Король маскарада. Цитадель

Глава 1. Цитадель Стены сторанерской цитадели сотрясали визгливые крики, но привыкшие к подобным сценам ее обитатели были спокойны. Два ревнителя: молодой маг и мечник в возрасте тащили упирающегося ногами, визжащего и кусающегося мальчика на второй этаж, поражаясь, как в столь маленьком и хрупком теле помещается такая бесовская сила. На втором этаже им пришли на помощь воспитатели, пытаясь успокоить ребенка, но его было не перекричать. После очередной волны убийственного звука, которым можно было глушить рыбу, мечник передал проблемное дитя воспитателям, а сам закатил глаза: - Клянусь Творцом, завтра же возьму отпуск и поеду домой. Полюбуюсь родными полями, зайду в свою старую халупу и повешусь там к велиаровой матери. Молодой маг, стоя рядом, ничего не услышал сквозь визг, но согласно покивал. На шум в общем зале собрались все любопытные, наблюдая за сценой со стороны, кто с усмешкой, кто с гримасой сострадания. Наконец соизволила явиться подмога: из библиотеки неспешно вышла группа учителей во главе с мастером. Престарелая женщина подошла к верещащему юнцу и без опаски потянула к нему руку. Ревнители предварительно поморщились, зная, что обычно следует за таким смелым движением, но мальчишка не успел укусить мастера: мгновение, и он затих и присмирел. Учителя старались не применять магию к учащимся, особенно к таким юным, оставляя дела дисциплины ревнителям, но иногда такие меры были просто необходимы. По велению мастера один из воспитателей взял покорного мальчика за руку и повел в жилое крыло. Мастер выделила взглядом одну из учителей, кивнула ей и с занятым видом вернулась в библиотеку со своей свитой. Избранная преподавательница громко похлопала в ладоши, обратив на себя взгляды собравшихся зевак. - Представление окончено, возвращайтесь в комнаты, - прошелся по залу ее звонкий голос. Ребятня разных возрастов быстро ее послушалась, разбредясь. Стройная и хрупкая учительница, подождав исполнения своего приказа, направилась в библиотеку. - Привет, Лиена, - окликнул ее мечник. Девушка дружелюбно улыбнулась обоим защитникам порядка, не прерывая свой путь. Молодой ревнитель напряг голосовые связки, но их сил хватило только на кашляющий звук. Его робко поднятой в приветствии руки не заметили. Мечник с осуждающим видом повернулся к нему: - Так у тебя ничего не выйдет. И не надо оправдываться, голос тут вторичен. Фор-ревнитель оборвал усиленную жестикуляцию мага, заставив того покраснеть еще сильнее. Помедливший у колонны юнец в выцветшей тунике направился вслед за собратьями, довольный увиденным моментом. Зайдя в жилое крыло, он быстро проскочил во вторую дверь и запрыгнул на чужую прикроватную тумбу, ерзая от желания поделиться новыми сведениями. - Кажется, обделенный святоша втюрился в Лиену, - прыснул он. - Нашел новый повод для издевок? – закатил глаза мальчик постарше. - А тебе его вдруг жалко стало? - Мне вот его действительно жаль, - без доли сострадания подхватили рядом. – В Лиену? Творец совсем его не щадит. Наверное, колени неправильно преклоняет. Ребята рядом посмеялись, а юнец добавил: - А теперь представьте сцену, когда он решится ей признаться. В театр теней ходить не нужно. Он беспорядочно зажестикулировал кистями и пальцами с напряженным лицом, походу переводя каждое движение в отрывистое и неказистое предложение. - Извини… я не знаю… жест любви… моя мать неправильно преклоняла колени… Он изобразил жест, от которого местные подростки загоготали, и только один человек в дальнем углу комнаты довольно громко фыркнул. - Опять не понравилось? – досадливо хлопнул себя по коленям мальчишка в выцветшей тунике. – Скоро будет моя юбилейная шутка, над которой ты фыркнул. Каспар, ты вообще смеяться умеешь? - Умею, - огрызнулся Каспар, не отрывая глаз от книги, - но не над проблемами других. - Тогда понятно. Ущербные святоши должны защищать друг друга. В комнате снова посмеялись, а Каспар прижал ладони к ушам, углубившись в чтение. - Слышали, как верещал новенький? – продолжил доклад новостей юнец на тумбе. – Боюсь даже к нему приближаться. Еще оглохну и невольно присоединюсь к ущербным святошам. - Его вроде мать сюда приволокла, - поделился осведомленный подросток. – Очередная семья избавилась от прокаженного. - Зуб даю, его семейка не бедствует. - Почему? Потому что он толстый и капризный? Были бы они богатеями, откупились бы. - Думаешь, каждый богач до последнего сражается, чтобы оставить у себя ходячее чудо? Да конечно. Избавляются побыстрее бедных. Но с радостью поддерживают посылками и монетами. Поэтому с этим крикуном лучше познакомиться. - Знаток жизни, тоже мне, - пробурчал себе под нос Каспар. Каспару на днях исполнилось пятнадцать. Возраст, в котором можно получить звание ученика, оставив тунику неофита пылиться на спинке стула, а неприятных товарищей по комнате язвить без него. Учебный год в цитадели начинался практически день в день с его днем рождения, и ему повезло оказаться в списках готовых к обучению студентов. Учеником он начнет делать первые шаги в магической практике, а постоянные медитации, контроль чувств и дыхательные упражнения, которые входили в программу неофитов, отойдут назад. Сейчас он усиленно готовился к первому этапу экзамена, скрипя зубами, когда смех от циничных шуток мелкого хулигана пробивал его ладонный барьер. Он бы с радостью сейчас ушел в укромную и тихую библиотеку, но именно сейчас преподавателям приспичило устроить там собрание. Не в силах больше терпеть посторонний шум, он ударил кулаком по столу, обращаясь к источнику гама: - Тебе что, здесь медом намазано? Твоя койка стоит прямо у входа. Ты ее постоянно проходишь. - Я плохо ориентируюсь, такой уж я. - Тогда займись делом и начни с изучения карты. - Я мешаю тебе зубрить? Хватит мусолить страницы. Расслабься, ты все равно не сдашь. - Иди поиграй со своими сверстниками. - С ними скучно. Половина из той мелюзги мочится в постель и зовет во сне мамочку. - Будто ты ее не звал ни разу. Каспар прихватил учебник и стремительно вышел из комнаты, не услышав адресованный ему ответ. Зал отдыха старших неофитов был как обычно переполнен, а за тонкой стенкой резвился голосистый люд помладше, поэтому, миновав набитый коридор, новопосвященный проскочил в каплицу, где у статуи тихо молились ревнители и священники. Сев на скамью в углу, он снова принялся за труд Мирона, но одна назойливая строчка все время стояла перед глазами, не давая продвинуться дальше. Слова малолетнего хулигана заняли его мысли. Наглый мальчишка вел себя так, словно повидал и перенес все возможное и невозможное на свете, что давало ему право судить любую человеческую слабость. По его взглядам, Каспар сам еще не вышел из ряда «мелюзги», все еще видя свою мать во снах. Его оставшаяся привязанность – не повод для насмешек, хотя Каспар был бы рад растерять ее и стать человеком таких же простых взглядов на жизнь, как его неприятный малолетний знакомый. Насколько бы проще тогда стало его обучение. Неофит отложил учебник, не дающийся ему сегодня, и обратил внимание на молящихся. Возможно, к ним стоило присоединиться и получить благословение Начал или какого-нибудь конкретного покровителя. Возможно, от этого станет легче сосредоточиться: Разрушитель очистит мысли от мусора, Творец поселит внутрь гармонию, а проклятая сестра пройдет мимо. Всего-то три основы для счастья: уважай первого, люби и восхваляй второго, страшись третью – и тогда в праведной жизни боги сделают все, чтобы тебя осчастливить. А чтобы они возлюбили тебя еще больше, тебе следует быть не-магом. Каспар пролетел по второму параметру и теперь надеялся, что только из-за этого его не ждет вечная пустота бездны, как утверждали жители города, в котором он рос. Он не стал осложнять себе жизнь и безропотно принял религию, из-за которой оказался здесь. В отличие от многих сверстников, он не был против изоляции, понимая, какое зло может причинить по неосторожности без надлежащего курса обучения. Поэтому вместо того, чтобы разрабатывать абсурдные планы побега или ежедневно разрисовывать статуи в храме, он занимался и ждал, когда получит звание хранителя. Тогда он и сможет выйти из каменной твердыни на свободу. Но до хранителя он должен стать вначале учеником, затем адептом, затем эрудитом, на что у многих уходило в среднем тридцать лет, иногда полвека, а у кого-то и вся жизнь. Но бодрость духа отнять непросто, и подросток причислял себя к исключениям, к тем, кто уже в тридцать или даже двадцать лет свободно гуляют среди обычных людей, принося пользу обществу. После курса обучения кто-то оставался в цитадели доводить свои таланты до совершенства, получая звания мастера и магистра. Каспар не надеялся на то, что когда-нибудь станет всея магии и будет руководить цитаделью вместе с генералом-архиереем и старшим магистром, но кто знает. Окончивший молитву ревнитель вышел из каплицы, без интереса глянув на неофита. Каспар уцепился глазами за пустые ножны на его поясе, глубоко задумавшись, и не заметил, как к нему подошла диакониса. - Готовитесь к экзамену, новопосвященный? – ласково пропела она и присела рядом. – Мирона изучаете. А к разделу вероучения уже готовы? Неофит замешкался на миг, и за этот миг у него в голове отрезками пронеслась вся выученная история и основы религиозного учения. - Да… Ну, не совсем. - Волнуетесь? - Я больше переживаю за последний практический раздел. Там же будет проверка контроля чувств, я даже не могу представить, что именно это будет. - Не могу вам сказать, я сама ничего не знаю об этом. Пусть священное писание настаивает на всеобъемлющей умеренности, Мирон верно пишет, что в сильных чувствах нет ничего плохого, пока они не выходят из-под контроля. Бесконтрольные чувства рождают порок, порок рождает ложные желания, ложные желания рождают слабости, а магия не терпит слабых людей. Могу только посоветовать помнить о благодетелях и уроках медитации, тогда никакое искушение не собьет вас с пути. Не желаете прочесть молитву? Каспар вежливо отказался, и женщина в бело-золотом одеянии встала, поклонившись: - Тогда я помолюсь за ваш успех. Она вернулась к статуям и зажгла одну из свеч на длинном алтаре всех тринадцати покровителей. Каспар заметил, что ныне больше в ходу была богиня жизненных испытаний Юлик, а не бог труда и просвещения. Запах тающей свечи донесся до неофита и принес спокойствие. Почувствовав прилив сосредоточенности, он снова взялся за книгу. Его счастье длилось недолго: через полчаса в обитель Творца потоком хлынули ревнители и старшие маги на вечернюю молитву. Следующей остановкой жаждущего сдать экзамен стала родная библиотека, после собрания набитая до отказа такими же зубрящими душами. Еле найдя себе место в глубине рядов на стопке упавших книг, Каспар вновь открыл фолиант, а его ветхий корешок сердито затрещал. Увы, сосредоточиться ему и здесь не было суждено: чужие страницы шуршали как гром в ливень, шепот звучал раздражительно четко, каждый учащийся бубнил себе под нос, будто разучившись читать про себя, а сопение, чихание и кашель раздавались так часто, точно в цитадели разом исчезли здоровые люди. Подросток захлопнул многострадальный фолиант и вышел из библиотеки, тихо ворча: - Нет, главное, в любой иной день библиотеки для них не существует, а сегодня стадо пришло на водопой. Блин, шикарно. Весь этаж сегодня жужжал как рой, а неофитам было запрещено покидать второй этаж без присмотра. Как некстати, а Каспар бы с удовольствием нашел уединение и уют хоть в сыром подвале. Коридор ученического корпуса сегодня не охранялся, и неофит осторожно скользнул туда. Вскоре он нашел место в нише у окон, где общий коридор плавно переходил в преподавательское крыло, отделяясь тяжелой дверью. Здесь было единственное тихое место. Спустя час плодотворного чтения подросток расслышал, что рядом кто-то еще тихо листает страницы. Заглянув во вторую нишу, он скорчил кислую мину. - Ты пришел продолжить доставать меня тупыми шуточками? – обратился к соседнему подоконнику Каспар. - Я пришел почитать в тишине, как и ты, - лениво ответил хулиган. – Просто представь, что меня тут нет. Подросток внял совету на короткое время, а потом снова повернул голову. - Предпочел чтение издевкам над немощными? Что же ты такое читаешь? - То, что тебе еще рано читать, малыш-Каспар. - Мне рано? – прыснул неофит. – Ты ж меня младше на два года или даже на все три! - Рано не по календарному возрасту. Каспар поджал губу и отложил учебник, заглянув в соседнюю нишу, где на подоконнике расположился мальчишка. Тот взглянул на него поверх старой книги с неподписанной обложке и прищурился. - Стало интересно? Хулиган снял с одной стороны двойную обложку и показал ее выцветшее название, из-за чего брови старшего неофита поползли вверх. - Видишь, я же говорил, что тебе рано такое читать, - самодовольно хмыкнул юнец. - Фрей Хемлинг? – узнал Каспар неоднозначного автора такого же неоднозначного творения. – Это же книга связи с Астралом! Книги с такой тематикой держат в верхней библиотеке под замком. Они только для учителей! - Не боись, тут нет ни одного заклинания. Просто теория. Хотя, если подсуетиться… - Где ты ее взял?! - Мне одолжили, - перелистнул страницу тот, не смотря на товарища. - Ты украл ее? - Я же сказал, что мне одолжили. Учитель. - Кто? - Рыжая, которая с косой. - Джитта? Значит, если я скажу ей, она только согласно мне улыбнется? Мальчик на подоконнике захлопнул книгу и посмотрел на Каспара недобрым взглядом. - Она бесхозно валялась на столе, одинокая и пыльная, - начал он оправдания. – Она нуждалась в друге. - Ты должен ее вернуть. - Или что, дятел, настучишь? - Ты понимаешь, что может случиться, если ее неправильно использовать? - Я не собираюсь сию же минуту вызывать призрак своей прабабки. Это просто книга для чтения. - Нам не просто так что-то запрещают, Крис. Мальчишка спрыгнул с подоконника, встав перед Каспаром во весь свой незначительный рост. - Если это так важно для тебя, я верну ее завтра же. Могу, если хочешь, торцом поклясться. - Каким торцом? Может, Творцом? - Может, и им. Крис спрятал книгу под тунику и поспешил уйти, бросив старшему неофиту: - Занимайся, у тебя ведь завтра экзамен. Эта фраза снова поселила внутрь волнение, потребовав образовываться дальше. Когда том Мирона был наконец-то осилен, Каспар взялся за чародейскую терминологию. К полуночи библиотека стала свободней, и остаток ночи подросток провел там. Последние три часа до экзамена он коротал в беспокойном сне, устроившись на стопке книг. Едва не проспав, он перебежал из библиотеки в зал, где уже построенный отряд неофитов под присмотром учителей и ревнителей стекал по лестнице на первый этаж. - Говорю тебе, Лоренц, там нет ничего сложного, - успокаивал товарища новоиспеченный ученик, собрав подле себя прочих заинтересованных. В зале отдыха старших неофитов собрались все, кому не лень, даже ученики со стажем пришли поздравить новых собратьев, успокоить тех, кому сдавать завтра, или ободрить тех, кому сегодня не свезло. Малолетних учащихся за стенкой приструнили, и теперь там царила невиданная тишина. Успешно прошедший экзамен ученик продолжал: – Вначале обычная беседа, потом тебя ведут в зал с тремя дверьми, и ты выбираешь, куда зайти. - И куда надо? - Да неважно куда. Просто заходишь. Когда я открыл ту дверь, стало темно, и мне показалось, что я заснул и проснулся в своем кошмаре. Это первая проверка страхом. Там главное сосредоточиться и понять, что все это сон… - Это не сон, а что-то вроде магии воздействия, - поправил его бывалый ученик. – И первая проверка может быть не только страхом. В ней выявляется, насколько ты можешь контролировать ситуацию и свои чувства. - Филипп, если все знаешь, почему бы тебе не продолжить за меня? Не хочешь? Тогда не перебивай. Так вот, первая проверка одним из твоих страхов, который ты должен побороть, вторая – искушением. Это вроде испытания выдержки. Меня, например, какой-то старикашка убеждал, что я уже все провалил и мне нужно смириться с проигрышем и своей вечной неудачей. - Таким образом тебя выводят из эмоционального баланса, толкая к негативному чувству или греху, к которому ты наиболее уязвим. Здесь подсказки уже не помогут, тебе придется бороться либо с одним из девяти духовных грехов, либо одним из семи материальных. Либо вообще с абсолютной бредятиной. Фед до сих пор помнит, как галлюцинация убеждала его признать нового бога в ее ручном хорьке. Уж не знаю, как систематика вероучения поможет нам в освоении магии, но раз, чтобы стать магом, нужно быть хорошим человеком, тебе нужно им быть. Можно сходить в каплицу и подержать священное писание накануне. Говорят, вдохновляет. - Спасибо за пояснение, Фил. - Не понимаю, зачем тебе этот дневник, - подключилась к разговору девушка-ученица, скептически глянув на предмет в руках Лоренца. – Экзамен определяет два варианта: либо ты готов изучать магию, либо нет. Мы мало что сможем тебе подсказать, все зависит от силы твоего духа. Если ты готов, уверен в себе и расслаблен, это будет просто. А вот экзамен на звание адепта, говорят, будет сложнее. - Зачем вообще нужны эти проверки? – нервно зачесался Лоренц. – У преподавателей и ревнителей цель сделать из нас заик и невротиков? - Борьба с внутренними страхами и слабостями помогут тебе, когда ты будешь изучать мощные заклинания. Если справишься со своими чувствами, справишься и с силой. А еще это поможет тебе, если ты встретишься с астральными гадами, - добавила девушка, отхлебнув из кружки с отколовшейся ручкой. - Еще не факт, что я с ними встречусь. - Учителя и ревнители всегда ожидают худшего. А мое повествование о страшном экзамене завершено, - закончил рассказчик. – В конце ты выходишь, и мастер говорит, сдал ты или нет. Лоренц посмотрел на сделанные записи и с сожалением отбросил перо и дневник. - Твой рассказ совершенно не помог. - Ну извините! – с обидой воскликнул ученик, встав с пуфа. – Пойду вниз получать свое почетное одеяние. Потом соберу вещи, и не поминайте лихом. - Не надо трагедии, ты переезжаешь в соседнюю комнату. Тем не менее ученик направился на выход с гордо задранным носом, чуть не столкнувшись им с вошедшим Каспаром. - Как успехи? Каспар обернулся на оклик, но это обращались не к нему, а к зашедшим следом трем ребятам. Первый отмахнулся и рухнул в пустующий пуф в углу зала, второй выпалил: «Отлично!», третий стыдливо опустил глаза. - Ральф, кажись, не сдал, - заключил Филипп и крикнул вглубь комнаты отдыха. – Не грусти, через год попробуешь еще. - Он полностью завалил теорию, все уповал на удачу и милость Творца, - пояснил не склонный к состраданию ученик и кивнул на стоящего рядом товарища. – Ив провалился на втором задании. Но если бы мне попалось то, что он описывает, я бы тоже не сдал. Знаете, что… Ив отдавил болтуну ногу и покраснел еще гуще. Филипп прикрыл расползающуюся улыбку рукой, но язык за зубами не удержал. - Кажется, я знаю, чем решила соблазнить тебя иллюзия. - Да ну? – не поверил Лоренц. – Неужели, Ив? Неужели созревание, наконец, доползло и до тебя? Комната наполнилась смехом, а Ив склонил голову ниже. В зал отдыха вошла еще одна начинающая покорительница магии, хвастливо продефилировав в новом темно-синем одеянии. - Марта, с какой скоростью ты летела на склад? – восхитилась ее подруга. - Достаточной, чтобы успеть до столпотворения и перенести вещи. Моя кровать теперь рядом с твоей. На радостях подруги бросились в объятья, начав пританцовывать и одновременно рассказывать что-то друг дружке, каждая о своем. Их воодушевленные разговоры вперемешку со смехом сложились в громкую и хаотичную перекличку лесных пташек поутру. Усевшийся на диванчик Каспар рыкнул на них: - Охота придаваться ведьмовским пляскам, идите в свое крыло. Там без вас шабаш начать не могут. - Не обращайте внимания на этого зануду, - высказался Лоренц. – Лучше расскажите, что вам попалось. Их разговор продолжился, как продолжилась головная боль у Каспара. Под общий шум Филипп отошел от компании и присел рядом с мучающимся товарищем. - Не вышло? – понимающе спросил он. Ответом ему был кивок и досадливое ворчание. - Я не смог пройти испытание страхом, - отвернулся Каспар. – Я оказался в маленькой комнате, в которой все смеялись. Я откуда-то знал, что опозорился, и они смеются надо мной. Все тыкали в меня пальцами, заливаясь хохотом, а в конце комнаты стояла моя мать и не смеялась. Она просто стояла и смотрела с таким лицом…. Мне стало так тошно, что я просто забился в угол и сдался. Кажется, здесь хотят подорвать нам здоровье. На лице Филиппа появилась тревога, и он пристально посмотрел на товарища. - Тебе было плохо? Я напоминал накануне мастеру о тебе, хотя он и так знал… - Я говорил о душевном здоровье. На этих испытаниях можно запросто в заику превратиться. Как педагоги могут показывать нам такое? - Эти иллюзии не их творение. Твой дух сам строит твой страх, как и порок, а магия только его изображает, - Филипп взял со стола чашку с травяным чаем, услужливо протянув ее другу. – Кстати, ребята сказали, что не видели тебя ночью. Опять ночевал в библиотеке во имя зубрешки? - Мне удалось там подремать. - Это не дело. Ты переутомился за учебниками и не доспал. Неудивительно, что ты не смог сопротивляться страху. Скажу по секрету, чем меньше волнуешься, тем проще задания. Когда Фед сдавал, многие выпивали для храбрости и справлялись с первым заданием за минуту, а вот со вторым уже были проблемы... Не горюй, попробуешь через год. - По секрету, я смог уговорить мастера пройти еще раз со второй волной. - Тогда тебе вообще не стоит переживать, - Филипп ободрительно потрепал его по плечу. – У тебя есть дар, только ты его ослабляешь напрасными заморочками. Успокойся, все получится, не сегодня, так завтра, не завтра, так через год. Я все равно держу для тебя койку, которая не скрипит и не сыпется при любом движении. - Поспеть бы переехать, пока ты на третий этаж не умотал. - Куда мне. Я ученик только второй год, так что будь уверен, тебя я дождусь. - Спасибо, Фил. Филипп улыбнулся. Такую яркую радость в улыбку мог вложить только он. Даже если бы сейчас его губы выровнялись в абсолютно прямую линию, все равно по глазам, скулам, щекам, даже ушам было бы видно, что он улыбается. Он обладал самым искренним и открытым лицом в цитадели: ни одна эмоция не могли пройти мимо, не отразившись в его подвижной мимике. И Каспар был счастлив иметь друга, который практически не умеет врать, совсем как он сам. Филипп шел с ним в ногу с самого первого дня их знакомства, перегоняя только по возрасту на один год. Когда он повысился в звании и перешел в другую группу, Каспар начал заниматься усерднее, чтобы побыстрее присоединиться к своему лучшему другу. Единственному другу. - Тебе нужен отдых, - подтолкнул Фил неофита. – Я верю, что завтра у тебя все получится, но, если ты опять не выспишься, за результат не ручаюсь. Иди поспи. - Сомневаюсь, что мне удастся это сделать, когда каждый пятый будет перетаскивать вещи. Филипп встал с дивана, глянув на свечные часы. - Почти обед. У тебя есть шанс побыть в относительной тишине, пока все уйдут в столовую. Иди, а я приберегу для тебя порцию сегодняшней мешанины. Фил отряхнул от пыли свой синий наряд и вышел из зала, как и прочие, посмотревшие на часы. На следующее утро Каспар был во всеоружии: выученная теория, повышенная самооценка, хороший сон и десять капель настойки валерианы для верности. Чтобы не вызывать лишних возмущений от сверстников, он ждал персонального приглашения, сидя на скамье в длинном коридоре первого этажа. Он редко бывал здесь. Обычно проходил мимо, когда их водили на экскурсии в галереи, залы собраний и отдыха, внутренний двор и площадку для тренировок, где он мельком видел, как тренируются настоящие маги. У дальних стен стояли мечники-ревнители, скучающе переминаясь с ноги ногу, а их кожаные сапоги неприятно поскрипывали. По коридору периодически проносились люди в разных одеждах. Со скоростью стрелы из одного помещения в другое ныряли серые рубахи простых служащих, за ними пробегали учительские одеяния с палантинами, груду свитков несли бело-золотые ризы священников, вальяжно проходили бардовые палантины мастеров, один раз вдалеке показался голубой палантин хранителя. Каспар сидел без дела уже два часа, а сопровождавший его маг-ревнитель все так же вырисовывал на свитке какие-то каракули. Подросток встал и заглянул в проем, где должны были ожидать остальные учащиеся. От толпы осталось пять человек, нервно елозящих на своих местах. - Простите, - Каспар решился на обращение к молодому ревнителю. Тот обратил на него большие глаза, одарив добродушной улыбкой. - Мастер Агнесса ничего не говорила вам? Может, мне уже можно идти туда? Ревнитель помотал головой и указал пальцем на скамью. - Ладно, ждать, так ждать. Каспар вновь уселся, когда из проема выглянула рыжая голова. Неофит резво вскочил. - Учитель Джитта… - Готов? Тогда пошли. Женщина быстро завела Каспара в незнакомую ему комнатушку, где за столом восседал седовласый мастер высшей магии. Подросток открыл рот, но его остановил трясущийся палец и указал на дверь позади стола. - Теорию ты знаешь хорошо, Каспар, - пробурчал мастер Вацлав. – Всегда хорошо знал. А теперь иди и докажи, что готов обучаться практике. Подросток растерялся на минуту, не ожидавши такого упрощенного варианта, но, когда старик нахмурил кустистые брови, собрался и шагнул к двери. Не оттягивая момент, он толкнул преграду и вошел в темноту. Темнота постепенно сходила. Каспар был готов к ненавистной комнате смеха, но на этот раз перед ним вырисовалась другая картина. Он стоял в крохотной кухоньке с расплывчатыми контурами, которая показалась ему до боли знакомой. За столом спиной к нему сидел сгорбившийся мужчина. - Зачем ты пришел? По широким сутулым плечам и грубому басу подросток узнал отца. Наверное, его лицо не узналось бы так быстро, как спина, так часто повернутая к своему отпрыску, и дребезжащий голос, направленный в стену, настолько раздраженный, словно он выдавливал из себя каждое слово, борясь с подступающим бешенством. И, как шестилетний мальчишка, Каспар выпрямился, ощутив знакомую дрожь, которую испытывал всегда, когда отец задавал ему вопрос подобным тоном. И как всегда отпрыск не знал ответа, отчего задрожал еще сильнее. - Здравствуй, отец. Голос Каспара, как бы он не силился придать ему твердости, стал слабым и жалким. Будь он на месте отца, сам бы сейчас дал себе пощечину, отослав прочь с глаз своих. - Тяжело жить и здравствовать после того, что ты сделал, - сердито дернул шеей мужчина. – Я спросил, зачем ты пришел. - Мне было интересно узнать, как у вас дела. Вы писали, что переехали в Риндал. Как вы обустроились? - Это твоя мать написала тайком от меня. У нее всегда рождались нездоровые мысли, чтобы писать тебе в цитадель, но до этого письма я мог достучаться до ее небольшого ума. - Как она? Каспар увидел, как напряглись мускулы под рубашкой отца, и отступил на шаг. Мужчина резко встал из-за стола, опрокинув деревянный табурет. - Ты хочешь знать, здорова ли она? – спросил он, не оборачиваясь. – Не заболела ли на морозе, когда сидела босая на ступенях своей ненаглядной каплицы и просила милостыню у прихожан? А, может, она давно померла от голода, как и обе твои сестры. - Не говори так! – закричал Каспар. – Где мама, где Герти и Хельга? Скажи мне правду! - Ты не заслуживаешь правды. Можешь продолжать рисовать себе любые картины того, как мы живем. Живем, лишившись всего по твоей милости. - Я просил прощения столько раз. Мне жаль, что так вышло, я ведь не хотел… - Мы потеряли все из-за того, чего ты якобы не хотел! Меня каждый день мучили боли, бурили ужасающиеся взгляды, а твоя мать терпела порицания за то, что выносила в утробе монстра. Твоих сестер обходили за версту, считая их такими же порченными. А, может, ничего такого и не было, и мы наслаждались каждым днем жизни без тебя. - Вы никогда не писали мне о том, как у вас дела, а теперь ты пользуешься моим незнанием и издеваешься. Ваше молчание хуже любой правды. - Ты - позор семьи и заслуживаешь только молчания. Каспар утер рукавом выступившие слезы. - Ты всегда больно бил за оплошности, отец. А теперь ты нашел способ бить меня на расстоянии. Ты всегда был зол на меня, а мать всегда была мной недовольна. Я никогда не был вам нужен. Вы небось всем покровителям молились, чтобы вам послали повод от меня избавиться, не взяв греха на душу. И вот, домолились. Выкинули «оскверненного нечистым даром» мальчишку, забыв о нем навсегда. Горечь царапалась в груди, наполняя обидой и жалостью к себе. Каспар очень долго был ее заложником, глотая ее по ночам, когда сосуд переполнялся, заставляя