Король маскарада. Цитадель

Глава 6. Особенный На следующий день закрытый режим неожиданно отменили, и Филипп решил, что это связано с деятельностью Георга. Варнел со свитой еще не вернулся, позволив немного свободы в тактике. Крис на глаза не попадался, якобы пребывая в больничном крыле, чтобы лишний раз не злить своего соперника. Возможно, он помогал Георгу, но их работа не просматривалась: Каспар продолжать жить как ни в чем не бывало, притворяясь невинным подростком. Теперь он уже не был таким подавленным и отчужденным. У него появился личный клуб почитателей, как и предсказывала Марта, хотя он продолжал играть скромнягу и не показывал свои умения. Но те, кто хорошо его знал, то есть, только Филипп, прекрасно видели, как сильно изменилось его поведение. Маг стал немного похожим на Теро: самолюбивым, нахальным и колким на замечания. Уловка Марты сработала, и теперь она сидела в ближнем кругу нового гения, с удовольствием шептала ему что-то и указывала на проходящего мимо Филиппа, отчего они оба смеялись. Ей тоже было не занимать актерского таланта. Вряд ли она была в восторге от своей роли, но она хотя бы не превратилась в изгоя, как Филипп. Его неизменно славное положение в обществе неожиданно резко ухудшилось: видимо, Каспар распространил необходимую клевету Марты и свои личные выводы, и теперь над Филиппом посмеивалась женская община, а мужская – презрительно фыркала. Его хорошие друзья и постоянные слушатели превратились в защитников каспароских интересов. Иногда Филиппу казалось, что ему выпали слишком плохие карты за то, что он просто пытался помочь. Он бы с радостью поменялся местами с Мартой, будь он хоть немного в милости у бывшего лучшего друга. А ведь они дружили почти десять лет, но Каспар не оценил этого и предпочел водиться с тем, кого едва знал. Филиппу было обидно за его выбор. Ему было обидно за себя. Мир казался таким путанным и несправедливым, и особенно ярко это ощущалось, когда Филипп приближался к бывшему лучшему другу, который ловко сместил его в сторонку и незаслуженно стал всеобщим свояком, несмотря на то, что понятия не имел, как правильно им быть. Это было не его место, и с виду он был совсем не рад обладать им, но был счастлив отобрать его у другого. Так он поступил с Крисом, а теперь и с Филиппом. И так он поступит с любым другим, чье место ему приглянется, и сделает это быстро и почти незаметно. Кем бы ни был незримый помощник Каспара, он знал, что делает. Солнце теперь садилось непристойно рано, и день стал похож на глубокий вечер. Освещение цитадели перешло на искусственные источники, и ее внутреннее убранство стало смотреться еще более хмурым. Филипп отсиживался на скамейках у внутреннего двора, стараясь быть самим собой в компании оставшихся друзей среди адептов, но его то и дело перетряхивало, когда он вспоминал призрачную подружку Криса и ее слова о двух астральных существах, которые могли прямо сейчас наблюдать за ним. Но Стенсон должен был знать свое дело, раз уж на то пошло. Они все-таки здесь под защитой дюжины мастеров и магистров, так что беспокоиться, по идее, не о чем. Второкурсника отвлекли от мыслей, подозвав на приватный разговор. Марта была вымотана своей игрой, но бросать дело явно не собиралась. - Что-нибудь узнала? - Ничего нового, лишь убедилась, что у него поехала крыша, из-за демона или еще чего. Вчера он поливал грязью невинных неофитов и с радостью глумился над тобой, а сегодня припер к стенке адепта, плохо о нем высказавшегося. - Может, все-таки не стоит ждать Стенсона? Велиар знает, когда он там удосужится помочь. Надо идти к Агнессе. - Не беги вперед головы. Пока идем по плану. Я долго с тобой языком чесать не могу. Завтра я постараюсь вывести его на более откровенные разговоры, хотя он не слишком мне доверяет, если честно, - пожаловалась она, остудив щеки прохладными ладонями. – Я уже устала притворяться хорошей, а ведь прошел всего день. - Да. Бедная ты, несчастная. Уловив язвительность, Марта убрала руки от лица и направила пронзительный взгляд на друга. - Это ты случайно таким тоном сказал или нет? - А какая разница? Кому какое дело, что я чувствую, кружа тут белой вороной над вами? - Думаешь, мне легко на моем месте? - У тебя оно хотя бы есть! – прикрикнул Филипп. – А меня гонят, как крысу чумную, отовсюду, потому что я такая скотина, дружбу предал, тебя охомутал и извел, и все это благодаря твоим усилиям! - Это был наш план, идиот! - Это был твой план, о котором ты даже мне не сказала. Большое спасибо, что смешала меня с навозом. Мне сейчас только этого не хватало! - Знаешь, мне тоже несладко приходится. Филипп хохотнул, и ученица взорвалась, обрушив на него град ударов маленькими, но острыми кулаками. Филипп перехватил ее руку, больно сдавив, и только это смогло немного отрезвить драчунью. Но оборвать ее крики у него не получилось. - Хочешь на мое место – пожалуйста! Если ты мечтал стать живой наживкой, то милости прошу! Я как-то не видела себя в роли преходящей потаскухи, но если ты чувствуешь, что это твое, - валяй! - Молодые люди, потише. Проходившая мимо хранительница остановилась, чтобы окинуть их осуждающим взором, а потом направилась дальше, отвлекши их от ссоры. Филипп поморщился от ударившей в виски и затылок головной боли. Та же мина затронула лицо Марты, но длилось это всего одно мгновение. Когда звон прошел, Филипп с ужасом посмотрел на подругу. - Творец, прости, - пробормотал он, отпустив ее покрасневшую руку. – Не знаю, что на меня нашло. - Я знаю, кажется, - неуверенно сказала Марта, содрогнувшись. Филипп без уточнений понял, к чему она ведет, и прислонил пострадавший затылок к холодной стене, смежив веки. - У нас ведь еще есть шанс, что это просто совпадение, и Каспар связался не с демоном? - Не знаю. Не хотела тебе говорить, но с ним вообще тяжело находиться рядом. Мне тяжело смотреть на его поведение уже не морально, а физически. У меня почти постоянно болит голова, но это не самое страшное. Вчера я смеялась и прыскала ядом, как и он, и мне… нравилось. Уже перед сном я накричала на Линду, обвинив в том, что она красивее меня. Причем злилась я по-настоящему и только через час осознала, какую ерунду нагородила. Мне становится не по себе. Ты ведь рассказывал, что черная магия оставляет следы. - Тогда нам обоим лучше держаться подальше от Каспара. Всем нужно держаться от него подальше. - А кто тогда будет присматривать за ним? Филипп склонил голову, не зная, что ответить. Марта тяжело вздохнула и отступила на шаг. - Мне пора. Она отгородилась от попыток друга остановить ее и исчезла в потоке учеников, чтобы вернуться к своей роли. Второкурсник вернулся к своей. Второй и первый курс должен был вновь тренироваться вместе. Их условились собрать у внутреннего двора, и Фил с нетерпением ждал появления Каспара. Тот явился вместе со своими поклонниками, от которых, судя по выражению лица, начал уставать. Он с недовольным видом и прозрачным взглядом молчал, периодически поворачивая голову к идущей рядом Марте. Тогда его выражение менялось, становясь капельку теплее. Это обнадеживало. Филипп занял стратегически выгодное положения для наблюдения, но все равно ему казалось, что Каспар его давно заметил. В коридор зашли адепты, направляясь в лекторий. Некоторые из них бросали настолько зловещие взгляды на равнодушного ко всему Каспару, что Филу становилось страшно за него. Если они спасут его от демона, кто спасет его от своих же? Висевший на цепочке светящийся шарик, один из тех, что освещали коридор, мигнул и сорвался с места, отделившись от полотка. Как толстый светлячок он медленно подлетел к толпе, где студенты, посмеиваясь, пытались его схватить. Шарик подлетел к скамейкам, на которых устроились первогодки, и пробежался рядом, будто приветствуя каждого ученика. Марта догадалась, что это как-то связано с деятельностью знатока червоточин, но безукоризненно повторила удивленные выражения прочих первогодков, когда светлячок покрутился рядом с ними. Шарик улетел в сторону лектория, исчезнув в толпе адептов. Через мгновение с потолка оторвались другие шарики и начали пляски в воздухе, приковав взгляды остановившегося потока студентов. Пока все разглядывали странное явление, взгляд Филиппа направился в арочный проем, выходивший во двор. Там, быстро пересекая заснеженную местность, шел высокий человек в строгом одеянии и тащил под руку шатающегося адепта. Эта сцена длилась пару мигов, и Филипп оглянулся по сторонам: остальные продолжали отмахиваться от приставучих светильников и больше ничего не видели. Второкурснику сильно наступили на ногу, и он обернулся. - Доставка, - без выражения произнес Хербс и вручил записку. Ревнитель ушел, а маг развернул короткое послание, написанное Крисом: «Есть загвоздка. Встретимся с тобой и Мартой в оранжевой комнате в крыле медитации вечером. Хербс проводит». Тренировка прошла без эксцессов. Почти. Отрабатывая заклинание слабости, Каспар несколько раз подряд ослабил больше человек, чем надо, и случайно пробил барьер заместителя Агнессы, стоявшей за пять пар от него. Разочарованный в себе, остальное время он сидел в уголочке, не подавая признаков существования. К вечеру его тяга к невидимости и одиночеству достигла таких высот, что он сам попросил прощения у Марты и оставил ее в покое. Филипп сразу же занял его место. - Нас ждет Хербс. Крис хочет поговорить. Ревнитель проводил их до входа в крыло и отпустил на все четыре стороны, забыв пояснить, какую такую оранжевую комнату они должны найти. Крыло медитации было все еще оцеплено тоненькой веревочкой с малозаметной табличкой, где было написано самым мелким в мире почерком: «Временно закрыто». Филипп пожал плечами и пролез под веревкой, придержав ее для спутницы. Крыло оказалось огромным, и они слонялись по нему около получаса, пока не нашли сектор с надписью: «Хромотерапия». Двери в комнаты были расписаны разными цветами, и Марта быстро нашла оранжевую краску. Комната полностью оправдала свое название. Присев на софу с оранжевым чехлом и взяв с тумбы, накрытой оранжевой расписной салфеткой, рыжий пушистый шар, Филипп невольно улыбнулся, взбодрившись. - Интересная эта штука, хромотерапия. У меня даже привкус на языке появился. А это, случаем, не морковный сок? Он подошел к прозрачному кувшину, стоящему на охлаждающей руне, налив