Whose baby?

– Не смотри на меня так, – Дэйв поводит плечами, немного ёжась под пристальным взглядом Эллефсона, – Ты мешаешь мне играть. Он раздражённо отбрасывает гитару на кровать и начинает пялиться на младшего в ответ. С самого утра в квартире повисло молчание, если сначала Дэйва это устраивало, то теперь, когда младший беспрестанно пилил его взглядом, начало нервировать. – Отвали, а? – Мастейн недовольно потер грудь. Седьмой раз за день. Любопытство перевалило нежелание разговаривать с Дэйвом и Эллефсон не удержался от вопроса. – Ты чё там трёшь все время? Ждешь, когда джин выпрыгнет? – он подозрительно прищурился. – Ага, чтобы он отправил тебя куда подальше, – огрызнулся тот. – А если серьёзно, – младший с интересом наклонил голову набок. – Да болит что-то, – Мастейн поморщился и ещё раз цапнул себя за грудь. – Показывай, – распорядился младший. – Ничего я не буду тебе показывать, – воспротивился Дэйв. – Стесняешься? – язвительно спросил Дэвид. – Ничё я не стесняюсь, – пробурчал Дэйв и всё же стянул через голову футболку Удостоверившись что визуально все в порядке, Эллефсон с интересом ткнули пальцем в мышцу груди, упругую и горячую. Мастейн немного дёрнулся. – Больно? – Руки у тебя холодные, – пояснил Дэйв, – А так, немного. – А. – Налюбовался? – Болит значит, – с ухмылкой повторил Эллефсон, – и ты не знаешь почему, – прозвучало скорее не как вопрос, а как утверждение. – А ты знаешь? Ну, удиви. – Потому что ты идиот беременный, – припечатал младший, складывая руки на груди. – Чего?.. – А того. Увеличение уровня гормонов и всё такое. В общем подготовка к грудному вскармливанию. –Грудному, блять, чему?! Ты ёбу дал что ли?! – Может ты ёбу дал?! Какие ещё варианты, гений? – Не знаю, может ты ночью накусал из вредности, – Мастейн обиженно надулся. – Ну да, делать мне больше нечего, как тебя за соски кусать, – фыркнул Дэвид, на всякий случай вспоминая, что было ночью. Возможно ноги закидывал – да, признаёт, но вот кусаться – точно нет. Мастейн лишь пожал плечами и натянул футболку обратно. – И перестать говорить, что я беременный. - Тебе недостаточно того что тест показал?! Ты беременный, придурок, - Дэвид начал злиться по-настоящему и ему приходилось делать усилие чтобы не перейти на крик. – Тест ошибся, – тот, несмотря ни на что продолжал стоять на своем, хотя на его лице промелькнула тень тревоги. – Окей, ладно, хорошо, – проговорил Эллефсон успокаивая сам себя, – давай так. я позвоню Гару и возьму у него номер врача, мы сходим к нему и, если беременность не подтвердится ты врежешь мне. Идёт? На лице Дэйва отразилось сомнение, он нахмурился, прикидывая что-то у себя в голове. – Идёт, – нехотя произнес он. Для Дэвида это была маленькая победа от которой захотелось радостно запрыгать по комнате. Дело сдвинулось с мертвой точки. Сделку скрепили рукопожатием. Набрав номер Гара, Эллефсон начинает излагать. – Вы там с Дэйвом прикалываетесь что ли? – выдаёт Самуэльсон после спутанного монолога Эллефсона. Сердце Дэвида пропускает удар. Как он чёрт возьми догадался? Эллефсон плотнее вжимает в ухо трубку телефона и косится на Дэйва, маячащего рядом. Не услышал ли? Не должен. Эллефсон понимает, что нельзя допустить чтобы тот узнал, что Гар что-то знает. Любым способом избежать надвигающейся катастрофы. – Умоляю тебя, ни о чем не спрашивай, – просит Дэвид и слышит задумчивое мычание в трубку. – Ладно, чёрт с вами. Но потом чтобы все рассказал. И правду, а не эту байку про залетевшую подругу, – соглашается Гар и диктует заветные цифры. Эллефсон записывает и с облегчением прощается и возвращает телефон на место. – Он о чем-то подозревает? – он тут же сталкивается с вопросом Дэйва. – Подозревает? Нет, что ты, – Дэйв смотрит в самую душу, слишком пристально. И младший чувствует, как его ладошки потеют от столь наглой лжи. – Хорошо, – Мастейн отворачивается и несколько минут с умной миной