реветь в отсыревшую подушку. Еще немного и сосуд бы снова переполнился, но неофит сумел взять себя в руки. Ведь вечно жить на поводке у боли нельзя. Каспар не был единственным бедолагой в цитадели: здесь похожие истории встречались сплошь и рядом, но рано или поздно они переставали трогать своих хозяев, становясь просто моментом из прошлого, о котором теперь можно было равнодушно пожать плечами. Каспар уже давно решил, что время отпустить и забыть настало, но теперь оно настало окончательно, и подросток выдохнул: - Это очень долго мучило меня. Я винил вас в жестокости, но теперь пора посмотреть на это по-другому. Вы хотели добра для меня и для себя. Будь я на вашем месте, поступился бы так же... Наверное, так же. Я прощаю вас за это. И за то, что вы не приходили ко мне, не писали мне, я тоже прощаю. Значит, пора и вам простить меня. - Ты хочешь знать, прощаю ли я тебя? – посмеялся его отец. - Нет, я хочу, чтобы ты простил меня. Мужчина развернулся, пнув табурет в сторону. Каспар заставил себя посмотреть на его обезображенное лицо, но мужества хватило лишь на пару мигов. Его отец прижал к груди оставшиеся три пальца на уцелевшей левой кисти, подавляя глухой смех. - Ты пришел за прощением? Ты его не получишь, Каспар. Убирайся. - И не подумаю. - Посмотри на меня. Перед тобой стоит калека, и это дело твоих рук. Ну же, смотри! Каспар пересилил себя и поднял взгляд. Отец продолжил фыркать в сторону сына. - У нас было все: дом, семья, деньги, милость соседей и управителя, пока ты одним прекрасным днем не взбесился. Если бы ты был нормальным ребенком, мне бы не пришлось заслонять семью и гостей, у меня бы остались любимая работа и уважение, а твоя мать бы не спятила окончательно, уйдя с головой в религию. Ты разрушил весь наш мир и считаешь, что такое можно простить? Отец еще долго сыпал враждебностью, но Каспар закрыл глаза и перестал его слушать. Он слишком долго носил на плечах вину и теперь решил, что девяти лет сожалений вполне достаточно, чтобы, наконец, от нее освободиться. Когда град словесных стрел затих, Каспар открыл глаза. - Хорошо, - выдохнул отрок, - если ты не хочешь давать мне прощение, оставь его себе. Хоть подавись им. Ты навсегда мне запомнился гордецом, а в тот день твой бесценный авторитет подорвался из-за малолетнего мальчишки. Ты не смог подняться на ноги и не трудился это сделать, свалив на меня вину, а сам ушел в бесконечную жалость к себе. Я себе такого не желаю. Значит, и прощение от такого жалкого человека мне тоже не нужно. Как и не нужно вечно мучиться из-за случившегося. Раз у вас нашлись силы и средства на переезд, значит, у вас все неплохо, и я могу спать спокойно. Мужчина оскалился, и его лицо стало еще безобразней. - Как легко ты отвел от себя ответственность. Надолго ли? С этими словами он оттолкнул сына в сторону и вышел за дверь. Каспар выбежал за ним спустя мгновение, но его отец растворился среди тающих изб. Растерянный и злой, подросток схватился за голову: Как же так? Он ведь решил все закончить и даже нашел в себе смелость и силы сделать к этому шаг, а его опять просто отодвинули в сторону, оставив последнее слово за собой. Долгожданное душевное успокоение только что плюнуло на него и сбежало в самый последний момент. Как это стоило понимать? Место горечи стремительно начала занимать злость. Неофит успел ощутить это и постарался успокоиться, но ничего не вышло. - Каков мерзавец. Каспар обернулся на источник голоса. На бревне у его родной избы сидела, то ли знакомая, то ли совершенно нет, старушка в платке с размытыми чертами лица. - Ох, Каспар, - покачала она головой. – Ты ведь прекрасный сын, вот только твой дурень-отец этого не видит. Его раздутое самодовольство слепит ему глаза. - Сколько его знаю, он всегда видел то, что хотел видеть, - подтвердил подросток. - И порицал то, что шло в разрез с его мнением. Он ведь никогда даже не хвалил тебя, только лишний раз срывал голос, чтобы показать свою власть. - Он всегда сравнивал меня с остальными. Всегда говорил, что я ничего не стою. - И ты ждешь прощения от такого сумасброда? Это он должен просить прощения, должен стоять на коленях и рыдать, извиняясь за боль, причиненную тебе. Старуха подошла к подростку вплотную. - Сколько ты терпел, Каспар? Сколько раз скрежетал зубами, подавляя в себе недовольство? Все боялся наказания. Но теперь тебе нечего бояться, теперь ты сильнее и можешь высказать ему все, что накипело за столько лет. - Я достаточно сказал ему, - озлобленно оборвал ее Каспар. - Ты сказал, что прощаешь его. По его воле ты страдал с самого рождения, страдаешь до сих пор, разве заслуживает прощение такой человек? Иди и выскажи ему все! Если ему было можно срываться на тебе, почему тебе нельзя поступить так же? Подросток рвано и шумно задышал, но удержал подкатившую ярость, с силой сжав кулаки. Бабка ударила его по рукам и пихнула в грудь. - Хватит копировать свою покорную и безгласную мать! Неужели ты тоже хочешь пресмыкаться всю жизнь, потакать каждому на пути? Не сделаешь шаг сейчас, не сделаешь никогда! Будешь позволять вытирать об себя ноги всем и всюду? Хватит держать все в себе, выскажись! Выпусти пар! Ты хочешь, чтобы тебе стало легче или предпочитаешь гореть изнутри, пока не спятишь?! Ты взбешен, Каспар, хватит это скрывать! Старуха снова пихнула подростка в грудь, и он почувствовал, как злость выбирается наружу. Если бы не уроки медитации, позволившие вспомнить про терпение и умеренность, он бы превратился в сплошной сгусток гнева. Старуха все наступала с пламенной речью, но Каспар отгородился от ее слов. Зажмурившись, он резко набрал холодный воздух в грудь и медленно выдохнул, отпуская негативные чувства. Когда кровь перестала стучать в висках, он открыл глаза и не нашел рядом ни старухи, ни избы. Комната стала пустой и светлой, а в двух шагах от него мягким светом сияла единственная дверь. Выйдя через нее, Каспар заморгал из-за резкого контраста освещения. Когда глаза привыкли, перед ним снова явилась комната с письменным столом. Стул пустовал, мастер Вацлав стоял рядом и опирался о его спинку, сдержанно улыбаясь. Слева от него стояла довольная мастер Агнесса, а сзади во все зубы улыбалась учитель Джитта. - Поздравляю вас, Каспар, - сдержано кивнула Агнесса. – Я не ошиблась, когда решила дать вам второй шанс. - Вы прошли экзамен на отлично! - подхватил Вацлав. – Несмотря на то что ваш дух построил вам испытания куда сложнее, чем мы наблюдали у ваших сверстников. Теперь вы готовы обучаться магии. Рыжая преподавательница протянула Каспару какую-то бумажку. - Это разрешение на получение одеяния на складе. Ты уже можешь переносить свои вещи. Подросток взял бумажонку, уставившись на нее, как баран на новые ворота. Через минуту, пока на него не посыпались вопросы о самочувствии, он пришел в себя, выдавши: - Я могу погулять по внутреннему двору? Джитта убрала с лица поздравительную улыбку и удивленно вскинула тонкие брови, мастера же переглянулись и понимающе кивнули. - Мы можем обсудить ваше испытание сейчас, или когда вы будете готовы… - начала Агнесса, но Каспар остановил ее. - Нет-нет, мне нужно просто погулять. - Хорошо. Ревнитель Олис вас проводит... Каспар, забыв поклониться, выскочил из комнатушки и чуть ли не бегом направился в коридор, где его догнал маг-ревнитель. Во дворе шел мелкий снег как минимум полтора часа, которые ученик провел там вместе с личным надзирателем. Другие посетители двора съеживались при виде легко одетого юнца, но сам он был рад отрезвляющему холоду, выпуская изо рта пар на окоченевшие кисти. Фор-ревнители уже начинали питать интерес к его странному поведению, поэтому Олис на миг отлучился и вернулся с меховым плащом, накрыв им дрожащего Каспара, но он этого не заметил. Когда к подростку вернулся дар речи и ощущение реальности, он запоздало поблагодарил надсмотрщика и спросил: - Я один такой нестойкий уникум, который отходит от экзамена по два часа на холоде? Ревнитель усердно замотал головой, сделав непонятные жесты руками. Возможно, говорил, что такое поведение не редкость. - Немного порадовало, - вздохнул Каспар. – Но я все равно кажусь себе слишком мягкотелым. Я слишком часто волнуюсь и многого боюсь. В том, что мне попались не самые простые страхи, я тоже сам виноват. Не удивлюсь, если остальным пришлось бороться с пауками или приведениями из простыни. Хотел бы я, чтобы и у меня были такие же простые страхи. Хотел бы перестать мучить себя пустыми заморочками. Мимо прошла диакониса с горой свитков, обронив один прямо в снег. Задержавшись на мгновение и смерив упавший предмет презрительным взглядом, она спокойно пошла дальше. Подросток тихо посмеялся. - Видимо, надо проще ко всему относиться. Мы всегда хотим того, чего у нас нет. Вам, Олис, не хотелось быть как ваши коллеги? Нормально объясняться с ними? Согласитесь, вам стало бы легче. Олис растянул левый уголок рта и пожал плечом, снова что-то изобразил на пальцах. - Можете не стараться, я все равно не понимаю. Извините, - заробел Каспар. – Простите за мои откровенные вопросы, мне не стоило так зазнаваться. Но вы не похожи на других ревнителей, остальные бы посмотрели на меня как на сумасшедшего. Хорошо, что вы составляете приятное исключение. Олис неожиданно потряс Каспара за плечо, снова зажестикулировав. Похлопав ресницами, подросток, догадавшись, посмеялся: - А, вы хотите сказать, что ваш недуг не помешал вам стать особенным. Или даже помог вам. Ревнитель интенсивно закивал и указал на Каспара. - Сомневаюсь, что мои слабости как-то помогут мне стать особенным, - поморщился подросток, - но все может быть. За спиной зашуршал снег, и к скамейке подошла растрепанная учительница-эрудит. Ее тонкие волосы закрыли половину лица, но она не спешила их убирать, чтобы лишний раз не маячить родовой меткой. Она сощурила видимый глаз и прикрикнула: - Каспар, я тебя потеряла! - Простите, учитель Лиена, - с поклоном поднялся ученик, сбросив плащ; ревнитель тоже зачем-то встал. - Сколько ты тут сидишь? – потерла она озябшие плечи. – Немедленно возвращайся на второй этаж! Каспар направился в цитадель вслед за учителем, а Олис остался стоять в одиночестве, успев набросить на девушку меховой плащ. В бывшей комнате подросток приятно удивился тому, что его вещи уже перенесли. Поздравлений и напутствий от товарищей по комнате он не дождался и ничуть не расстроился. К заветному корпусу учеников вела расписная дверь, обычно охраняемая ревнителем, но сегодня она была распахнута. Корпус имел отдельный зал отдыха и был ближе к учительскому крылу, поэтому там было значительно тише, чем с соседями-детьми. Зная, что никогда не будет скучать по первому корпусу, Каспар уверено вошел в открытую дверь, свернув в апартаменты. Появившаяся перед ним рука напугала его, но доброжелательное лицо незнакомого юноши подтолкнуло ответить на приветствие. - Добро пожаловать, - без лишней торжественности и наигранной радости объявил юноша, оборвав рукопожатие. – Ты ведь Каспар, верно? Филипп забил тебе место еще год назад и охранял его усердней любого волкодава. Возможно, ты стоишь его забот. Меня зовут Фед, я здешний староста. Договорив, Фед чуть наклонился, тихо добавив: - Я, кстати, знаю про твой «блат» и ничего против не имею, но тебе лучше о нем не болтать. Многие проделали очень длинный и тернистый путь, чтобы попасть сюда. - Понимаю. Фед отошел, указав на пятую койку во втором ряду. Около минуты подросток таращился на книжные полки над спинками кроватей, поняв, что они висят в воздухе. Бывший неофит несколько раз перепроверил их на наличие прозрачных нитей или спрятанных штативов, но полки ничего не удерживало, кроме невидимой силы, оставшейся на руках легкой вибрацией. - Ничего себе, - пробормотал Каспар, когда полка отказалась падать и от его усилий извне. Это же вызвало у подростка смешок: если его смогла заворожить какая-то житейская полка, ему будет не напастись изумлений в этом учебном году. Все вещи Каспара были свалены на койке в кучу. Что-то коряво запихнули в тумбу, что-то засунули под кровать, но в изголовье лежала аккуратно сложенная темно-синяя ткань. С нескрываемым восторгом маг развернул ее и долго любовался, как переливается глубокий синий цвет. Он стащил с себя ставшую маленькой светло-желтую тунику, облачившись в почетный наряд. Подвязав пояс, он встал у высокого зеркала и внимательно разглядел каждую деталь в немудренном одеянии. - Не увлекайся, а то гордыня не даст тебе пройти следующий этап. Обернувшись, Каспар встретился с кривой и доброй улыбкой Филиппа. Тот довольно скрестил руки на груди. - А я говорил, что ты справишься! - Когда станешь эрудитом, выбери специализацию прорицателя. У тебя определенно есть дар. - Гадать будущее по картам и дыму от одуванчиков? Нет уж, увольте, морочить головы людям я не люблю. Друзья коротко обнялись, а Филипп услужливо смахнул незримую пылинку с одеяния собрата. - Ну, вот ты и маг, о Великий. Скоро станешь грозой цитадели. Не забудь про своего покорного слугу, когда будешь распивать вино в башне мастеров и магистров. - Хватит меня смущать, - скривился Каспар и окинул взором покои. – Как-то здесь пустынно. - Конечно пустынно. Ты опять прогуливаешь обед. Осторожней, а то войдешь во вкус и станешь неотличим от привидения. Каспар еще раз осмотрелся, все еще слабо веря в происходящее. Уже завтра он начнет покорять стихии и демонстрировать магию воздействия. Позор семьи все-таки добился своего. - Фух, я не опоздал. Общего сбора ведь еще не было, верно? В комнату прыжками занесся мелкий хулиган с большим серым мешком за плечом. Он опять приметил чью-то тумбу, стремглав усевшись на нее, а мешок бросил на пол. Каспар, сегодня уже поборовший гнев, сейчас не был уверен в успехе. - Ты решил до конца жизни меня изводить? – скрипнул зубами подросток. - Почему конкретно тебя? – пропищал мальчик. – Мир не вертится вокруг тебя, знаешь ли. - Я ждал момента, когда съеду из предыдущей комнаты из-за таких, как ты. А теперь ты будешь и сюда наведываться? Филипп посмеялся, начав раскладывать вещи друга. - Успокойся, Каспар, - протянул он, аккуратно выставив книги на полку. – Дверь в корпус охраняется десять дней в декаду, а в наш зал отдыха его никто не пустит. Так что ты еще соскучишься по нему. - Сомневаюсь. Мне иногда кажется, что этот бес меня и на том свете найдет. - Поживем – увидим, - хитро прищурился мальчишка, услышав их. Каспар открыл рот, чтобы продолжить дуэль, но его опередил один из вошедших в апартаменты магов. - Ты что здесь делаешь? – брезгливо спросил юноша с длинными волосами. - Обживаюсь, - весело доложил мальчишка, спрыгнув с тумбы на кровать. – Вы мне еще не приготовили место? Можете сделать мне балдахин? Лучше темный и из плотной ткани, чтобы я поутру не видел ваши милые лица. Особенно твое. - Больше ничего не хочешь, принцесса? – поинтересовался Фед, заставив простынь на своей кровати подлететь к нему, сбросив наглеца на пол. – Возвращайся к сверстникам, Крис, пока я не позвал ревнителей или не выкинул тебя сам. Крис поднялся и, потирая ушибленное место, пожаловался: - А мне говорили, что ты дружелюбно относишься к новым собратьям. Я теперь тоже ученик, между прочим. Так что я свой, прошу любить и уважать. Нависла продолжительная пауза. Первым молчание нарушил юноша с длинными волосами, залившись хохотом, запустив остальные шестеренки. Даже Каспар не сдержался, смахнув проступившую слезу смеха, пока Филипп сгибался пополам. Крис обиженно поджал губу, но терпеливо ждал, когда общий приступ пройдет. - Все, просмеялись? – Крис упер руки в боки, искусно изобразив учителя Джитту. – А теперь серьезно. Я действительно ученик. Вот, смотрите. Он развязал мешок, выудив оттуда скомканную синюю тряпицу, и встряхнул ее так, чтобы пыль попала на большинство. - Творец милосердный, - осмотрел большущий кусок материи один из новых учеников, - ты с кого это снял? - Ни с кого. Это теперь мое. – Он приложил к себе одеяние, и подол соприкоснулся с полом. – Правда, с размером я не угадал, но там была такая неразбериха. - Ладно тебе врать, - нахмурился Фед. – Верни вещь туда, откуда спер. - Не веришь мне? Вот ты, белобрысый, подтверди, что видел меня на экзамене сегодня. - Да, я тебя видел. Ты всегда любил подглядывать и тут легко мог проскочить под юбкой Агнессы или Джитты. - Уж не знаю, что там можно подглядеть под юбками Агнессы и Джитты, наверное, тебе виднее, - ухмыльнулся Крис, подмигнув. – Любишь постарше, а, белобрысый? Блондин надулся, пихнув локтем расхохотавшегося рядом товарища. - Сколько тебе лет? – спросил Филипп. - Сколько надо. Экзамен можно проходить в любом возрасте, как только курс пройдешь и циклы сдашь. А я это сделал блестяще. Лиена сама мне разрешила, а Агнесса разрешила ей. Спрашивайте у кого угодно. Я прошел экзамен за десять минут. На теорию у меня ушла минута. Мастер Вацлав бы просто не выдержал больше моего красноречия. На первое испытание у меня ушло тридцать мигов, можно сказать, его не было. Я был так уверен в себе, что их мудреная система не смога выведать мой страх. Пыталась, но я был сильнее. Единственное место, где я задержался, это было чаепитие с пороками. Я довел до слез гнев, отбил аппетит у зависимости, заставил жадность раскошелиться, а похоть смущенно отводила от меня взгляд все время. - О боги! – закатил глаза Каспар. – Хватит нести всякую чушь. - Твоя жизнь, Каспар, это чушь, а я говорю правду. Ну, может, чуток приукрашенную. - Как ты мог сдать экзамен, когда ежедневно бил баклуши? - Что ж поделать, - обреченно вздохнул мальчик и развел руками. – Видимо, я гений. Ладно, оставлю вас, чтобы вы смогли свыкнуться с тем, что с вами будет жить великий маг. Мальчишка пошел к выходу, бросив свой мешок в руки длинноволосого мага. - Пусть мальчик-девочка разберет мои вещи. Заранее спасибо. Он подмигнул и выскочил в коридор. Старшие ученики посмеялись и занялись своими делами, а новоиспеченные продолжили обустраиваться. Каспар сохранял самообладание, складывая вещи в тумбу, но из равновесия его вывел лучший друг. - Славный малый, не правда ли? Каспар скомкал спальную рубаху, раздраженно швырнув ее на кровать. - Славный? – метнул он взгляд на Филиппа. – Он обалдуй и мелкий бандит. Как этот неуч подкупил учителей, не знаю, но он обыкновенная бездарность. - Ты ведь ничего про него не знаешь, откуда такая характеристика? - О, я знаю его так же хорошо, как и ты! Ты что успел забыть его за год? Филипп хохотнул и развел руками. - Может, за год он все переосмыслил и всерьез засел за книги. - Он каждый день прибегал в комнату и не закрывал рот целый день, прерываясь на еду. В библиотеке я его тоже не видел ни разу. И ревнители к нему бегали так же часто, как и раньше. Он все так же ворует и шляется в неположенных местах. Какого велиара он оказался здесь?! - Нечасто доводится слышать, как ты ругаешься, - сказал Филипп после паузы. – Мне тоже кажется это странным, но в жизни все случается. Ты-то чего злишься? Каспар потер лоб и выдохнул. - Глупо с моей стороны было так срываться, - натянуто улыбнулся он, - но мне не по себе. Я столько лет шел к сегодняшнему моменту, столько готовился, столько ночей не спал, переживал, и то у меня получилось только со второй попытки, не вполне законной. А здесь явно вмешались связи. Филипп плюхнулся на кровать и схватился за лоб. - Дружище, что ты несешь? - Он договорился, - гнул свою линию подросток. - Помнишь Лизи? Она ведь стала ученицей в тринадцать, а адептом в позапрошлом году. Ей было восемнадцать. Она тоже договорилась? - По-твоему, он гений? - Может, гений, может, чрезвычайно везучий человек. - Тогда почему судьба благоволит таким бездельникам, хотя во всех книгах написано, что воздается только труженикам? Если это не так, зачем тогда вбивать нам в головы такие установки? Каспара потянули за одеяние, заставив присесть рядом. Чужая рука легла ему на затылок, немилосердно надавив. - Прекрати заморачиваться, - отрывисто выговорил Филипп. – Дела других – не твое дело. Время покажет, кого сюда привел талант, а кого – удача. Каспар сбросил руку и смиренно признал: - Ты прав. Как всегда. А я сегодня весь день сам на себя не похож. - Вечером все уладится. Соберемся в зале отдыха, познакомишься с остальными, глядишь, расслабишься. Филипп встал, опершись о его плечо, и ушел вглубь соседнего ряда, где было его место. Каспар взял с левитирующей полки книгу с рассказами, уйдя в любимый живописный мир грез, ждущий его на свободе. Фил не просчитался насчет вечера: приятное общество изрядно порадовало всех вымотанных экзаменом учеников. Даже не любящему больших компаний Каспару пришлось по душе общение со старшими собратьями. Каждая их повседневная история воспринималась как диковинка, страница из сказки, которая могла существовать только в воображении, и подросток старался напоминать себе удерживать челюсть сомкнутой, чтобы совсем не походить на простофилю. Когда вводная часть для привлечения аудитории закончилась, началась более реальная и полезная про отдельных ребят, которые могли помочь по тому или иному вопросу. Сюда же вошел экскурс о том, с кем стоит подружиться, а кого лучше не трогать, где достать халяву, у кого списать проверочные, в какое время лучше мотаться к девчонкам, и какие ревнители могут закрыть на тебя глаза и за какую плату. Когда из-за своего переизбытка имена и прочая информация начали высыпаться из памяти, Фед организовал для Каспара и дюжины прочих ребят небольшую экскурсию по корпусу и доступным им местам на первом этаже. У колонн внутреннего двора ученик позволил себе отпраздновать недавно прошедший день рождения, попробовав сидр, стащенный кем-то из кладовой. После этого компания чародеек, присоединившаяся к ним, уже не воспринималась с таким диким страхом. Когда во дворе заметно потемнело, а холод начал щипать через одежду, их компания вернулась в помещение. Пока большинство возвращалось на второй этаж, Каспар заметил Лоренца, отделившегося от основного потока первогодков. Тот юркнул куда-то за лестницу, а следом за ним последовала еще кучка учеников разных возрастов. Каспар бы даже не заинтересовался их делами и пошел бы себе дальше, если бы не подогревший любопытство сидр и две чародейки, помедлившие у его застывшей фигуры. Блондинка с волосами, похожими на солому, придержала подружку, которая не горела желанием приглашать на посиделки Каспара, и смело шагнула вперед. - Привет, зану-у-уда, - ехидно протянула она, выдохнув в нос Каспара четыре порции хмельного. – А ты сегодня веселее, гляжу. Пойдешь с нами или опять скажешь, что шабаш это не твое? Каспар узнал чародеек и залился виноватым румянцем. Светловолосую ученицу это только раззадорило. - Так что, не хочешь с нами? – спросила она, проигнорировав просьбы недовольной подруги. – Мы собираемся вызвать призрак, как истинные ведьмы. Каспар не ощутил ужас, как было положено: сидр немного притупил восприятие, и маг не понял, о чем идет речь. - Зачем ты ему рассказала? – негодующе прошептала подружка чародейки. - Думаешь, он пойдет жаловаться? – с вызовом обратилась та к подростку. – Пускай. Если хочет стать предателем своей крови. Так идешь с нами, молчун, или ты струсил? Девчонка заранее посмеялась, а ее подруга сразу же махнула рукой и пошла к комнате. Сидр опять пагубно повлиял на подростка и тот выпятил грудь, под одобрительный кивок, шагнув навстречу. Каспар пожалел о своем решении сразу же, как только вошел в небольшую комнату для служащих, где те хранили пустые мешки, ящики, грязные банки, относительно целые перья с относительно чистыми пергаментами и прочие невероятно ценные вещи, которые, по их мнению, еще могли пригодиться. Ученики, с виду третьего или четвертого года обучения, сдвинули назад один из сколоченных на скорую руку стеллажей, чтобы увеличить место для посиделок, но места все равно было предельно мало, и Каспар почувствовал, как у него просыпается новая фобия, доселе еще не диагностированная. Когда последний участник торжества вошел в мусорную комнату, дверь закрылась, и помещение погрузилось во тьму, которую немного разрежал таинственный огонек у потолка, походящий на одинокую синюю звезду. Блондинка не шутила про призыв призрака, и вся собравшаяся шатия, преимущественно состоящая из новичков, собралась в полукруг, поставив перед собой металлическое блюдо с полированной поверхностью. Лоренц расставил у зеркала свечки и быстро накарябал мелком круги на полу. Это мало походило на настоящие руны, но Каспару все равно было не по себе. - А призрак точно придет? – спросила новоиспеченная ученица, и ей ответил незнакомый старшекурсник. - Он не придет, он уже здесь, - хитро улыбнулся он. – По всей цитадели бродят неприкаянные души в надежде, что их услышат. Сегодня мы порадуем одну из них. - А почему это делается через зеркало? - Потому что так делал Холгер, - сказал Лоренц, упомянув выдуманного путешественника, - в книге Эвертского, когда высвобождал из зеркала дух воды. - Чушь какая, - обиженно скуксилась ученица. – Я думала, вы действительно знаете нужные ритуалы, а вы сказки читаете, как младшие неофиты. - А сказка не всегда ложь, - так же хитро улыбнулся студент. - Вот именно, - подхватил Лоренц. – Эвертский ведь не на пустом месте все придумал. У нас в семье верят, что через зеркало можно увидеть духов, если они невидимы. А если долго смотреть в зеркало, неприкаянная душа захватит твое тело, а ты станешь ее молчаливым отражением. - Очередная чушь, - скептически фыркнула девица, но уходить не стала. Лоренц долго возился с огнивом, поэтому старшекурсник взял инициативу на себя и разом зажег все свечки беззвучным движением губ и неуловимым движением пальцев. Пока новички завороженно таращились на это явление, а второгодники задумчиво чесали подбородки, организаторы ритуала заняли свои места, попросив создать тишину и закрыть глаза. Каспар был уверен, что это простая пугалка для зеленых магов, но предательское сердце колотилось с бешеной скоростью, не давая расслабиться. Старший ученик начал читать странное заклинание. Благодаря вызубренному трактату о теории магии Каспар знал, что тот повторяет цитаты на старом наречии, переставляя местами слова, но звучало все равно зловеще и достаточно натурально, чтобы не давать страху уйти. - Я чувствую одну душу, - пробормотал заклинатель. – Она рядом и хочет показаться. Блэм, возьми зеркало. - Почему я? - Ты же уверена, что это чушь. Вот возьми и разубедись. - Чтобы вы меня напугали простыней на палке? - Давайте я возьму, - вызвалась новенькая ученица, устав от перепалок. – Только я подойду к стене, чтобы все было по-честному. Она с уверенностью выхватила зеркало и отползла к стенке. - Оно запотело от ваших боязливых вздохов, - усмехнулась она. - Не три его рукавом, а то все испортишь, - предупредили ее, передав ритуальную тряпку. – Возьми и трижды протри его по кругу слева-направо, только медленно, а потом смотри в него. - А что будет, если я вытру его наоборот? – весело поинтересовалась она. - Разгневаешь духа. Темноволосая чародейка хмыкнула и начала полировать блюдо, как было велено. После второго круга она неожиданно улыбнулась и под восклицания первогодков поменяла направление движения. Она взглянула в зеркало, осмотрелась по сторонам и пожала плечами. - Ну? Где ваш призрак? Он ведь должен сейчас с воем греметь цепями и рушить все вокруг. - Зря ты его разозлила. - Да откуда ты знаешь? - А ты посмотри в зеркало. Чародейка поднесла блюдо к лицу и с криком швырнула его на пол. Под громкий звон металла Каспар и остальные ученики подскочили, отпрыгнув от зеркала, по которому растеклось нечто вязкое и бурое, напоминающее густую кровь. - Да, теперь он точно разозлился. Свечи вспыхнули, и огонь от них вырос на целую пядь, заколыхавшись так яростно, что даже старшекурсникам пришлось попятиться от места ритуала. В затылок одного из них прилетела чернильница, которая сама по себе слетела со стеллажа и упала рядом с кругами, начертав свой собственный. Либо организаторы были отличными актерами, либо что-то пошло не по сценарию, поэтому к двери они ломанулись сразу после Лоренца, но даже на их толчки и крики та не поддавалась. Остальные ученики с воплями заметались по маленькой комнате, пока пламя поднималось все выше, а избранные силачи ломали дверь кладовки. Каспар забился в угол с легкой радостью в душе, что такой вариант выбрал не он один. Когда ученики вымотались и приутихли, а огонь успокоился, смех за стеллажами стал громче. Старшие ученики осветили темную часть кладовки, заметив хохочущего сокурсника вместе с человеком в темной одежде. Тот снял капюшон, спровоцировав негодование юношей. - Теро, чтоб ты сдох! И ты, Квинс, вместе с ним. Когда вы решили сговориться? - Фед