себе немного в чистый стакан. - Не трогай ничего и тем более не пей! – окликнула его ученица. – Тут же гуляло существо из другого мира. Мало ли что оно сделало с этим местом. - Думаешь, оно проникло сюда именно ради того, чтобы плюнуть в каждый здешний кувшин? Не смеши меня. Филипп отхлебнул напиток и блаженно заключил: - Точно морковный сок. Еще прохладный. - Во сколько Крис назначил встречу? - Вечером. Там не уточнялось. - Может, ты просто не все прочитал? - Я вообще-то очень внимательный человек. Пока ты обжималась с Каспаром, я видел, как Стенсон увел под шумок адепта. Видимо, это его следы обнаружились вчера. И его зверушки. - Ты будто расстроен, - подметила чародейка. - Да, это так нелепо, - грустно посмеялся Фил. – Я до последнего не хотел подтверждать одержимость Каспара, до сих не хочу, но в то же время мне хотелось, чтобы все это закончилось. Марта понимающе кивнула, и Филипп почувствовал, как она сама впадает в уныние. Не став доводить до этого, он мигом нашел светлые стороны. - По крайней мере, Стенсон разобрался с половиной проблем. Осталось только вывести Каспара на чистую воду. Наверное, об этом и будет наш разговор с Крисом. Он снова повозился с кувшином и протянул Марте второй полный стакан. - Не будем же унывать и взбодримся силой охлажденных магией овощей. Он уселся на софу, заботливо освободив от подушек место для Марты. - Сядь, отдохни. Ты опять выглядишь уставшей. - У Каспара очень изменчивое настроение. Мне приходится постоянно подстраиваться, чтобы продолжать нравиться ему. Это изматывает. - Я думаю, это необязательно. – В голосе Фила снова проскользнула печаль. – Я видел, как он смотрел на тебя сегодня. Даже если завтра он захочет сжечь всех своих поклонников, ты будешь для него константой, которую он ни за что не променяет, даже если это от него потребуется. Он любит тебя. - Да уж. - А ты его? Марта не по-доброму глянула на него. - Фил, думай, что ты говоришь и момент, в который ты это говоришь. Сейчас я борюсь с собой, чтобы лишний раз не ударить его и в ужасе не броситься бежать. Я боюсь, понимаешь, нет? Я под впечатлением. Мне кажется, он уже совсем не похож на Каспара, а его оригинал только периодически мелькает слабыми попытками проявиться. Меня напугали все эти рассказы о демонах, и я сижу рядом с ним и постоянно думаю, что вот-вот эта гадость вылезет из него и убьет нас обоих, хотя у нас так и нет доказательств, что он одержимый. Если я еще раз встречусь с Георгом, я от него не отстану, пока он лично не проверит Каспара и не даст мне прямой ответ. Иначе я свихнусь! Она прерывисто простонала, уронив голову, а потом, будто вспомнив, резко вскинула ее. - И пусть это случится скорее, чтобы мне не пришлось лезть к нему под белье. - Марта, ты не обязана это делать. - Но я должна сделать хоть что-то. Филипп вдруг вскочил, расплескав свой сок, и встал прямо перед чародейкой. - Нет. Я неправильно сказал. Ты не будешь это делать. Я тебе запрещаю. - Ты пытаешься спровоцировать меня на противоположные действия, вызвав мою бунтарскую сущность? - Чего? Нет. Я просто не хочу, чтобы ты лишний раз делала то, что не хочешь. Тем более я не хочу подвергать тебя опасности. Мне до сих пор стыдно, что мы тогда с Каспаром решили использовать тебя как наживку для Криса, а теперь мне вообще тошно, что я предложил то же самое для Каспара. Все. Мы решили. Поняла? Марта молча кивнула, отхлебнув сока, чтобы убрать горечь на языке. Филипп крутил в руках свой стакан так быстро, что вполне мог загладить все его грани. В итоге он уронил его на ковер, и Марта подняла сосуд, выпрямившись перед приятелем. Тот осторожно склонился к ней, но быстро отодвинулся, увидев, что Марта скривила губы. - Я опять все порчу, да? – скорбно вздохнул он. - Нет. Я просто вспомнила, что терпеть не могу морковный сок. Она сильно покраснела и отвела взгляд, что-то лихорадочно выискивая в комнате. - Здесь есть обычная вода? – раздраженно спросила она невесть кого, завертевшись на месте. - Не знаю. Филипп увидел дверной проем, прикрытый шторкой, и Марта без пояснения двинулась туда. Второгодник бухнулся на софу и растянулся на ней, запрокинув голову. Крису надлежало явиться сию же минуту, либо не приходить до завтра. Не было хуже момента, когда не знаешь, можно ли забыть о проблемах и расслабиться или стоит держать себя в постоянной боевой готовности. Конечно, им обоим сейчас не помешал бы перерыв и бодрый настрой, но любой просчет может привести к последствиям. Что будет, если они перестанут быть внимательными? Что будет, если Каспар узнает об их театральной постановке или, не дай Творец, сам увидит их вместе? От такого потрясения ему станет во сто крат хуже, а если его состояние уже можно было описать, как «ужасно», Филипп даже представить не мог, какая степень последует за этим. Да и сам Филипп не горел желанием стать тем, кем его, согласно плану, представила Марта. Тогда выбор был очевиден. Маг потряс головой, полагая, что таким образом можно вытрясти ненужные мысли, и сжал кулаки, тихо процедив сквозь зубы: - Ради тебя, идиот. Все ради тебя, только стань прежним. Второкурсник успокоил тревожный рой в голове. Скоро все станет как прежде. Наставник поможет и все исправит. Каспар снова будет застенчивым пай-мальчиком, будет неуклюже ухаживать за Мартой, веселиться с лучшим другом и радоваться тому, что у него такая замечательная жизнь. - Не заснул еще? Марта заразилась бодростью от комнаты и вернулась с жизнерадостной улыбкой, принеся с собой две чашки воды. Допрыгав до софы, она протянула ему чашку, а сама села поодаль, не теряя в лице искусно поддерживаемую беззаботность. От ее ребяческой игры, которая, возможно, давалась ей с большим трудом, стало заметно легче на душе. Она так расстаралась, чтобы успокоить себя, что невзначай порадовала и Филиппа. Ее стоило расцеловать только за это. Второкурсник больно прикусил язык, спешно выбрасывая еще одно порождение своего воображения. Он осушил стакан воды за один глоток и отставил его на тумбу. Марта протянула ему свою кружку, и ту ждала такая же судьба. - Так, женщина, - твердо сказал маг, придя в себя. – Пора внести ясность в наши отношения. Раз и навсегда. Ты – любовь моего лучшего друга, и я не хочу тебя у него отнимать. Ни сейчас, ни потом. Будь ты хоть самой сногсшибательной дамой на всем белом свете, моя дружба сильнее прочих чувств, и я не хочу ее портить. Хотя, конечно, она уже испортилась, а Каспар сейчас не лучший воздыхатель, и я с самого начала был против ваших шашней, да и ты сейчас не горишь желанием… Мне лучше остановиться, да? - Да. Филипп набрал в рот воздух и задержал дыхание. Когда он набрался смелости, чтобы повернуться к приятельнице и продолжить беседу, его лицо оказалось в горячих ладонях, а губы накрыты чужими. В этот раз их поцелуй не был пьяным посмешищем, хотя все равно включал в себя элементы борьбы и нетерпения. Марта оторвалась от него и встала напротив. - Ну, вот и поговорили, - заплетающимся языком проговорил Филипп. Как оказалось, это был не конец разговора, потому что, неожиданно для парня, чародейка мгновенно сняла свое одеяние, оставшись в майке. Второкурсник закашлялся. - Слушай, мне кажется, мы перегибаем палку. – Он вжался в низкую спинку софы. - Ты не хочешь? - Это не тот вопрос, который смог бы вытащить нас из этой ситуации. Чистыми. - Ты что, верующий? - Нет. В смысле, я верю, но без фанатизма. А еще я верю в солидарность. Пока ты и Каспар официально вместе, и он все еще до безумия тебя любит, я не могу так наплевать ему в душу, особенно сейчас, когда он такой ранимый. Я не хочу, чтобы ему стало хуже, а ему станет, если мы заиграемся, и он это увидит, а мы точно заиграемся. Не хочу, чтобы он пострадал. Я, между прочим, люблю его. По-братски. - Больше, чем меня? - Естественно. Без обид. - Но ты ведь не собираешься спать с ним? - Конечно нет. - Тогда не вижу проблемы. Филипп попытался оспорить, но Марта нависла над ним, сделав ненадолго безмолвным. - Это ведь не тренировка перед твоей миссией? – вспомнил он, отпрянув. – Мы ведь все с этим решили? - Конечно. Хватит болтать. Она снова приникла к нему, и его руки сами потянулись навстречу. Филу дали отдышаться, и он снова включил болтуна: - Я уж боялся, ты опять начнешь ворчать про мою планку, командора и Сельму. Марта хихикнула, выдохнув ему в ухо: - Кем бы ни была твоя Сельма, я сделаю лучше. Филипп положил ей руку на грудь, слегка отодвинув. Он посмотрел ей в глаза, заметив, что они стали немного другими. - Ты там точно воду пила? – Он с опаской покосился на принесенные чашки. – Если теллийцы и здесь побывали, они могли оставить свои заначки где угодно. Он мягко оттолкнул ее на софу и поднялся на ноги. - Пойду посмотрю, что ты там нашла. - Нет, - жалобно протянула она, вцепившись в его руку. – Зачем? Нам же так хорошо. Его усадили обратно. Марта села ему на колени, обвив шею руками. - Я за тебя беспокоюсь, - выдавил Фил. – А еще за себя. Я ведь выпил две кружки велиар знает чего. - Это просто вода. - Точно? - Точно. Могу тебе поклясться… чем там у вас клянутся? Велиаром? - «У вас»? Филипп окончательно потерял настрой, уступив место недоумению. Это заметили. - Я что-то делаю не так? Скажи мне, как тебе нравится? - Марта? - Хочешь другую? Пурпурные искры прошлись по телу Марты, и вместо нее появилась взрослая девушка с длинными светлыми волосами. Филипп в ужасе вскочил, скинув с себя девушку. Блондинка разлеглась на ковре и обратила на парня всю свою соблазнительность, на которую была способна. Перепуганный маг выпалил: - Ты кто?! - Та, кто хочет сделать тебе приятно. Прости, у меня больше нет вариантов для тебя, но поверь, внешность не главное. Она элегантно поднялась, сделав шаг навстречу. Фил взял с тумбы пушистый шар и применил заклинание жара. Шерсть загорелась ярким пламенем, и девушка испуганно отпрянула. - Где Марта?! - Там. – Она обиженно махнула рукой на проем с занавеской. – С ней все в порядке. Она спит, и ей снятся приятные сны. Почему бы и нам не расслабиться? Блондинка встала в кокетливую позу, до сих пор не поняв, что больше не может вызвать ничего, кроме страха и отвращения. Филипп, не выпуская ее из поля зрения, ринулся ко второй комнате. Марта лежала полу, подперев щеку ладонью. То, что осталось сидеть в первой комнате, сняло с нее ученическое