Детективное агентство "Анна и её духи". Новое поколение. История шестая.

Телефон снова выдал печальную трель, говорящую о том, что телефон Трегубова выключен или находится вне зоны доступа сети, и Маша с раздражением сбросила вызов. Она злилась по большей части на саму себя, ведь она делала всё это время то же самое, но тревога не отступала, и оставалось только злиться, чтобы не скатиться в панику. Спираль внутри сжалась до такой степени, что даже подташнивало. Сколько там? Осталось десять минут, ехать совсем недолго. Она должна успеть. — Нельзя ли ехать побыстрее? — попросила Мария, желая выиграть себе пару минут. Водитель взглянул на неё в зеркало, ничего не сказал и прибавил газу. Лицо у девушки было очень уж взволнованное, мало ли что у неё стряслось. — Успеешь, успеешь, — успокоила её Анна, сидевшая справа от девушки. Она в отличие от праправнучки безумного напряжения не чувствовала, но была рядом на всякий случай. — Тебе, кстати сказать, привет от Николая Васильевича. Очередное спасибо тебе передает. Маша покосилась на Анну и вздохнула. Да уж — спасибо. Наломали они с Юрой дров, какая уж тут благодарность! Ну ладно, еще не все потеряно! Еще есть возможность все исправить. — Приехали, девушка! — затормозил у магазина водитель. — Спасибо! — сказала Маша и, заплатив за поездку, вышла из такси. Юры нигде не было, но спираль уже пульсировала, говоря, что нужно быть начеку. — Я осмотрюсь, — сказала Анна Викторовна и исчезла. Мария встала на углу, посматривая по сторонам. Юра же, закрыв за собой дверь, повернулся и столкнулся со своей соседкой, которая возвращалась с пустым ведром от мусоропровода. — Здравствуй, Юра! — ответила женщина на его приветствие и помедлила около входа в свою квартиру. — Скажи-ка, а Маша скоро вернется? Трегубов опешил. Он не ожидал, что его личная жизнь стала таким общественным достоянием, что соседи уже отмечают отсутствие или наличие Маши в его квартире. — Надеюсь, — ответил майор, не зная, как именно реагировать на такие высказывания. Соседка подняла брови. — Как вернется, ты скажи ей, чтобы она ко мне зашла, а то я так и не записала рецепт той настойки, которую она мне от суставов давала. Она уж закончилась, а новой взять неоткуда! Я уж измаялась вся. Плохо, что её ещё нет! С этими словами женщина зашла к себе, а Юра стал медленно спускаться по ступенькам. Плохо, спору нет, чего уж хорошего! Как Маша успела так близко сойтись с нелюдимой Юриной соседкой, Трегубов не знал, но этот факт в очередной раз доказывал, что Мария Штольман девушка удивительной красоты, внешней и внутренней. На улице было тепло, впереди сверкала жёлтая вывеска «Морошки», неподалеку шумела развеселая молодая компания. Всё было бы очень неплохо, если бы не остуствие Маши. С ней идти за едой для Муськи было бы куда как приятнее. Она бы нашла в «Морошке» какой-нибудь экзотический продукт, вроде пикулей или мармита, на который Трегубову и в голову бы не пришло бросить взгляд, и принялась бы читать состав и искать производителя, с сомнением хмуря брови. А потом, решив, что всё хорошо, положила бы все это в корзинку и назвала бы такое блюдо, от мыслей о котором у Трегубова и Муськи автоматически началось бы слюноотделение. А еще Маша всегда покупала брелок на кассе, деньги за который шли в детские дома, а сам брелок дарила случайному ребенку на улице. Эх, да что там говорить, нужно вернуться домой и ей звонить. Так больше жить нельзя! Дойдя до угла улицы, Юра нахмурился и принялся вертеть головой, оглядываясь по сторонам. То самое чувство, которое преследовало его сегодня в машине, вернулось, — за ним наблюдали! Никого подозрительного в обозримом пространстве тем не менее не было. Странно. Инстинкт вопил, что что-то неладно, но понять, что именно, не удавалось. Юрий шагнул на мощённый брусчаткой тротуар перед магазином, когда услышал сзади визг шин на асфальте: прямо из-за кустов на всей скорости стартанула машина. И ринулась прямо на него. Трегубов постарался развернуться и отскочить, но уже понимал, что не успеет. Внезапно его схватили за рукав и дёрнули назад со всей силы. Юра потерял равновесие и упал, придавив собой того, кто его опрокинул. Машина проехала мимо, сантиметрах в пяти от подошвы Юриных ботинок, и скрылась за углом. Трегубов проводил её взглядом, а потом опомнился и сел на землю, развернувшись. В нос ударил знакомый морской аромат, а перед его лицом заиграли всеми оттенками синего самые удивительные на свете глаза. — Привет, — сказала Маша, неловко потирая локоть, и улыбнулась.