подал идею вас припугнуть, чтобы не учили детишек плохому, - лениво сказал Теро, поправляя длинные волосы. – Хоть я нахожу ваши плебейские развлечения вычурными, было довольно весело. - Ты чуть нас здесь не поджарил, гребаный властитель стихий! – обиженно рявкнул организатор шабаша. - А ты мне чуть голову не проломил, - толкнул Квинса ровесник, но тут же улыбнулся. Старшекурсники засмеялись, пока новички отходили от шока. Первой из младших к ним присоединилась блондинка и подняла блюдо, осмотрев его залитую поверхность. - Как вы это сделали? – восхитилась она, рассматривая незатейливое блюдо. – Тут есть полость внутри, да? - Нет, просто небольшое чудо, вынесенное с уроков Джоленты, - признался старшекурсник. - Вы умеете делать сюрпризы, но в следующем году я раскрою все ваши тайны. Она повернулась к вжавшейся в стену подруге и показала ей зеркало. - Успокойся, Марта, это просто вещественный метаморфоз и парочка потешников. Никакие призраки на тебя не гневались. Марта послала второкурсницу и, растолкав учеников, вышла из открывшейся комнаты. Захотев последовать ее примеру, Каспар выровнял дыхание и встал на ноги, все еще дрожащие в коленях. Жертвы шутки постепенно пришли в себя и тоже посмеялись, но некоторые веселья не разделили. - Вы доиграетесь, парни, - угрожающе буркнул напуганный Лоренц, вызывав новую волну хохота. – Когда-нибудь души обидятся на ваши приколы, и будет уже не смешно. Старшекурсники снова засмеялись так громко, что затряслись зыбкие полки в глубине комнаты. Их смех оборвался, когда стеллаж позади качнулся и упал вместе со своим наполнением, едва не накрыв Теро. По комнате снова прошелся общий вопль, когда упавшие мешки начали сами по себе шевелиться. Каспар зло посмотрел на шутников, но их лица выражали искреннее непонимание. Предметы поднялись в человеческий рост и, болезненно простонав, выругались. Маги сотворили свет в комнате и осветили виновника шумихи. - Мать твою, Крис, ты что там делал? - Гулял. - За стеллажами? Крис не ответил, лишь сморщил нос и, отряхнувшись от пыли, чихнул. - Как ты вообще там оказался? – с брезгливой гримасой удивился Теро. – Не помню, чтобы мы брали тебя с собой. - Нашлась-таки нечисть, откликнувшаяся на наш призыв, - пошутил другой старшекурсник, взъерошив малолетке волосы. – Ну что, мелкий бес? Ходить сквозь стены уже научился, всего ничего осталось до полной трансформации. - Вы тут вызывали нечисть? – усмехнулся Крис, увидев место якобы ритуала. Мальчишка обвел округу глазами, и те просияли, увидев Каспара. Он хитро прищурился, но без той безобидной шутливости, как его старшие собратья. - Так вы никого не призовете, - проговорил он тоном эксперта, подобрав с пола мелок. – Но, раз уж я вам все испортил, я помогу вам начать заново. - Только попробуй! Ученики повернули голову к Каспару, со смятением встретив такую бурную реакцию, а Крис довольно улыбнулся. Второгодник успокоительно положил руку на плечо новичка. - Успокойся, Каспар, - шепнул он. – Он дурачится, только и всего. - Конечно! – подтвердил тот, услышав шепот. – Давайте подурачимся вместе. Он присел на корточки, занеся мелок над шутливой руной, когда Каспар запрыгнул на него, придавив к полу. Знаток Астрала принял вызов с радостью, начав лягаться и кусаться. Драку в миниатюре быстро остановили и зачинщиков разняли. Крис продолжал смеяться вместе с остальными, когда сзади открылась спасительная дверь, и Каспар выбежал из полумрака комнаты, напомнившей ему первое испытание страхом, которое он с треском провалил. Филипп все-таки докопался до причины упавшего настроения друга и попытался его приободрить. - Те дурни любят рисковые шутки, не обращай внимания. Ни у кого и в мыслях не было призывать настоящий призрак или другого астрального гада. Никто даже приблизительно не знает, как это делается. Крис тем более. Он же обыкновенный шут, ты сам знаешь. - Шутов нельзя допускать до магии! Это не игрушка и не способ повеселиться, а они явно не видят иных назначений! Филипп хотел ответить что-то колкое и знакомое, но вовремя успел передумать и сомкнуть губы в кривую линию. - Я не зануда, - предугадал его обвинение Каспар. – Я просто… он... это была дурацкая шутка. - В прошлом году нас тоже пугали призраками. Фед мастерски двигает предметы. Блин, жаль я с вами не пошел, я бы посмотрел на фокус с зеркалом. Каспар обратил на друга взгляд исподлобья, однако тот лишь ухмыльнулся. - Привыкай, ты теперь маг. Пошли, в зале нас ждет сбитень и сюрприз от пекаря. Вечер в зале продолжился безобидным кругом рассказов. Для Каспара стало приятной неожиданностью, что старшие ребята уважали традицию поздних посиделок, совсем как неофиты. А еще это было хорошим отвлечением от гадких выходок в кладовке. Филипп рассказывал про озерную кобылу – одну из баек суеверного старика, что жил с ними по соседству. Почти все его истории, похожие на бред сумасшедшего, слагались из этих баек, которым, как казалось, не было конца, хотя Фил жил в цитадели достаточно долго, чтобы уже начать повторяться. Может, у него просто было хорошее воображение. После его байки новопосвященная чародейка рассказала свою историю про нимфу из ручья. Когда на часах уже было далеко за полночь, половина ушла спать, а вторая продолжила поиск рассказов. - Найдется еще у кого история? – спросил слушателей сокурсник Феда, оббежав круг глазами. – Может, новая книга у кого появилась? Может, новый Эвертский? - Давно из него ничего нового не было. Либо просто до нас еще не довезли. - Ладно, пускай без него. Но у кого-нибудь определенно есть новые книги. Колитесь. На призыв отозвалась ученица первого года. - Мне посылкой передали налоговый Кодекс. - Хорошо-о-о. Еще идеи есть? С дальних табуретов донеслось: - Фил, сваргань еще что-нибудь. Филипп сконфуженно потер шею и пожал плечами. - Я сегодня уже опустошил свой запас баек и залил воображалку. Извините, ребята. Все в кругу с досадой выдохнули и, создав тишину, начали усиленно думать, чем продолжить традицию. С книгами в цитадели не сказать чтобы очень туго было, но когда с огромным миром тебя разлучают толстые стены, они пользуются большим спросом, быстро прочитываясь, портясь или теряясь. Большая часть литературы в их этажной библиотеке была учебной, и раскопать в ней списанный томик с романом, приключениями, легендами или сказками было огромной удачей далеко не каждого дня. Самым популярным писателем был Фанд Эвертский, который собирал легенды с дальних земель и сочинял на их основе сказки про именитого путешественника. Говорили, что этот писатель бывал даже там, куда могла пройти лишь бесплотная душа. Скорее всего, врали, но звучало все равно интригующе. Помимо книг в кругу рассказчиков ценились все, кто умели красиво ворочать языком, обладая при этом либо интересными историями, либо хорошей фантазией. В дни, когда не было ни одного бумажного оружия против скуки, принимались все услышанные байки, странности, сплетни, выдумки, истории из своей или чужой жизни. Каспару нравилось слушать даже детские нелепицы и страшилки в кругу неофитов, хотя сам он никогда в роли рассказчика не выступал. Возможно, к лучшему: истории у него не отличались счастливым концом. Тишину рассуждений прервали, обратившись к относительно новому лицу в цитадели с родовой руной на щеке. - Реко, расскажи про свою деревню. Про то, как вы там жили. - Да нормально мы жили, - смутился тот, когда на него уставились все присутствующие. - Вы там реально идолам поклонялись? - Приходилось. Если живешь в общине, надо следовать всем традициям. Но были те, кто уходили. Правда, они возвращались. – Реко поморщился. – Их выгоняли из городов, не веря, что они могут принять Начала. - Вас там сколько было? Человек тридцать, сорок? - Двадцать шесть. Шесть семей. - Кому вы поклонялись? - Тулвиру – трехглазому волку. - И вы ему жертвы приносили? - Ну да. - Прямо людей? - Что? Нет! Кровавую жертву просят очень редкие идолы, и то это обычно кролик или птица. На крупные торжества олень или хищник. Но мы носили ягоды и перья. - А я слышал, есть такие идолы, которые людей требуют. - Я таких не знаю, - надулся Реко, отвернувшись к выходу. – Если это единственное, о чем вы хотите поговорить, то я пошел. - Погоди! У вашего народа наверняка есть целая куча преданий. Расскажи что-нибудь. - Наши байки мало чем отличаются от тех, что рассказал Филипп. - Ну да, грибы-то в лесах одинаковые. Реко посмеялся вместе со всеми и безразлично пожал плечами. - Могу рассказать про Великий Цветок. У нас верят, что именно благодаря ему мы обладаем даром. Он якобы напитался божественной силы и от ее переизбытка лопнул, выпустив пыльцу, которая осела в избранных, чтобы те несли слово богов и их частицу. - Подожди, - почесал затылок Филипп. – Так, по-вашему, нас тут всех опылил какой-то цветок? Некоторые ученики прыснули, получив зрительный укор от старосты. - Цветок – это все же романтично. У нас трактуют дар как проклятье или болезнь, - вздохнула старшая ученица. - Болезнь, которую разнес ваш народ, - без стеснения подхватил другой подросток. – Якобы все началось с инйордов, а потом перешло ко всем их потомкам. - Тогда почему не все эгиры – маги? – вступила с ним в спор ученица. - У некоторых есть сопротивляемость. Староста оборвал их неприятную дискуссию. - Народ, хоть немного фильтруйте все бредовые версии, которые слышите. Давайте не будем объявлять войну Реко и его роду. - Я не обижаюсь, - добродушно сказал Реко. – Мы каких только версий не слышали от деревенских соседей. Хотя в наш цветок я тоже не верю. Мне нравится ваша версия про Хладнокровного короля. - Это не наша версия, а версия старшего магистра, - уточнил Фед. – Про Рейгана историй придумали больше, чем про весь Сторанер. То он богов призывал, то народ истреблял, то континенты новые возводил, то колдунов создавал. Разносторонняя личность была, одним словом. Каспар слегка скривился: если начнут делиться легендами о подвигах кровавого тирана, ночных кошмаров ему точно не избежать. История Рейгана вообще была знаковой для их королевства и кантона в целом, хотя это была явно не та история, которой следовало гордиться. Ее главного героя обычно упоминали в беседе, когда речь заходила о грехах родного кантона или же о его небывалой силе. Рейган смог устрашить даже великую империю на западе, что уж говорить о том, что он творил в кантоне Калтенлинд. - И ты тоже веришь в это? – удивленно спросил Феда сокурсник. – В то, что он собрал армию воинов и обратил их в полоумных колдунов против их воли? - Я верю, что он связался с Астралом и принес оттуда магию. И души умерших, и бесов, и демонов и прочих мерзких духов, от которых пошли все беды. В том, что я сейчас сижу за тысячи верст от дома в холоде и сырости, мне куда проще винить реального человека, чем упавшую комету, эксперимент восточных ученых, божью кару или переопыленный цветок. На счастье Каспара, про Рейгана рассказывать не стали, но его радость длилась ровно до того момента, пока на место одной страшилки не нашлась другая. - Реко, расскажи про одержимого из вашей общины, - попросил его друг. Реко замялся и вжал голову в плечи. - Это не очень веселая история. - Зато интересная. И таинственная. И ее точно никто здесь не знает. Расскажи, что с ним случилось. - Он был нашим знахарем. Он как-то пошел за травами далеко на юг, где якобы услышал голос бога. Это был не Тулвир и никто другой из идолов, поэтому старейшина ему не поверил. Знахарь говорил, к нему обращались будто из воздуха между двумя дубами. Бог попросил его принести наш священный камень, и тот выкрал его из святилища и унес. Не знаю, что он с ним сделал, но камень мы нашли расколотым и пустым. - В смысле пустым? Что это за камень? - Он со священной скалы. От таких камней идет тепло, а рядом с одаренными они светятся, но после случившегося он стал обычным. А знахарь стал другим. Он постоянно твердил, что несет слово истинного бога, оскорблял старейшину и Тулвира. Он продолжал поклоняться своему богу, разговаривал с ним, уходя по ночам вглубь леса, а потом начал разговаривать сам с собой. Он и раньше был немного с чудинкой, но не до такой степени. Старейшина еще тогда подумал на духа-лжеца, но наша община плохо разбиралась в астральном мире. Наш Ян-Тадебе ушел слишком рано и не успел поделиться знаниями. Мы пытались помочь очистительными ритуалами, но они не помогали. В итоге старейшина велел всем вести себя как обычно, чтобы не злить духа. Мы бы все равно не смогли дать ему отпор. А знахарь все больше поддавался его влиянию. Он пропускал работу. Пропускал молитвы и торжества, становился все более скрытным, все чаще игнорировал нас или обзывал. Через месяц он открыто над нами потешался. Он стал таким неприятным, что мог испортить застолье, просто появившись на нем. Потом он начал так странно разговаривать, что даже старейшина перестал его понимать. Он говорил про бога из огня и света, про тьму, в которой мы ничего не видим, и прочую несуразицу. Еще через месяц он вообще перестал быть на себя похож. Даже внешне. Когда жить с ним стало невыносимо, старейшина его изгнал. Мы надеялись, что он поборет лживого духа или сгинет в лесу, но тот гад пошел в город и… не знаю, как он это сделал. Он убил местного ордфора, наверное, потому что тот не хотел пускать его в город, убил его стражу, даже его жену. - Один? - Да. Мы вели мирную жизнь в общине, никто из нас драться не умел, поэтому непонятно, как он это сделал. - Наверное, заклинание применил сложное. - В том и дело. Он не был колдуном. Я был единственным одаренным в общине. - Его поймали? - Да. В город пришли ревнители. Наверное, они убили его, а потом пришли к нам на поиски виновных. Губы Реко задрожали, и он зажмурился. - Они сказали, что виноват я, но я ничего не делал! Я так и не понял, в чем меня обвинили и почему силой отправили сюда! Он отвернулся, вытерев слезы о плечо, и замолчал. Вежливо выждав минуту, Фед подал голос. - Они подумали, ты вызвал демона и отдал ему другое тело взамен на силу. Так делают чернокнижники. - Но я не чернокнижник! Я не знаю, как вызывать духов! - Ваш знахарь тоже вряд ли знал, - осторожно добавила юная чародейка. – Я думала, их специально надо вызывать через портал. - Существуют места, где эти порталы уже есть, - пояснил староста. – Нужно только большое везение, чтобы наткнуться на него и попасть под влияние. - Если даже обычные люди могут стать одержимыми, почему все всегда на нас валят? – проворчал рыжий паренек. – Если под влиянием и обычные люди могут колдовать, почему мы до сих пор основная угроза? Всезнающий староста слишком долго придумывал ответ, и его перебила новопосвященная ученица. - А вы видели кого-нибудь из Астрала? – вдруг спросила она. Старшекурсники переглянулись между собой, а Фед нахмурился. - Нет. И по-хорошему видеть мы их не должны. Если вы атакуете учителей вопросами о демонах, призраках и прочих тварях, ни они, ни ревнители не накажут вас за интерес, но проявлять его тоже стоит очень осторожно. Всякое случается. Нависла пауза, в которой Каспар прочувствовал что-то зловещее. Чтобы не заканчивать круг рассказов на такой ноте, Фед сам принял пост спикера и рассказал легенду, как появился Слеттенский пустырь. Опять-таки, все было связано с Рейганом и его военными походами. Каспар не дослушал историю. Почувствовав, как начинают сами по себе закрываться глаза, он тихо покинул зал и вышел в коридор, где неожиданно столкнулся с Крисом, который был рад напугать его еще раз. - Ты что-то хотел? – тепло улыбнулся Каспар, шумно выдохнув. - Попросить прощения. Я напугал тебя ритуалом, мне очень-преочень жаль. Это была просто неудачная шутка. - Да, знаю. Мне тоже стоит извиниться. Я слишком остро отреагировал, а еще сказал много неприятных слов ранее, хотя ничего толком о тебе не знаю. - Значит, мир? Каспар осторожно кивнул, и мальчишка радостно потряс его руку. - Тогда до встречи на учебе. - Ты вернул Джитте книгу? Радость слегка померкла в его ярких глазах, и он прищурился. - Да. Я работаю над этим. Он ускакал прочь, и Каспар предпочел не запоминать вторую фразу его ответа. Он вернулся в покои, где просидел с художественной литературой не более пяти минут и быстро отошел ко сну, где ему представилась завтрашняя учеба. Первый урок был вводным. Им пояснили, какие школы магии они будут изучать и какие будут объединять для достижения нового эффекта. Второй урок Каспар провел в новом кабинете второго коридора, где им показали постановку пальцев и рисунки символа первого заклинания. Первым блюдом им предложили школу стихии и заклинание холода. Тщательно перерисовав все детали, он начал пытаться изобразить фигуру в воздухе, и она начала прорисовываться светло-синей линией. Однако движения выходили прерывистыми и неточными, поэтому фигура быстро распадалась, не доходя до завершения. Относительно плавный чертеж получился лишь после восьмой попытки. Не ожидавший таких трудностей на ровном месте вспотевший Каспар повернул голову вправо, где в соседнем ряду Филипп легким движением пальцев и кисти вырисовал тот же символ и удерживал его около десяти мигов, прежде чем линия растаяла. Подросток воодушевился и постарался придать своей кисти такую же свободную гибкость. Вышло несколько неаккуратно, хоть быстро и непрерывно, а символ исчез сразу же, сколько его ни пытались удержать. Пока Каспар, как прочие первогодки, возился с непослушной линией, их преподаватель помогал более опытным ученикам с улучшением заклинания. Потом, дав рукам отдохнуть, их стали учить правильному произношению заклинания. Хотя на первый взгляд слово показалось самым обыкновенным, выговорить его «правильно» ни у одного новоиспеченного ученика не проучилось. Каспар чуть не сломал язык, прежде чем учитель снисходительно сказал: «Пойдет». Новичков успокоили тем, что, когда маг добьется идеального выполнения заклинания вслух, он сможет применять его бессловесную форму. По словам Филиппа, это было раз плюнуть, но у него пока не получилось. Когда у Каспара и остальных учеников начали трястись руки, а язык заплетаться, занятие закончилось. Следующий час они отдыхали на занятии контроля, а потом учитель Хейн (по светло-зеленому палантину на его светлом одеянии Каспар заключил, что он был эрудитом) разделил всех учеников на три группы. Первая, в которую входили первогодки и второгодники, должна была идти на тренировочное поле. Вторая с учащимися третьего и четвертого года шла с Джиттой по своему расписанию. Ученики пятого и шестого года обучения несколько месяцев посещали групповые занятия по выбору. Хейн собрал в общем зале младшую группу и повел ее на первый этаж. По бокам строй сопровождали ревнители в зачарованных пластинах на груди, и подросток думал о том, как им не тяжело весь день таскать на себе столько металла. Замыкала строй худенькая Лиена. Каспар встречал лишь пару-тройку таких, как она или Реко. Они принадлежали к эгирам, древнему роду идолопоклонников, пришедших с северо-востока. Внешне от обычных жителей Сторанера они отличались разве что лицом. Их черты были острее, кожа более гладкой, брови более тонкими и прямыми, глаза были чуть уже нормы, а правую щеку украшала традиционно выжженная руна. В цитадели к эгирам все относились спокойно: все-таки все здешние обитатели были изгоями так или иначе, хотя иногда неофиты из городов кривились при виде учителя Лиены, как и приезжие ревнители. Возможно, не все эгиры поклонялись идолам, проклинали Начала и занимались страшными ритуалами, принося в жертву младенцев под кровавой луной, но достойного места в Сторанере для них не было, ибо «…земля, созданная Творцом, кормит лишь истинно верующих, а души, запятнанные идолом, не могут очиститься ни молитвами, ни постами, и закрыты они для Творца и даров его…». Каспару нравились не все главы в священном писании, но кто он такой, чтобы спорить с богом. Да и кто знает, что на уме у этих идолопоклонников, недаром среди знакомых Каспара негласно бытует мнение, что ждать от эгира можно чего угодно. Лиена шестым чувством ощутила на себе взгляд Каспара и повернулась к нему, мельком улыбнувшись, чем заметно огорошила. Один из ревнителей придержал споткнувшегося ученика и грубо промычал: - Под ноги себе смотри, чудотворец недоваренный. Обойдя внутренний двор на первом этаже, их завели в большой зал для практики. Свет из узких окон бил такой яркий, что первые минуты приходилось долго моргать, потирая слезившиеся глаза. Их строй распустили, и ревнители отошли в сторону, дав и ученикам, и учителям вздохнуть спокойно. Филипп подошел к усмиряющему резь в глазах другу, протянув ему свой не первой свежести платок. - Это из-за снега, - пояснил Фил и сам воспользовался отвергнутым предметом. – Я сегодня в окно смотрел, так там все белым-бело. Сейчас бы нырнуть в какой-нибудь сугроб. - Заболеешь и проведешь декаду в госпитале. У тебя и так вечный насморк. - Ты мыслишь слишком приземленно. Может, нас хоть в этом году пустят куда-нибудь. Нельзя же нас в четырех стенах вечно держать. Даже скот гулять выпускают. - Скот обратно возвращается, - заметил подошедший Фед, - а вот тебя могут не досчитаться после выпаса, особенно зимой. – Твой год будет выгуливаться ближе к лету по территории цитадели, с третьего года можно будет ездить в Ванген, но только при идеальном послушании. Имей в виду, Фил. Староста прошел мимо, заняв позицию для отработки. Пока группа выстраивалась в шеренгу, Каспар наклонился к другу. - А на каком курсе Фед? - Сестой посол, - ответил тот, уткнувшись в платок. - Тогда что он здесь делает? Он же должен быть со своей группой. Фил смачно высморкался и с облегчением вздохнул. - Фед, как староста, может ходить с любой группой. Он часто помогает учителям следить за новичками. Эх, уже в следующем году съедет наш товарищ наверх, к адептам. Скучно без него будет. - Он, наверное, уже многое умеет. - Он профи в своих ветках. В школе управления он преуспел. Школа воздействия тоже неплохо у него выходит, остальное не выше среднего. - Ты уже проходил что-то из этого? - Самый мизер. Мы прошли успокоение, защиту и бодрость, пару модификаций, а до школы управления я еще не дорос. Не смотри на меня так, я почти ничего из этого не умею. - А какие еще школы ты успел пройти? - Кое-что из школы стихии. Еще из школы созидания пару заклинаний, потом расскажу. Лиена использовала свой безотказный прием, и после трех хлопков разговоры утихли. Вперед выступил учитель Хейн. - Сегодня вам демонстрировали заклинание холода, - эхом разнесся по залу его баритон. – Для кого-то оно было новым, кто-то уже умеет пускать его в ход. Пусть первыми начнут умеющие и покажут новеньким, потом попробуют вторые. При рисовании символа видимой линии, как в кабинете, не будет. Это было сделано для простоты запоминания. Вам придется ориентироваться на ощущения. Последний звук заклинания должен совпасть с началом движения руки. Если вы попали, вы почувствуете энергию на кончиках пальцев, ими рисуете символ и стараетесь, чтобы энергия не пропадала до конца рисования. По завершении вы расслабляете пальцы, не дергаете руку, а просто расслабляете, отпуская скопленную энергию. Может появиться неприятное покалывание, но оно пройдет, не пугайтесь. Хейн принял из рук Лиены сосуд с водой, выставив его перед собой, как делал это на теории. Он четко произнес короткое слово, медленно продемонстрировал начертание фигуры и быстро прикоснулся к сосуду. Каспар не отличался хорошим зрением, поэтому существенных изменений внутри кувшина не увидел. Когда учитель перевернул сосуд, не проронив ни капли, принцип действия стал ясен. Он отдал реквизит девушке, продолжив: - Склянки с водой лежат в ящиках позади вас. Не смущайтесь говорить слова вслух, так вы лучше почувствуете момент, когда подключить руки. Я… мы по ходу будем называть ошибки. Приступайте. Все быстро разобрали простецкий реквизит, встав небольшими группами. Каспар повернулся к другу. - Давай, великий магистр. Покажи мне магию. Филипп отошел подальше, начав разминать кисти. Рядом с Каспаром встали другие недавние ученики, и мимика на пластичном лице Филиппа оживилась еще больше: он не ожидал такого наплыва зрителей. Заклинание он пробурчал себе под нос, разочаровав новичков. Несмотря на публику, его пальцы скользили по воздуху с неизменной простотой и изящностью. Линия в воздухе больше не появлялась, но рисование вслепую не доставило магу проблем. Он прикоснулся пальцами к склянке, и вода в ней моментально замерзла, вырисовав причудливые кристаллы. Повертев в руках склянку с бездвижным содержимым, он насладился приглушенными восхищениями. - Как здорово, - раздалось у уха Каспара. Рядом оказалась темноволосая заклинательница, которую он уже видел. Кажется, ее звали Марта. Засмотревшись, подросток не заметил, как в группу вернулся Филипп, выставив вместо себя другого показушника, и, подойдя сбоку, подло залез рукой под воротник. Каспар пискнул от неожиданности, еле отбившись от ледяных рук. - Освежился? Твоя очередь меня удивлять. Поправив воротник, новичок неуверенно осмотрел группы, где каждый пытался заставить воду повиноваться. Среди них высматривался высокий учитель-эрудит, исправлявший учеников по мере возможностей. Лиена тоже периодически мелькала среди ближних групп. Каспару было бы проще, не будь здесь столько людей, которые на долю мига могли отвлечься от своих дел и невзначай стать свидетелями его позора. Но в стоянии столбом тоже не было ничего похвального, поэтому он принял стойку, как их учили на подготовительных курсах, вызвав у друга приступ разнобойного подергивания всех мышц на лице. - Если хочешь посмеяться, отвернись и сделай это, - настоял он. – Поверь, мне так будет проще сосредоточиться. - Ты что, на танцевальную дуэль кого-то вызываешь? – продолжал мешать Фил. – Расслабься, тут не нужно мудрить. Встань, как тебе удобно. Каспар скривил губу в напряженных попытках сохранить равновесие и упрямо буркнул себе под нос: - Это правильная стойка. - Если встанешь так, свалишься спустя полминуты. Очень не вовремя подошла Лиена, выбрав Каспара объектом помощи. - Ваш друг прав, вы должны встать в удобную позицию. - Тогда зачем мы изучали позы по Энгелю? В ответ на раздражение Лиена скрестила руки на груди и закатила глаза. - Ну, мы ведь должны как-то использовать ту бурду, что написали пять столетий назад и назвали основной программой. Каспар проводил годы основной программы, обидно растраченные впустую, невидимой слезой и встал нормально, выставив левую руку со склянкой перед собой. После дыхательного упражнения, специально удлиненного, маг с досадой отметил, что учитель осталась стоять рядом, посматривая на других. Каспар приготовился, но снова замялся, когда Лиена устремила все внимание на него. Пройдя через этап смирения и приняв его, он открыл рот, но сжал зубы, когда опять увидел подергивания на лице Филиппа. Эрудит быстро нашла одну из причин задержки и ликвидировала ее, отвернув спиной. Теперь не на кого было ссылаться, и Каспар пробормотал слово, начав движение руками. Никакого ощущения энергии по ним не пробежало, что было вполне ожидаемо. - Вслух, - поправила его Лиена. – И не отвлекайся на левую руку, забудь про склянку и нужный результат. Про остальных вокруг – тем более. Просто почувствуй. Каспар сделал, как его просили, но опять неудача. Даже после третьей неудачной попытки учитель не сходила с места, только комментировала ошибки рядом стоящих и снова останавливалась на нем. Только после четвертого провала Каспару повезло: Лиену позвал Хейн. - Слава Творцу, - выдохнул подросток. – Мне гораздо спокойнее, когда на меня не смотрят, как на экспонат. - Тебе рано или поздно придется привыкнуть, - озвучил нерушимую истину Филипп и с легкостью заморозил еще одну склянку, отбросив ее к отработанным материалам. – Мне тоже отвернуться? - Нет, если не будешь смеяться. - Давай уже. На пятой попытке Каспар запоздал со вступлением рук, на шестой исковеркал звуки. Лишь на седьмой он почувствовал, как слабое напряжение прошло от кисти к пальцам, но он потерял его, не доведя символ и до половины. Каспар так и не смог взять в толк, как такие простые движения могут быть такими сложными. Если у него появились проблемы на этой стадии, о его мечте пройти все ускоренным курсом можно было забыть. Кого-нибудь другого на его месте могло начать это злить, и эта яркая эмоция вполне могла улучшить результат, но Каспар не умел качественно злиться и быстро уступал место унынию. Знай об этом система испытаний, она бы никогда не допустила к магии такого слабака. Мимо прошел Фед, с видом состоявшегося учителя держа в руках свежезамороженные склянки. - Как успехи? – ради галочки поинтересовался он. - Боюсь, этого ученика придется оставить на второй