одеяние и накрыло фиолетовой одеждой адептов. Чародейка действительно спала, но так глубоко, что на пощечины и воду не реагировала. Рядом валялся платок, облитый какой-то жидкостью. Филипп взял приятельницу на руки и вернулся в оранжевую комнату. Странный субъект сидел на софе и игриво выделывался перед стоящим перед ним Крисом. Увидев белого как мел Филиппа с Мартой без сознания на руках, мальчишка нисколько не обеспокоился. Только ухмыльнулся. - Ничего ты затарился. Может, д-дашь одну? Шокированный второкурсник прирос к месту, а субъект продолжал строить им обоим глазки. - Вы оба мне нравитесь, - проворковала девушка и повернулась к Филиппу. – Ты превзошел бы любого своей доблестью. Твоей подруге так повезло. Хотела бы я быть на ее месте. - А что насчет меня? Субъект одарил мальчишку не менее очаровательной улыбкой. - А у тебя самые красивые глаза, что я видела. - С-спасибо. Крис отпрыгнул в сторону в тот момент, когда в комнату ворвался Стенсон, наколдовав браслеты, сковавшие руки девушки. Та смиренно приняла свой плен, не меняя позу искусительницы, а Георг смахнул пот со лба. - Поймать вас было непростой задачей. Теперь пора ответить на вопросы. - Значит, вы уже поймали того милого парнишку? - Как он призвал вас? - По книжке. - Зачем он призвал вас? - Для помощи. – Субъект надул губы, не стараясь скрывать ни правду, ни эмоции. – Он хотел другую помощь, более сильную, поэтому сильно расстроился, когда узнал, что я не подхожу. - Для чего? - Для побега. - Он был один? - Он упоминал друзей, но я никого из них не видела. - Какова была ваша роль? - Помочь сбежать. Он обещал мне свободу за это. Гостья тряхнула волосами и оборвала диалог, осмотрев наставника с головы до пят. - Вы уничтожите меня? – ровным голосом спросила она. - Нет, мы вернем вас домой. Обещаю. - Клянись мне велиаром, амтис, - абсолютно серьезно сказала гостья. - Боже, прости, - коротко вздохнул Георг. – Клянусь велиаром. - Я попробую вспомнить имена его друзей, если хотите. Но мне понадобится время. И приятная компания. Она прикрыла глаза, не сводя их с Георга. Он подошел к гостье, помог ей подняться и, придерживая за плечо, повел на выход. Крис не забыл ухмыльнуться, саркастично добавив: - Вижу, п-помощь вам тут не нужна. На ходу Стенсон одарил его тяжелым взглядом и, махнув головой на парочку пострадавших, бросил: - Объясни им все и скажи ревнителю, чтобы проводил. Наставник ушел. Его малолетний помощник подошел к Филиппу и пару раз провел ладонью перед его глазами, возвращая в реальность. - Все в п-порядке. Ты можешь п-положить ее. Второкурсник уложил Марту на софу, укрыв чужим одеянием, а потом его поглотил эмоциональный ураган. - Что за бесовщина тут была?! Что она сделала с Мартой?! - Обычный эфир глубокого сна. - Почему ты себя вел так, будто это твой обычное буднее развлечение?! - А, может, так оно и есть. Крис достал из кармана какой-то пузырек и, откупорив, поднес его к носу чародейки. Та поморщилась, слабо задвигала руками и, перевернувшись на бок, снова заснула. - Теперь ее можно разбудить обычным с-способом. Но лучше ей обо всем этом не рассказывать. - Это был суккуб, да? - Хорошо, когда имеешь дело с частично ч-читающими лицами. Да, ее и призвал адепт, чей след мы вчера поймали. Она просто м-мастер м-маскировки. Копии получились у нее на славу, скажи? На него посмотрели как на сбежавшего из дома душевнобольных, но он обрадовался еще больше. - Самое интересное, что ее способности – не магические, п-потому отследить ее очень сложно. Я ее вчера заметил. Она не показывалась, но охотно общалась. Ты ей понравился, и я предложил ей п-притвориться Мартой. Неплохой план, а? – Он тихо прыснул. – Кстати, если бы она сейчас с-сбежала, она бы пользовалась именно этими копиями в течение всей с-своей насыщенной жизни. Еще один повод не рассказывать Марте. Крис осекся, заметив, как изменился в лице товарищ. Филипп начал угрожающее движение к нему, и тот, выставив вперед руки, протараторил: - Все было продуманно. Безопаснее некуда. Эфир я тоже сам готовил. По-другому ее было не п-поймать! - Она же могла убить Марту и меня, гений! - Нет. Суккубы никогда не вредят людям, только развлекают. Он-ни д-даже д-драться не умеют. - Напомни мне надрать тебе задницу, когда все закончится! – рявкнул Филипп и раздраженно дернул шеей. – Это ведь не дух Каспара. Значит, тот еще на свободе. Ты хоть рассказал Георгу о нем? Он будет что-то делать или как? - Рассказал. Он уже делает. С-сейчас главное не вмешиваться. - Так он уже проверил его? Он действительно связался с демоном? - Не з-знаю. Георг не говорит, чтобы мы не испортили все. Он все делает в одиночку, по-тихому, поэтому м-мешать не стоит. Филипп поборол первичный шок и присел на тумбу, смахнув с нее чашки. Крис воспользовался моментом и отошел к выходу. Второгодник бросил на него недовольный взгляд. - Опять прикажешь сидеть и ничего не делать? - Да. Пока п-просто наблюдай за ним. Вспомни, что именно в нем изменилось. – Малолетний гений с отвращением поморщился, добавив: - И изменилось ли вообще. - Мне надоело наблюдать! Нужно что-то делать! - Просто не п-порть ничего. Это уже будет д-достижением, - холодно сказал Крис и вышел из комнаты. Корнелия проверяла списки дозволенной литературы, когда вновь почувствовала присутствие дисбаланса. Она ощущала его еще до случая в крыле медитаций, и это ее беспокоило. Этот дисбаланс ощущался, как нарастающий жар, двигающийся потоком по невидимым коридорам цитадели. Сейчас, казалось, он двигался к ней. Женщина убрала пергаменты и встала из-за стола, подойдя к расписной стене. Жар тек по ней, как струя воды, а потом сжался и замер, застыв перед мастером. Корнелия приложила руку к прохладной стене, и тепло переместилось к ее ладони, обжегши контрастом. Казалось, будто за тонкой стеной стоит человек, приложив свою жаркую ладонь, но это было невозможно: несущая стена была наружной, за ней не было ничего, кроме холодного воздуха. Жар под ее ладонью резко пропал, переместившись к шее и обившись вокруг нее шерстяным шарфом. Корнелия подумала, что сошла с ума, когда услышала тихий смех над своим ухом. Сзади вспыхнул синий шар, и женщина с криком подскочила. - Корнелия, зайди в мой кабинет, - сказал шар голосом Георга. – Я нашел нужные благовония. Испуганная мастер не сразу поняла, о каких благовониях идет речь, и зачем они ей нужны, а потом вспомнила обговоренное кодовое слово. Перед тем как отправиться к наставнику, она еще раз проверила странную стену и свои ощущения. Жара уже не было, как и его следов, как и следов дисбаланса вообще. Ничего не понимая, женщина направилась к Стенсону. Георг был приятно взволнован, хотя внешне оставался той же каменной статуей с вечно угрюмым видом. Едва Корнелия убедилась, что ни один радетельный ревнитель не увязался за ней, и закрыла дверь кабинета, Стенсон выпалил: - Оно поймано. Призванное существо из крыла медитаций. Оно сидит там, - он указал на неприметный шкаф, за которым была скрытая комната. – Это обычный суккуб. Она говорит, с адептом были другие. Их надо найти. Книга по связи осталась у них и… - Когда ты ее поймал? – перебила его женщина. - Где-то полчаса назад. Пришлось задействовать некоторых учеников, но… - Полчаса? Ты уверен? Стенсон нахмурился, не поняв причину сомнений коллеги. Корнелия тоже ее не до конца понимала, но, не теряя вида профессионала, распорядилась: - Дай мне увидеть существо. Георг без лишних слов отпер потайную дверь, пригласив зайти. Корнелия брезгливо сморщила нос, увидев скопированное тело студентки, чье лицо приветливо улыбалось ей во все тридцать два чужие зуба. - Привет, я рада тебя видеть, - заверещала гостья. – Ты подружка Георга? Если так, то ты, наверное, расстроишься… Мастер применила заклинание из школы воздействия, и гостья с болезненным стоном сомкнула губы, сведенные спазмом. Корнелия закрыла глаза и протянула к удивленному существу руку. Энергия, сочившаяся из гостя, была ничтожно мала, и представляла собой далеко не жар и не тепло. Пальцев коснулась легкая прохлада, больше похожая на обычный сквозняк, и мастер отдернула руку. Она раздраженно щелкнула пальцами и вышла из комнаты, захлопнув дверь в виде шкафа. Гостья, обретшая вновь способность говорить, облила ее всеми бранными словами, которые успела выучить за краткий визит. Корнелия с тревогой посмотрела на ждущего ответа Георга. - Есть еще одно существо, - заключила мастер. - Это невозможно. Руны пропустили только одного. Ты ведь сама это подтвердила. - Значит, то выбралось раньше… - Каким образом, Корнелия? - Не знаю. - Ты его чувствуешь? - Не всегда. Оно будто скользит по стенам, а потом пропадает. - Ты уверена, что это не дисбаланс от бывшей червоточины? Корнелия обратила на наставника неуверенный взгляд и пожала плечами. - Мне надо прислушаться к ощущениям, - изрекла она и отошла от потайной комнаты. – Я скоро вернусь. Хорошо, что эта мерзость поймана. Женщина вышла из кабинета, начав прогулку по коридору с закрытыми глазами. Не знавший таких ее приемов, Крис с изумлением проводил ее взглядом, и тихо прокрался в кабинет наставника, плотно закрыв за собой дверь. - Уходи, - буркнул Стенсон. – Если тебя поймает Корнелия, наказания не миновать. - Где же ваше хорошее н-настроение? Вас что-то беспокоит? - Не меня – Корнелию. Она все еще ощущает дисбалансы… - Это остатки от червоточины. - Да, - задумчиво изрек наставник. – Может быть. Перебирая мысли, Георг постучал пальцами по столу, а потом поднял голову на юного гения. - Ладомире больше ничего не казалось? - В смысле? - Она указала на одного чужака. Ей не показалось, что она чувствует еще кого-то? Подвижная часть лица Криса все еще выражала спокойную уверенность, а вот на второй, еще не прирученной, дернулся мускул, но мелкий вредитель скрыл это, убедительно помотав головой. - Нет, больше она н-ни о чем не говорила. Георг опять опустил взгляд на стол и занялся мыслями, а Крис подошел к потайной двери, кивнув на нее. - Она там? - Да. - Можно с ней поговорить? П-пожа-а-алуйста. Наставник без слов отворил дверь, и счастливый юнец заскочил внутрь. Суккуб встретила его грустной улыбкой. - Привет. А я думала, мы подружились. Зачем ты обманул меня? - Прости, так было надо. Крис тихо закрыл дверь, оставив легкие защитные чары, чтобы до Георга невзначай не долетело ничего