Кружева

      Быстро сгустились сумерки. Азур стояла на балконе, прислонившись к мраморной колонне, и дышала прохладным вечерним воздухом.       В небе загорелись маленькие яркие звезды. Их серебряный свет отражался на каменных перилах балкона, словно кто-то невидимый протягивал к нему длинные прозрачные руки. Тяжелое небо, как огромное чернильное пятно, висело над дворцом, закрывая дорогу бледной луне, которая норовила протиснуться сквозь темную дымку облаков.       Азур вздохнула. До ее слуха донеслись слабые звуки музыки: в гареме уже начался праздник.       — Госпожа.       — Это ты, Эсмер? — не поворачивая головы, спросила Азур свою служанку, узнав ее по голосу.       — Я, госпожа, — отозвалась девушка. — Вас ждут в главных покоях, — добавила она.       — Идем, — ответила Азур.       Зайдя в покои, освещенные крупными свечами, Азур закрыла двери и подошла к зеркалу. Прерывисто вздохнув, она поправила локоны, уложенные в объемную косу, спускавшуюся до талии.       Отойдя подальше, девушка оглядела себя с головы до ног. На ней было надето длинное парчовое платье светло-серебристого цвета, сужавшееся на тонкой талии поясом, усыпанным мелким речным жемчугом. Рукава платья были расшиты прекрасными узорами. Тончайшие золотые нити изящно переплетались между собой, образуя густой каскад, который вспыхивал всеми цветами радуги, едва свет попадал на них. Из-под парчового верхнего платья выглядывала полупрозрачная ткань нижнего платья светло-голубого цвета.       — Машаллах, госпожа. Вы так красивы, — улыбнулась служанка, оглядев Азур.       — Идем, Эсмер, — нахмурилась та и направилась к выходу из комнаты.       Между тем в обустроенных для церемонии покоях уже шел праздник. В воздухе витал нежный аромат иланг-иланга, пахлавы, шербета и лукума. В середине комнаты, пестрея яркими нарядами, весело танцевали несколько девушек. Неподалеку от них сидели другие девушки, игравшие на музыкальных инструментах.       Чуть поодаль от них расположились другие обитательницы гарема. За круглым столиком, украшенным перламутровыми узорами, сидели Хюррем Султан и Михримах. Они весело говорили о чем-то. Справа от них сидели Махидевран Султан, Хатидже Султан и Гюльфем-хатун. Напротив них стояли столики для гостей, за которыми расположилась родня жениха.       Глаза разбегались от множества ярких платьев госпожей и гостей. Чудесные ароматы пирогов, фруктов и шербета пробуждали аппетит. Но было необходимо дождаться невесту.       — Пора начинать, — проговорила Хюррем Султан. — Однако, где же Азур?       В этот момент двери в покои отворились, и вошла невеста в сопровождении служанки.       Как только она появилась, музыка и танцы стихли. Девушки выстроились в ряд и учтиво поклонились.       Азур подошла к Хатидже Султан и поцеловала ее руку.       — Да будет этот союз счастливым. Пусть ничто не омрачает твоего лица, красавица моя! — произнесла она.       — Спасибо, тетушка.       Выслушав пожелания остальных, Азур заняла место рядом с Хюррем Султан и Михримах. Вновь загремела музыка и начались танцы. К Азур стала по-очереди подходить родня жениха и целовать подол ее платья. Девушка приветливо кивала им.       …В покоях повелителя собрались паши, беи и шехзаде. В покоях султана было не так шумно и весело, как в гареме, однако тоже чувствовался дух праздника.       Повелитель и Ибрагим-паша поздравили жениха и вручили ему подарки: золотой кинжал и бархатные ножны, усыпанные драгоценными камнями. Затем настала очередь шехзаде.       Первому предстояло говорить слова поздравления Мустафе. Сказав несколько учтивых пожеланий, он занял место рядом с шехзаде Мехмедом и Баязедом.       — Ты что-то мрачен сегодня, — проговорил Мехмед, взглянув на брата. — Что с тобой?       — Голова болит, — нехотя ответил Мустафа.       После трапезы паши и беи стали расходиться. Ибрагим-паша вышел проводить гостей.       — Шехзаде, — обратился к сыновьям Сулейман, — нам пора идти поздравлять Азур.       С этими словами он поднялся с дивана и, поправив полы красного кафтана с соболиным мехом, вышел из покоев. Сыновья последовали за ним.       — Дорогу! Султан Сулейман Хан Хазретлери! — громко объявил Сюмбюль-ага и низко склонил голову.       