год, - с сожалением сказал Фил, встав в величественную позу преподавателя. - Жаль, а на первый взгляд показался способным, - подхватил тот. - Как горек плод разочарования. - Прекратите меня отвлекать! - пискнул Каспар. Он снова принялся за начертание в воздухе, стараясь не смотреть на веселые лица товарищей. Они продолжал перекидываться подколами, которые Каспар силился не слушать, когда раздался звук разбившегося стекла, переведя на себя все внимание. Темноволосая заклинательница быстро отряхнула с одеяния прозрачные осколки и, конфузливо улыбнувшись, отмахнулась. Отмахнуться от старосты у нее не вышло, и он подошел к ней первым. - Что случилось? Она снова виновато улыбнулась. - А, все в порядке. Что-то не то наделала, и она взорвалась. Она убрала оставшиеся кусочки льда и стекла с одежды, а Фед покачал головой. - Вряд ли здесь есть твоя вина. Тебе, возможно, попалась полная склянка, - сумничал он. – Ты поранилась? Марта спрятала левую руку за спину, но пришлось показать. На ладони параллельно шли два неглубоких пореза, из которых сочилась кровь. - Аккуратней с руками, - попрекнул ее староста. – Они для любого человека кормильцы, а для мага – вообще вся жизнь. Надо бы перевязать. - У меня есть платок, - оживился Филипп, вытаскивая свое сокровище, но Каспар вовремя остановил его порыв. - Не надо, я лучше свой поищу. - Только не говорите учителям, - попросила ученица. – Не хочу пропускать занятие из-за такой мелочи. Не найдя в ситуации ничего чрезвычайного, Фед сделал вид, что ничего не произошло, забрав с собой Филиппа как помощника, а на Каспара возложив оказание первой помощи. Подросток завязал чистую тряпицу на руке пострадавшей, мимолетом глянув на Филиппа, и тот игриво подмигнул. Лучше бы не смотрел. - Спасибо. Марта оценила аккуратную повязку и улыбнулась, отчего Каспар неохотно признал, что сейчас был бы рад ледяным рукам за воротником. Чародейка не отходила и выжидающе смотрела на него, а он понятия не имел, чего она ждет. Подыскав наиболее логичный выход, он задал вопрос: - Тебе точно не больно? - Все в порядке. Ты Каспар, да? Ты был вчера на той шутке с призраками, хотя я была уверена, что ты не пойдешь. Ребята, конечно, странно развлекаются, но было довольно забавно. Жаль, что я ушла так рано. Просто это жуткое зеркало… понимаешь? - Ну да… - Линда сказала, ты там чуть не задушил кого-то. Ты так сильно испугался? Каспар прокряхтел что-то невнятное даже для себя, и Марта вскинула бровь. - Ты всегда какой-то мрачный и чересчур серьезный. Будь проще. Она отошла к коробке с реквизитом и продолжила упражнение. Полет по поднебесью закончился давно, но приземление прочувствовалось только сейчас. Разочарованный в себе и в жизни Каспар вернулся к своей склянке, хотя колдовать сейчас можно было не пробовать. В доказательство его заклинание опять сорвалось в самом разгаре. Рядом проскакал малолетний хулиган в подшитом и подрезанном одеянии, замедлившись у предмета насмешек. - Что, Каспар, двойной облом? Ни таланта, ни интрижки? - Уйди. Мальчишка предсказуемо не послушался и подошел к Каспару еще ближе, посмотрев на его склянку. Подросток принялся за дыхательные упражнения. - В покорении стихии ты не сильно продвинулся, - подметил бандит, а потом схватил правую руку Каспара и потряс. – Не напрягай ее так, иначе заклинание срываться будет, мне Лиена говорила. Ты руки-то развивай, они тебе еще пригодятся… в твоей-то ситуации. Каспар вырвал руку. Основы медитации не помогли. - А ну смотался отсюда! - Я вообще-то помочь хотел. Глаза юнца наполнились обидой, а уголки рта поползли вверх. Спустя миг его уже и след простыл, и Каспар остался наедине со склянкой. В зал отдыха кто-то очень кстати принес чайник с неизменным травяным отваром. Пить лишний раз вяжущий и дурно пахнущий напиток Каспару не хотелось, он взял чашку, чтобы погреть руки. Под конец занятия у него получилось довести энергию до конца и преобразовать ее в холод, но подействовать на склянку не вышло. Руки сразу закоченели, а правая покрылась инеем, который удивительно долго держался даже в теплом помещении. Лишь после отогрева перед камином в общем зале он сдал позиции. Всезнающий Фед пояснил, что магическая стихия – вещь непредсказуемая: может сойти на нет за мгновение, а может держаться намного дольше естественной, но обязательно доведет дело до конца. Поэтому цикл по заклинаниям тепла, особенно горения, учителя стараются отодвинуть как можно дальше. Был случай трехлетней давности, когда на тренировке одна девушка не справилась с силой и случайно подожгла волосы соседке. Огонь, несмотря на все попытки его потушить, горел до тех пор, пока гореть стало нечему. - Жаль, у нее были очень красивые волосы, - без особого сожаления сказал Фед, откусив подсохшую корку. – Удивительно, что она так легко отделалась. - Ты уже проходил это заклинание? – спросил Каспар, тоже залезши в корзину с сухарями. - А кто, по-твоему, вам чайник постоянно кипятит? Но это все глупости. Уровень тепла скоро и второй курс начнет изучать, искра будет на третьем, а вот истинный огонь только на пятом. - Я думал, вне тренировочной площадки нельзя колдовать. - По идее, нельзя. Поэтому ревнителям лучше не попадаться. Особенно с такими занятиями, которые вы проводили вчера. – Фед наклонился к уху новичка. – Если заметишь, что те остряки опять планируют нечто в том же духе, предупреди меня, лады? Не хочу, чтобы это плохо кончилось. Их шутки могут не понять. Каспар кивнул, поневоле вздрогнув. Видимо, староста заметил это и сменил тему на ту, что нравилась новичку. - На второй разминке младшие и старшие курсы будут практиковаться вместе. Если попросите преподавателя, он покажет вам заклинание, которое будем практиковать мы. - Что за заклинание? - Увидишь. Оно объединяет школу стихии и созидания. Я не объясню тебе так, как это сделает Хейн. - Если есть школа созидания, по логике должна быть разрушения, но нам о ней не говорили. - Наша цитадель ей не обучает. Ее считают непригодной для общественной пользы. Ее изучают в цитадели Телли. Там много что изучают, поэтому наше захолустье ей не ровня. Про тамошнюю систему тебе охотно расскажет Фил, ты еще укрытие у меня запросишь. - А кроме Телли есть еще какие-нибудь цитадели? - Не слышал. Знаю, по всему кантону разбросаны мелкие изолированные школы, но ничего грандиозного они из себя не представляют. - И везде так же строго? Фед пожал плечами, вежливо подлив в кружку Каспара горячую жидкость желто-зеленого цвета. Тот тоже проявил вежливость и отхлебнул из чашки. Кончик языка мгновенно обожгло кипятком, а корень – жуткой горечью, и ученик уверенно поставил чашку на стол. - На вкус не очень, зато бодрит, - довольно изрек Фед. – Потом сделаю что-нибудь из черноплодки или ревеня. Может, наконец, удастся угодить большинству. Жаль, нет подходящих заклинаний. Хотя, если модифицировать тепло, может получиться брожение. Может, если применить еще что-то из давления… Фед погрузился в мысли, тихо бормоча себе под нос варианты, и Каспар посмотрел в сторону Филиппа, который вдохновленно рассказывал одну из бесчисленных баек. Толпа слушателей вокруг него стала больше, а его мимика и жесты еще непринужденнее. Даже высокомерный Теро снизошел до улыбки, когда Фил перешел на шутки. Если бы он родился обычным ребенком, ему была бы дорога в актеры или трактирные сказители, и гнусавость голоса сыграла бы ему на руку. А если бы Каспар родился обычным… погоду бы это не сделало. Он был бы еще более жалким, чем сейчас, а семья бы все равно придумала способ от него избавиться. И тогда все было бы во сто крат хуже. У столов завязался разговор на повышенных тонах, и староста направился туда, а его место занял голубоглазый подросток, вынужденно окружив себя стайкой поклонниц. Чтобы не мешаться, Каспар пересел ближе к другу и дождался, когда тот сделает перерыв. - Кажется, наш староста хочет сделать вино, - посмеялся он, на что Филипп закатил глаза. - Ох, опять. Это его величайшая мечта – сварить бухло с помощью магии. Благое дело, но он чересчур мудрит. Мог бы просто попытаться превратить воду в вино. - А разве есть такое заклинание? - Должно быть. Лиена же как-то напивается все время. Фил придвинулся ближе и перешел на шепот, искоса поглядывая на Реко. - Мне кажется, это их родовой секрет. У эгиров всегда найдутся тайные заклинания. Надо будет вынюхать у них. С тренировки вернулась вторая группа, заняв все свободные места в зале. Между высокими девицами, юношами и подростками вылавировал низенький на их фоне Крис. Каспар осторожно подвинул свой пуф ближе к стене, чтобы любитель подколов не увидел его. Ему повезло: мальчишка выбрал другую жертву, подойдя к Теро. - Не отвлекаю тебя, королевна? – намекнул на вежливость мальчик. Теро возвел очи к потолку и издал показушный вздох. Юнец продолжил непривычно вежливым тоном. - Если ты не захотел разбирать мои вещи, мог бы просто закинуть их на мою койку, я бы не рассердился. Где мой мешок? - Поищи в округе. Ты знаешь здешние уголки лучше любой крысы, у тебя проблем не возникнет. - Ты обиделся, когда я назвал тебя мальчиком-девочкой? Прости, я был не прав. На мальчика ты не тянешь, а назвать тебя девочкой – оскорбить всех женщин мира. Я извинился, теперь ты перестань задирать нос. Где мой мешок? Теро с дружками ухмыльнулись. Сам он неспешно сделал глоток из кружки и, приняв позу задумчивости, протянул: - Дам тебе подсказку. Он там, где ты своими двумя аршинами вряд ли дотянешься. Между ребятами, посвященными в тайну, снова пробежался смешок. - Ладно, - прищурился Крис. – Спасибо за подсказку. Он изобразил поклон с довольно странным реверансом и быстро удалился из зала. Каспар тоже удалился в библиотеку, поэтому не услышал, как возмущался Теро, пытаясь вывалить из чашки застывшую жижу. На полпути к библиотеке подростка перехватила загруженная Джитта. Склянки на ее двухэтажном подносе зазвенели от резкой остановки. - Каспар, хорошо, что ты здесь, - она вручила ему сложенный лист пергамента. – Сходи в хранилище ингредиентов и принеси все по списку. Попроси служащего или ревнителя тебе помочь. Она поправила покосившиеся склянки и зашагала дальше. Поручения от учителей всегда поднимали Каспару настроение, указывая на их доверие по отношению к нему, потому он пошел выполнять указание с гордо выпяченной грудью. На лестнице у узких окон стояло много ревнителей, но все они смотрели на окружающий мир либо с нескрываемой злобой, либо с безучастностью, либо с гадливой гримасой. Подросток спустился на первый этаж и у проема с вечно запертой дверью увидел Олиса с другом. Они сидели на скамье в полутьме, будто прятались от прочих. Мечник заметил Каспара первым и громко поздоровался, отчего его товарищ подпрыгнул, рассыпав только что перетасованную колоду. - Не хотел вам мешать, - сдержал улыбку ученик. – Меня попросили сходить в хранилище. Фор вытянул лицо и вжал голову в плечи, показывая крайнюю незаинтересованность подобным делом. - Попроси писаря у склада, он все равно дурью мается. Олис проделал какой-то жест для товарища и поднялся, повернувшись к ученику. Он пошел вперед, подозвав Каспара к себе. - Какой умный, - бросил вдогонку фор, указав на разбросанные карты. – А собирать все мне и моей негнущейся спине? Олис встал полуоборотом, взмахнув рукой. Все карты слетелись в его руку и легли аккуратной колодой, а потом быстро исчезли в кармане. Проходя зал первого этажа, Каспар обратил внимание на установившуюся там суматоху. Даже писарь, который взаправду нечасто что-либо делал, сейчас был завален длиннющими пергаментами, свисавшими со стола и уходившими куда-то в угол. У входа в подвал подросток различил незнакомого мастера высшей магии и фор-ревнителя, бурно о чем-то спорящих. У мечника сверкал массивный доспех с красивой гравировкой и позолоченными вставками, а в руках он держал начищенный шлем. Такой броской формы юный маг еще не видел. Он вопросительно посмотрел на идущего по правый бок Олиса. Тот тоже глянул на мечника, но только вздохнул и ускорился, обойдя священников и служащих, столпившихся у огромной доски со сложным чертежом непонятно чего. Охранник хранилища, осмотрев список Джитты, сказал идти в крайнее левое помещение и отступил от входа. Внутри разбегались глаза от всякой всячины, и Каспар бы точно засмотрелся и потерялся между бесконечными рядами, если бы не тащивший его в правильном направлении ревнитель. Когда они оказались у нужных полок, Олис указал на вытащенные из кармана карты, покачав указательным пальцем. - Не волнуйтесь, я никому не скажу, - пообещал подросток. – Хотя мне кажется, мастер Агнесса уже знает. Она просто все знает. Олис горько вздохнул, взял пустой ящик и поставил его на стол, начав сверяться со списком. Каспар тоже попытался посодействовать, но почерк Джитты могли разобрать только избранные, к тому же он вряд ли знал названия всех ингредиентов. Даже эта сравнительно небольшая комнатка хранилища поражала разнообразием предметов. Алфавитного порядка, сортировки по виду, происхождению и прочему, что воображал Каспар, здесь не было, поэтому, как Олис ловко ориентировался среди такого беспорядка, было загадкой. На крючках сушились травы, цветы и коренья, в банках плавали они же, замоченные разноцветными растворами. Из полуоткрытых ящиков выглядывали сушеные плоды, в сетчатых мешках висели ягоды и сушеные лепестки причудливой окраски и формы. В шкафах стояли банки, где глухо бились о стенки серые мотыльки и светлячки. На длинном столе в ряд стояли ступы, источая резкие ароматы заготовленных порошков. Больше всего внимание привлекал шкаф с готовыми зельями в маленьких аккуратных флаконах и склянках разных цветов. Руки так и тянулись до какой-нибудь затейливой вещицы, но Каспар поборол свое желание. Из-за ряда снова вынырнул Олис, составив в ящик партию склянок с одной единственной морщинистой горошиной внутри. - А вы знаете, почему внизу такой переполох? – спросил Каспар, осторожно рассмотрев склянки. Ревнитель задумался на миг, потом сбегал вглубь рядов, вернувшись с оторванным клочком пергамента и куском графита. Он быстро накарябал ответ и выставил пергамент на обозрение. - Перестановка, - еле разобрал слово Каспар; теперь ему стало ясно, что гения каллиграфии может понять только его собрат. – Тогда понятно. А кто стоял рядом с мастером у подвала? Ревнитель навесу нацарапал: «Капитан», и потом добавил: «Уходит в отставку». Про капитана ревнителей Каспар толком ничего не знал, но по печальному лицу Олиса понял, что тот был неплохим начальником. - А вы когда-нибудь видели генерала-архиерея? А главного магистра? На оба вопроса Олис отрицательно помотал головой и продолжил пополнять ящик. У подростка появилось много вопросов о ревнителях, о жизни самого Олиса, но получить от него ответ – все равно что заставить писать мемуары. Расспрашивать его товарища-мечника тоже не хотелось: он говорил слишком много, и, если его краткий рассказ о часовом дежурстве занимал примерно столько же времени, о жизни в целом его нельзя было спрашивать. Сформировав вопрос с предположительно коротким ответом, Каспар заглянул в дальний ряд, где хозяйничал маг. Ревнитель набирал заполненные порошками маленькие склянки, заворачивая по три в платок. Подросток опять отвлекся на большой трещащий и гудящий сосуд, который слабо заискрился синим, когда юный маг подошел ближе. В этом ряду все составляющие: порошки, жидкости, суспензии и твердые тела - все светились глубоким синим или насыщенным фиолетовым цветом, когда Каспар подходил близко к ним. Олис отошел от ряда, забрав два гремящих платка, и встал рядом с увлеченным учеником. - Тут столько чудесных вещей. Это все используется в зельях? Ревнитель не ответил и, подойдя к ученику, положил платки ему в карман. Открывшему рот Каспару показали клочок пергамента с надписью: «Лиене в руки». Подросток не совсем понял ситуацию, но кивнул, и Олис улыбнулся, подмигнув. В следующий миг клочок бумаги с их немногословной перепиской вспыхнул, моментально став пеплом. На эту выходку полки с ингредиентами ответили синхронным свечением, которое тут же исчезло, когда Олис с Каспаром вышли за пределы ряда. Не дожидаясь вопросов, Олис забрал заставленный ящик и направился к выходу. Увлеченный своими мыслями охранник не стал устраивать проверки, и у подростка зря тряслись поджилки. Ревнитель отдал ученику увесистый ящик и ткнул слишком беспечного на вид служащего, а сам остался у толпы прочих ревнителей, собравшихся на речь капитана. Задержаться в главном зале Каспару не удалось: служащий, резко став очень занятым, быстро потащил его прочь под свое недовольное бурчание. Пока ученик шел с ним бок о бок, набитые ворованными склянками карманы навязчиво оттягивали одежду, напоминая о тяжести проступка, который он неосознанно совершил. Маг только сейчас понял, участником каких возможных нарушений стал, и что ему за это светило. Если бы его уму хватило проворности понять это еще в хранилище, он бы ни за что не принял у Олиса эти склянки. Но в тот момент он не мог даже подумать о чем-то плохом: Олис не воспринимался как человек, способный на воровство или любое другое преступление, а, значит, тут было что-то обычное и до боли скучное. Наверное, это было поручением, простой договоренностью между ревнителем и учителем. Однако если со стороны учителя выступает Лиена, это уже хуже воспринимается как что-то обычное и до боли скучное. Все же Каспар решил пока что не накручивать и стараться вести себя как обычно. Служащий довел ученика прямо до кабинета Джитты, еще раз сверил содержимое ящика со списком и наконец оставил начинающего мага без надзора. Каспар зашел в кабинет, поставив тяжелый ящик на ближайшую ровную поверхность. Проверявшая недавние работы Джитта озвучила слова благодарности, но ученик не расслышал их: все его мысли были заняты склянками, которые ему предстояло отдать Лиене, и с которыми нужно было разобраться как можно быстрее. - Каспар, тебе понравилось хранилище? – полюбопытствовала учитель. - Да, это захватывающее место. - Ты хотел бы заниматься в лаборатории? Ученик сглотнул, удержав несвоевременную радость. Приложив усилие, он все-таки смог придать голосу равнодушие. - Да, конечно. - Тогда у меня хорошая новость: наставница Джолента набирает группу в этом году. У тебя скоро будут циклы по ботанике и природе веществ, постарайся сдать их на отлично. Тогда у тебя будут все шансы попасть к ней. Джитта ушла с головой в работу, а ученик с поклоном вышел из кабинета. Учиться вещественному метаморфозу у Джоленты было большим престижем, не говоря уже о возможности покинуть цитадель до получения положенного звания. Ученые в Калтенлинде ценились не так высоко, как в той же империи, но их с радостью брали в крупные лаборатории. Там уже любой выходец из цитадели воспринимался не как проклятое дитя Пустоты, которого постоянно нужно держать в поле зрения полка ревнителей, а как образованный человек, могущий прогрессивно мыслить. У одного из неисчислимых друзей Филиппа был знакомый, чей старший брат ухватил заветный шанс связать свою непростую судьбу с риндальскими аптеками, обеспечив себе престиж и жизнь свободного человека без нужды. Подросток уже представлял себя на его месте, а в реальности механически оказался в библиотеке. Когда он взял три тома по ботанике и сел за любимый дальний стол, в карманах зазвенело, вынудив вздрогнуть. Каспар отложил книги и положил руку на карман. Он невообразимо быстро забыл об утаенных припасах, которые еще минуту назад пугали его тюрьмой и вечной изоляцией. В библиотеке почти никого не было, поэтому ученик осторожно достал платок, выудив из него одну склянку. Внутри пересыпался порошок, сверкая синими искрами. Что это такое, Каспар понятия не имел, а должен был, если хотел попасть к ученым. Он достал из другого кармана случайно прихваченный с тренировки реквизит и вылил оттуда воду в ближайший цветочный горшок. Пересыпав с помощью кончика пера частицу порошка в мокрый сосуд, он закупорил складскую склянку, завернув обратно в платок. Реквизит же поместил во внутренний карман. Расхаживать с ворованным добром не стоило, поэтому Каспар поспешил избавиться от него, направившись к преподавательскому крылу, где должна была быть Лиена. Попросить позвать учителя не вышло: ревнитель ушел с поста, поэтому Каспар осторожно вошел в крыло. Темный коридор пустовал, слабо освещаясь факелами на одной стороне. Подросток не был уверен в правильности действий, но все-таки пошел по коридору к первой двери. Хоть он старался ступать тихо, его шаги разносились неприятным эхом, отчего внутри нарастал страх, что среди тишины кто-нибудь выскочит, и его с руганью и позором вышвырнут отсюда. Подумав постучаться в первую дверь, он различил звонкий смех, узнав голос Лиены. Вычислив его источник, он постучался и после приглашения вошел. Эрудит заметно удивилась ученику, но долго теряться не стала. - Каспар, ты вряд ли пришел устроить мне сюрприз. – Поддерживая зрительный контакт, она медленно убрала бутылку под стол. – У тебя поручение? Подросток выдавил непонятный самому себе звук, уставившись на сидящего в углу малолетнего хулигана. Учитель увидела его замешательство, пояснив: - Крис отбывает здесь наказание, так что не обращай на него внимание. Что у тебя? - Вам кое-что передали. Он осторожно выложил на стол платочные свертки. Лиена пытливо вытянула лицо и, быстро развязав незамысловатый узелок, заглянула внутрь. - От кого это? - От Олиса. - Олиса? – нахмурившись, переспросила она, но посмотрела зачем-то на Криса. – Зачем ты его приплел? - Он показался мне стоящим, - ответил мальчик. – Всех учеников обшаривают у хранилища, а к ревнителям больше доверия, особенно к такому, как он. К тому же этот калека сделает все, если просьба идет от тебя. - Нельзя так использовать людей, особенно людей хороших. Я же себе не прощу, если его поймают. - Я специально выбрал неболтливого. Они общались, не замечая хлопающего глазами Каспара. Лиена осуждающе покачала головой и, убрав со стола таинственные ингредиенты, посмотрела на подростка. - Надеюсь, ты не построил себе ужасающую историю по нашему разговору? – с веселостью подвыпившего человека спросила она. – Ты, возможно, знаешь Джоленту. Нам сократили количество выдаваемых ингредиентов с позапрошлого месяца, мы-то перебиваемся, а она не может. Ее как-то поймали за растаскивание, поэтому теперь она просит меня припрятать кое-что по мелочи. История, как видишь, скучная, и не стоит публичного представления. - Я никому не скажу. - Каспар, ради Творца, не делай такое лицо, будто черных магов скрываешь от правосудия. У тебя скоро тренировка, так что ступай и подготовься. Она с прищуром улыбнулась, и ее темные глаза вытянулись в узкие полоски, против воли напомнив Каспару об еретических душах, кровавых обрядах и непредсказуемом нраве, поэтому он быстро потерял любой интерес к деятельности педагога и покорно вышел из кабинета, закрыв дверь. За ней прошелестел голосок мальчишки и смех учителя. Подросток не без огорчения заметил, что этому нахальному бесу везло даже на наказания. Поразительная удача. В зале отдыха новичков Каспара встретил Филипп с новостью. - Не забыл, что завтра у нас начало дней визитов, причем совмещенных с неофитами? Знаешь, что это значит? - Здесь будет абсолютный хаос, и мы будем вынуждены искать укрытие на первом этаже. - Именно, - согласился Филипп и развернул самодельную карту. – У нас есть несколько вариантов, где провести время, но больше всего мне хочется вот сюда. Он ткнул в место на карте, справа от прохода, огибающего внутренний двор. - Это же читальня, - узнал место Каспар. – Нас туда не пустят, там книги от уровня адепта. - Там есть не только книги, но и свитки старше прабабушки мастера Агнессы. Причем там нет библиотекаря. Фед входит в кружок продвинутых, поэтому бывал там пару раз и говорил, что там нужные тебе книги сами тебя находят. Здорово, да? А насчет «не пустят», ты ошибаешься. Ты же был на первом этаже сегодня? - Да, там перестановка. - Поэтому им не будет дела до какой-то читальни. У меня помимо нее есть много местечек, куда стоит залезть. Я весь прошлый год составлял план первого этажа, только пока нигде не был, все тебя ждал. Так что не вздумай завтра отнекиваться, ссылаясь на правила. - Погоди, разве к тебе никто не приедет на дни визитов? Филипп аккуратно сложил карту и уселся на стол, потеснив незажженный канделябр. - Нет. Бабушке хватило прошлого года, когда кто-то из адептов оплошал с заклинанием левитации и по цитадели летали мебель, мусор и еда. Она еще тогда сказала, что ей нужно время, чтобы отойти. Мы часто переписываемся, так что потерплю. - А сестра? - Бабушка ее одну никуда не пустит. Каспар сел на большую подушку на полу, скрестив ноги. - Как ей сельская школа? Нравится? Филипп задумался и пожал плечами: - Может и нравится, однако усердием она не блещет. Она до сих пор предпочитает отправлять мне рисунки, а не письма. Думаю, им не хватает денег на учебу, хоть они мне и не говорят. - Я думал, за школу не надо платить. - У меня в деревушке нет школы как таковой. Есть только парочка добрых людей, которые бесплатно учат, но азбуку и пропись покупать надо самим. Легкая улыбка тронула губы Каспара, а сам он едва заметно вздохнул. Бабушка Филиппа относилась к редким людям с невероятно большим сердцем. Даже для него она стала почти родной. Она держала маленькое хозяйство и иногда зарабатывала тем, что продавала самодельные украшения и игрушки из бересты городским, приезжавшим насладиться природой и поглазеть на «аборигенов», а также привезти что-то из поделок в подарок для армии друзей внука. Она даже ухитрялась пересылать варенье на праздники, сразу собрав толпу гурманов среди студентов. Правда, среди ревнителей и служащих тоже нашлись ценители, поэтому заветные баночки всегда доходили только на половину объема. Несмотря на давнюю трагедию в семье Филиппа, он никогда не чувствовал себя одиноким, зная, что в родной деревне о нем всегда помнят бабушка с сестрой, и Каспар был счастлив за него, какие бы грустные мысли не посещали его самого в дни визитов. - Я со следующей декады хочу тут подработку найти, - сообщил Филипп. – Раз тем более затеяли перестановку. Буду пересылать им хотя бы по монетке. - Хорошая идея. Пожалуй, я составлю тебе компанию. - Будешь копить на дворец? - Буду тебе помогать, дурень. - Каспар, не надо. Ты же не обязан… - Согласен, не обязан, но я хочу. - Хочешь лишней маяты? – посмеялся Фил. – И кто из нас дурень? В зал заглянул староста, громко объявив о сборах первой группы на практику. - Ну, пошли, - оттолкнулся от стола Филипп. – Если в этот раз у тебя ничего не получится, я не разрешу тебе работать со мной. Мне нужны способные помощники. Старшекурсники практиковались за мутным барьером, разделяющим тренировочное поле, поэтому, чем они занимались, было не видно, какие бы позы не принимали новички. Ближе к концу практики у Каспара все-таки получилось заклинание. Аплодисментами то событие никто не встретил: Филипп был занят работой над длительностью действия. Зато его искренне поздравила Марта, что стоило месяца культа поклонения от друга. Хоть вода в склянке замерзла не полностью, подросток обрел второе дыхание, забыв об усталости. Потом Лиена начала усложнять задание, постепенно удаляя объект. Так Каспар выявил свой предел – одна пядь. Не чета шагу Марты, но все впереди. Старшие курсы закончили практику раньше и прошли сквозь тающий барьер на выход. Хейн остался помогать Лиене, а за полчаса до конца занятия внял просьбе всей младшей группы и поделился сложной программой, пока ревнители отправились к капитану. - Младшие курсы вряд ли поймут принцип действия, - начал учитель. – Вы не проходили или только начали проходить школу созидания. Это заклинание объединяет ее и школу стихии, позволяя стихию создать, а не управлять имеющейся. Например, создать снег. Вы можете со мной поспорить, мол, снег можно сделать, заморозив влагу в воздухе, но если вы пойдете по такому принципу, у вас получится пара крупиц. Мы будем мыслить масштабнее. Он сделал быстрое движение двумя руками и подкинул вверх что-то невидимое. Невидимый предмет вначале превратился в голубые точки, а потом в крупные хлопья снега, медленно слетевшие вниз на пол. - Основа здесь – известное вам заклинание заморозки, - возобновил урок эрудит после завороженных возгласов, - его рисует правая рука, а левая добавляет легкий символ спирали. Хейн показательно изобразил символ в воздухе, и он вырисовался яркой линией как в учебном кабинете. Символ действительно был легким в начертании и больше походил на завиток, чем на спираль. Каспар повторил его пальцами за спиной. - Никаких дополнительных