лишнего, а гостья запричитала: - Меня обидела белобрысая злыдня. Она точно уничтожит меня, - имитация по-детски захныкала. – Мне так плохо здесь. Отпусти меня. Тогда я тебя прощу, и мы сможем снова стать друзьями. - Я отпущу тебя, но сначала расскажи про второго. - Какого второго? – попыталась увильнуть гостья. – Я тебя не понимаю. - Второй гость. П-паразит. Я уверен, ты его видела. - Может и видела. - Кто он? - С чего мне рассказывать? – заупрямилась копия адепта. – Я для вас ничтожная тварь, и вам все равно на мои страдания. Тогда на вас мне тоже все равно. - Тебе все равно, если умрет н-невинный человек? Гостья убрала с лица равнодушную и гордую гримасу, и Крис всеми силами изобразил сожаление. - Он терзает одного ученика. Бедолага может п-погибнуть, если демона не поймать. Ты хочешь, чтобы тот мальчик умер? - Нет, я не хочу, чтобы кто-то умирал. - Тогда скажи, что это за д-демон. Пленница потупила взор и создала длительную паузу, не собираясь в ближайший час ее обрывать и принимать решение. Время уходило впустую. - Я не могу ждать, - нетерпеливо процедил Крис. – Надо все решить с-сейчас, пока его дружки ничего не з-запороли. - Тот дух не такой простой, как ты думаешь. Он очень сильный, почти как целый. - Мне нужно вытащить его из того п-придурка. Как мне это сделать? Копия выразила неподдельное волнение. - Ты не сможешь. Не приближайся к нему. - Я справлюсь. - Он не хочет жить в нем. Он не хочет жить в этом мире. Он использует его и сольется с огнем… Дверь шкафа открылась, и злой голос Георга объявил: - Сеанс связи окончен. Выходи. - Одну м-минуту, я… - Я считать не буду, Крис. Ученик невольно промычал ругательство, а потом тихо шепнул гостье: - Не говори Георгу о втором. Я сам с ним с-справлюсь. Он выскочил из потайной комнаты, задвинув тяжелую дверь, за грохотом которой скрылся обрывок: - Нет! Он хочет использовать… - Выметайся отсюда, - сурово скомандовал Георг. – Либо я перемещу тебя сам. - А как же лимит? – хитро прищурился Крис. – Не боитесь, что мне п-плохо станет? - Тогда сам возвращайся в больничное крыло. Только бегом. - Что-то не так, Георг? - Не твое дело. Выметайся. Стенсон вышвырнул его из кабинета прямо перед приходом Корнелии, но мастер даже не посмотрела на малолетнего нарушителя (чем тот незамедлительно воспользовался) и сразу обратилась к наставнику. - Я что-то чувствую, - тревожно сказала она. – Но не могу понять, где… Раньше Феда забавляло, что прочие считали его слепым и безучастным, но теперь это начало выводить из равновесия. Крис опять смылся, прикрываясь больничным крылом, хотя его там не было. Марта с Филиппом потерялись ближе к вечеру, но до них потерялся Каспар. После тренировки он стал будто приобретать невидимость и тихо ускользать из поля зрения ревнителей, но не старосты. К сожалению Феда, Варнела рядом не было, чтобы прочитать скопившиеся доносы разной мелюзги, напугавшейся на прошлой тренировке. Не было и улик, чтобы немедленно приструнить секретничающего подростка. Фед видел, как Каспар незаметно отделился от своих, скрывшись в ответвлении коридора. Староста без промедления проследовал за ним, миновав короткий участок и выйдя в просторное помещение. К его удивлению, место пустовало, и не было даже намеков, что здесь кто-то проходил. Зашедший в потайную дверь Каспар видел в недоумении озирающегося юношу и слышал, как сердито бьется его сердце. Его нелепый вид побудил подростка к усмешке. Каспар прошелся по темным ходам как хозяин, наслаждаясь их холодом и сыростью. Ученик почти не различал плохие и хорошие чувства, негативные и позитивные эмоции. Еще со вчерашнего дня его доминирующим чувством было никакое. Иногда мелькала радость, хотя она была несколько иная и приходила совершенно от других вещей, но подросток не видел разницы. Были и неприятные чувства, но они быстро сглаживались. И, если его и одолевала тоска от неудачи или неприязнь от некоторых собратьев, весь негатив трансформировался в приятное тягучее чувство, холодящее жилы. Лишь одно чувство не сглаживалось и било наотмашь, но его становилось все меньше и меньше. Ощущение своей силы и осознание этой силы другими, напротив, приносило немыслимое наслаждение. Особенно, если шло с приправой в виде хвалы от Марты. Ее справедливые замечания в сторону прочих и горькая для них, но сладкая для Каспара правда из ее уст звучала, как молитва, исполняемая хором чистых душ. Каспар был практически счастлив. Осталось лишь немного самосовершенствования, и все наконец-то встанет на свои места. Подросток выбрал погруженные во тьму подвальные помещения. Практиковаться в магии здесь было сложно, зато никто не мешал. К набору обычного ученика-старшекурсника присоединилось заклинание алого пламени, болевого шока, невидимого лезвия, чумного дыма, колебания и, конечно, подарок от духа: заклинание мгновенной смерти, усовершенствованное и отработанное в разной интенсивности на шести кроликах, пяти птицах и девяти мышах. Сейчас Каспар работал над школой управления и стихии, заставляя влажность подвалов собраться в одной точке и прорасти ледяными шипами. Заклинание сработало, но вышло нестабильным, сделав все стены и часть пола похожими на ежей. Один из шипов чуть не проткнул ступню заклинателя. Сколько маг не пытался сконцентрироваться на одной точке, минимальная площадь в шесть шагов оставалась прежней. Каспар решил, что так даже лучше: пока остальные будут биться, чтобы расширить диапазон, он будет изначально оперировать огромными масштабами. И остальные увидят, как сильно ошибались на его счет. Когда вернется Варнел, он трижды пожалеет, что посмел использовать что-то против ученика, которого посчитал беспомощным нытиком. Каспар покинул подвалы, когда почувствовал, как похолодели пальцы на руках. Иверит быстро восстановил потраченные силы, хотя подросток все еще грезил об ампуле. Если маниит хранят в таком количестве и под таким надзором, он может быть настолько действенным, что позволит разнести стену цитадели, не то чтобы впечатлить педагогов на экзаменах. Подросток задумался. Они с духом не обсуждали подобную тему, хотя сейчас половина студентов мечтала лишь об этом. Дух опять гулял без него, но Каспар хорошо ориентировался по их связи. Он нашел его на первом этаже, где тот любовался собой в огромном зеркале. Его тело больше не было омерзительным, хотя, может, Каспар просто привык к нему. Дух еще немного вытянулся, перестав мозолить глаза своей чрезвычайной угловатостью. Но его тело все еще было неестественно худым и вытянутым, слишком длинную шею по-прежнему сковывали обручи, пальцы были тонкими и жесткими, как штыри, а глазницы, уже частично прикрытые оборванными почерневшими веками, все еще были пусты и плотно обжимались металлической полоской. Янтарное сердце в прикрытой одеждой груди ярко светилось и билось мерно и спокойно, как и сердце Каспара. - Чего изволит мой верный ученик и спаситель? – прошелестел дух, повернувшись к человеку. - Мне стало интересно, почему ты ни разу не предложил мне сбежать отсюда. Цитадель больше не будет учить магии, она будет учить только контролю. - Она и до этого не была похожа на школу колдовства. - Так почему? - Это не наша цель. Мы хотели… - Добиться справедливости. Да, я помню. Но мы уже это сделали. Я стал способным магом, меня почитают и хотят быть на меня похожими, ко мне вернулась подруга, друг-предатель окончательно отстал от меня, а мой соперник растерял весь свой авторитет. Теперь его называют сумасшедшим дикарем, а сам он оправляется в госпитале. А когда прибудет Варнел, его изведут окончательно. Но я не хочу, чтобы успели извести и меня. - Ты зря боишься этого. Тебя никто не тронет. И, если захочешь, ты всегда сможешь сбежать отсюда. Но ты ведь пока не хочешь. Каспар ухмыльнулся, подойдя к зеркалу. Выглядел он замечательно, как и чувствовал себя. - Я хочу застать момент, когда Криса выпустят из больнички. Хочу увидеть его лицо, когда он увидит меня на своем месте. Ты не проведывал его? Долго мне еще ждать его возвращения? - Я стараюсь не гулять в людных местах, а госпиталь – как раз такое место. - Он больше ничего не роет на меня? Каспар посмотрел на духа через зеркало, откуда ему подарили улыбку и заботливое прикосновение к плечу: - Я не был в больничном крыле, но не думаю, что у него в приоритете козни. Тебе лучше побеспокоиться о тех, кто рядом с тобой. - Я давно это сделал. - Нет, не полностью. Каспар сбросил руку и развернулся к советчику, обозленно скривив губу. - Ты опять о Марте? Я говорил тогда и повторяю тебе сейчас: я не собираюсь от нее отказываться. - Я не понимаю, чем она держит тебя. Если так сильно ее хочешь, бери и сразу же убирай с нашего пути. Большего внимания она недостойна. - Я люблю ее! Дух гадко посмеялся. Он снова положил руку на плечо ученика, но в этот раз надавил. - Любви не существует, дурачок. Ее придумали такие барышни, как твоя ненаглядная, чтобы манипулировать и получать то, что хотят. - Марта не такая! - Она человек, а, значит, эгоистка. - У тебя неверное представление о людях. - Нет, это ты ничего не знаешь про собственный род. Сейчас ты считаешь ее частью своей жизни, но вспомни, как ты так же думал и о своем лучшем друге. И что в итоге? Он надрывался, чтобы доставить тебя на блюде капитану, а теперь лишь молча завидует, с такой силой, что не хочет ни видеть тебя, ни говорить с тобой. И ты когда-то был готов идти на все что угодно, чтобы поселить в него радость. - Он тоже многое делал для меня… Может, до сих пор делает. Дух резко убрал руку с плеча ученика, разодрав кожу, и ударил его когтями по лицу, сбив повязку на щеке. Уже безо всякой ласки он прошипел: - Сколько времени я потратил на тебя, а ты все еще не прозрел! В этом мире, как и во всех мирах, не существует любви, дружбы, преданности и других наивных детских бредней. Есть только выгода. У твоего соперника нет ни друзей, ни любимых, ни родителей, и он ни по кому из них не плачет, потому что знает этот закон. А ты, почти мужчина, которого учит высший разум, до сих пор не находишь места этому в своей голове! - Я стал лучше него! - Ничего подобного! Ты развиваешь силу, пока твой ум остается на уровне личинок твоего рода, и ты даже не замечаешь этого! Твоя невнимательность просто вопиюща! - Тебе так нравится этот мерзавец? Так забирай его и учи! - Я выбрал