изучает пол. Дэвид нервно крутит между пальцами провод телефона. Решившись, он набирает нужный номер. Трубку берут почти сразу. – Частная клиника доктора Нейтона, слушаю вас, – отзывается мягкий женский голос по ту сторону. Эллефсон здоровается и мысленно готовясь к худшему начинает: – Понимаете, тут такое дело, мой друг, он кажется беременный. – Вы имеете ввиду ваша подруга беременна? – Нет-нет, мой друг. Он мужчина. – Что? Это какая-то шутка? – по голосу слышно, как девушка улыбается. – Нет, это не шутка. Я понимаю, что звучит странно, но... На этом моменте Дэйв бесцеремонно вырывает телефон у него из рук. – Выйди, – цедит он. – Что?.. Что ты делаешь? – Эллефсон непонимающе хмурится. – Выйди, – Повторяет Мастейн, – Или я сам сейчас тебя вышвырну за дверь. По лицу Дэйва видно, что он совершенно серьёзен в своих намерениях. – В чём проблема? – противится такому повороту дел младший. – Мать твою, Джуниор, – Мастейн швыряет трубку на стол и грубо хватает Дэвида за шкирку. Тот пытается вырваться, но не смотря на не лучшее своё состояние, Дэйв сильнее. Его как нашкодившего котёнка тащат к входной двери. – Пусти, я сам выйду. Мастейн отпускает воротник его кофты и Эллефсон вылетает на лестничную площадку громко хлопнув дверью. Старая качель во дворе жалобно скрипит, но Дэвид, игнорируя её мольбы о пощаде, упрямо отталкивается ногами от гравия, отправляя несчастное изобретение человечества в полёт. Погода на улице стояла на удивление хорошая, светило ласковое весеннее солнце, длинным теплым языком облизывая стены зданий, и вокруг то и дело сновали группы разношёрстно одетых подростков, рассекающих на скейтах и велосипедах. Лишь текучий лёгкий ветерок приносил легкую прохладу и невидимой рукой трепал каштановые волосы на затылке Дэвида. Тот легонько тряхнул головой, прочищая мысли. Вот совсем не понимает он что творится в башке у Дэйва. То всеми силами к врачу идти отказывается, то телефон из рук вырывает. Странно все это. Ещё и за дверь его выставил. Сложить два и два не составило труда. Мастейн точно что-то скрывает, знать бы ещё что именно. Тут же всплыло множество теорий, но большинство из них казались абсолютно бредовыми. Нет, так отгадать вслепую точно не выйдет, только из Дэйва ответ как-то выбивать. А он чёрт упрямый, не скажет же. Эллефсон грустно вздохнул. И вот теперь он как псина бездомная вынужден ждать пока Мастейн не снизойдёт и не пустит его к себе же домой. Вот сука. Дэвид сердито пихнул ногой гравий, раскачивая качель сильнее. Ну вот посмотрим, как он без него с врачом о приеме договорится. Почему-то Эллефсон был уверен, что у того ничего не получится. Когда Мастейн объявился, Дэвиду уже наскучило качаться на качели, и он просто медитировал в стену соседнего дома на скамейке. – Можешь заходить, – как-то виновато ковыряя землю носком кроссовка. – Ну спасибо, – без доли благодарности произнёс Эллефсон. – К врачу завтра, – между делом сообщил Мастейн ловко перескакивая через ступеньки по лестничной клетке. От такой новости Дэвид чуть не споткнулся. – Ай, блять. В смысле завтра?! Как тебе удалось?! И почему ты меня выставил? Ты что-то скрываешь, да? – Слишком много вопросов, Джуниор, - Дэйв нервно дёрнул плечом. – О чем вы с ним таком разговаривали? Боишься, что я что-то лишнее услышу? – Послушай, Джуниор, ничего я не боюсь, ясно? – Тогда, о чем? – Чёрт, Эллефсон, не суй свой нос не в своё дело, - Дэйв начал нервничать ещё больше, беспокойно перебирая пальцами по поверхности стола. – Не моё дело?! Ты мой друг, а значит все что тебя касается – это моё дело! – выпалил Эллефсон. Осознав, что он сказал Дэвид стремительно покраснел. Как-то это звучало СЛИШКОМ. – Да неужели? – Ты не собираешься рассказывать, да? – Нет, – ставит точку в этой теме Мастейн, – я вообще есть хочу. Дэвид горестно вздохнул и отправился готовить овсянку. Без пива. И в этом определённо была своя логика.