слов не требуется. Заклинание можно рисовать и одной рукой, где ведущими будут, например, указательный и средний пальцы, а спираль изобразит большой. Главное во время заклинания представить свое творение, но представить не только в голове, но и как оно будет выглядеть в реальности. В будущем вы услышите, что школа созидания ограничивается размером вашего воображения, но это не так. Во-первых, создать возможно только существующую в мире форму, во-вторых, далеко не все формы из воображения и памяти можно качественно спроектировать в реале. Однако об этом потом. Итак, вы представили снег, его форму, цвет, запах, свойства и как можно больше мелочей. - А можно сделать фигуру из снега? – спросила незнакомая девица. - Можно, в пределах разумного размера. - А как сделать лед? – прозвучал другой звонкий голос. - Это другой уровень – тут нужно модифицировать заклинание заморозки. Модификации вы будете изучать только после успешной сдачи основ по стихиям. У вас есть несколько минут, можете попробовать, если хотите. Младшие ученики тотчас воодушевились, принявшись повторять за учителем. Каспар, обойдя разбредшихся магов, подлетел к Филу. - Ты ведь еще не изучал такое? - Официально – нет. Но в прошлом году мне показала Моргана, сделав маленькое чудо в зале отдыха. Она создала два снежных облака, из которых посыпался снег. Очень красиво и натурально. Правда, за это ее заставили декаду вычищать внутренний двор после настоящих снегопадов, но она принесла нам радость в очень тоскливый вечер. Я пытался его повторить, оставаясь после тренировок, но результат не ахти. Филипп, закрыв глаза, проделал манипуляции Хейна. В правой руке у него мелькнули голубые искры, из которых начало вырастать полупрозрачное облако. Матовым оно стать не успело и быстро рассыпалось, но восторгу Каспара не было предела. Он тщательно скопировал движения друга, и добился только занемевшей и покрытой инеем руки. На приятный сюрприз, подаренный удачей, он не рассчитывал, но попробовать стоило. - Не гонись вперед сломя голову, - посоветовал Фил. – Я видел твои достижения в заморозке. Он выдержал эффектную паузу и с наигранной надменностью произнес: - Не впечатлило. - Не впечатлило? Приятный сюрприз для Каспара явился в виде заступившейся за него Марты. - У него неплохо вышло, между прочим. На первом курсе ты вообще прогресса добился только в конце второго месяца. - И откуда же сия информация? - Подруга рассказала. Найди в себе снисходительность. - Если я ее найду – он расслабится и распустится. Заботу и материнский инстинкт перенеси на кого-нибудь другого, а моего протеже не трожь. - Протеже? Не смеши меня, ты даже слизням в наставники не годишься. Они продолжали шутливо общаться как закадычные друзья, знавшие друг друга всю жизнь, но Каспар совершенно точно знал, что Филипп не дружил с Мартой и вообще довольно мало знал о ней, чтобы так спокойно разговаривать. Они оба актерствовали и делали это так легко и непринужденно, будто занимались этим всю жизнь и имели в роду минимум три поколения театралов. Если Филипп давно сложил о себе такое мнение, то вот о его близнеце женского пола Каспар даже не догадывался. Он вообще не догадывался, что Марта существует. Что вообще в соседнем крыле существует кто-то, кто заметит его среди толпы прочих. Возможно, дело было не в нем, а в его друге без комплексов, но Каспар решительно отбросил эту мысль хотя бы на этот раз. Сейчас он грелся в лучах внимания к себе и от души наслаждался зрелищем, пока сзади не подкрался другой зритель. - Тебя впервые похвалила женщина, Каспар? – ухмыльнулся Крис. – Согласен с ней, пядь это хорошо, но только не в дальности заклинания. - Чтимые покровители! – приглушенно воскликнул подросток, чтобы не отвлекать актеров от игры. – Где ты нахватался такой пошлости? - Пока моих сверстников растили на огороде, в горшочках или приносили священные звери, я родился естественным путем. Тебя просветить? От приступа гнева Каспара уберег Филипп своей репликой. - Вот! – Он указал на мальчишку, все еще общаясь с Мартой. – Вот кто нуждается в опеке и женской ласке. - Да, это бы мне не помешало, - нагло прищурился юнец и сделал шаг к изумленной ученице. – Мы, кажется, не знакомы. Меня зовут… - Крис, не мешай старшим заниматься! – прикрикнул на него Хейн, собирая ненужный реквизит. - Занудство и ворчание – не признаки взрослости. Но к вам это не относится, юная мадама. Малец учтиво поклонился и ушел в свою группу, где ученики не теряли надежд сотворить снег. Филипп тихо прыснул, Каспар облегченно выдохнул, а Марта улыбнулась. - Какой милый мальчик, - выразила она свое мнение, заставив Каспара несогласно скривиться. – Кто это? - Ты не знакома с Крисом? – поднял темную бровь Фил. – Ты многое потеряла. - Нет, ты многое сохранила. И нервы, и самоуважение, и любовь к детям. Каспар осекся и мгновенно заробел, совершенно забыв, к кому обращался. Такие глупые шуточки с намеком на личную неприязнь к местному доставале он мог позволить только с Филиппом. Несмотря на этот конфуз, Марта нашла в его словах что-то смешное и не побрезговала это показать. За такое отношение захотелось сказать ей «спасибо», но от позора его спасла Лиена, заметившая их бездельность. Учительница неожиданно звонко свистнула, вернув Каспара на тренировочное поле. - Троица под вымпелом. Либо практикуйтесь, либо помогите нам с уборкой. Ученики быстро определились с выбором, и Марта заявила: - Вы, ребята, как хотите, а я буду работать над заморозкой. Она без промедления достала из ящика новую склянку и ушла к подругам. Филипп не заметил грустного взгляда, которым проводил ее друг, и, преисполнившись энтузиазмом, тоже взял сосуд с водой. - Тебе лучше последовать ее примеру. Давай улучшим показатель расстояния. Я держу, а ты морозь. Только не промахнись. Каспар понимал, что обещания давать не стоило, но говорить о том, что затея Филиппа плохая, тоже не стал. Ему действительно нужно было улучшать показатели. Может, стимул впечатлить человека, стоявшего в пяти шагах от него, и боязнь заморозить друга напротив, помогут ему в капризной магии. Подросток растер замерзшие пальцы. - Хорошо. - Эй, Каспар! Ученик обернулся, и в лицо тут же прилетело что-то холодное и мягкое. Смахнув неприятную массу, Каспар услышал, как заливается смехом мелкий вредитель. Масса не слишком походила на снег, но ученик все равно ощутил укол зависти. - У этого таракана получилось такое, а у меня даже заморозка нормально не выходит! – вспылил он, отряхивая одеяние от странного снега по версии Криса. - Не гонись ты за ним. Это просто везение, - поддержал Филипп. – Один раз может у кого угодно получиться. - Эй, Каспар! Подросток оборачиваться не стал, и ему прилетело в затылок. Прикусив язык, он обратил выжидающий и злой взгляд на друга. - Число два тоже не показатель, - растянул ободряющую улыбочку тот и убрал с волос мученика перманентный снежок. – Что у него получилось, по сути? Это? Это даже снегом не назовешь. Какая-то липкая, белая, вязкая… у меня не очень получается тебя ободрять, да? Каспар кивнул, с еще большим омерзением счищая начавшую деформироваться массу. - Буду честен, - сказал Фил, - то, что он сделал – это потрясающе. На первом курсе, в его возрасте, после первого показа. Я такого еще не видел, очень круто… но его ужасный характер может сыграть злую шутку. Если он не образумится, он ничего не добьется. Филипп затих, надеясь, что вовремя вставил свое «но». Когда масса исчезла, и Каспар успокоился, он добавил: - Иди по своей дороге, дружище. А если будешь постоянно оглядываться и смотреть на других, то либо затормозишься, либо запнешься. Возможно, скажу тебе обидную вещь, но ты уж не серчай. В мире есть люди талантливее тебя. - Несправедливо. - А ты старайся и достигнешь большего. А он пусть уповает на некую уникальность и продолжает лентяйничать. Время всех рассудит. Он подмигнул и развернул Каспара к поучительной сцене. Учитель Лиена заметила готовящегося к броску хулигана, грозно надвинувшись на него. Извинения и полное раскаяния лицо не помогли мальчишке, и через миг в него прилетел огромный снежок, завалив с головы до ног. По помещению эхом разнесся смех, а довольная учительница вернулась к уборке инвентаря. Вечер продолжился за ужином в столовой, где одна великодушная девушка поделилась пришедшими ей по посылке морсом и кренделями, а голубоглазый красавец-ученик смог уговорить кухарку заварить приличное питье. Та удивила всех, наполнив бокалы горячим пуншем. Даже каша из сбора круп не была сегодня разварена, сохраняя положенную консистенцию. Возможно, все дело было в хорошем настроении или в долгожданном прогрессе. К концу пиршества Каспар вспомнил про реквизит во внутреннем кармане, и интерес не заставил себя долго ждать. Ученик посетил библиотеку, но что искать, не представлял. Из чего был этот порошок? Из растения? Плода? Насекомого? Камня? Вычислив, что ему необходимо по меньшей мере четыре тома, он отбросил идею самостоятельного расследования и обратился за помощью. Филипп только развел руками, поэтому пришлось приплести Феда. На вопрос, откуда взялась склянка, пришлось ответить честно, так как врать Каспар не умел совершенно. - Так ты обокрал хранилище? – посмеялся Филипп, стоя у подоконника в коридоре. – Если сегодня в зале пойдет снег, я не удивлюсь. - Кто тебе разрешил набрать это? – осведомился Фед, рассматривая порошок. - Никто, я сам набрал, когда ревнитель отвернулся. - Не ври. Пришлось рассказать все, как было, упомянув все участвующие имена. По окончании его рассказа староста хмыкнул: - Подумаешь, так многие делают. Зачем тебе понадобилось отрывать себе краюху? - Да, просто так. - Хотел узнать, что такое таскает Лиена? Или проверить ее слова? - Каспар не поверил учителю, - ахнул Филипп, в ужасе прикрыв рот. - Нет, мне просто интересно. - У тебя еще будут предметы по природным метаморфозам, там и узнаешь, - вернул склянку Фед. – А от нее лучше избавься. Если ее найдут ревнители, тебе не поздоровится. Предупреждение от старшего ученика встревожило, но Каспар решил не торопиться внимать совету. Он положил свой загадочный трофей в карман и поднял голову на старосту. - Ты ведь уже проходил природу веществ. Ты должен знать, что это такое. - Я должен знать каждый ингредиент в хранилище? На такое способна только Джолента, пока старость не тронула ее память. Будет у вас вводный курс, там и спросишь. - Джолента набирает группу в этом году, - поделился Каспар. – Я очень хочу туда попасть, а назначение этого порошка хотя бы издалека подсказало бы мне, что от меня потребует наставница. - Да ну? – усмехнулся Фед. – А мне показалось, что тебе просто интересно, чем промышляет наша родная эгирка. Каспар почувствовал, как вспыхнули щеки, и он стыдливо опустил голову. Фед тихо посмеялся над ним и покачал головой, как поймавший за провинностью опекун. Хорошо хоть, языком цокать не стал. - Тебе надо бы посетить пару собраний о нетерпимости. И еще, пожалуй, найти репетитора по искусству лжи, если хочешь тягаться со мной. А если твое желание попасть к Джоленте – правда, нужно и по метаморфозу найти помощника. Я на эту роль точно не гожусь, уж поверишь. Давай договоримся, ты перестанешь играть в националистскую легенду сыска и потомка покровителя плутовства, и у нас с тобой не будет никаких проблем. Фед улыбнулся, выказав, вроде, дружелюбие, а потом удалился. Филипп проводил его взглядом до угла и повернулся к Каспару. - Он прав насчет склянки, ее лучше выбросить. Но если ты не сможешь спать, не узнав названия этой пыли, то есть выход. Мы ведь завтра идем в читальню, может, там ты и найдешь ответ. Друзья засели в библиотеке, выбрав одинокий стол между рядами книжных стеллажей. Самое время для продумывания плана завтрашней прогулки. Ее апофеозом должно было стать проникновение в читальню. Ученики соотнесли время молитв ревнителей и наибольшей занятости преподавателей. Промежуток между шестью и семью подходил идеально. - А если она будет закрыта? – спросил Каспар. - Знакомый адепт говорил Теро, что ее почти никогда не закрывают на замок. А открывается она паролем. Кстати, его часто меняют, так что завтра стоит найти этого знакомого, но последний, как мне говорили, был «Аэролит». - А если кто-то там будет? - В такое время там никого нет. Преподавателей точно не будет, студентам плевать. А если останется охрана, я принесу им срочный вызов от кого-нибудь. - А если кто-то зайдет? - Спрячемся. Я знаю, что ты можешь бесконечно придумывать свои «если», так что лучше молчи. Мы будем действовать по ситуации. Ладно, с этим разобрались. Начнем мы с лектория на первом этаже. Там часто ошиваются адепты, так что можем сразу с паролем разобраться. Филипп выглянул из-за рядов и посмотрел на библиотечные часы. Они отличались от привычных свечных или ламповых часов и представляли собой замкнутую в кольцо полую трубку, по которой циркулировал песок. Внутри кольца крепился прозрачный сосуд с темным песком, который вопреки законам природы поднимался вверх по правой тонкой трубке к кольцу в отметке «ноль». В первой четверти кольца до шести часов утра текучий песок постепенно светлел до светло-желтого цвета. Во второй, от шести до полудня, перекрашивался в золотистый. От полудня до шести вечера песок темнел, становясь коричневым, а в последней четверти темнел до первоначального цвета. Прошедший цикл песок ссыпался в опустевший срединный сосуд через левую трубку, и круг повторялся. - Восемь вечера, - заключил Фил и, спрятав карту, встал из-за стола. – Ладно, пошли. Я ведь тебе кое-что обещал. Недоумевающий Каспар, настроившийся на выполнение домашнего задания, пошел за другом. Выйдя в общий зал, они пошли налево. Пройдя мимо каплицы и мимо столовой, они оказались в узком коридоре, где слева располагались комнаты ревнителей и теоретические кабинеты справа. Занятий не было, у ревнителей тоже было тихо, а громкие звуки из общего зала сюда не проникали. Только иногда до чувствительного слуха доносился шепот за стенами или шуршание, похожее на мышиные проделки. Здесь среди тишины плеча Каспара коснулась чья-то рука, перепугав до смерти. - Прости, - пролепетала Марта с довольной, но все равно милой, улыбкой на лице. – Не хотела пугать. Филипп встретил появлении девушки кривым прищуром, каким встречал просыпающихся летом комаров. Он снова вошел в роль соперника и великого спорщика. - Что ты тут делаешь? Следишь за нами? - Я хотела позвать вас в зал отдыха. Там три паренька со среднего курса будут фокусы показывать. Мне говорили, на это стоит взглянуть. Не хотите? Каспар, просияв, открыл рот, но его друг оказался проворнее. - Спасибо за приглашение, мы тоже скоро придем, - протараторил он и незаметно дернул одеяние собрата, намекая на прощание. - Да, - неохотно подтвердил Каспар, - мы придем. Не займешь места для нас, пожалуйста? - А вы куда? – задала она неприятный для Филиппа вопрос. – По ревнителям соскучились или по атмосфере истории, культурологии и богословия? - Я забыл тут учебник. Правда, не помню, в каком кабинете, - просто и со вкусом ответил Фил. - И тебя не смущает, что все кабинеты закрыты? Нависла небольшая пауза, за которую Каспар с Филиппом переглянулись, ища в глазах друг друга ответ. - Перестаньте воспринимать меня как чужака, - надулась Марта. – Хотя бы ты, Каспар. У твоего друга я вряд ли найду понимание. Я ведь вижу, что вы задумали что-то любопытное. - Может и задумали, - отрешенно ответил Фил, - но тебе в мужской клуб дорога закрыта. Он развернулся, чванно зашагав по коридору. Через пять шагов он обнаружил, что идет один. С досадливой миной он вернулся к приросшему Каспару. - Не смотри на меня так, - пригрозил он, но почти сразу сдался. – Бездна с вами. Ладно, сделаем исключение на сегодня, при условии, что… - Я буду молчать как рыба, - закончила Марта. Председатель их новообразованного клуба деловито кивнул и снова развернулся, направившись в конец коридора. - А куда мы идем? – не выдержала ученица, обратившись к Каспару, но тот только пожал плечами. Филипп миновал все кабинеты и уже дошел до туалетов, когда повернул к крайней двери слева. - Последите за флангом, - приказал ученик, начав непонятные манипуляции с дверной ручкой. Начинающие маги закрыли товарища спинами. Марта иногда оглядывалась, пытаясь понять, чем занят их проводник, а Каспар добросовестно следил за комнатами ревнителей. Вдали открылась дверь, но вышедший оттуда человек направился в другую сторону. Потом в коридор со скоростью стрелы забежала группа детей, направляясь в туалет. Предупрежденный Филипп прервал манипуляции, с безучастностью подперев стенку. Последний в группе мальчик притормозил рядом с троицей, формулируя вопрос. - Чего остановился? Туалет за твоей спиной, если ты его потерял, - поторопила его Марта. – Иди, а то не успеешь. Мальчик послушался ее грозного голоска и скрылся за дверью. Фил снова занял позицию, но провозился в этот раз меньше минуты. - Все, получилось, - резюмировал он, когда дверь повиновалась, отворившись. Марта удивленно подняла темные брови. - Так ты взломщик? А на первый взгляд показалось, что ты звезд с неба не хватаешь. - Ничего здесь не нужно взламывать. Эта дверь такая дряхлая, что ее просто нужно подвигать в нужной последовательности, чтобы она поддалась. Он толкнул дверь и зашел внутрь, подозвав остальных. Каспар зашел последним и, по указанию друга, закрыл дверь, сотворив кромешную тьму. Не сказать, что боязнь темноты была его сильнейшим страхом, но в ней он все равно чувствовал себя крайне некомфортно. Чтобы ум перестал рисовать себе окружающую кольцом опасность, тело на ощупь нашло какой-то статичный предмет и прижалось к нему, не желая двигаться с места. Казалось бы, что может быть страшного в обычном отсутствии света, но Каспар все равно ухитрялся пугаться этого, как пятилетний сопляк, как бы ни старался это побороть. Против этого первородного, но глупого страха не помогали даже прямые логические доводы, которые редко подводили. В такие моменты Каспару было невозможно стыдно и противно от самого себя. Хорошо, что сейчас было темно, и никто из остальных не видел его жалкий вид, с которым он вжимался в неизвестный предмет. Где-то рядом донесся голос Филиппа. - Мы на месте. - Здесь ничего не видно, - выдала очевидный факт Марта, топчась где-то сбоку. - Поэтому мы и здесь, - сказал Фил, выделяя такую же элементарность. Марта продвинулась по скрипящим половицам дальше и, остановившись вдалеке, усмехнулась: - А вы умеете развлекаться, ребята. Честно, это куда веселее, чем… Она осеклась, вынужденно зажмурившись от появившегося яркого света. Каспар тоже недолго сопротивлялся жжению в глазах и прикрыл их рукавом. Когда раздражение спало, он осторожно выглянул поверх предплечья. Часть неизвестного кабинета озарилась мягким синим светом, а его маленький источник держал в руке Филипп, как пойманную звезду. Его синего оттенка лицо расплылось в улыбке, а рука вытянулась вперед, показывая светящийся огонек. Марта подошла ближе и без опаски коснулась маленькой звезды. - Что это такое? - Заклинание из школы созидания, - пояснил Фил и протянул ладонь к Каспару. – Я ведь обещал тебе показать. Это магическое сияние, могу и тебя ему научить. Каспар внимательно рассмотрел чудо неизученной школы, а когда переварил все слова друга, расширил глаза. - Мы в четырех комнатах от ревнителей. Это плохая идея. - Так будет даже интереснее, - загорелась желанием Марта, потерев ладони. – Давай, показывай. Филипп отодвинул ее в сторону. - Сначала посвященные. Каспар, закрой дверь плотно и приставь к ней стул. Он указал на сломанный у стены предмет мебели. Каспар мог бы поелозить, поговорить с другом, и в итоге убедить не делать глупостей, но их компаньонка бы явно этого не оценила. Как и не оценила бы то, что он так долго обдумывает простое поручение. Он успокоился себя тем, что если их поймают, наказание они получат все вместе, и он не будет белой вороной и в этом случае. Когда дверь была плотно закрыта и оба новичка были во внимании, Филипп послал огонек вверх, и тот завис у потолка. Ученик наколдовал еще два огонька, послав их в дальние углы. Вся комната теперь была освещена, раскрывая свое убранство. Старые рассохшиеся парты стояли здесь в ряды, странный порядок которых мог составлять какую-нибудь сложносоставную руну из тех, что как-то показывали на уроках в качестве примера. Стулья, кто без ножки, кто без спинки, были свалены в правом углу, самостоятельно составившись в еретического идола. Его зловещую композицию дополняли ведра, ящики, корзины, тряпки и прочий хлам. В передней части комнаты видел пустой потолочный канделябр, которого из-за веса, плохого крепления и прохудившегося потолка притянуло к полу, оставив между ними меньше шага. Филипп встал рядом с ним, опершись о его металлическое кольцо локтем. Цепь раздраженно звякнула, а сверху что-то треснуло, но Филу было все равно. - Комната была раньше кабинетом, - рассказал он. – Теперь она стала непопулярной кладовкой. Не помню, почему кабинет закрыли… а, вот почему. Он указал ногой на прогнившие доски пола и заделанные дыры под партами. Каспар с опаской посмотрел под ноги и встал на другое место, внушающее большее доверие. Марта оперлась руками сзади на преподавательский стол, требовательно обратившись к проводнику: - Показывай нам заклинание. Филипп проигнорировал ее, шагнув к Каспару. - Заклинание – проще простого. Ставишь пальцы так, - он сблизил ему указательный и безымянный пальцы. – Делаешь ими легкий завиток, сгибаешь, а потом переворачиваешь кисть ладонью вверх, расслабляя пальцы. Нужно только представить. Он показал движение и зажег еще одну звезду, а потом зажал ее в кулаке и повернул кисть вовнутрь. Сияние в его ладони пропало. Каспар повторил заклинание, и оно получилось с первого раза, оставив в его руке светящийся шарик. Филипп, одобрительно кивнув, повернулся к Марте для индивидуального занятия, но подсмотревшая ученица уже ликующе игралась с синей звездой в руках. - Мы иногда сюда залезаем, чтобы попрактиковаться без надсмотрщиков, - признался Фил, с любовью посмотрев на первую парту, потрепанную сильнее прочих. – Так что можете пользоваться этим местом. Вас еще будут учить заклинанию сияния, но, я считаю, такая полезная вещь должна появиться в умениях, чем раньше, тем лучше. Боюсь, это единственное заклинание, которое я могу успешно и безошибочно продемонстрировать. Остальные даже показывать не буду, еще призовете сюда тучу демонов, а я виноватым останусь. В общем, сейчас можем еще тут поколдовать, либо пойти и насладиться представлением от фокусников. Он вопросительно посмотрел на товарищей. Каспар молчал и ждал слова дамы, но той не понравилась ни та, ни другая идея. Огибая дыры в полу, она подошла к зашторенному плотными занавесями окну и слегка отодвинула одну. В итоге она раздвинула шторы в стороны, открыв для обозрения большое окно с потрескавшейся рамой. Каспар с другом подошли к ней, посмотрев в окно. Неровные стыки между кусками стекла искажали картинку, но, если присмотреться, можно было составить картину. Внизу мелькал огонь по периметру цитадели, а вдалеке освещенные ранней луной белели бесконечные снега, а еще дальше чернел такой же бесконечный лес. Сегодня не было снежных облаков, и на темном небосводе блестели миллионы мелких звезд, пока еще тусклых. Узкие окна коридоров и спален не давали возможности посмотреть развернутой картины звездного неба и пейзажа, оттого это окно, размером шаг на два, казалось посредником между мирами. По крайней мере, так показалось Каспару. - С астрономической башни вид лучше, - со знанием сказал Филипп. – Я там еще не был, но представляю. Оттуда, наверное, и Кариму, и даже соседний кантон видно. - Смотрите, там дорога. – Марта указала на малозаметный желоб среди сугробов справа. - Добираться досюда, наверное, трудно, - сощурился Каспар. – Особенно в мороз или метель. - Или дожди, - дополнила Марта. - Или ураган, - подхватил Филлип. Все трое вздохнули, а Фил повертел головой. - Стоим на отшибе, как приписка в углу картины, на которую всем плевать. А что там творится за снежными горами – один велиар знает. - Станешь хранителем, тоже будешь знать. - А я хочу знать сейчас. Может быть, сейчас у меня как раз проходят лучшие годы, полные сил и страсти. Я ведь не желаю всего и сразу. Я хочу хотя бы посмотреть, как цветы и трава растут за пределами горшков, или как переливается вода в резервуаре большем, чем ванна. Хочу узнать, в какие теплые края летят птицы, как вообще выглядят те края, где летом можно не носить плащ. Хочу посмотреть на свою деревню, насколько она изменилась, поменялись ли у нас соседи, как поживает старина Хенрик, что нового появилось в нашем доме, на огороде, какие новые безделушки делает моя бабушка, каких друзей завела моя сестра. Хочу, а это будет так нескоро. Он притих, и Каспар положил ладонь ему между лопаток. - Но это будет, - приободрил он. – Рано или поздно, обязательно будет. Филипп ответил на улыбку, резко притянув друга к себе в грубые объятья. Марта посмотрела на них, ухмыльнувшись, но через миг была так же грубо притянута к другой стороне. - Ну, конечно, будет, - согласился расчувствовавшийся Филипп, удушая товарищей в принудительных объятьях. – Мир за всеми этими проклятыми снегами о нас еще узнает. Он отпустил товарищей и отступил от окна. - А нам пора возвращаться, если хотим успеть на часть представления. - Эй, смотрите! Марта прижалась к стеклу и указала вниз. Там с первого этажа выступал балкончик, со вчерашнего дня занесенный снегом. Не медля ни минуты, она начала открывать окно. - Что ты удумала? – тревожно глянул на нее Фил, зная ответ. - Хочу туда спуститься, - продолжала отрывисто тянуть раму ученица. - Мы туда лазим только в теплые сезоны, - попытался остановить ее Филипп. – А сейчас там холодно, скользко и ветер в лицо. Падать на снег, может, и не так больно, но здесь только фундамента на три сажени. Ни один аргумент не стал убедительным. Юная чародейка открыла окно нараспашку, и ветер ворвался в кабинет, сметя с преподавательского стола оставленные листы. Марта поставила ногу на невысокий подоконник. - Марта, не надо, - ухватил ее за локоть Каспар. – Случись что, мы ведь даже помочь не сможем. - Все будет нормально, я быстро. Она вырвала руку и встала на подоконник. Перед тем высунуться из окна, ее обогнал Филипп, отодвинув в сторону. - Делаешь так коряво, что точно сорвешься, - осудил он ее и вылез первым, уцепившись руками. Балкончик был немного в стороне, поэтому ноги вначале пришлось опереть об уже выдолбленные в камне выступы, а потом поставить одну ногу на засыпанные снегом перила. Фил без особых проблем оказался на балконе по колено в сугробе. Расчистив перила и сбросив мешающийся внизу снег, он посмотрел наверх. - Спускайся, если все еще хочешь, а я тебя поймаю. Марта, ничуточки не боясь, вылезла из окна. Немного замешкавшись на выступах, скоро она оказалась в руках Фила. Каспар мельком посмотрел вниз и отпрянул от окна, борясь с головокружением. - Ты чего застрял? – спросил его звонкий девичий голос. – Идешь или там остаешься? Идея колдовать под носом у ревнителей была не такой плохой, как эта. Это уже можно было причислить к попытке побега, и наказанием за такое будет далеко не обычное мытье полов. Стоило заканчивать эти глупости, пока не стало слишком поздно. Но Каспар знал, что ему не хватит настойчивости, чтобы убедить остальных, а бросить их просто так, было бы слишком подло. Выдохнув, подросток поднялся на подоконник. Встав на колени, он, держась за все, что хоть как-то выпирало, начал спускать ноги, выискивая на ощупь опору. Он встал в вертикальное положение, и ледяной ветер ударил ему в спину, прижав к стене. Пальцы судорожно вцепились в нижнюю раму, отрицая идею спуска вниз. Все тело застыло, повинуясь работающей голове, которая все еще просила настоять на своем и вернуться в тепло. - Ты в атланта играешь, что ли? – посмеялась снизу чародейка. – Давай уже, не трусь! На краткий миг Каспар возненавидел эту девчонку, потому что у нее получилось вывести его конечности из паралича и дать им спуститься еще на выступ ниже. Пальцы закоченели и уже плохо цеплялись за выбитые расщелины. Спустившись еще на уровень, Каспар вытянул ногу к перилам, где его уже ждали с распростертыми руками. Он наступил на перила и оттолкнулся от стены, но подошва предательски соскользнула с перил, и, если бы не быстрая реакция Фила, его бы точно занесли в список беглецов-неудачников. Под взвизг Марты его быстро втащили на балкон. - Молодчина, - саркастично процедил Фил. – Это плюс седой волос в моей шевелюре. - А у меня так все двадцать плюсом, - стуча зубами от страха и холода, съежился