тебя, дитя, потому что ты особенный. Но видеть, как уходят в никуда мои старания – это мука, которую я уже не выдерживаю. Ты безобразно невнимателен. Дух больно ткнул его в грудь острым когтем и плавно перевел его куда-то в сторону. Поняв, что его разоблачили, наблюдатель отскочил от колонны и бросился наутек. Каспара захватил страх, и душа его ушла в пятки. Бóльшим потрясением для него стал поучительный урок наставника. - Раз ты такой самостоятельный, разбирайся сам. Дух исчез, а Каспар ринулся в погоню. Шпион бежал очень быстро, и скоро в глазах преследователя начало темнеть, а нехватка дыхания и рваный ритм петлей сковали горло и грудь. Поняв, что упустил цель, Каспар согнулся, опершись руками о колени, и выплюнул вязкую слюну. Дух теперь имел свое оформленное сильное тело и спокойно мог бросить его в опасности, особенно теперь, когда так разочаровался в нем. Усмирив панику, ученик выпрямился и, заглушив прочие звуки, попытался услышать чужой ритм сквозь свое хаотичное биение. Колотящееся сердце бегуна было найдено. Каспар выбрал низкую интенсивность, сделал движение рукой, и чужой ритм изменился. Заставляя сердце то бесноваться в груди лазутчика, то резко замирать, причиняя жгучую боль, ученик почувствовал, как слабеет неприятель, и разорвал заклинание перед тем, как стало бы поздно. Лазутчик потерял сознание, и Каспар нашел его лежащим на животе в смежном коридоре. Теперь он был внимателен, прочувствовав округу: других душ не было. Он подошел к темной фигуре на полу, перевернув ее. Паника вернулась. Каспар схватился за голову и упал на колени. Фед был жив, но был смертельно бледен и едва дышал. Подросток разорвал его одеяние на уровне груди, но черного пятна не было, и это слегка его успокоило. - Он выживет, - подтвердил его мысль дух, осмотрев старосту. – Но ты был невероятно близок к провалу. - Как он выследил меня? Я ведь смог скрыться от него. - Он ждал тебя в том же месте, где ты вошел в лабиринт. Тебе хватило глупости показаться снова в том месте. Там он к тебе и прицепился. - Ты прекрасно знал, что он идет за мной, и даже не предупредил меня? - Ты больше не слабое существо, чтобы я оберегал тебя от каждой напасти. Ты понял свой просчет? - Да. Дух положил руку на грудь Феда и вытащил из него что-то, напомнившее отсеченные волосы Теро. Дух выбросил черноту и встал в величественную позу перед стоящим на коленях учеником. - Пора стать осмотрительнее. Ни ты, ни я отныне не станем оставлять следов. Он не вспомнит то, что видел, но ты забывать не смей. Раз уж не умеешь учиться по указаниям, учишь на ошибках. Но будет лучше, если ты больше ошибаться не станешь. Каспар кивнул, и его советчик провел ладонью по его окровавленному лицу и плечу, стерев следы своего вмешательства. - Возвращайся к себе, - уже без привычного заботливого тона сказал астральный гость. – Отдыхай. - А как же Фед? - Оставь его здесь. Рано или поздно его найдут и помогут. Дух снова исчез, отправившись гулять сам по себе, а Каспар покорно поплелся обратно. Крис опять заплутал в лабиринте. Без карты ходить по нему стало неимоверно трудно, а время сейчас было самым ценным ресурсом, если он хотел претворить свой рискованный план в жизнь. Помимо дюжины развилок, которые он преодолел наугад, возникло еще одно неожиданное препятствие, заставив врасплох. - Кристофер, что ты задумал? – беспокойно поглядела на него Ладомира. - Я думал, вы не любите гулять. - Я не знаю, какую авантюру ты придумал, но знаю, во что она может вылиться. Остановись, пока не поздно. - Да что вы з-знаете. Нагрубив, Крис прошел сквозь профессора, но душа не отставала от него, настырно холодя спину. - Кристофер, одумайся. Я знаю, это связано с тем созданием, но оно тебе не по силам. - Это еще посмотрим. - Почему ты не рассказал Стенсону о втором существе и том мальчике? - Потому что он бы с-сделал все не так. - Чего ты хочешь? Крис остановился и развернулся к слишком заботливой покойнице. - Я хочу, чтобы все увидели, какой Каспар на самом деле, - оскалился маг. – Все. Ученики, учителя, пусть даже ревнители. Чтобы его перестали п-причислять к пай-мальчикам. Георг любит делать все втихую, а я не хочу, чтобы этот с-святоша отделался мытьем п-полов и выговором. Пусть все узнают, каким гадом он является. - Он не со зла все это сделал. - Нет, со зла! Он сам этого хотел! Злоба выбралась наружу гадким оскалом, а боль попыталась просочиться слезами, но Крис решительно загнал ее обратно. - Он сдал Лиену, я сдам его, - прошипел он. – Мне н-надоело, что он для всех с-святой, а я м-монстр. Я всем докажу, кто есть кто. Я п-прилюдно вытащу из него эту штуку и всем ее покажу. И уже тогда позову Стенсона. - Ты тоже попал под влияние его магии. Ты бы не придумал такое в здравом уме. - Не надо меня запугивать и отговаривать. Я п-поставлю на м-место и Каспара, и его зверушку, - Крис самоуверенно хмыкнул. – Может, даже силы ее заберу. - Это не простой паразит! - Я справлюсь, - отмахнулся он. – Я же гений. Он прибавил ходу, и Ладомира не смогла догнать его. Крис знал, что профессору придется переступить через себя, чтобы выйти из лабиринта, и сегодня она уже это делала, поэтому он выскочил через первый попавшийся выход и остался доволен собой. Этаж мастеров и магистров пустовал по причине очередного собрания, видимо, устроенного в честь поимки неведомого гостя, не подозревая о существовании второго. Крис ощерился, вспомнив про Каспара. Филипп и Марта все-таки умудрились влезть в историю их противостояния. Крис тихо хмыкнул, вспомнив их удрученные лица. Паразит будет жить в их любимом дурне по меньшей мере еще месяц, прежде чем как-то навредит ему. Хотя… Внутрь самопровозглашенного гения закрались сомнения. Каспар изменился слишком уж радикально за столь короткое время. И его магия явно усовершенствовалась и приобрела темный окрас. Уж очень быстро эта неизвестная тварь жрала нерадивого студентишку. И дух как-то быстро создал себе оболочку. Ни один паразит бы не успел столько сделать. Может, те астральные трусихи были правы? Если так, Крису вообще не стоит вмешиваться. Развратная альтруистка все равно разболтает Георгу о втором демоне, а Филипп не выдержит и сегодня же все разболтает Агнессе или Джитте. Жаль только, что только ими все и ограничится. Но жизнь дороже плана мести. Однако когда все разрешится, Каспар вновь будет эталоном невинности, а завистливый малолетка так и останется изгоем. Как же так получилось, что Крис вдруг стал таким плохим? Он хотел помочь, думал о благополучии остальных, а оказался жестоким злодеем. Каспар думал о себе, и стал несчастной жертвой, а теперь общим любимцем. Дурак, что вынудило его связаться с теми, кого он боялся больше всего на свете? У него ведь было все: талант, стремление, уважение от педагогов, верный друг, подружка, сокурсники, не считающие его монстром или посмешищем и ревнители, не следящие за ним круглые сутки. Чего ему не хватало в жизни? Злорадства? Поэтому он отнял все у Криса? Юный гений притормозил, напрягая память, но ничего в голову не шло: он действительно не сделал ничего плохого своему неприятелю. Так, совсем по мелочи. Подумаешь, его же флакон подкинул. Этот план он бы не применил, если бы его не предали. Но ведь план полностью провалился. Неужели на него так сильно обиделись из-за шуток? Крис возобновил движение, окончательно умозаключив, что Каспар просто козел, не ценящий ничего, что имеет, и радующийся тому, когда прочие что-то теряют. Он изначально был засранцем и просто сдерживался, пока не появилась возможность исполнить тайные желания. Как такой человек вообще мог иметь друзей? Даже одного? Да Крис бы в свое время убил за возможность иметь такого преданного сотрудника как Филипп. Возможно, даже бы пересмотрел свое мнение о дружбе. А Марта? За такую забавную, уверенную в себе, но в то же время милую девушку нужно Творца благодарить. А талант? У Каспара он есть и его более чем достаточно. И у него нет бесполезных талантов, делающих его ненормальным. У него нет глупой тяги развеселить самого себя нелепой выходкой: у него есть те, кто сам может его развеселить. У него нет постоянных снов без сновидений, нет проблем, о которых некому рассказать, нет терзающего за горло чувства одиночества. Он боится позора неудач и чужого мнения? Крис повзрослел раньше него, чтобы не обращать внимания на такие мелочи. Он чувствует себя невидимкой? Как хотел бы Крис провести хотя бы один день без обвинений в воровстве, лжи и своей странности. Бросила семья? Подумаешь. Не хотят знаться с ним? Ну и что? Никак о себе не напоминают? У Криса вот есть напоминание от родителей: рваная книжка с незаконченной и на сто раз переправленной сказкой, которую ему сунули под пеленки, перед тем как швырнуть к чужому порогу. Очень полезное напоминание. Напоминает, насколько его посчитали порченым, раз даже не дождались взросления. Что же с ним было не так? Призраки прошлых жизней проявились в глазах? Было что-то с голосом? С лицом? Где же именно эта порча была видна? Что он такого сделал… Крис шмыгнул носом, потерев рукавом зачесавшиеся глаза. Лиене всегда можно было рассказать о проблемах, хотя у нее было достаточно собственных, и она вообще считала, что нет проблемы, которую нельзя запить. Крис пробовал разделить ее стратегию, но проблемы почему-то оставались, только голова чаще болела. Эгирки очень не хватало. Она была единственной… и Каспар знал это. Бедный, обделенный, больной мальчик. Конечно, он несчастен, а Крис просто притворяется. Раз он улыбается, значит, пышет радостью и счастьем. Значит, ему положено немного погрустить. - Ну что за срань, - пробурчал Крис, вытерев последнюю слезу, так и не вынесшую с собой часть грусти. На этаже стало холодно. Так холодно, что даже Крис почувствовал. Пальцы перестали слушаться и затряслись. Даже в обители Ладомиры не было так холодно. Какой-то умник открыл окна на этаже, и зимний мороз захватил чужие земли. Жестокий ветер бил из окон, а тонкие занавески вырывались и выгибались, получая новый удар в спину. Крис содрогнулся. К собачьему холоду некстати подъехал животный страх, и юнец остановился. Стало так тошно, что новая слеза скатилась по щеке, и Крис мысленно проклял себя за свою слабость. Среди холода и безнадеги вдруг появилось нечто уютное и теплое, даже горячее. Крис чувствовал его желанное