря посильнее присматривает… Ты подходишь, Федор Алексеевич. На худой конец и она сойдет, стрыга ненасытная… Я-то ослаб, прочие все недоросли. Думаешь, Кривич про ваши шашни не знает? Ему тут сама земля нашептывает… А может, и не земля. Может, еще кто. — М-м, допустим… И что с того? Ты, что ли, Кривича одолеть захотел? Х-ха… — рука Басманова, обвивавшая талию Ольги, скользнула ниже. — Одолеть не выйдет. Предать можно.       Жан с трудом держал себя в руках, лихорадочно соображая, что же дальше. Надо сказать, Ольга очень отвлекала… С-сука… Какая ж все-таки сука! Басманов! Сука течная…       Это все кромешник виноват! Соблазнилась змеем… Дура… Не понимает, что он же ее и сожрет! Поманил побрякушками, поди, сулил в московскую знать ввести… Да как же! — Иглы, — Жан облизал губы. — Те иглы у тебя еще есть? Они же ведь… сознание мутят? Я смогу к нему вплотную подойти… — А мне что за то будет? — Яйцо василиска. — Одно?.. — Ну, где остальные, не знаю! Только то могу добыть, что Кривич нынче при себе носит. Будет с тебя! И одного за глаза хватит. Все ж не с пустыми руками уйдешь. — А тебе что с того? — Басманов лизнул Ольгину шею. — Хочу отсюда уехать. Хватит с меня Кривича с Хранителями его осатаневшими! Уехать… За границу. Деньги нужны. И документы. Паспорт у меня теперь покойницкий. — На слово тебе поверить, иглы дать… А ты с яйцом ли вернешься, иль с Кривичем?.. — А это как получится, — оскалился Жан, — да только если не выгорит дельце-то у меня, Кривич сюда всяко придет… С яйцом. А уж с чем уйдет, то одному богу ведомо! Мне все иглы не нужны. Штуки три. Я вернусь с яйцом, и отдам его в обмен на деньги. Документы. Всё! — А может, еще кому подороже продать решишься? — Может, и решусь. Но вдруг и ты хорошую цену дашь? Мне далеко ходить не с руки, Кривича до смерти убить… Так просто не выйдет. Восстановится он. Так что уходить надо быстрее. — А что мне помешает это яйцо у тебя вместе с руками оторвать? — Что, в прошлый раз не наелся? Сюрприз будет, если попробуешь. Басманов вздохнул, и наконец-то выпрямился, оставляя Ольгу без внимания. — Ну что ж. Иглы дать не велико дело. А выгода заманчива… Знай, здесь тебя ждать не стану, не надейся. — Да уж понятно. Я тебя застать тут и не думал. Но раз уж случай представился. Ольга возмущенно обернулась к нему. — Ты что, уходишь?! — Заскучать не успеешь, как вернусь, — Басманов крутанул ее, завлекая внутрь, и хлопнул дверью.       Жан подавил первый порыв выломать дверь, волоком вытащить оттуда Ольгу и укусить ее хорошенько, и второй — ринуться прочь. Одолеет ведь, змей… из-за двери доносились отголоски спора. Высунулся Басманов, бросил что-то, завернутое в бумагу. — Голой рукой не хвати. Дам знать, когда и где. — Не тяни, — кивнул Жан. — Эту позови. Пусть младенцу молока хоть сцедит, голодный он… — Да твой младень уже цельную кровь жрет! — усмехнулся Басманов. — Мой? Не твой разве?! Это ты, что ли, его кровью напоить успел?! — Жан даже сделал шаг вперед, но одернул себя. Не сейчас. Нельзя. — А и что с того? Лютее будет… Глядишь, взрастет и одолеет наконец Кривича. Ты-то вряд ли сможешь… — И тебе удачи, тварь. Жан вылетел из дома Воронцовой со всей доступной ему скоростью.