Каспар, - и минус пять лет счастливой жизни. - Да ладно вам, - хмыкнула Марта, расчищая свое место от снега. – Пошли, я не думала, что балкон такой длинный. Ее энтузиазм Каспар не разделил, неуверенно посмотрев на открытое окно далеко наверху. Он был бы не он, если бы уже не жалел о своей выходке. - А обратно как? – спросил он друга, потирая замерзшие руки. - Обратно проще, - спокойно ответили ему, - у нас тут есть веревка с крюком, которая даст нам почувствовать себя скалолазами. Фил запустил руки в снег, раскидывая его в стороны. Проведя в раскопках полминуты, он выпрямился и потер затылок. - И которую мы убрали на зиму, - выдал он. – Но ничего, мы найдем другой выход. Его бодрость была тут не уместна. Если бы не холод Каспар бы рассердился, но все внутреннее тепло уходило на попытки не замерзнуть. Он ведь полез сюда с полной уверенностью, что друг знает, что делает, а теперь из-за их союза глупости они, как минимум, подхватят воспаление легких, если вообще найдут способ вернуться лучше, чем через главные ворота на носилках. О последствиях их выходки думал только Каспар, судя по беззаботным видам остальных. Филипп рассматривал красоты на стыке сезонов, неискаженные неровным стеклом, пока Марта неспешно гуляла, расчищая балкон. Она прервала свою работу, увидев что-то вдалеке. - Там дальше есть дверь! – сообщила она, вразвалочку направившись вперед. - Хвала покровителям, - сказал дрожащим голосом Каспар. Преодолев сугробы, чародейка начала тянуть за дверную ручку. Но после коротких усилий, руки ученицы соскользнули, и она по инерции врезалась спиной в перила. - Велиар! Кажется, примерзла, - с досадой сказала она, растирая ладони. - Или просто заперта, - допустил нехороший вариант Каспар. Филипп тоже подергал ручку и согласился, вытаскивая платок: - Или заперта. Звучно высморкавшись, он осмотрел окна, но все они были плотно закрыты и завешаны шторами. В третьем от двери окне вдруг пошевелилась шторка, и Филипп скомандовал: - Вниз! Марта беспрекословно зарылась в сугроб, а Каспару помог лучший друг. Шторка отодвинулась и встала на место спустя мгновение. Каспар оттолкнул сопатого товарища, забрюзжав: - Зачем ты это сделал? Это был наш единственный шанс здесь не замерзнуть! Молись, чтобы тот человек не ушел. Он направился к окну с кулаком наизготовку, но Филипп схватил его за пояс. - Я помню эти шторы, - прогнусавил он. – Эти окна выходят в комнату учета, там сидят самые черствые люди на свете. Еще вообразят себе, что мы побег устроили. Мы сами выберемся. Там дальше есть еще один балкон, и, раз он не занесен снегом, там точно можно выйти. Филипп поднялся, стряхнув с себя снег, и пошел дальше. Марта с посиневшими губами пошла за ним. Каспар уже не чувствовал ни одного пальца на ногах. Как назло у него недавно порвался правый ботинок, но из-за экзаменов такая мелочь отложилась на потом, а потом и вовсе забылась. Повезло хоть, что Каспар успел заслужить одеяние, в своей протершейся тунике он уже давно бы околел. Но этот маленький плюс не мог улучшить ему настроение. Возникшая сердитость немного согрела, и ученик решил, что сейчас ему будет полезно немного позлиться. - Как ты мог забыть, что тут нет твоей веревки? – придрался он к другу. – Нашли развлечение гулять по морозу. - Это была идея Марты! – отвел от себя вину тот, махнув на открывшую рот ученицу. - И ты ее мигом поддержал, вместо того, чтобы подумать. - Чего ж ты тогда за нами полез, господин продуманность? – прошипела Марта. – Если бы ты остался, мог бы позвать на помощь Лиену и Джитту, и мы бы отделались мытьем полов в кабинете! - Так не ты ли сама его за собой утянула? – Филипп снова обвинил чародейку. – Я так и знал, что не надо было брать тебя с нами. Что ты придумаешь какую-нибудь хрень. - Ох, вы посмотрите, теперь еще и господин проницательность нашелся. Раз уж у вас такой мощный дуэт разумов, может, вы поделитесь гениальными мыслями? Филипп скривил губу. - Есть у меня одна гениальная мысль… - Скинуть меня вниз? – посмеялась Марта. – Это все, на что способен твой ум? - Хватит, - прошепелявил Каспар. – У меня уже уши отмерзли слушать вас, и язык – спорить. Может, вернемся к тем окнам? Может, они поймут нас и проявят сострадание? Его не послушали и продолжили путь через снег. Филипп оказался прав: соседний балкон действительно был очищен от снега. До него осталось только добраться, хорошо хоть между перилами было около шага. Все полезли в уже установленном порядке. Хоть препятствие оказалось детским, Каспару хватило одного приключения, поэтому его друг следил за ним в оба глаза. Этот балкон был еще длиннее предыдущего, а торчащая ручка двери виднелась в самом его конце. Высокие окна и здесь были закрыты плотными темными шторами, но задубевшим магам было не до них. Марта обогнала уткнувшегося в платок собрата, ускорив шаг. От близости цели Каспар тоже обрел второе дыхание и врезался в затормозившего друга. Фил, будто ничего не заметив, припал к части окна, не закрытой шторой. - Ребята, кажется, это лекторий. А я думал, на первом этаже только один. Каспар с Мартой встали по бокам от него, вглядевшись в темный зал. В нем нечетко просматривались заполненные публикой ряды и мерцающие в темноте символы и слова, высеченные на видимых стенах и потолке. Неожиданно слова и знаки исчезли и на их месте плавно начали прорисовываться другие. Лекция была в самом разгаре. - Безусловно, очень здорово, - простучал зубами Каспар и отодвинулся от окон. – Мне очень хочется посмотреть, но еще больше мне хочется не превратиться в сосульку. Надеюсь, та дверь открыта, но, если придется стучаться и сорвать лекцию, я буду не против. На этот раз с ним единодушно согласились. Через десять окон ученики подошли к двери, затаив надежду. Фил потянул за ручку, но эффекта не последовало. Пригорюнившиеся друзья хотели уже барабанить в окна, если бы не умная Марта, додумавшаяся опустить ручку вниз и толкнуть дверь. Дрожа и стуча зубами, они осторожно вошли в тепло. Дверь, как выяснилось, выходила не прямо в лекторий, а в небольшое помещение у его начала. Радостные, они плотно закрыли дверь на балкон, подлетев к зажженному канделябру. - Отлично, - шмыгнул оттаявшим носом Филипп, - сейчас дождемся конца лекции и тихо свалим отсюда. Я же говорил, что все будет хорошо. Пальцы на руках Каспара плохо гнулись, а на ногах уже встали в очередь на ампутацию. Хотелось ответить что-то умное, броское, может, даже забавное и ироничное, но зуб на зуб не попадал, поэтому было решено лишний раз не позориться. Каспар посмотрел на Марту и вздрогнул: ее каштановые волосы и брови с ресницами покрылись плотным инеем и снегом, сделав из нее седую старушку, согнувшуюся над свечкой с вытянутыми дрожащими руками. - Ты прям вылитая матушка старины Хенрика, - прогнусавил Филипп, сдерживая смех. – Ей в этом году стукнет сотка. - На себя бы посмотрел, - огрызнулась та. Слегка отогревшись, Каспар перевел взгляд на единственную дверь, ведущую в лекционную аудиторию, а затем поднял глаза к подпотолочным аркам. На месте одной из них чернело окошко. - Мы можем посмотреть, - предложил он. – Только уберите свечи в сторону. Марта переставила канделябр, и все трое выстроились у окна. На всех видимых стенах лектория мерцали буквы и знаки, причем на каждой стене текст отличался. Справа излучающий свет текст плавал в воздухе, закрывая светом место лектора и его самого. На потолке плавно перемещались странные рисунки, освещая концы аудитории. Спустя минуту в лектории нечетко прорисовались три длинных полукружных ряда, идущие по небольшой наклонной вверх и тающие там вдали. Хоть лектор так и не попал в поле зрения, его голос был слышен отчетливо. - …не должно стать для вас преградой. Я видел вашу систему испытания страхом и пороками, и она сделана превосходно. Точнее, подправлена превосходно. У нас от нее отказались лет эдак десять назад из-за некоторых случаев… Неважно. Согласитесь, насколько это тонкая и чувствительная иллюзия. Потрясающе. Настоящее искусство! Вы, конечно, со мной не согласитесь, но в таком искусстве приятно просто находиться, что говорить о процессе создания этой красоты. Школа иллюзии стоит того, чтобы ее изучать. Как и многие другие интересные школы, которые у нас проходят. Не хочу произвести нас вас впечатление приезжего бахвала, но уровень обучения в Телли действительно выше. Пока здесь изучается пять основных школ магии, у нас проходят десять. Слышу, как вздохнули первые ряды, но, на самом деле, это очень мало. Так что держитесь сейчас, ведь в империи Дейнар проходят пятнадцать школ только на первом курсе. По аудитории промчался шум, а лектор, увлекшись, продолжил: - Еще лично мне не понравилось, что ваша программа совмещает школу духа, магию чар и построение рун, хотя это разные вещи, но кто я такой, чтобы придираться к сторанерской программе. Я не могу сказать, что ваша цитадель отсталая, вы идете по своему пути. Вы больше делаете упор на контроле, когда наша цитадель теперь стала делать его именно на обучении дару, полезному в обществе. В Телли несколько другая религия, хоть и похожая на вашу конкретно в том, что тоже указывает на необходимость изоляции «сырой» магии от общества. В империи на это другие взгляды. Как вы, может быть, знаете, там нет цитаделей, как и нет ограничений, как и нет изоляции. Ввести такое устройство ни в Телли, ни в Сторанер невозможно. Сами понимаете, другие ценности, другие жители, другой менталитет. Но мы стремимся, я стремлюсь дать ученикам как можно больше знаний, а контроль они должны осуществлять самостоятельно. Несмотря на темноту, я вижу, как изменилось ваше лицо, ценимый фор. Вы считаете оправданными все часы занятий контроля, богословия, изучения добродетелей и прочих религиозных дисциплин? Но ведь так уменьшается количество часов, где ученики должны постигать новое, так увеличивается время достижения звания хранителя. Вам проще держать магов здесь, чем следить за ними на воле? В аудитории воцарилась тишина. Ошеломленные слушатели со страхом ждали реакции старшего фор-ревнителя. Тень, принадлежавшая ему, пошевелилась у стены. - Думаю, это отдельная тема для дискуссии, - отрывисто произнес он, с нажимом добавив: - господин маг. - Да, вы абсолютно правы, - весело согласился лектор после паузы. – Возвратимся к нашей теме… оу… - послышался звук интенсивного перелистывания страниц, - …о которой я вам все уже рассказал! Но у нас еще есть время, так что не стесняйтесь и задавайте мне вопросы. Про Росиньель, про Телли, про магию иллюзии, про что хотите! Вопрос последовал незамедлительно: - Вы практикуете магию призыва в Телли? Лектор замолк, зал тоже. Все же иностранный преподаватель не стал создавать долгих пауз и осторожно ответил: - Да, практикуем… - слушатели зашумели, и лектор поспешил добавить: - но только в дистанционном режиме. То есть мы приоткрываем червоточину, и маг общается с ее обитателями, но не вызывает их оттуда. Мы практикуем такое со второго курса обучения, и… И я считаю это правильным! Ученик не должен бояться того, что кроется в промежутках между мирами. Он должен уметь встретить гостя, понять его замысел и верно отреагировать. - Вы неожиданно переквалифицировались, господин маг? – донесся угрожающий голос ревнителя. - Нет, такие вещи общеизвестны для выходцев из теллийской цитадели. – Бравада в голосе лектора иссякла, и он продолжил менее уверенным тоном. – Я, конечно, не специалист, поэтому вряд ли мне будет позволено раскрыть этот вопрос… - Отчего же? – хмыкнул ревнитель. – Извольте просветить нас, господин маг. Студентам будет полезно узнать про своих первостепенных врагов. - Но Астрал не враг для нас. Из червоточин являются не только плохие духи, но и нейтральные с добрыми. У вас нет такой классификации астральных существ, поэтому вам будет сложно понять меня, но нужно уметь верно поступать при встрече с ними. Если проявить недружелюбие к первым – это правильное решение, то невзначай обидеть вторых или третьих своим непочтением… ох, не приведи Баланс. Проблем будет больше, чем с сотнями бесов. Главное, уметь отличать. Ориентироваться нужно не по внешности, а по намерениям. Добрые и нейтральные духи очень редко идут на контакт, проявляют небольшой интерес к индивидам и стараются отгородиться от нашего мира. Из нейтральных духов вы почти наверняка знаете неприкаянные души, призраки, если хотите. Как правило, они не вмешиваются в дела живых, потому принести вам большой вред или пользу они не в состоянии. Добрые духи чаще попадают к нам случайно и не задерживаются. В большинстве случаев они не знают человеческих языков, не проявляя интереса к общению даже на сеансах связи. Однако были случаи, когда они дарили «подарки». Благословения, знания, краткая помощь – но все это, если вы им крайне симпатизируете, либо если сами подарили им что-то, либо оказали помощь при крайней нужде. И да, - лектор неловко посмеялся, - если вы в данной ситуации грубо откажетесь от «подарка», вы обидите духа, не дай Баланс, разозлите его, и тогда… ну, будет плохо. Но все это чрезвычайно редкие случаи. В отличие от этих жителей Астрала, злые духи и прочие вредители хотят быть как можно ближе к человеку. Из них хорошо известны бесы, суккубы и, вероятно, самые известные, демоны-паразиты. Именно последние несут яркую угрозу, и именно ими вас здесь пугают. Эти демоны попадают в наш мир намеренно и сразу же начинают лихорадочно искать себе тело для существования. Поэтому, когда вы встретите такой образец, он сразу же начнет липнуть к вам, как репейник. Льстить, хвалить, соблазнять, обещать подарок за просто так, говорить, что может сделать вас сильнее, и обязательно будет пытаться склонить заключить сделку. С его стороны это будет якобы выполнение любого вашего каприза, с вашей же – часть ваших жизненных сил, а на деле – ваше тело полностью. У вас основной классификацией потусторонних существ принята классификация в большом путеводителе по Астралу Грегора Бехета, который сделал довольно странный вывод, что праведный человек защищен от соблазнов демонов. Любой может попасться на их уловку, когда есть эмоциональный дисбаланс, слабость воли, неуверенность в себе и прочие атрибуты, свойственные молодежи. Поэтому после экзаменов и испытаний нельзя расслабляться с уверением, что вас это никогда не коснется. Может, и не коснется, но надо быть готовым ко всему, поэтому необходимо постоянно работать над собой. Медитации еще никто не забраковывал. Лектор ненадолго замолк, и стало слышно, как недовольно забурчали студенты. Не родился еще в Сторанере маг, которому бы пришлись по душе медитации. - Еще есть неверное суждение, что демоны безобидны без покровителя. Ничего подобного, их сразу нужно воспринимать как опасных врагов. Есть еще одно ошибочное мнение, что демон остается с одним покровителем на весь срок его жизни. Нет, он может забрать жизненные силы покровителя и найти другую маскировку, если сочтет это нужным. А набрав достаточно сил, он может создать свою собственную оболочку. Но это сложный, до конца неизученный процесс, поэтому про него я лучше промолчу. У вас вопрос, я полагаю. - Да, - прозвучал из глубины рядов взрослый голос. – Это правда, что демона невозможно убить? - Да. Проходя через грани, некоторые астральные существа разделяют свою душу на две половины, и сюда является только ее часть. Поэтому демона-паразита, как большинство духов, можно только изгнать в его мир, откуда он через какое-то время возвращается вновь. Очень немногие маги способны вытащить вторую часть души и уничтожить духа полностью. Я знаю, что этим владеют некоторые дейнары, но они не раскрывают свои техники. Еще вопрос? - Вы сами встречались с демоном? - Помимо того, что я общался с некоторыми через разломы, я участвовал в операции по изгнанию одного из них. К счастью или нет, я не успел его увидеть, только видел, какие разрушение принесло то существо. - Расскажите, что случается с одержимым человеком, - почти что приказал ревнитель, - и как его выделить из прочих. - В начале контракта, когда человек с потусторонней помощью исполняет свои желания, он радостен и беспечен и мало чем отличается от прочих. Возможно, он привлечет ваше внимание резко улучшенными способностями, удачливостью. Когда он достигает помеченной в контракте цели и не борется с паразитом, демон персистирует, постепенно внедряясь в его сознание. Многие чернокнижники на этом этапе избавляются от демона, предлагая ему другое тело, а сами забирают подаренную магию темного астрала. На поздних стадиях может измениться поведение: появятся раздражительность, перепады настроения, потеря памяти, плохая ориентация в пространстве. Разделить заклинателя и демона уже здесь очень сложно. Потом странности поведения проходят, и начинает изменяться магия. Заклинатель становится заметно сильнее, его дар видоизменяется, становится, скажем, темным. Он оставляет негативный след после себя, и почувствовать его несложно. Когда маг начинает владеть магией темного астрала, безвредно удалить паразита не получится. Маг либо потеряет накопленные способности и память, либо полностью лишится своего дара, либо у него пострадает психика. Когда появляются внешние признаки носительства, изменяется внешность, мага как личности уже не существует, он становится абсолютной марионеткой. Тогда, чтобы остановить демона, остается только один выход... Спрашивайте. - Это правда, что в Дейнаре специально призывают духов и изучают магию астрала? В аудитории зашумели, не ожидая подобного вопроса. Еще неожиданней для них был ответ лектора. - Да. В империи изучают магию светлого астрала, насколько мне известно. Там маги призывают светлого или нейтрального духа с просьбой поделиться знаниями. Это сложная техника, которая часто ни к чему не приводит. Но иногда у дейнаров получалось уговорить духов, - голос иноземца приобрел нотки пренебрежения. – Ни одна цитадель не одобряет подобную практику. Дейнары слишком много берут на себя, просто призывая духа во плоти, а их стремление завладеть чужой магией чреваты нарушением равновесия между двумя мирами. Первоначальная магия, магия астрала, пусть она содержит в себе много перспектив, должна оставаться у астральных существ. И я надеюсь, что вы со мной согласны… Наш мир стал особенным, мы стали особенными благодаря сообщению с Астралом. Это отдельный мир, о котором мы мало знаем, но у его жителей нет задачи уничтожить наш собственный. Даже злые духи являются сюда больше из любопытства. Мы всегда должны помнить об уважении и жить в гармонии со всеми живыми существами. Тогда не будет никакой катастрофы, о которой вещают религиозные фанатики и паникеры. Есть еще вопросы? Лекторий ответил тишиной, и маг громко объявил: - Что ж, тогда мы отлично провели время. Спасибо за ваше внимание. Помещение заполнилось аплодисментами. Текст на черных стенах исчез, а рисунки на полотке засветились ярче, выведя лекторий из мрака. В поле зрения попал лектор, идущий к комнате. Ученики заметались, выискивая укрытие, но спрятаться было негде. Вошедший мужчина окинул трио озадаченным взором. Высокий и худощавый маг был явно не с крайнего севера, отличаясь странностью наряда. Его бритую голову покрывал завязанный на затылке длинный светло-оранжевый платок, спускаясь сзади к поясу. Он носил свободное одеяние цвета слоновой кости и длинную охровую накидку без рукавов, подпоясанную плетенным кожаным ремнем и заканчивающуюся тремя широкими полосами. На его груди висел большой амулет в виде трех дисков, в центральном из которых сиял круглый полудрагоценный камень, а на боковых переливались вставки из перламутра в виде полумесяцев. Осмотрев трио с ног до головы, маг закрыл за собой дверь, умозаключив: - Я еще не совсем разобрался в вашей форме, но вы слишком юны для моей лекции. Вы адепты? - Да, - ответил Филипп и намеревался добавить еще какую-то отсебятину, но заметил изменившееся выражение лектора и умолк. - А если честно? – улыбнулся взрослый маг. - Мы ученики, - призналась Марта. - Тогда что вы здесь делаете? Каспар с Мартой переглянулись и дружно посмотрели на Фила. Уж если кто и смог бы нормально объяснить ситуацию, то только он. - Понимаете, господин, - начал Филипп, - нас наказали и отправили очищать от снега балкон в кабинете. Но дверь от порыва ветра захлопнулась, и мы не смогли ее открыть. Мы пытались достучаться до людей, но в кабинет так никто и не зашел, поэтому мы полезли по балконам в поисках выхода, пока не замерзли. Открытой оказалась только эта дверь, поэтому мы хотели подождать конца лекции и тихо уйти. Маг из Телли пробежался глазами по мокрой одежде подростков и сказал: - Интересное приключение выпало вам, пусть я слабо верю во все сказанное, но я вижу, что вы долго пробыли снаружи и замерзли. Пожалуй, я угощу вас чаем, и вы отправитесь к себе. Он подошел к шкафчику, достав оттуда чайник, а четыре чашки сами поплелись за ним по воздуху. Он согрел чайник в руках и разлил горячий напиток по вставшим на стол чашкам. Маг указал на тахту, а сам сел на придвинувшийся стул, с блаженным видом отхлебнув из чашки. Ученики разобрали чай и робко уселись на диванчик. Попробовав незнакомый, но приятный на запах напиток, физиономия Каспара стала выражать такую же блаженность, как и у лектора. Привезенный из Телли сбор трав, цветов и ягод был самым вкусным за всю историю сторанерской цитадели чаем и быстро согрел, подарив светлые эмоции. Приезжий маг удовлетворительно кивнул на их реакцию и, посмотрев на низкий столик у тахты, щелкнул пальцами. Мебель слегка искривилась, как искривляется предмет у контура пламени, и из зеленого мерцания выросло блюдо с заморскими яствами. - Угощайтесь, - проявил гостеприимство гость, - пока ваши ревнители меня не выгнали отсюда на мороз. У вас ведь нельзя так своевольничать с магией, даже учителям. Он сделал изящное движение пальцами, притянув к себе похожую на холодец штуку. Филипп не стал ждать персонального приглашения, сразу набив рот неизвестной едой. Марта с Каспаром подошли к делу с осторожностью, вначале сняв пробу. Проба прошла успешно: на вкус студни оказались сладкими и терпкими, не похожими ни на одну сладость, которую Каспар ел до этого. - Вы преподаете в Телли? – спросила Марта, прожевав угощение. - Преподавал. Был учителем школы иллюзии, теперь я работаю Росиньеле. Веду курсы философии и эстетики, а еще помогаю устраивать праздники. Росиньельцы любят красивые чудеса иллюзии. - Там можно свободно колдовать? - Конечно, там половина их достопримечательностей – мои заслуги. - А вы магистр? - У нас нет такого мудреного деление, - посмеялся маг. – Я просто преподаватель. А мои ученики – учащиеся с первого по девятый курс. - У вас ведь маги намного раньше выходят на свободу, - присоединился к разговору Филипп. - Не сказал бы. Все зависит от умений и стараний, а экзамены у нас сложнее здешних. - Вы были в империи? – нетерпеливо оборвала его Марта. - Да, один раз. Там очень строго с въездом и выездом. Не приведи Баланс тебе задержаться там на лишний час – из гостиницы сразу в тюрьму переведут. Их разговор прервал настойчивый стук в дверь. Маг из Телли поджал губу и поставил чашку на стол. - Кажется, пожаловал ценимый фор, мечтающий о дискуссии. Пройдете мимо него, он вас не заметит. Учитель иллюзии поднял руку, вычертив в воздухе круговой символ, такой же видимый и яркий, как в учебном кабинете, и Каспару показалось, что его коснулось что-то невидимое. Филипп чихнул. Комнатка стала немного мутной, будто в глаза что-то попало, оттого первое, что сделал Каспар, это с усилием потер веки. Муть не спадала, но жизнь в комнате продолжалась. Маг из Телли встал, послав лишние кружки на место, и подошел к двери. - Господин маг, я не помешал вам? – эхом раздался бас мечника-ревнителя. - Напротив, я ожидал вас. Даже чай согрел. - Могу я войти? Их голоса звучали заглушено и долго не затухали в ушах, как и прочие звуки. Маг отошел в сторону, любезно пригласив гостя. Фор широким шагом зашел в комнату, а ученики затаили дыхание, но его взгляд лишь скользнул мимо мест, где они находились, и остановился на блюде со студнями. Пока он осматривался, стоя спиной к магу, тот кивнул ребятам на выход. Каспар сообразил быстрее остальных, взял товарищей за руки и, встав, потащил их к двери. - Знаете, мне на самом деле очень понравилась ваша лекция, - повернулся ревнитель, сверкнув доспехом. – И ее дополнительная часть тоже. Хотя, конечно, кое-где я с вами не совсем согласен, но ваше выступление было очень интересным. Студенты остались под впечатлением. - Благодарю за вашу высокую оценку, хотя моей целью не было впечатлять кого-то или пугать… - Поверьте, это им на пользу. Троица выбралась из комнатки, и дверь за ними захлопнулась. Они быстро вышли из лектория, оказавшись в незнакомом месте первого этажа. Каспар заметил, что еще держал Марту за руку, поэтому, раскрасневшись, быстро ее отпустил. Рядом прошел с безучастным видом хранитель, и ученики вжались в стенку, но его светло-голубой палантин проплыло мимо. - Мы что, невидимы? – осмотрела себя Марта. - И неслышимы, - в голос добавил Филипп, когда мимо прошел еще один старший маг. Его довольная улыбка сползла с лица спустя мгновение. - И надолго это? - Хочешь вернуться и спросить? – осведомилась она. – Не думаю, что на всю жизнь, так что пошли быстрее, пока не попались. Их повел Филипп, лучше всего ориентирующийся на местности. Через пять минут они открыли двойную дверь и оказались в знакомой части коридора. Стерегший дверь ревнитель медленно проследил, как дверь открылась и закрылась сама по себе, и сделал охранительный знак, отойдя от нее на шаг. Трио перешло на бег. Когда, миновав лестницу, они ввалились на второй этаж, Джитта в общем зале охнула. - Вы где так поздно гуляли? – сердито спросила она. – Ну-ка быстро по койкам! Марта, быстро попрощавшись, убежала в женское крыло. Каспар и Филипп ушли в свою часть, отметив по пути, что представление фокусников кончилось. Досады не было: вряд ли они смогли бы посоперничать с теллийцем. В зале отдыха обозначились только старшекурсники, тихо спорящие между собой. В жилых комнатах уже погасили общий свет, поэтому оставив все водные процедуры на потом, они на цыпочках подошли к кроватям. Филипп подмигнул ему, сказав: «Здорово повеселились», и ушел в свой ряд. Каспар снял с себя еще мокрое одеяние, повесив его на спинку кровати, а сам лег, укрывшись теплым одеялом. Дрема, а затем и сон пришли к нему через полчаса. Прекрасный сон с участием цветов без горшочков, резервуара с водой, по размеру превосходящего ванну, теплых краев, разрешивших остаться в легкой рубашке, и Марты, слава Творцу, не в образе матушки старины Хенрика, прервался на самом интересном месте. Ударенный по лицу подушкой Каспар вскочил, высвобождаясь от остатков дремы. Рядом стоял и обнимал подушку низенький Крис. Увидев, что разозленный подросток готов слушать, он обаятельно ему улыбнулся: - Утро, Каспар. Заметь, я специально не добавил «доброе». Мне жаль, что я оборвал твой сон о некой Марте и помешал тебе стать мужчиной, но меня попросили передать, что тебя ждет твой сопатый товарищ. Он сидит в столовой. Растрепанный Каспар поднялся, напялив на себя высохшее одеяние, и полез под кровать в поисках обуви. Когда он выпрямился, то слегка опешил, увидев необычно печальное лицо перед собой. Тускло-зеленые глаза вредителя рассматривали трещины в полу, а пальцы вцепились в подушку так, словно она была его единственным сокровищем. Видимо, Лоренц был прав, когда сказал, что у каждого второго обитателя цитадели есть душещипательная история, которую он скрывает. Вышедший из раздумий юнец перевел взгляд на подростка, выдавив фирменный прищур с ухмылкой. - Спасибо, - неловко произнес Каспар. – Ты что-то еще хотел? - Не видел мой мешок? - Нет, прости. Мальчик закатил глаза и вместе с подушкой убежал вглубь комнаты. Собравшийся Каспар перед столовой забежал в умывальню и привел себя в порядок. Готовый к новому дню, он зашел в пустую столовую, где только-только выставили тарелки для завтрака. Филипп сидел на своем привычном месте, внося изменения в карту. Заметив друга, он растянул радостную улыбку и пригласил сесть на скамейку. - Я сказал, что мы записались на курс религиозной письменности и должны уйти раньше, - доложил он, - так что нам скоро принесут завтрак на двоих. Прости, что без свечей. - Я думал, что проснусь в полнейшей суматохе перед визитами. - Сейчас просто рано. Преподаватели уже жужжат как пчелы, через час и учащиеся зажужжат. Лучше уйти сейчас, пока ревнители молятся. В столовую зашли кухарки с тележками, на которых красовалась свежеприготовленная еда. Последняя кухарка быстро поставила им две подготовленные тарелки с кружками и