приближение, но острое чувство, которое он привык обзывать чутьем, не давало насладиться, больно давя на затылок. И все же маг не мог пошевелиться из-за отмерзших конечностей, а обернуться не давал страх. Он почувствовал, как тепло заботливо потянуло руку к его плечу. В коридоре неожиданно зажглись факелы, и неизвестный жар пропал в мгновение ока. Вдали показалась фигура, которую Крис узнал даже ослепленным ярким светом. - Кристофер, - подала голос мастер Агнесса, - следуй за мной. - Мастер, я н-ничего плохого не делал. Клянусь. - Следуй за мной. Немедленно. Женщина долго шла вперед, даже не оглядываясь за плетущегося за ней мальчишку. Но Крису все равно было хорошо. С ней он чувствовал себя в какой-то мере защищенным. Агнесса остановилась у своего кабинета. Сюда она часто приводила мелкого беса для наказаний, которые уже сама уставала назначать. Мастер открыла дверь и пригласила Криса зайти первым. Тот смиренно зашел внутрь, нацепив снисходительную улыбочку. У порога его улыбка сошла из-за отпавшей челюсти. Лиена встала со стула, не менее шокированная. Она взглянула на мастера, как на предателя высшей степени подлости, но та отошла от порога и прикрыла за собой дверь. Не успев ничего сказать, Мэй вздрогнула от вопля радости протеже. Тот прыгнул ей на шею, едва не сбив с ног. Бывшая учительница тоже сдавила худое тельце, не сдержав эмоции. Когда оба слегка успокоились, Крис приготовил вопросы, на которые та не была готова отвечать. - Где ты была? Почему так д-долго? За что Варнел схватил тебя? Лиена жалобно на него посмотрела, и юнец упростил задачу. - Ты была в Вангене? - Да. Только что вернулась. Там было неинтересно, так что не спрашивай. Лучше скажи, как у тебя дела? Я пока своими делами занималась, постоянно думала о тебе. - Да вот, ж-живой. - Ну, и я тоже. - Как Варнел тебя п-поймал? - Нашел у меня в кабинете заначку с деньгами и зельями. И еще одно в кармане. Было не отвертеться. Не знаю, как все это добро оказалось… - Это Каспар! Он уже сознался. - Не смеши меня. Мои тайники не могли и ревнители найти без подсказок, а руны я делаю совсем нелегкие. - Их взломала Джитта. Они з-заодно. Мы им теперь обоим покажем. Лиена приподняла бровь, выдавив смешок. - Брось, Крис. Кому они нужны? - Они д-должны ответить за то, что сделали! Мы сами проучим их. - Откуда в тебе столько злости? – удивилась эгирка. – Я не хочу ни мести, ни расследования. Я просто хочу все поскорее забыть. Она провела ладонями по измученному лицу, стирая с него боль, потом выдохнула оставшийся сгусток гадких эмоций и, посмотрев на скорбное выражение Криса, щелкнула его по носу: - Что за моська у тебя на лице? Успокойся, меня не пытали. Кормили, поили по расписанию. - Так что они д-делали? - Разговаривали. Сначала Варнел расспрашивал о моих грешках, но это был короткий разговор. Потом этот Линс-подлиза начал давить, чтобы я созналась в контрабанде, но я прекрасно знала, что у них ничего на меня нет. Поэтому он тоже отстал. А потом я поехала кататься в Ванген. - Ты п-правда читала лекции? - В основном их читали мне. Вообще мое путешествие должно было закончиться в другом месте, но Варнел понял, что от меня не так просто избавиться. Ему пришлось ограничиться «профилактическими беседами», - смешно пробубнила Лиена, возведя очи к полотку. – Сам он поехать не смог, поэтому послал какого-то служащего с ужасно монотонным голосом, который как молитву читал мне историю. - Что? Историю? - Да. Историю моего рода. Видимо, Варнел очень хотел, чтобы я поняла свое место. Потом мне читали новые приказы по поводу магов рода эгиров, потом какие-то статистические сводки, потом монографию о вреде дурманов. Вроде и глупость, но мне было не смешно, потому что каждый день было одно и то же. Одним словом, они убили кучу моего времени, и это было самое паршивое. Зато теперь я могу вести уроки истории. - Это с-самое скучное наказание, о котором я слышал. - Мне было не скучно. У меня была компания. Она посмеялась, но это получилось так неестественно и жутко, что она быстро затихла, отведя глаза. Крис тоже отвернулся, вспомнив свои будни без нее, которые тоже не отличались радостью. Лучшим наказанием для малолетнего бандита стало ощущение собственной беспомощности и полного одиночества, которое на отлично организовал Варнел и для него, и для Лиены. Негатив, которого за последние несколько дней накопилось слишком много, застыл некрасивой маской на лице Криса. Он интенсивно заморгал, чтобы просушить глаза, и коротко усмехнулся. - У м-меня тоже была своя компания. - Приятно, что ревнители так ревностно заботятся о нашем благополучии, да? - Да уж, не говори. Лиена погладила его по голове и стерла с его щеки проступившую слезу. - Никто не сможет нас сломать, верно? - Да. Я так рад, что ты з-здесь. У меня с-столько новостей для тебя… Мэй оборвала его, прижав палец к губе и указав на дверь. За ней отчетливо доносился голос мастера Агнессы, оживленно с кем-то спорящей. Крис не узнал голос ее собеседника, но его узнала Лиена. - Это служка, который помог мне выйти из-под надзора. - Тебе помог п-простой служащий? – не поверил Крис. - Мне кажется, он не так прост. Они с Агнессой часто спорят между собой за закрытыми дверьми. Но сегодня, кажется, они слегка запутались. Во взгляде Лиены появилась искра привычного озорства, и она подмигнула Крису. Они оба тихонька приоткрыли дверь кабинета и устремили взгляды за угол, где отбрасывали тени два спорщика. Привыкнув к тишине коридора, им стали различимы слова: - Мы сами во всем разберемся, - настаивала Агнесса. – Не нужно им сообщать. - Если слухи, что долетели до нас, правда, об этом стоит доложить. - Вы один раз уже доложили. Все, что мы сейчас жнем, посеяли вы своей паникой. Думаете, у меня еще осталось желание с вами чем-либо делиться? - Вы ведь можете пострадать. Они более сведущие… - Довольно стороннего вмешательства в дела цитадели! Эта твердыня стояла веками и без вашего участия, и столько бы простояла, если бы не ваши длинные языки. Вы служите кучке неотесанных зазнаек, которые не способны разобраться в собственных познаниях, зато способны бездоказательно их навязать. Вы кормитесь и живете здесь только по нашей милости. Вздумаете что-то доложить им, минуя меня, я и магистр вмиг вышвырнем вас вон. Крис с Лиеной уже полностью высунулись из кабинета в попытках не пропустить ничего мимо ушей, когда рядом оказался хранитель. Он слегка застопорился, увидев парочку ползающих шпионов, но потом все же дал знать о своем присутствии. Его кашель услышала и Агнесса, поторопившись к кабинету. Тень странного служащего скрылась в другом направлении. Когда мастер подошла к хранителю, тот обратился к Крису: - Наставник Стенсон просит тебя зайти к нему. Сейчас. Дежурные у ворот молча пропустили их внутрь, тактично промолчав. Только выпрямили спины и кивнули, будто встречали народных героев. Они должны были явиться завтра, но лошади оказались проворнее, чем требовало расписание. Они уже знали, что Варнела нет в цитадели, и лишний раз поблагодарили Творца за это замечательное совпадение, благодаря которому их возвращение не превратилось в фарс. Их вернулось всего трое, остальные были вынуждены задержаться в местных госпиталях. Олис, как выяснилось, родился в рубашке, отделавшись сломанной рукой и ссадинами. Его товарищам тоже сравнительно повезло. Встретившись с родными стенами, которые он все еще не хотел покидать, Олис отчего-то не почувствовал былой неги. Наверное, дело было в окружении, сократившемся на одну единицу. Товарищи Олиса сразу же направились в крыло ревнителей, а он – к центральной лестнице. В главном зале пришлось немного притормозить: прямо у входа на заветную лестницу стоял фор-ревнитель, которого не любили за его излишнюю дотошность. Он по пунктам отчитывал Хербса, которому, как всегда, было плевать. За спиной равнодушного защитника народа и храма стояли ученики, променявшие отдых на поздние прогулки. - …и так можно продолжать до бесконечности. Тебе нет дела ни до чего. Ты открыто пренебрегаешь законами, хотя должен сам блюсти их и следить за их исполнением. Может, завтра ты начнешь организовывать побеги? Может, это была их репетиция? - У тебя с головой беда. Зачем мне это? - Я считаю, тебе за это платят. - Студенты? Они ж неимущие. - Некоторые могут себе такое позволить. - Я, например, не могу, - вмешался Филипп. – Я себе не могу позволить новую одежду заказать, а вы говорите о сумме, за которую ревнитель смог бы предать свое дело. - Нам сказали найти писаря, - зевнула растрепанная Марта, стараясь изящно врать. – Но мы не нашли и… Ой, Олис. Все посмотрели на не успевшего спрятаться мага. Чего ему сейчас не хватало, так это лишних расспросов. Дотошный ревнитель потерял интерес к нарушителям и подошел к раненому собрату. - Вы только что вернулись? Сколько вас? Олис кивнул и выставил три пальца. - Остальные в крыле? Он снова кивнул, и мечник быстро ушел. Ученики тоже подошли к Олису, а Хербс остался дожидаться у лестницы. - Олис! Мы рады тебя видеть, приятель, - душевно потряс его здоровую руку Фил. - Мы слышали о Петри. Творец, нам так жаль. Маг покивал и опустил глаза, а потом направил их на лестницу, показав хилый жест. - Эмм, Олис, - догадался Филипп. – Лиены, как бы, нету. Она в Вангене на лекциях. Хотя, тут что-то нечисто… Марта, несмотря на свою слабость, ощутимо пихнула друга под ребра, но Олис уже потух окончательно. Он подошел к скамейке, с выдохом опустившись на нее. Язык у Филиппа по-настоящему чесался: Олис был одним из немногих, кто не просто знал об одержимых и чернокнижниках, а встречался и боролся с ними лично. Он мог бы помочь и сохранить все в тайне. Марта поняла замысел друга без слов, и они оба уселись рядом с ревнителем, а Хербс сошел с поста, бросив коллеге: - Сам тогда их проводишь. Филипп бегло продумал разговор, плавно подводящий к основной теме, но его сбили с мысли. Свет в главном зале зловеще моргнул и погас. Свет погас во всей цитадели, и стоявшие у кабинета Стенсона мастера без стеснения вспомнили все матерные слова. Тихо дело провести не удалось. Вацлав отправил сообщение, распространив его по всем уголкам твердыни, объявив о чрезвычайной ситуации. Все входы и выходы закрылись. Ревнители были срочно мобилизованы. Главной проблемой оставалась неизвестность, куда прикладывать