Повелитель в сопровождении шехзаде вошел в покои, где праздновала помолвку женская половина дворца. Госпожи, девушки и приглашенные гостьи низко склонились при появлении падишаха. Когда он подошел к племяннице, они подняли головы и устремили на него и шехзаде восхищенные взгляды.       — Дорогая Азур, — улыбнулся Сулейман, поцеловав ее в лоб, — желаю, чтобы этот союз принес вам благо и счастье. Пусть улыбка отныне никогда не покидает твоего лица.       — Иншаллах… — ответила девушка.       Падишах повернулся к шехзаде Мехмеду и взял из его рук небольшой серебряный ларец, украшенный россыпью изумрудов. Открыв его, султан взял в руки золотую тиару в виде виноградной лозы с переплетающимися меж собой листьями и гроздьями крупных ягод. Надев ее на голову племянницы, падишах еще раз поцеловал ее в лоб и уступил место шехзаде, повернувшись к остальным госпожам, чтобы поздравить их.       К Азур подошел Мустафа. Несколько мгновений он восхищенно смотрел на нее и не мог вымолвить ни слова. У него перехватило дыхание, когда он взглянул в серые глаза молодой госпожи.       — Желаю счастья, — наконец произнес он и, наклонившись, обнял Азур за плечи, отчего по ее телу пробежала волна мурашек.       — Выйди в сад, — шепнул Мустафа, наклонившись к ее уху.       Опустив руки, он подошел к Хатидже Султан, а его место занял шехзаде Мехмед.       После того как все поздравления были сказаны, падишах вышел из покоев вместе со старшими сыновьями. Шехзаде Селим, Баязед и Джихангир остались в комнате, сев рядом с Хатидже Султан.       Азур после ухода повелителя и шехзаде не могла сидеть спокойно. Ей так хотелось броситься вслед за Мустафой, выбраться из этой душной комнаты, насквозь пропитанной ликованием и восторгом, от которых ей становилось плохо. Она улыбалась, любезно кивала гостям, но ее сердце разрывалось от печали. На краткий миг она обрела любовь, которая обжигала, словно огонь, и манила, как прозрачного мотылька на яркое пламя свечи… и тут же потеряла ее.       — Госпожа, могу я выйти в сад? — тихо спросила Азур, повернувшись к Хюррем Султан. — Мне душно.       — Иди, но ненадолго, — кивнула рыжеволосая госпожа.       Азур выскользнула из-за стола и скрылась за дверью.       Она бежала вперед, подобрав до коленей подол платья, окутанная сырым туманом. Наконец им с шехзаде удастся поговорить! Но едва подумав об этом, Азур остановилась. А если он скажет, что тот поцелуй был ошибкой? Молодая госпожа похолодела. Она не сможет жить без него… Теперь она запуталась в сетях любви окончательно и бесповоротно. Обратного пути нет…       — Азур?       Это был его голос. Девушка опустила подол платья и медленно пошла навстречу шехзаде.       Мустафа стоял неподалеку от живой изгороди, скрытый ночным туманом, сквозь который пробивался угасающий свет факела. Наконец, он услышал тихие шаги, и Азур вышла к нему, словно нежная нимфа из дымчатых облаков. Она в нерешительности остановилась рядом, не зная, как начать разговор.       О Азур! Мустафа шумно вздохнул. И почему судьба так жестока? Ему хотелось кричать о своей любви, но он не мог вымолвить ни слова… Однако сейчас их никто не видит.       — Азур… — прошептал он, взяв лицо девушки в ладони.       Молодая госпожа похолодела от волнения. Но как только руки шехзаде мягко коснулись ее лица, страх испарился, и она накрыла его руки своими ладонями.       Шехзаде приблизился к ней и мягко поцеловал. Азур опустила руки на его плечи и слегка провела по ним кончиками пальцев.       Это — сумасшествие. Это — безумие… Однако поцелуй затмил им разум так, что они не осознавали, где находятся. Время словно остановилось вокруг них.       — Азур, послушай, — прошептал Мустафа, смотря в серые глаза госпожи. — Тому, что происходит между нами, я не могу противиться и не хочу. Я люблю тебя. Люблю так, как еще никогда никого не любил… И не смогу полюбить.       — Мустафа, я… — начала было Азур, но шехзаде прервал ее:       — Нам нужно многое обсудить. Но сейчас не время, тебе нужно вернуться. Приходи в покои, где раньше жила Хатидже Султан. Вечером. Завтра. Мы…       — Я приду, — Азур мягко перебила шехзаде, приложив тонкие пальцы к его губам.