пошла следом за остальными. Позавтракав, ученики пошли по составленному Филом расписанию. Вначале они отправились на первый этаж, где в главном зале понаблюдали, как справляются с перестановкой. Дюжины служащих, магов и не богобоязненных ревнителей выносили из помещений и склада мебель и полные ящики. Потом брали ту же мебель и по приказу инженера переносили в другое помещение. Среди их ругани слышались звуки молотка, долота и кувалды, видимо, выдалбливающих ненужную стену. Между занятыми работой людьми бегал низенький человечек, размахивая чертежом и указывая на недочеты. Насладившись их заботами, друзья направились в лекторий левого крыла, куда должны были по расписанию слететься адепты. Устроившись под одной из арок, продольно идущих между коридорами, Каспар повернулся к Филиппу, но тот его опередил. - Блин, надо было попросить иллюзиониста научить нас делать невидимость. Это же самая полезная способность из всех, что я знаю! Мы бы могли каждый день безнаказанно брать из хранилища любые припасы, даже вино, исследовать здесь каждый уголок, посетить крыло ревнителей и даже подшутить над мастером Агнессой. И Крис с его проказами нам бы в подметки не годились. - А еще могли бы сбежать отсюда. - А. Ну да, наверное. Филипп задумался и затих, поэтому Каспар решил перейти на более легкую тему. - Фед говорил, что ты многое знаешь о цитадели в Телли. Там действительно изучают целых десять школ? - Ты теперь и вчерашнему лектору не веришь? – прыснул Филипп. – Да, их десять, и они немного отличаются от наших. И они сложнее, гораздо сложнее, я где-то читал, что на четвертом курсе они могут сотворить огненный дождь с помощью объединений двух школ и трех модификаций. И они колдуют по-другому, ты сам видел. Они не мучают свои пальцы и кисти всякими выгибаниями, а чертят и изменяют видимые символы. А еще они сразу изучают безмолвные заклинания. - Тот маг сказал, что у них всего девять курсов. - Да, первый курс начинается с шестнадцати лет. - Стало быть, ты можешь выйти из цитадели в двадцать пять? – не поверил Каспар. - Можешь. Но только туда, куда тебя направят. Тебя могут сослать в другой город, другую страну или оставить в цитадели учителем, не обращая внимания на твои желания. И еще там очень строго с дисциплиной. Чихнуть спокойно нельзя из-за вечных надзоров и учетов. - И ты бы не хотел учиться в Телли при возможности? Филипп повел головой и сердечно фыркнул: - Нет уж. Я бы не выдержал. А ты, стало быть, собрался залезть в чемодан теллийца? Каспар отрешенно пожал плечами, а Филипп покачал головой. - У них там вся жизнь – сплошное расписание, Каспар. Тебе там судьбу расписывают еще до твоего рождения. И только попробуй ослушаться: тамошняя система наказаний насыщеннее священного писания. У них есть изоляторы, в которых запирают провинившихся и держат как в тюрьме. Телесные наказания, применение «поучительной» магии – пожалуйста. Их местные ревнители владеют особым даром и с радостью применяют его к любому нарушителю. А еще там полностью разделены женский и мужской корпуса. Ученики не пересекаются с ученицами, чтобы ни те, ни другие не отвлекались от учебы. Даже учителей стараются делить по половому признаку. Представь, взрослый мужчина ни разу в жизни не видел женщины вблизи и наоборот. Поэтому там… ну, не все так просто. И не каждый вышедший из цитадели готов к жизни за ее стенами. Я рад, что наша цитадель такая отсталая в этом плане. - Когда мне говорил Фед, что ты можешь многое рассказать о Телли, мне думалось, ты будешь кидаться восторгами, а получилось все наоборот. - Остальным я обычно говорю меньше горькой правды. - Почему? - Потому им нравится слушать мои романтические истории, а не страшилки. У них до меня укоренилось мнение, что лучше везде, только не здесь. Скажи я им о второй стороне медали, они бы мне просто не поверили. К тому же я не хочу распространять на них свое мнение. Наверное, кому-то пришлись бы по нраву тамошние правила, кто-то ведь любит порядок. И еще я не был там, абсолютно все знать не могу. Ты видел вчера мага из Телли. Он высказывался о своей академии довольно тепло. - Ему невероятно повезло с работой. Я бы тоже был не прочь жить и колдовать в Росиньеле. - В этой стране фей? Ты в курсе, что тебя там могут посадить в тюрьму за нарушение этикета? Или влепить штраф за то, что ты неправильно держишь вилку. - В каждом месте свои тараканы. - Это точно. На мгновение возникла пауза, но Филипп быстро нашел новую тему. - А что ты думаешь по поводу его лекции? Ну, про духов. Я до этого вообще не знал, что среди них есть добрые. Наши мастера, поди, не говорят, чтобы не искушать. Наверное, правильно делают. А про демонов я бы еще послушал. Интересно же. Каспар вздрогнул. Их достаточно часто пугали рассказами про демонов и бесов, поэтому интерпретация этой страшилки от теллийца в его голове не отложилась, как полезный материал. Еще не хватало думать о ней, а тем более обсуждать – тогда точно не избежать ночных кошмаров. В коридоре послышался топот, избавив от продолжения разговора, и скоро у лектория стали скапливаться юноши и девушки в фиолетовых одеждах. В коридоре послышался топот, и скоро у лектория стали скапливаться юноши и девушки в фиолетовых одеждах. - Ищи рыжего парня с серьгой в ухе, - дал указание Фил, бегая глазами по очереди. Каспар сощурился, став похож на узкоглазых инйордов. Удивительно, но нужного адепта нашел именно он. Друзья отошли от арок, вписавшись в толпу. Искомый юноша узнал Филиппа и отдалился от группы. - Что, Фил, Теро опять нужна моя помощь? – тряхнул он давно нестрижеными волосами. - Нет, не сегодня. Ты знаешь пароль от читальни? - Знаю. А что мне будет, если я скажу? - Брось торговаться, я же почти твой кореш. Рыжий юноша скрестил руки и вскинул бровь. Фил прикрыл очи. - Ладно, чего ты хочешь? - Если вы серьезно настроены залезть в читальню, мне нужен оттуда свиток с улучшенными защитными чарами. - Мы не будем ворошить там все свитки, чтобы найти тебе подарочек. - Тогда запоминай: третий стеллаж слева от статуи совы, двенадцатый ряд, шестая ячейка. Стащить его у вас не выйдет, поэтому перерисуете. Не принесете – я расскажу мастеру Агнессе, чем вы сегодня занимались. - Ладно, договорились. Говори пароль. - «Эклиптика». Желаю удачи. Лекторий открыли, и волна адептов хлынула внутрь. Когда друг Теро ушел, Каспар покачал головой: - Теперь мы должны еще и контрабандистами стать? - Не переживай, он никому не расскажет, если мы ничего не принесем. Ему просто нужно задрать нос. Филипп оббежал глазами поток безразличных адептов, а затем повернулся к Каспару. Он махнул головой на поток и приподнял угол рта. Каспару не понравилось его предложение: если они попадутся на глаза проверяющим, теллиец и его магия невидимости уже не придут им на выручку. Филипп прочел в глазах друга ответ и пожал плечами, безмолвно бросив: «Как хочешь». Вклиниться в строй ему не дал запыхавшийся сокурсник, схватив за одеяние и что-то шепнув на ухо. Филипп вначале нахмурился, а потом его лицо вытянулось в обеспокоенное выражение. Он виновато посмотрел на Каспара. - Ко мне все-таки приехали родные, - почесал он затылок. – Надеюсь, без веского повода. Не ожидал такого поворота, но я не могу лишать тебя удовольствия от наших задумок. Каспару вручили карту, но тот сразу же мотнул головой. - Я никуда без тебя не полезу, ты же знаешь. Иди, расскажешь потом, почему твоя бабушка передумала. Фил оставил друга в коридоре, а у его поворота развернулся, вспомнив: - Совсем забыл, Марта утром просила забрать письмо от ее тетушки из голубятни. Марта Лоунс. Он скрылся из виду за поворотом. Каспар через арку перешел во второй коридор, а оттуда подошел к воротам внутреннего двора. Возвращаться за плащом не хотелось, поэтому он просто натянул длинные рукава на вечно мерзнущие руки, спрятал их в карманы и выскочил наружу. К его удивлению, на улице было намного теплее, чем вчера, хотя снег все равно таять не собирался. Первая почтовая башня с общими письмами располагалась в конце двора, а вторая, с административной перепиской, была где-то наверху, на недоступных ученикам этажах. Забежав в приоткрытую дверь башни, Каспар поприветствовал ответственного за письма служащего, но его приветствие ушло в пустоту. Стул пустовал, на столе грудой были свалены письма. Подросток поздоровался еще раз и окончательно убедился, что в башне никого нет. Только глухое хлопанье крыльев доносилось сверху. На столе ученик высмотрел обрывок пергамента, торчащий из-под свитков и запечатанных писем. Вытащив бумагу, он прочитал короткое сообщение аккуратным почерком: «Вернусь к полудню. При необходимости искать в зале первого этажа». Бежать за служащим по пустякам не хотелось, как и рыться в чужих письмах, но Каспар выбрал меньшее из двух зол и потянулся к куче бумаг. Выискивая личное и фамильное имя однокурсницы, он невольно оказал услугу служащему, рассортировав разнородную почту. Искомое письмо, свернутое и перевязанное простой лентой, вскоре переместилось во внутренний карман Каспара. Пора было возвращаться к расписанию выходного дня, однако ученику еще никогда не приходилось бывать в почтовой башне за ненадобностью, а посмотреть на цитадель с высоты хотелось всегда. Башня, конечно, не шла в сравнение с астрономической вышкой, но у неофитов и младших учеников была самой популярной точкой обзора. Судя по всему, Каспар был единственным среди сверстников, кто ни разу не поднимался на самый ее верх. Сейчас был хороший шанс это исправить и обойтись без стычек со служащим. Проход на витую лестницу был открыт, поэтому Каспар осторожно начал восхождение по старым, но устойчивым ступенькам. Дверь на конце лестницы оказалась заперта, и пришлось спуститься на ярус ниже, где порхали птицы. Отчетливый звук крыльев раздавался за темной дверью, украшенной резьбой. На этот раз повезло: видимо, служащий очень спешил, потому просто закинул крюк на петлю. Убрав легкую преграду, Каспар осторожно вошел, сразу закрыв дверь. На его появление спокойные птицы никак не отреагировали. Голуби разной окраски сидели на балках под потолком, нахохлившись, некоторые на жердочках в клетках, сонно курлыкав. Одна птица, подумав, что Каспар принес еду, слетела с жерди, захлопав крыльями прямо перед его носом. За ней, повинуясь стадному чувству, слетели все свободные от клеток пернатые. Еле отбившись, Каспар выскочил обратно на лестницу и захлопнул деревянный заслон перед птичьими клювами. В комнате ниже все голуби сидели под замком, и Каспар решил довольствоваться этой высотой. Окно прикрывали тяжелые ставни, и возможность наслаждаться видами настала только после физического труда. Окно выходило во внутренний двор, растелившийся заурядным, хоть и гигантским прямоугольником. Отсюда хорошо очертились четыре массивных этажа цитадели, верхние пристройки, среди которых самая мощная сидела посередине, накрытая сплющенным куполом. Вдалеке по бокам виднелись уходящие вверх башни. Многие части цитадели остались недоступны для обзора. Двор обрамляли трехэтажные коридоры, и Каспару всегда было интересно, как попасть в них со второго этажа. Подросток высунулся из узкого окна, посмотрев туда, где тонкие трехъярусные строения вновь переходили в мощный четырехэтажный корпус. Что находилось в хвостовой части помимо астрономической башни и тренировочных полей, для всех младших учеников было загадкой. Среди утреннего тумана виднелись небольшие башни и пристройки, соединенные между собой и четверым этажом главного монолита подвесными мостиками. Строение цитадели даже на этом ограниченном участке представляло собой сложную конструкцию, которой мог позавидовать замок короля. Каспар перестал щуриться в туман и перевел уставший взгляд вперед на расписные флаги, закрепленные между третьими и вторыми этажами коридоров. Сегодняшний вялый и нехолодный ветер едва колебал их. На двух симметричных флагах был изображен религиозный символ трех Начал – расписное кольцо Творца, в нем завитой треугольник Разрушителя и черный узел Пустоты в середине последнего. На других флагах изображались знаки некоторых школ магии: Каспар признал две волнистые линии школы стихий, спираль школы созидания и звезду школы воздействия, остальные незнакомые знаки искажал ветер. На основном здании висело два больших вымпела с гербами сторанерской цитадели. Они спускались почти до земли, изображая огромную росомаху с семиконечной звездой вверху. Каспар никогда не видел, как выглядит почетное животное севера, но по изображению оно мало чем отличалось от медведя. На одном из вымпелов красовалось либо пятно, либо заледеневший снежный ком. Осмотрев его с помощью зрения инйордов, ученик распознал инородный предмет, повисший чуть ниже крепа. Снимать его оттуда будет та еще задачка, но служащим сейчас было не до этого: они беспорядочно мельтешили по двору из одного коридора в другой, таская ящики и мешки. Пока все были загружены работой, Каспару стоило возвращаться к себе. Вылазку до читальни без Филиппа он все равно не осилит. Каспар составил ставни на место и тихо вышел из почтовой башни. Перед выходом со двора, он поднял голову вверх и улыбнулся. Инородным предметом на вымпеле оказался мешок хулигана. Надо было отдать Теро должное – заметить его при иных обстоятельствах было бы нелегко. Подросток зашел в тепло, но зашел недалеко, вспомнив несчастное лицо мальчишки. А ведь Каспар был сейчас единственным человеком, который мог поднять ему настроение. Возможно, от его поступка пропитанное сарказмом сердце хулигана оттает, и измывательства с его стороны закончатся. Не ожидав от себя такой доброты, подросток вернулся во двор. Все-таки задачка перепала ему. Ни во дворе, ни в здании не было ни души, и помощи ждать было не от кого. Не придумав ничего умнее, для начала Каспар схватил край полотнища, начав его трясти. Посмотри на него какой-нибудь прохожий, немедля бы отправил в госпиталь лечить отмороженную голову. Задумка провалилась: верхняя и средняя части полотна остались недвижимы. Тогда ученик стал атаковать мешок снежками, но тот крепко повис на веревке. Каспар оставил попытки добраться до предмета со двора и пошел на лестницу. Окно с лестницы второго этажа было непрозрачным, и нельзя было оценить, насколько близко к нему висит мешок. Уповая на долгую отлучку ревнителей, подросток убрал задвижки и начал выбивать примерзшую раму. Когда она поддалась, с грохотом распахнувшись, дистанция расценилась как дальняя. Вернее всего, мешок забросила чья-то тренированная рука именно отсюда. Но как бы Каспар к нему не тянулся, достать его без помощи дополнительного инвентаря было нельзя. Маг вышел в общий зал, где Джитта рассказывала новости собравшейся группе посетителей. Вспомнив про непопулярную кладовку, Каспар направился туда. Крайняя дверь на толчки не реагировала, и подросток начал расшатывать ее по схеме Филиппа, пожалев, что не был внимателен в нужное время. В итоге, от грубости дверь резко распахнулась, утянув за собой подростка. Выбросив оставшуюся в руках дверную ручку, Каспар организовал поиски палки. В мусорном идоле нашлась сломанная швабра, и подросток вернулся на позицию, немного удивив воспитателя неофитов на лестнице. Когда лестничная площадка снова опустела, и двери на второй этаж закрылись, он вернулся к окну. Подцепить мешок удалось с пятой попытки, но стащить с крепа не давала длина палки. Высунувшись до предела, Каспар смог освободить веревку, но она соскользнула с палки, и мешок упал вниз. Проклиная свою идею, мокрый насквозь подросток поплелся вниз. Вырыв из сугроба многострадальный мешок, он взвалил его себе на плечи и вернулся в здание. Там перед ним остановился ревнитель. Посмотрев на мешок за плечами Каспара и палку в его руке, друг Олиса посмеялся: - Ты что, на поиски мудрости отправляешься? Подросток пытался достойно ответить, но только громко и протяжно вздохнул. - У вас в дни визитов всегда такой переполох, что крыша едет. Хватит чепухой страдать, пошли со мной. Ученик предположил, что ему поручат работу, но ревнитель, достигнув нужной двери, отпер ее и пригласил Каспара войти. В небольшой комнатке убранство было максимально уменьшено в количестве: стол, стул, шкаф и одинокая кровать у стены. - Здесь спит наш завхоз, - сообщил фор. – Ему сейчас не до своей пещеры, так что можешь переждать здесь, раз библиотека закрыта. Перетащи сюда свои учебники и занимайся, ты же любишь покой, по словам Олиса. Каспар не смог представить, как Олис смог сказать другу, что он любит покой, почему он вообще решил поговорить о нем, но мечнику он был очень признателен: - Спасибо большое, фор… - Петри, если тебе так это важно. Фор Петри закрыл за собой дверь, оставив юного мага в любимой тишине. Сперва-наперво он изменил своей воспитанности и с наслаждением растянулся на чужой кровати, расправив занывшую спину. Отлежавшись и согревшись, он взял со стола огниво и зажег единственную свечку. Маг намеревался последовать совету фора Петри и забежать на жужжащий этаж за книгами, но его взгляд остановился на лежащем на полу мешке. Надо было закончить это дело, и Каспар потянулся к мешку. В его пальцах многострадальная тряпка тут же порвалась, вывалив свое содержимое. - Ну почему добрые дела даются так туго, - простонал маг, запихивая вещи обратно в остаток тряпки. Хоть это было невежливо, но Каспар решил осмотреть немногочисленное содержимое, услужливо выпавшее ему в руки. Все-таки не каждый день выпадает удача рассмотреть пожитки малолетнего гения, портящего тебе нервы. Первыми на глаза попались металлические баночки с сыпучим содержимым, но открыть их не получилось. Кроме них нашлись тетрадки с подробными записями красиво выведенными буквами и рисунками. Каспар искренне удивился, узнав, что шалопай прилежно учится. Листая следующую тетрадь, он удивился еще больше: записи были сложны даже для него, не то чтобы для едва отошедшего от детства человека. Рисунки вычерчивали заклинания школ стихии и созидания, намного обгоняя программу. В последней тетради, спрятанной в невинной книге сказок, были нарисованы непонятные схемы, круглые символы с узорами и буквами по периферии. Вероятно, изображены были руны, хотя их изучали с уровня адепта. Кроме этого в мешке был первый том учебника по расширенному курсу природы веществ. Возможно, мальчик тоже грезил попасть в ученики к Джоленте, но где и как он достал учебник такого уровня? Каспар порылся в чужой одежде. Из одного кармана туники выпала связка тонких штырей и крючков неясного назначения, а из второго – три серебряные монеты и укушенная вафля, которая не появлялась в столовой уже больше декады. Для Каспара не было новостью, что Крис подворовывает мелочь, но, по всей сути, он делал это регулярно и не брезговал таскать книги со сложной магией… Это было опасно для окружающих. Да вообще, почему за опоздание на урок наказывали без вопросов, а на постоянное воровство под боком всем было плевать? Огромных волевых усилий стоило подростку перебороть обостренное чувство справедливости. Несомненно, вор должен быть пойман и проучен, но вторгаться в чужую жизнь – тоже не благородный поступок. Начинающий маг оставил на потом такие сложные рассуждения, а сам взял учебник природы веществ и принялся за чтение. Первый том был посвящен ботанике и свойствам соков растений. Меж пожелтевших страниц кое-где были вложены листы пергамента с мелкими пометками. Присмотревшись, Каспар узнал почерк Лиены. Хулиган явно симпатизировал преподавателю, но какой учитель не любит способного ученика? Пролистав учебник, подросток заметил, что больше всего закладок было на главе про ядовитые растения. Здесь на пергаментах писал уже Крис, вынося ингредиент и его действие. «…Галлюцинации, помутнение разума, остановка дыхания, остановка сердца, паралич…», - читая выделенные эффекты, Каспару становилось все страшнее и страшнее от того, чем увлекался мальчишка, и что одобряла Лиена. В последней сноске большими буквами было написано: «Для тебя: узколистный кипрей, колючник, клонящийся пион, кровяной боярышник». На последней странице тоже была закладка с надписью: «Про камни и минералы ничего. Видимо, в другом томе». Подросток вернул все закладки на место и решил в это не лезть. Дела других – не его дело. Каспар нашел у завхоза пергаменты и перо с чернильницей, решив составить краткие конспекты. Расширенные знания помогут произвести впечатление на наставницу в лаборатории. Дни визитов подходили к концу, и измученные воспитатели и учителя провожали приехавших гостей до холла первого этажа. Линда, близкая подруга Марты, подержала в руках красивое ожерелье из бирюзы и уверенно отдала его Марте. - Дарю, - беспечно заявила она, поймав недовольный взгляд. - Ты каждый год передариваешь мне украшения. Твои родители хотят тебя побаловать, а не меня. - Они прекрасно знают, что я терпеть не могу любые побрякушки, но им нравится считать меня заточенной во благо принцессой, которую из тоски может вывести лишь пара новых блестящих камешков. А тебе что принесли? - Вязанку, как обычно. - Колбасу? - Увы. Марта развернула неаккуратно связанную кофту угрюмого серого цвета. Даже Линда почувствовала исходящую от нее унылость. - Зато твоя матушка… эм-м… старалась, - приняла колючее творение Линда, убрав его подальше. - Моя матушка никогда спицы в руках не держала. Она либо приказала служанке, либо купила на ближайшей барахолке. - А тетушка будет посылку передавать? Что пишет? - Не знаю, я попросила Филиппа сходить за письмом, но к нему тоже пришли, как выяснилось. - Смешной парень, - припомнила его Линда, - хотя таскается с таким занудой. - По-моему, они отлично уравновешивают друг друга... Тебе не кажется, что посетителей с каждым годом все меньше и меньше? - Да, есть такое. К старшему курсу пришло только пятнадцать человек, у адептов, наверное, на весь поток одна дюжина. Постоянно приезжать в место, которое стоит на краю мира и столетиями не меняется, скучно и накладно. Я бы тоже не стала ездить. – Линда встала с кровати. – Ладно. Пора мне постигать невероятно познавательный цикл по общественной этике. Раз сегодня был такой короткий день визитов, вам, должно быть, поставили что-то на вечер. Сходи, проверь. Третьекурсница отложила свои подарки и вышла из комнаты. Когда она скрылась, Марта убрала массивное украшение в тумбу и проверила неизменный талисман на шее – серебряную цепочку с подвеской-бабочкой. Это был подарок от ее матери, родной матери, которая бы ни за что не послала ей тот ужас, которым отмазывалась мачеха. Оставалось надеяться, что хорошие новости от тети перебьют унылость, навеянную колючей кофтой. Расписание в общем зале поменяли. Первогодкам поставили занятие в пять и тренировку младшей группе в семь. Дожидаясь положенного времени в зале отдыха, Марта встретилась с довольным Каспаром. В руках он держал странный мешок, в который обычно складируют мусор. - Ты не видела Криса? – задал он не менее странный вопрос. - Нет, а ты Филиппа? - Только утром. У него, как оказалось, гости. И да, - Каспар залез во внутренний карман одеяния, выудив лист пергамента, - вот твое письмо. Прости, я совсем забыл про него. Марта радостно приняла лист и пододвинулась на тахте, уступая Каспару место. Она нетерпеливо убрала ленту и развернула пергамент, принявшись читать. Пока она была занята, ученик высматривал коротышку, не желая таскать его наворованное добро, как и оставаться героем-инкогнито. Марта быстро прочитала короткое письмо и положила его в карман. После прочтения радость на ее лице несколько угасла. Каспар не был уверен, стоит ли ему завязывать разговор на личную тему, но исключительно ради вежливости поинтересовался: - Все в порядке? Ученица повернула к нему голову и какое-то время молча на него смотрела, будто удостоверялась, что вопрос исходил от него. - Да, все нормально, - изобразила она улыбку с долькой огорчения. – Просто моя тетушка не сможет приехать на весенние дни визитов. Третий год обещает, но постоянно находит какую-нибудь проблему. - Но ведь к тебе кто-то приходил? - Мой отец. - И часто он приходит? - Он старается не пропускать единственный день в полугоде, в который может меня повидать, и всем своим напыщенным видом показывает мне, какой он хороший. Оправдаться пытается… А к тебе не приходили? - Ко мне никогда не приходят. Я знаю, что у моей семьи все хорошо, и они переехали в Риндал. И им, и мне достаточно. - Ты никогда не хотел их увидеть? Каспар увидел сострадание и жалость в глазах однокурсницы и пожал плечами, показав мужественную отрешенность. - Когда-то хотел, теперь стало все равно. - Очень некрасиво с их стороны, - сморщила нос Марта. – Словно от мусора избавились. Но я рада, что ты так стойко держишься. Теплота в улыбке перестала кричать искусственностью, и Каспар тоже невольно улыбнулся. Вроде неплохо завязавшийся разговор не хотелось обрывать, однако в голове у ученика пронесся ураган, раскидав тщательно распределенные по полкам мысли. От подбора темы его отвлек некто, резко дернувший его за руку. Сила была небольшой, но подросток все равно чудом сохранил равновесие. Рядом стоял малолетний хулиган, держась за край одолженного у завхоза мешка. - Мне сказали, что ты нашел мои вещи, - не выказывая большого счастья, сказал он. – Но это не мой мешок. - Твой порвался, мне пришлось найти замену. Каспар расслабил руку, и мальчишка чуть ли не с головой залез в мешковину. Когда он, переворошив вещи внутри, выпрямился, лицо его заметно посветлело. - Спасибо, что нашел, но тут не хватает одного учебника. Том в миртовой обложке не видел? Каспар помотал головой: - Не видел. Может, он выпал? Мальчишка растянул полуулыбку с прищуром и посмотрел на Каспара так, что тот нервно сглотнул, посчитав, что его разоблачили. Зрительный контакт быстро пропал и, бросив финальное «спасибо», бандит с мешком устремился вон из зала. Марта снова повернулась к Каспару, и он настроился на восторг его бескрайней отзывчивостью. - Ты был заодно с Теро? – усмехнулась она. - Нет, я совершенно случайно наткнулся на его вещи. - Так ты, значит, добряк со стражем? – прыснула ученица. – Надеюсь, ты не думаешь, что он теперь будет меньше над тобой потешаться? Каспар отчего-то смутился, а Марта глянула на свечные часы. - Нам переделали расписание, если ты еще не в курсе. Пошли в кабинет, урок скоро начнется. Весь первый курс не поместился в небольшом классе, и его разбили на две половины. Каспару повезло оказаться вместе с Мартой, но та была больше рада компании своих подружек. Сейчас их должны были познакомить с новой школой – магией воздействия. Учителя тоже должны были прийти новые. Когда в класс зашла мастер Агнесса, разговоры мигом утихли. Пожилая женщина была спокойной и благодушной натурой, хотя ее серьезность всегда вселяла дисциплинированность. Мастер Агнесса статно встала перед преподавательским столом. - Для начала хочу поздравить вас с первыми шагами в изучении магии. Учитесь прилежно и ваши труды будут вознаграждены. В этом месяце вы ознакомитесь с тремя школами: стихии, воздействия и созидания. Основной упор будет сделан на магии стихии, и в конце месяца вы должны будете сдать зачет по вашему первому заклинанию. Не сдавшие не допускаются до дальнейшего изучения школы. Через полторы декады между практическим усвоением заклинания будут расставлены занятия по контролю. Когда вы освоитесь в сотворении заклинания, вы научитесь сдерживать избыточное количество энергии, применять ее в критических ситуациях. Отнеситесь к этим занятиям серьезно, на зачете вы тоже будете демонстрировать умения в условиях стресса. К тому же из-за новшеств на зачете будут присутствовать старшие фор-ревнители, которые определят ваши способности к контролю. И еще одно объявление. Агнесса взяла со стола пергамент, вчитавшись в него. - Помимо основной программы в цитадели существуют вторичные кружки, в которые вы можете при желании записаться. Для вашего возраста я рекомендую следующие: основы природных явлений, изучение местной флоры и фауны, богословие, письменность, история и алгебра. Чтобы попасть в некоторые группы одного желания недостаточно. В этом году набор в группы делают: наставник точных вычислительных наук Карлос Перссон, наставник изучения свойств червоточин Георг Стенсон и наставница превращений веществ Джолента Вимбл. Наставница знахарства, Карина Лайне перенесла набор на следующий год. Все списки будут вывешены в общем зале, можете ознакомиться. А теперь вернемся к нашему уроку. Сегодня мы изучаем заклинание слабости. Оно подавляет физическую активность объекта. В будущем мы будем изучать заклинание успокоение, его диапазон воздействия шире. Следующий час напоминал занятие первого дня. Произношение заклинания слабости было