все силы. Недавно вышвырнутого Криса буквально запихнули обратно в кабинет Георга. В скрытой комнате, освещенной белым и розоватым сияниями, в той же позе сидела прикованная гостья, по бокам от которой стояла мастер Корнелия и Георг. Оба мага были взведенными до предела. Гостья увидела мальчишку, и радость расползлась по ее симпатичному одолженному лицу. Корнелия будто не заметила появления ученика, вновь презрительно плюнула в сторону существа: - Все, как ты хотела, тварь. Говори. - Корнелия, не усугубляй… - Пусть эта мерзость оставляет свои игры и говорит! – взбесилась мастер, угрожающе взглянув на копию. – Иначе заставим. - Попробуй, сладкая. Гостья безупречно скопировала гримасу отвращения Корнелии, а непонимающий Крис занял место рядом с наставником, шепотом спросив: - Что случилось? - Где-то есть скрытая червоточина и, видимо, она заработала. - Эта гадина открыла червоточину, и молчала об этом несколько часов! – взбунтовалась Корнелия. - Вы не спрашивали, - невинно пожала та плечами и повернулась к Георгу. – Не вините меня. Я лишь хотела помочь детишкам. Я ведь не подошла им. - И решили призвать того, кто подойдет? – утвердительно спросил Георг. - Никого я не призывала. Я вообще не думала, что моя руна заработает. Я в первый раз делала нечто подобное. - Где червоточина?! - Не помню. - Мы должны знать. - А я не должна нарушать обещание, - выкрутилась суккуб. – Детишки просили не рассказывать, я не буду. Не дав Корнелии рассвирепеть окончательно, Георг быстро шепнул Крису: «Поговори с ней», и вывел мастера из комнаты, оставив мальчишку наедине с потусторонним созданием. - Вы сами хотели, чтобы я п-пришел? - Да. Твое присутствие меня успокаивает. И пока что ты единственный, кто не хочет моего уничтожения. Печаль в лике астрального создания сменилась на злорадную ухмылку. - Кто бы ни выбрался из той дыры, надеюсь, он научит эту злыдню уважать наш род. - Пожалуйста, п-простите ее, это все возраст и одиночество. Но ее тоже можно понять. Она боится, что кто-то п-пострадает. - Будешь снова выдавливать из меня сострадание? – неожиданно подловила она. – Я уже поняла твою уловку, так что больше на нее не поведусь. Раз я дала слово, я его сдержу. Гостья выдержала положенную по времени паузу и хитро улыбнулась. - Хотя могу передумать в обмен на свободу. - Раз Георг обещал вернуть в-вас домой, он это с-сделает. Вас не убьют, клянусь. - А я не хочу домой, - капризно изрекла копия. – Я хочу на свободу. Ты выведешь меня из цитадели. Крис усмехнулся и открыл рот. Его пламенная речь из одного выразительно поданного вопросительного слова «как» уже была готова, но он удержал ее и сказал: - Конечно. П-проще п-простого. Гостья еще не выучила, что такое сарказм, поэтому приняла слова за правду. - Чем поклянешься? - Ради вас, чем угодно. Хоть велиаром, хоть торцом. Копия адепта сверкнула глазами и подалась вперед. - Подойди и убери с меня оковы. Юный гений про себя тяжело вздохнул и мимолетно оглянулся на закрытую дверь. По ту сторону громко препирались Георг с Корнелией, обвиняя друг друга в непрофессионализме. Они не помогут Крису принять решение. Ему как раз не хватало такого груза на шею как собственноручно отпущенный астральный пакостник. И все же один суккуб на воле – глупость по сравнению с работающей бездна знает где червоточиной. Из двух зол выбирают меньшее, поэтому он шагнул к стулу и выполнил указание. Заклинание рассеивания энергии отлично справилось с задачей, хотя и не с первой попытки. Крис не стал убирать заклинание полностью, оставив обручи на руках пленницы гореть прежней яркостью, а лишь ослабил, чтобы физической силы оказалось достаточно для их разрушения. - Спасибо. Суккуб просияла, почувствовав облегчение, но через миг посерьезнела. - Я не сказала Георгу о втором, как обещала, - она вытянула лицо, ожидая похвалы. Когда Крис неуклюже изобразил благодарность, она быстро заговорила: - Я сделала небольшую червоточину для маленьких душ, так что больших проблем она не принесет. Я скажу, где она. Зови своих покровителей и уходи. Маг кивнул и потянулся к выходу. Суккуб сказала ему напоследок: - Берегись того второго. Он хочет и тебя поглотить. Юнец сохранил поразительную стойкость, встретившись с прожигающими взглядами преподавателей, которые приостановили личную перепалку. Корнелия проскользнула в комнату первой, и ей сразу же ответили: - Она в западной башне, на третьем уровне, в четвертом секторе. - Ложь! – мгновенно выпалила мастер. – Во всех башнях по три сектора! - А в этой четыре. Войти туда можно только через стену. Проход туда вам откроет пойманный адепт. Или я. Крис так и не узнал, что выбрали маги: его по велению Стенсона вывели из кабинета и отдали под присмотр двум хранителям. Что может произойти дальше было непостижимой загадкой, и Крис сам приложил к этому руку. Он не был уверен в правильности своего поступка. Надо было поделиться с Лиеной. Скорее всего, она уже ушла в свой кабинет. Собравшиеся маги организовались в поток и быстро направились в противоположную башню. Воспользовавшись общей суматохой, Крис нырнул в этот поток, сбросив руку хранителя. Он проскользнул между людьми в пустой коридор и быстро оказался у скрытой иллюзией двери. Джитта получила тревожное сообщение от трясущихся служащих, нашедших на первом этаже старосту учеников без сознания. Педагог отправилась с ними в больничное крыло. С сообщением от Вацлава они разминулись, и его перехватил эрудит, замещавший Агнессу. Он не позволил извещению залететь к впечатлительным ученикам, готовящимся ко сну, и погасил его. Он экстренно проверил списки у служащего. Когда на второй этаж завели Марту, Филиппа и Олиса, он вычеркнул оставшиеся имена и успокоился: остальные двое точно были в больничном крыле. - Что происходит? – пристал к нему с расспросами Филипп. - Ничего серьезного, - отвязался учитель, быстро дав приказ умной, но медлительной двери на лестницу закрыться. – Идите к себе в комнаты и не высовывайтесь. - Все пришли? - Да, все кто надо. Филипп без разрешения пробежался глазами по списку с вычеркнутыми именами, увидев имя Криса и Феда обведенными. - А эти? - Все в порядке, они в больнице, - вякнул эрудит, и Филипп выпучил глаза. Второкурсник, вспомнивший про встреченную на ступенях Джитту, бросился обратно на лестницу, и замешкавшийся учитель не успел его ухватить. Зато успел среагировать Олис, выбежав следом, как раз перед тем, как дверь на этаж, наконец, закрылась, запершись на замок. Издавший то ли вой, то ли рык эрудит расколдовал дверь обратно, но та не пожелала открыться. Не сумев справиться с этой задачей даже с помощью служащего, он отправил Марту в женское крыло, а сам, излучая нервозность, пошел искать помощь по кабинетам. Факелы на этаже не горели, только жалкие светящиеся точки оставшихся учителей и воспитателей летали под потолком, но большинство учеников уже спало и не заметило сменившейся обстановки. Марта разнервничалась окончательно. В пустом зале отдыха кстати оказался травяной отвар. Чашка тряслась в руках чародейки и упала на пол, когда ее окликнули. Марта обернулась и подавилась оставшейся во рту жидкостью. Каспар выглядел, как вернувшийся из бездны скиталец. Его кожа была почти серой, и некрасиво затянувшийся порез на щеке выдавался сильнее. Под запавшими красными глазами расположились синие круги, а лицо осунулось так сильно, будто он не ел несколько дней. Самым пугающим моментом было то, что Марта видела его всего несколько часов назад, за которые нельзя было так сильно измениться. Подросток подошел к ней, попробовав растянуть сухие губы в улыбке, но болезненные заеды не дали сделать этого. - Марта, скажи, ты любишь меня? Ученица не нашла в себе силы для актерства, поэтому с шоком на лице просто интенсивно закивала, но этого было достаточно для Каспара. Он положил руки ей на плечи, и их немыслимый холод почувствовался даже через одежду. - Он говорит, что ты эгоистка, но я знаю, что это не так. Он считает, что я глупый и невнимательный, что я разочаровал его. Но я докажу ему обратное… Не найдя Лиену среди воспитателей и в кабинете, Крис влетел в зал отдыха, где застал Марту и… какого-то ученика, внешне малость напоминающего Каспара. Подросток заметил его и отошел от подруги. Мольба в его глазах заменилась ненавистью. - Ты… - выдохнул Каспар, сжав перед собой кулаки, - ты продолжаешь портить мне жизнь даже с расстояния. Даже из больничного крыла. Он считает, что ты все еще лучше меня. Он считает тебя сильным, а меня слабым, но я докажу ему и всем, что это не так. Мне надоело, что меня сравнивают с тобой. Филипп резко остановился на седьмой ступени, столкнувшись с Хейном и незнакомым мастером. Эрудит, сдерживающий внутри ком негодования, изучил ученика стальными глазами. - Тебе полагается быть на этаже и нигде более, - изрек Хейн, мельком взглянув на Олиса. - Наш староста в больнице. Вы знаете, что с ним? Педагог не ответил, а мастер костлявой рукой подхватил Филиппа, подведя обратно к двери на этаж. Он дал команду двери открыться, но она не подчинилась. Физическая фила тоже не помогла. Непонимающий мастер попытался мысленно связаться с кем-нибудь по ту сторону, но только покачал головой. На тяжелые стуки от Хейна тоже никто не реагировал. Приняв отчаянную попытку, эрудит ударил дверь заклинанием, но та, как ему было известно, была зачарована против порчи. - Что за дела с ней? – снова дернул за ручку Хейн. – Раньше она так сильно не заедала. Мурашки пробежались по спине даже у мастера, когда по округе эхом разлился низкий гул, от которого задрожали стены. Смывшиеся Олис с Филиппом сошли с лестницы и уже на первом этаже испуганно переглянулись, услышав гул. Ревнитель махнул головой в обратном направлении, но Филипп страдальчески открыл рот. - Как, раз даже они не могут открыть ее? О боги, там же Марта осталась с Каспаром! А вдруг это его фокусы? По темному помещению снова разнесся оглушительный звук, застряв в ушах. Двери на лестницу вдруг захлопнулись, чуть не прибив Филиппа. На рывки Олиса преграда не поддавалась. Магические светильники вспыхнули ярким светом, быстро замерцали и, в конце концов, взорвались, обратив в осколки свои сосуды. Олис с Филиппом вжались в двери. Ревнитель был напуган не меньше второкурсника, несмотря на свой опыт. На месте старых светильников появились