тяжелее, зато постановка рук проще. Добиться от мастера Агнессы хейновского «пойдет» было невозможно. Женщина придиралась к длительности произношения каждой гласной и чистоте ее звучания, и Каспар понял, почему Филипп ничего не умеет из школы воздействия. Как только он подумал об этом, все мысли занялись другом и нежданным визитом к нему, поэтому подросток несильно продвинулся в чистоте звучания. Агнесса закончила урок раньше, вынужденная удалиться по делам. В перерыве ученик искал друга в апартаментах, коридорах, зале отдыха, открывшейся библиотеке, каплице, столовой и туалетах, но Филипп куда-то запропастился. До практики был целый час, и Каспар, дождавшись пустоты коридора, проник в полюбившуюся непопулярную кладовку, где спрятал том в миртовой обложке, и погрузился в мир расширенного курса ботаники пока было время. В семь вечера учеников собрали в зале и велели зачем-то надеть верхнюю одежду. Облачившись в облезлый плащ, который выдавали всем оставшимся без попечительства родственников, и, надев теплые меховые ботинки, Каспар присоединился к остальным толпящимся у двери на лестницу собратьям. Скоро к уже вдоволь пропотевшему строю присоединилась мастер Агнесса и неизменная Лиена. Строй миновал внутренний двор, но знакомое помещение тренировок обогнул, направившись дальше. Озадаченными оказались только первогодки, второй курс и не преуспевшие старшие ученики шли уверенной походкой вперед. Преодолев довольно долгий путь, они остановились у широких расписных ворот с огромным навесным замком. Ревнители открыли его не менее огромным ключом, с усилием толкнув двери. С ужасающе громким скрипом ворота распахнулись, и Агнесса повела по короткому коридорчику все еще озадаченных новеньких и развеселых учеников постарше. Строй слегка оттеснил Каспара в конец, и он зашел одним из последних. Внутри глаза столкнулись с белым светом и блеском снега еще одного двора при цитадели. Он был меньше внутреннего двора, но основным отличием было отсутствие стены на конце. Двор был огорожен невысоким забором, а за ним темнел дальний зимний пейзаж. Площадь освещали необычные фонари, представляя собой ажурный полый металлический стержень, заканчивающийся узорной воронкой. Внутри стержня мерцали поднимающиеся кверху голубые огоньки, которые на конце объединялись в светящуюся белую сферу. Снег от их участия блистал и переливался ярче обычного. Он покрывал землю свежим ровным слоем, погружая в себя весь ботинок. Чудно было то, что следа на покрове не оставалось: он сразу же восстанавливался. Налюбовавшись, Каспар поднял голову. Кто-то тоже смотрел себе под ноги, не понимая здешних законов, кто-то рассматривал фонари, кто-то уже наслаждался вечерней пробежкой, кто-то стоял у дальнего забора, увлеченный видами впереди. Какой-то первокурсник смастерил снежок и бросил его за пределы забора, но снег столкнулся с невидимой преградой и рассыпался. Мастера Агнессу опять куда-то вызвал служащий, и во дворе остались только два ревнителя, занявшие места на лавках у ворот и мини-преподавательница, усевшаяся прямо на снег. Лиена плотнее укуталась в свой плащ, но не от холода: особо наблюдательные могли заметить серебряный блеск ее верной фляжки, мелькнувший на долю мига. Каспар снял ставшие ему тесными рукавицы и запустил руку в необычный снег. Кожи коснулась легкая обволакивающая прохлада, совсем не похожая на те колкие ощущения, которые давал настоящий снег. Подростку показалось это неправильным, а потому мерзким, сразу напомнив о сотворенной массе, которой швырялся в него Крис, и он убрал руку, оставшуюся на удивление абсолютно сухой. Неожиданно сердцу захотелось чего-то более реального, и оно направило хозяина к забору. Каспар положил руки на широкий бортик, достающий до середины груди, и, сняв капюшон, заскользил глазами по округе. Впереди возвышались снежные горы, у предгорий распростерлась тайга, концы которой не попадали в поле зрения, между двумя горами чернел далекий водоем, возможно, уходящий в холодный океан Айвара. Чуть ближе среди снегов виднелись отделенные от цитадели постройки, освещенные огненными точками, и ученик задался вопросом: будут ли у них и там проходить занятия, приблизив к миру вне изоляции? Больше никаких признаков жизни впереди не просматривалось: ни домов северного города, ни деревушек, ни дыма от одинокого лагерного костра. Ученик заглянул вниз, неприятно стукнувшись о невидимую стену. Здесь фундамент был выше самого пятиэтажного корпуса в два или три раза, погружаясь в снеговую низину. Наверное, цитадель стояла как раз на склоне, ведь ее противоположный конец выходил вровень с уровнем земли. Несмотря на наличие вполне осязаемой стены от высоты закружилась голова, и Каспар выпрямился. По правую руку от него стояла Марта, не отрывая глаз от пейзажа. - Это тебе не в окно шаг на два смотреть, - оживлено заключила она. – Не думала, что задняя часть так высоко над землей, зато почти все видно. Смотри, видишь у той горы черная полоса? Это озеро Снежный Монах, через реку оно соединятся с океаном. Представляешь, мы почти по соседству с большой водой. Кстати, Линда говорила, что земли справа за теми горами – это Вечная Мерзлота, а слева – граница с Каримой. То есть если сбежать отсюда, можно сразу скрыться в другой стране, а оттуда по перешейку уйти на запад. - Ты хочешь сбежать отсюда? – перешел на шепот Каспар. - Не говори так, будто тебе такие мысли не лезли. Конечно, я не буду этого делать, я же порядочная девица. Но когда я получу разрешение на выход, отправлюсь в Кариму на первое время. - Ты не хочешь вернуться домой? Марта брезгливо сморщила нос. - К кому там возвращаться? Отец вполне доволен новой семейкой, а моя мачеха со сводной сестрой меня на дух не переносят. Они меня сюда и отправили, повлияв на отца, хотя денег у них было предостаточно, чтобы откупиться от ревнителей. - Ты ведь не думаешь, что стала лишней? - Конечно, не думаю. Я уверена в этом. Каспар выдержал паузу и осмелился на разъяснение, когда кто-то схватил его за ухо, немилосердно потянув назад. В тот же миг рядом возник Филипп, душевно поприветствовав друга и с неправдоподобной надменностью кивнув Марте. - Где ты был? – потер пылающее ухо Каспар. – Все в порядке? - Да, все отлично. Ко мне приходила сестра со стариной Хенриком, жаль ты не пошел, их компания порядочно бы подняла тебе настроение. - А бабушка? - Она так и не передумала. Осталась под присмотром матери и сына старины Хенрика. Зато сестрице пришлись по душе местные диковинки. Не мог же я отказать ей в экскурсии? Кстати, Фед сказал, что ты тоже редко на этаже появлялся. - Отсиживался у завхоза. - Про его каморку ходит много легенд. Даже больше, чем про это место. Понравилась вам вторая тренировочная площадка? - Она потрясающая, - высказалась Марта. – И часто вы приходили сюда заниматься? - Всего лишь два раза. Так что ловите момент. За спиной началась возня: вернулась мастер Агнесса. Все ученики разделились на первый и второй год и построились в шеренги. - Поскольку большинство учеников второго года не слишком преуспели в школе воздействия, - оповестила мастер, - вы будете практиковаться вместе. Для начала я пройду вдоль вас, и каждый продемонстрирует мне то, что понял. Не сдерживайтесь. Без направления на объект заклинание не подействует, поэтому, если кому-то будет сложно сосредоточиться без направления, можете воздействовать на меня, со мной ничего не будет. Я укажу на недочеты, а потом вы будете практиковаться в парах. Она начала обход, а Фил изобразил гримасу страдальца. - Сейчас придет и опять будет навязывать мне кружок корректной речи для малолеток, - пробурчал он и высморкался в платок. - Она хочет тебе лучшего. Филипп скривил и так не особо ровную губу и жутко прогнусавил: - Вам меня не понять. Агнесса добиралась до них очень медленно, а Лиена покорно плелась следом, ожидая указаний. После комментариев мастера ученики оставались в ступоре наедине со своими «кривыми пальцами», «неправильными зубами», «языком-лопатой», «отсутствием такта», «плохим старанием», «тугоухостью или глухотой», «избыточной подвижностью» и «вялостью». Лишь немногие смогли услышать ее похвалу. За четыре человека до очереди Каспара, он услышал похожий на треск звук: это сработало чье-то заклинание, стукнувшись о барьер учителя. «Прекрасная работа, - резюмировала Агнесса, - продолжайте в том же духе, но обратите внимание на концентрирование энергии». Когда женщина встала напротив Филиппа, они вначале совершили странный ритуал, смущенно отведя взгляд друг от друга. Видимо, мастер тоже чувствовала неловкость, постоянно указывая ученику на плохо исправимые дефекты. Филипп быстро и ловко начертил положенный символ и прошепелявил исковерканные слова. - Постановка рук безупречна, - начала с пряника Агнесса, - а насчет произношения… Вы не записались к Джильберту? - Его кружок посещают дети до девяти лет. - Джильберт берет учеников в любом возрасте. Филипп, подумайте. Даже для безмолвного заклинания необходимо вначале выполнить его вслух несколько раз. Агнесса шагнула к волнующемуся Каспару. Он встал сначала в одну позу, потом поменял ее на другую, потом приготовил руки, потом вспомнил и снял рукавицы. Следующие на очереди начали недовольно цокать, что еще сильнее его затормозило. - А я м-могу взять вас за объект? – запинаясь, спросил Каспар. – Вам точно ничего не будет? Агнесса провела рукой у своего лица, показав ставшую видимой завесу зеленоватого оттенка. - Можете не переживать, - убрала она руку за спину. – И еще, Каспар. Старайтесь не думать о том, что могут подумать о вас другие. Представьте, что вы один, и действуйте. Подросток, как мог, сотворил заклинание, но никакого треска не послышалось. Агнесса снисходительно кивнула: - Начертание четкое. Поработайте над синхронностью движений и голоса. И слова в конце не растягивайте, это не кружок пения. Она направилась дальше, а подростки, получив свою долю унижений, разбились на пары и продолжили практику. Мастер Агнесса отошла к воротам, где завела разговор с ревнителями, и нелегкая доля выпала на Лиену, которая только успевала бегать от пары к паре, исправляя ошибки. Бóльших успехов добивались второгодники, и Каспар понял, почему их привели на эту снежную площадку. При удачном заклинании объекты начинали покачиваться, их колени самопроизвольно подгибались и соприкасались с полом. Некоторые объекты, стоявшие в паре со способными магами, ничком падали в снег. Некоторые даже лицом, не в силах перевернуться на бок или спину. Таким персональную помощь ему оказывала Лиена. Второй курс явно выделялся среди новичков, хотя были и исключения. Подруга Марты слегка покачнулась после ее пятой попытки воздействия, спровоцировав ее на минутное рукоплескание самой себе. Потом получилось еще у какого-то юноши, и его напарник оперся руками о колени и попросил перерыва. В дальнем конце двора сильно опоздавший на занятие малолетний хулиган быстро реабилитировался, подавляя силы так искусно, что вскоре не осталось желающих вставать с ним в пару. У Филиппа и Каспара так ничего и не получилось, хотя один раз Фил замер на месте, прислушиваясь к ощущениям. Но в итоге он только развел руками, а затаивший надежду Каспар разочарованно вздохнул. Пока Лиена приводила в порядок напарников Криса, к ним подошла Марта. - Как успехи? – поинтересовалась она, встав около Каспара. - Пока так себе, - честно признался он. - Не грусти, среди всего первого курса получилось только у троих, включая меня. – Она не смогла удержаться от самодовольной улыбки. – Еще успеешь. Она заговорщицки подмигнула, вселив уверенность в себе. Потом с вызовом посмотрела на Филиппа. - А ты что, высморкал всю свою магию? – посмеялась Марта. – Поищи, может, в платке что-то осталось. Филипп совершил финальное прикладывание платка к носу и, проорав слова, резкими движениями начертил символ, направив конечную черту на напарника. От его буйного старания, замолкла не только чародейка, но и стоявшие по бокам пары. Каспар вздрогнул, не успев понять, что произошло. На миг ему показалось, что заклинание вышло, и что-то толкнуло его в грудь, но других ощущений не добавилось. Марта пристально посмотрела на него и что-то спросила, вероятно, о результате, но подросток плохо ее расслышал. Свой ответ, расплывшийся в воздухе, он тоже не услышал. Его резко накрыла нега, повелительно утаскивая вниз. Марта попыталась ликвидировать его уверенный крен, но смогла только перенаправить в другую сторону. Каспар боком упал в снегоподобную массу, придавленный сверху пятой точкой, севшей на него хвастуньи. Его рука неудачно загнулась под боком, вызывая сильнейший дискомфорт и практически боль, но у него не было сил сказать об этом Марте. А той было все равно на его страдания: она весело хихикала, вдавливая его еще сильнее в неприятную массу. Не слезая с его ноющих ребер, она без усилий повернула его покорную голову к себе. - Как ощущения? Каспар не смог ответить. От слабости изо рта вылетел какой-то неприличный стон, и к лицу мигом хлынула кровь. Ребята рядом посмеялись. Тяжелое положение Каспара заметила Лиена, направившись на выручку. - Марта, слезь с него. Он сейчас не может дать тебе то, что ты хочешь. До Каспара снова донеслись гадкие смешки. Лиена согнала с него больно веселую ученицу и подняла на ноги, сняв заклятие. - Отличная работа, Филипп, - пропела учительница. – Вряд ли Агнесса видела ваш успех, но я обязательно доложу о нем. Она направилась обратно, где от бессилия стонали еще нуждающиеся в помощи. Телу вернулась привычная подвижность, хотя оно еще помнило недавние истощение и позор. Каспар не успел даже выдохнуть: в следующее мгновение на него запрыгнул пышущий жизнерадостностью Филипп. Раздавив остатки ребер, он метнулся к Марте, придушив в объятьях и ее, потом совершил победный круг по двору и вернулся слегка остывшим. Остаток занятия Каспар тщетно посылал чары ослабления на напарника, хотя предполагал, что окрыленного успехом друга сейчас не возьмет и заклятие от мастера. На обратном пути Каспар пребывал в крайне подавленном настроении: впереди него топал Крис, хвастаясь легкими удачами перед сокурсниками, поверившими в его талант; рядом прыгали Филипп с Мартой, оглашая о своем прогрессе. Лишь он сам одиноко плелся в хвосте строя, отовсюду ловя ушами хвастовство. После ужина, включавшего пресную лапшу и полусырые булки, большинство учеников отправилось в зал отдыха. Каспар хотел проскочить в кладовку к заветному тому, но левый коридор кишел ревнителями и детьми, поэтому он присоединился к Филиппу, попытавшись разделить его радость от долгожданного успеха. Каспар смирился: если друг начинал чем-то хвастать, это было как минимум на день, поэтому оставалось только поддакивать и называть его молодчиной. - Когда у нас будет заклятие бодрости? – спросил белобрысый юноша, разминая шею и плечи. – Я сегодня вымотался. - Через три месяца, не раньше, - осведомил Фед, раздав всем полученные письма. – Вам немного изменили программу, уплотнив ее, поэтому некоторые заклинания из школы созидания перенесут на ближайший месяц, включая защитные чары. - Не успеешь с одним заклинанием познакомиться, тебе уже новое пихают, - пробурчал Лоренц. – А почему бы им сразу нам все школы не продемонстрировать, а потом оставить нас разгребать весь магический бум? - Не преувеличивай, парень. У тебя вся жизнь впереди, чтобы его разобрать, - фыркнула Линда. – Мы сейчас полгода проходим исключительно болтологию. Ты еще заскучаешь по «магическому буму». - Теро, а что изучает пятый курс? - Не знаю, что изучает весь курс, - лениво проговорил маг, - но лично я практиковался в модификациях стихий. - Это где вы лед делаете? - Это модификации усиления, концентрации, расширения и удлинения действия. И да, лед мы там тоже «делаем». - И как, получается? - Лично у меня все прекрасно получается, а по поводу остальных не знаю, - положил ногу на ногу Теро, величаво развалившись в кресле. - Теро у нас профи в стихиях, - шепнул Филипп Каспару. – Сдал цикл по ним два года назад. Он теперь может ходить вместе с последним курсом и изучать модификации уровня горения. - И что ты умеешь, Теро? – спросила конопатая девушка, подвинувшись ближе к его креслу. Юноша ненадолго задумался, а потом просто сказал: - Все. Все заклинания школы стихии первого уровня. Мороз и тепло в основе. Снег, лед, град, метель, зной в модификациях и объединении. - А дождь можешь сделать? - Саму воду как стихию, здешняя отсталая программа не изучает, но я могу создать его по-другому. В теории можно повлиять на влажность в воздухе с помощью целевого захвата из школы воздействия, усилить или умножить модификацией, тогда может получиться дождь. Но лучше не усложнять себе жизнь: на уровне хранителя есть заклинание бури, провоцирующие небеса спустить вниз дождь и молнии. В Дейнаре изучают школу элементов, там можно руководить водой и землей, а не изучать материал по крупицам. - Покажи что-нибудь! – загорелась идеей девица, не обращая внимания на неодобрительные жесты старосты. Теро, как артист со стажем, вначале выждал паузу, наслушавшись просьб от начинающих магов. Потом встал, закатал рукава и, грациозно размяв пальцы, с невероятной скоростью сотворил безмолвное заклинание. Его рука до локтя покрылась инеем, а в ладони образовался ровный ледяной шарик, с шипением испускающий пар. Он передал его ближнему зрителю, а второй рукой создал ледяной куб. - Заклинание льда предполагает, что вы будете ориентироваться на школу созидания, - Теро бросил кубик ученику в углу. – Без представления формы вы мало чего добьетесь. Шар достиг Каспара и ничуть не уменьшился после теплых рук учеников, только пар стал выпускать интенсивнее. Полюбовавшись на идеально гладкую поверхность, Каспар передал творение дальше, когда руки замерзли. Ладони после шара остались сухими. - Форма идеальная, - огласил Фед, внимательно рассмотрев куб. – Даже я не могу похвастать такими ровными гранями, а чистота льда – просто первоклассная. Словно стекло. А вот внутри шара я увидел мелкие трещины. - Да, не самое лучшее мое творение, - нехотя согласился Теро. - Однако в остальном – все прекрасно. У тебя явно талант к этой школе. - И сколько ты практиковался, чтобы у тебя так получилось? – спросила Линда, бросив ему куб обратно. - Каждый день в течение года. Но это было два года назад, наверное, оттого у меня не так хорошо вышло. - Год ежедневных тренировок и это при наличии врожденного дара, - расстроенно вставила конопатая девушка. На фоне уважительной тишины резко выделилась чья-то усмешка. Теро, даже не видя источника звука, заранее закатил глаза. - Не такой уж это и дар, - скептически произнес малолетний бандит. – Неплохо, признаюсь, но для твоей ненаглядной Империи не годится, королевна. - Меня судит малолетка, который сделал снег, похожий на сквашенное молоко? Что ж, я тоже признаю, что для твоего возраста это неплохо, но тоже не годится и для уровня Телли. Парнишка вспорхнул со стола (почему-то он презирал мягкие сидения) и встал напротив Теро. - Спорим, я сделаю лучше во сто крат? Если сделаю, в следующем письме своим богатеям закажешь кожаные сапоги с мехом и новый плащ моего размера. Как им объяснишь, почему ты так «осел», уже не мое дело. - Ха! И сколько мне ждать начала спора? Три года? Четыре? - Завтра, - улыбнулся мальчик. – Завтра я уже все выучу. В комнате старшие в голос посмеялись, а первогодки не стали торопиться им вторить. Теро беззвучно предался смеху, похожему на кашель, и, скрестив руки и склонив голову набок, пролепетал: - Считаешь себя гением, мальчик? Не зазнавайся, иначе будешь полгода выполнять все мои прихоти и таскать со склада все, что я прикажу. - Идет. Готовь на завтра перо и бумагу. Крис убежал из зала под смешки друзей Теро. Длинноволосый маг продолжил развлекать сотоварищей магией стихий, поставив двух дружков следить за входами. Каспар хотел остаться, но его ужасно клонило в сон, а завтра ему придется встать раньше, чтобы сделать домашнюю работу. В жилых комнатах кто-то уже отошел ко сну, кто-то читал книжки при фиолетовом местном свете от левитирующей полки. Подросток умиротворенно прилег на свою кровать и прикрыл глаза. Рядом на кровать приземлился тяжелый предмет, и маг подпрыгнул. - Почему ушел? – искрил бодростью Филипп. – Ты же любишь демонстрацию навыков, мог бы взять что-то для себя. - В той демонстрации нет ничего полезного. Просто добротная порция тщеславия. Хотя Теро действительно молодец. Думаю, через два года он без проблем получит звание адепта. А, может, даже раньше. - Сначала мы торжественно проводим Феда и двух клевых девчонок на верхний этаж. Каспар задумался о том, часто ли второй экзамен сдается с первого раза, но решил изменить тему, спросив: - Думаешь, Крис способен выиграть спор? - Пф, ему для выигрыша надо довести до совершенства заморозку, изучить модификацию и добавить вторую школу. Едва ли он справится, только в шкуру прислужника залезет. Хотя опять же, велиар его знает, этот хулиган удивляет все больше и больше. - Тебе не кажется это странным? – уменьшил громкость Каспар, оглянувшись по сторонам. – Он слишком быстро все изучает и не прилагает больших усилий. Я случайно увидел его тетради, когда нашел мешок… - Ты рылся в чужих вещах? – прыснул Фил. – Нет, завтра точно пойдет огненный дождь. - Я случайно увидел. Там были записи, обгоняющие программу, зарисовки заклинаний уровня адепта, записи из учебников, которых нет в нашей библиотеке. Он определенно ворует их, но это не главное. Это слишком много для его возраста, слишком сложно. Это уже не гениальность, а ненормальность. Филипп немного помолчал, а потом покачал головой: - Кажется, мы уже обсуждали эту тему. Прекрати смотреть на других. Со стороны зала отдыха раздался грохот, заставив проснуться дремавших учеников. Фил растянул губу. - Хе, а Теро, кажись, увлекся. Ух, достанется ему, если это услышали ревнители. - Он обожает империю Дейнар. Со своими талантами, он бы быстро там освоился. Туда ведь можно поехать после обучения? - Конечно. Если любишь компанию циничных и высокомерных скептиков, получить разрешение на въезд будет легко. Сложнее будет там задержаться, но если ты добьешься уважения от компании циничных и высокомерных скептиков, то для тебя откроются все двери. Теро там будет самое место, как и многим его почитателям. - А я бы съездил в Дейнар, - замечтался Каспар. – Хотя бы чтобы увидеть его. Но если бы мне разрешили, я бы с радостью там задержался. А куда ты хочешь отправиться после освобождения? - Для начала поеду в свою деревню. Надо помочь сестре и бабушке. Надеюсь, я успею ей помочь. Филипп снова затих, начав нервно чесать предплечье. Каспар остановил его, помня до каких расчесов доходило дело. - Успокойся, ты все успеешь. - Каспар, она уже старенькая и вероятность того, что она узнает рецепт долголетия у матушки старины Хенрика, очень мала. К тому же, Лаванда сказала, что она приболела. Я каждое утро удивляю самых преданных богу ревнителей тем, что хожу в каплицу и молюсь, чтобы успеть увидеть ее добрые глаза и попробовать ее фирменный пирог. Я боюсь представить, что может случиться, если она совсем сляжет. Кто будет ухаживать за Лавандой? Кто поможет с хозяйством? Где они найдут продукты и деньги? Они будут трудиться или уже трудятся как пчелы, чтобы прожить еще один день, пока я здесь ем и сплю за счет королевской казны? Да, от моей паранойи ничего не останется через декаду, но я все равно хочу съездить домой и убедиться, что все нормально. - Если такое дело, ты ведь можешь послать прошение главному магистру на поездку под присмотром. - Но моя бабушка ведь не при смерти, слава Творцу. - Но ты можешь объяснить ситуацию, сослаться на возраст и болезнь. В коалицию чародеев ведь не дураков берут, и сам главный магистр не бессердечное чудовище. - Ты знаешь, сколько таких прошений отправляется на рассмотрение? Знаешь, сколько положительных ответов? - Не ты ли мне вечно советуешь не смотреть на остальных? Что тебе мешает попробовать написать? - Есть поговорка: если преждевременно разделить поток реки камнями, она не просочится меж ними, а только выйдет из русла. - Твоя бабушка не умрет в сей же миг, если ты возьмешься за письмо, - фыркнул Каспар. – Если тебе не хватает духу, я сам напишу прошение. - Ладно, давай через полгода… Каспар направил на друга сердитый взгляд. - Ладно, - сдался второгодник, - сам выбирай, когда написать. Давай пока опустим эту тему. - И куда ты направишься после родных мест? - Не знаю. Для начала поеду в соседние страны, в Риндал или Гарнос. А вообще я хочу на юг. Хочу посмотреть, что есть за пустырем. Там ведь тоже есть маленький кантон. - Раз так, думаю, я составлю тебе компанию. - Ты же собрался покорять империю. - Пока не удостоверюсь, что суеверность и неуверенность не сыграли с тобой злую шутку, я от тебя не отстану. Филипп криво и немного грустно улыбнулся, посмотрев на него. - Когда-нибудь наши пути разойдутся, как ни старайся. - Но пока есть возможность, почему бы не идти по одному? Я знаю тебя бóльшую часть своей жизни… - У нас через год юбилей, - округлил глаза Филипп, будто сам не верил в сказанное. - Да, и эта часть была лучшей. Ты мой лучший друг, я хочу, чтобы ты им был, даже если нам придется жить в разных частях света. И что плохого в том, что я хочу дольше оставаться рядом с тобой? Или я уже успел достать тебя? Фил принял позу думающего философа и ввел продолжительную паузу. - Ой, брось, - толкнул его Каспар. – Тебе надо обязательно съездить в Альконию, чтобы посоревноваться в актерстве. - Возможно, и я буду только рад, если рядом со мной периодически будет бухтеть близкий душе зануда. Побоявшись, что Филипп сейчас придушит его любимым приемчиком, Каспар сам полез в объятья, заняв безопасное положение. Его друг с теплотой ответил и через какое-то время выдал: - А в Телли бы у нас на этом не закончилось. Каспар оттолкнул смеющегося товарища и одарил недобрым взглядом. - Умеешь же ты момент испортить. - Ты еще хочешь путешествовать со мной? – спросил тот, просмеявшись. – У тебя есть время подумать до завтра. Доброй ночи. Фил поднялся и ушел на свое место, а Каспар вдогонку пожелал ему спокойной ночи. Сон к Каспару не шел, но он был не против такого расклада. Когда большинство переместилось в апартаменты, уютно устроившись на жестких постелях, ученик залез в ботинки, набросил вязаный кардиган, подаренный три года назад Филиппом, и на цыпочках покинул комнату. Зайдя в заброшенный кабинет, он плотно закрыл дверь, приставив стул, и зажег в руке магическое сияние. Книга покоилась все там же, и Каспар продолжил покорять расширенный курс ботаники, делая короткие конспекты на обратных сторонах так и непроверенных работ, найденных среди мусора. Когда Джолента будет отбирать учеников – неизвестно, и, чтобы это событие не стало неприятным сюрпризом, надо бы найти остальные тома природы веществ. Увлеченный письмом, Каспар поздно услышал, как дверь по ту сторону начали осторожно толкать. Стул дал ему время спрятаться под дальние парты и погасить свет. Когда дверь все-таки отворили, а стул тихо отъехал в сторону, зашедший быстро закрыл ее за собой и притаился, выслушивая звуки в коридоре. Видимо, убедившись в тишине, вошедший маг зажег свет в руке и осмотрелся. На стул он не обратил никакого внимания и подошел к преподавательскому столу. Каспар выглянул из-за парты и опознал в маге Лиену, искавшую что-то в ящиках сломанного стола. Когда небольшой предмет был найден, она быстро покинула кладовку, и сияние в ее руке потухло. Дверь бесшумно закрылась за ней. Обождав минуту, Каспар выглянул в коридор, где среди полумрака Лиена просеменила к общему залу. Слежка в планы не входила, но любопытство вынудило проследовать за ней. Учитель направилась в коридор женского крыла, и начинающий маг несколько помедлил. Потом стремительно пересек его, сохраняя тишину. Лиена оказалась в открытом учительском крыле, но в свой кабинет не пошла. Она воровато оглянулась по сторонам и проделала непонятную манипуляцию со стеной в нише у окна. Окно исчезло, на месте ниши из зеленых искр прорисовалась дверь. Эгирка открыла ее и зашла внутрь, а стена вернулась на место вместе с окном. Каспар подошел к нише, осмотрев ее и ощупав, но ничего необычного не нашел. Даже вид из окна казался полностью правдоподобным, хотя правдоподобие заунывного вида на снежный отрезок легко было подделать. Поведение хорошо знакомой учительницы казалось ученику все более странным, хотя он вполне мог придумать себе лишних страстей. Каспар покинул чужие территории и вернулся в кладовку. Глаза начали слипаться сразу, как только он потянулся к книге, поэтому он упрятал ее надежнее и скоро был в постели.