мелкие огни, озарив главный зал тусклым красноватым светом. По стенам поползли тени. - Бежим отсюда! – сорвался с места Филипп, отодрав от двери Олиса. Крис попытался сбежать, но выход из зала отрезали языки кроваво-красного пламени, мгновенно обратив в золу все находившиеся рядом предметы. Он вынужденно отпрыгнул назад. В его сторону полетели вспышки, одну из которых Крис попытался перенаправить, но его защитные чары не сработали, и враждебное заклинание врезалось в него, расползшись мелкими кровоточащими ранками по всему телу. Каспар применил вторую часть заклинания, и кровь недруга потекла быстрее. Крис в ужасе бросился к другому выходу, пока Каспар выстраивал последний составляющий символ заклинания. Довести дело до конца ему не дала Марта, опустившая чайник на его голову. Крис выскочил в коридор женского крыла, вызвав у Каспара отчаянный вопль. Одержимый бросил взгляд на чародейку, но в ее глазах читался не страх, а смешанная со слезами решимость. Подросток оставил ее в зале, бросившись за неприятелем. Раны Криса перестали кровоточить, но слабость в теле уже чувствовалась. Он издалека увидел, что с дверью на лестницу что-то случилось, и, на бегу крикнув собравшимся у нее людям: «Помогите!», резко свернул к заброшенной кладовке, спасшись от удара в спину. Маги и служащий с оставшимися двумя ревнителями обернулись, но вовремя понять ситуацию не успели: Каспар тоже забежал в коридор, заблокировав его огнем. Крис вынес дверь кладовки руной, а окно порывом, выпрыгнув на балкон. Несколько помедлив от ударившего в лицо морозного ветра, Каспар тоже полез вниз. Воспитатели зажужжали, выбравшись из своих обителей. Ученики и неофиты проснулись от шума, но выбраться из спален не смогли из-за живших своими жизнями замков. Воспитатели пришли им на помощь, но повлиять ни на что не смогли, и теперь только бесполезно суетились. Лиена вышла из потайной двери, зайдя в настоящий хаос. Не понимая, что происходит, она прошла рядом с залом отдыха, где к ней подлетела Марта. - Каспар одержимый, он хочет убить Криса! – без запинок и заиканий выговорила ученица, заставив кровь отлить от лица эгирки. – Они побежали к кладовке. Лиена вспомнила схему протеже и предположила его выход у лектория. Немедля она выскочила из зала отдыха. Растолкав паникующих воспитателей и учеников, она вернулась в учительское крыло и открыла вход в лабиринт. Она быстро заскочила внутрь и, оттолкнув увязавшуюся Марту, запечатала за собой дверь. Не сумевшая смириться с таким положением дел, ученица выбежала в главный зал. В одном из коридоров полыхал ужасающий огонь, который маги тщетно пытались потушить. Либо у них получилось, либо заклинание спало само, но огонь исчез, зато на его месте образовался камень с зеркальной поверхностью, который уже не реагировал ни одно из заклинаний. Пол задрожал, и яркий свет возник из двери на лестницу, вынудив собравшихся взломщиков зажмуриться и отойти назад. В двери появилась полупрозрачная дыра, через которую показался мастер, сумевший обмануть защитные чары. Хейн зашел первым, пока мастер держал проход. Марта воспользовалась случаем и стрелой пронеслась мимо, прыгнув в проход, сразу после того как оттуда вышел мастер. Старик не успел помешать ученице. Проход закрылся и, сколько бы мастер не пытался создать его снова, не желал появляться вновь. Необычно злой сегодня Хейн сорвался и набросился на старика с кулаками. - Дряхлый недоумок! Куда ты смотрел?! Эрудит врезал ошалевшему мастеру. Прижимая разбитую губу, тот отполз от Хейна, наколдовавшего линию света у себя в руке. Изо рта эрудита повалил черный дым, но он успел это заметить. Кнут растворился в его руке, а сам он схватился за голову, потеряв равновесие. Его товарищи подхватили его уже без сознания. - Творец милостивый, - выплюнул кровь старик, спешно поднимаясь. – Здесь черная магия! По залу снова прошел гул. Двери в главный зал не желали выпускать Марту, поэтому она выбила узкое окно и, изловчившись, вылезла во внутренний двор. Она поставила ступню на стержень флага, но та соскользнула, и чародейка зацепилась за ткань, которая, разорвавшись, обеспечила ей безопасный спуск. Крис едва не сорвался с балкона, когда искусственный ветер ударил его в спину, пустив в короткий полет. Выбив окно в лекторий, он запрыгнул внутрь, пользуясь своей ловкостью. Он был на середине просторного помещения, когда внутрь залез Каспар. Столы и скамейки с треском сорвались с места, полетев в мальчишку. Едва увернувшись, он выскочил из лектория, направившись, предположительно, к главным воротам цитадели, где всегда были дежурные. Он замешкался на развилке коридоров, и Каспар помог ему определиться, заблокировав несколько из них. Крис ринулся к внутреннему двору, где показался силуэт ревнителя. - На помощь! Мечник повернулся на его крик, но тут же, повинуясь заклинанию сна, рухнул на пол. Каспар прибавил ходу, но Лиена увидела его удаляющуюся спину, бросившись следом. Красноватые огоньки спорхнули со стен, замельтешив перед ее глазами, и ученики скрылись из виду. Мэй раскидала огоньки яростным порывом, и те, словно осерчав, враждебно выстроились перед ней. В тот же момент, собрав вокруг себя часть огней, из пола выросла тень. Стараясь не поддаваться трепету, Лиена резко сменила направление, выбрав огибающий внутренний двор восточный коридор. Прочие огни сорвались с полотка и слетелись к ней. С каждой попыткой отмахнуться, их становилось все больше. Когда их собрался целый рой, Лиена уже ничего не видела, кроме красных вспышек. Бежать стало очень тяжело. С новым оглушительным гулом пространство прорезала ослепительная полоса, и стены с полотками покрылись черными пятнами, откуда градом посыпались уродливые существа. Как бешеные псы они накинулись на Лиену, вцепившись в нее зубами и когтями, притягивая ее своим несущественным весом к полу. Эгирка раскидала их силовым заклинанием из школы управления и помчалась прочь, когда перед ней опять появились красные огоньки, преградив путь. Заклинательница применила к ним то же умение и проскочила в появившуюся прореху. Девушка не успела порадоваться: что-то схватило ее за ногу, рывком потянув назад. Ударившись грудью, воспитательница пустила несколько заклинаний в черную фигуру с четырьмя конечностями, но ее вспышки прошли насквозь существа, а оно продолжило подтягивать мага к себе. Еще одна мощная вспышка врезалась в существо, и оно выпустило Лиену, растворившись в темном углу. Воспитательница обернулась на спасителя и узнала в нем Ладомиру. - Куда они побежали? – задала единственный волнующий ее вопрос эгирка. - Думаю, к открытому тренировочному полю. Новая полоса прошлась по стене, и призрак снова стал невидим. Мощная энергия от червоточины начала размывать границу между мирами, и это был не единственный ее сюрприз. Лиена поднялась на ноги, стараясь не думать о существе из тени. Марта спихнула с себя тяжелую ткань, вылезла из сугроба и прижалась к стене, когда мимо нее пронеслись два ученика. Чародейка юркнула в восточный коридор, где вновь встретилась с воспитательницей. - Куда они бегут? - Марта, не вмешивайся! - Я приведу помощь. Скажите, куда? - Не смей от меня отходить! Из противоположного коридора раздался крик, и Марта первая бросилась туда. Филипп с Олисом были в западном коридоре, когда через арку увидели мелькнувшего Криса и спешащего за ним Каспара. Худшие кошмары Филиппа становились явью. Они с Олисом побежали следом. Олис плохо двигался после травм, поэтому, в очередной раз запнувшись, вынужденно остановился, согнувшись к коленям. В это время Филипп заметил странное поведение красных огоньков, заменивших привычные светильными. Огоньки переместились в их сторону, подозрительно замерцав. Едва отдышавшийся Олис увидел скользящую по полу тень, не принадлежащую ни ему, ни ученику. Он пустил в нее заклинание, и та воплотилась в фигуру. Красные огни построились вокруг нее и гневно замерцали. Две из четырех конечностей удлинились и веревками набросились на ревнителя и ученика. Увидевший чудовище второкурсник издал вопль, а Олис высвободил здоровую руку и попытался заморозить сдавливающую его конечность, но заклинание не подействовало. Не придумав ничего оригинальнее, Олис применил горение и угадал: существо почувствовало боль и убрало веревку. Следующее заклинание маг отправил во вторую конечность создания, но оно успело растворить веревку, высвободив Филиппа. Олис огненным порывом вытолкнул тварь в смежный коридор и последовал за ней. Он запечатал узкий проход барьером, жестом приказав Филиппу уходить. Ученик побежал дальше по главному коридору. Увидев друга, Марта ускорилась, оторвавшись от ругающейся воспитательницы. У конца внутреннего двора пробивался свет от периодических заклинаний. Существо из тени оказалось сильнее Олиса. Оно сломало его барьер, как сухую кору, и ревнитель вылетел через арку во двор. Вымотанный маг не смог подняться на ноги с первой попытки. Со второй ему помогло существо, рывком подняв его и вжав в колонну. - Не мешайте нам, - внезапно зашипела тень. – Мы никого не тронем, если вы не будете настаивать. В фигуру из тени с оглушительным треском врезалась молния, воспламенив ее черную кожу. Лиена подскочила к ревнителю, успев защитить их барьером от вражеской атаки. Создание сбило слабый огонь и исчезло в темноте. Оно появилась сбоку от магов, застав их врасплох. Мощный кнут пробил ослабший барьер и придавил чародеев к полу. Руна Лиены сработала вовремя, застав создание врасплох. Руна не нанесла ни одного повреждения монстру, но заставила убрать конечность и отступить в тень колонны. Существо превратилось в черное пятно, которое вскоре исчезло с поверхности пола. Вместо него появились пятна поменьше и оттуда выпрыгнули мелкие твари, в которых Олис признал бесов. Филипп ориентировался теперь только по звуку, и постепенно его начинали одолевать подозрения, что он упустил свою цель. В тот момент, когда он уже опустил руки, рядом возникла Марта. Она вцепилась в до смерти напуганного приятеля, выведя его из оцепенения пощечиной. - Ты не представляешь, что я видел! - Плевать. Куда делись Каспар и Крис? - Они просто бегут прямо по коридору. Думаю, Каспар гонит его туда, где тот не сможет спрятаться или сбежать. Есть идеи? Червоточину закрыли, но из нее успели выйти существа, о которых не слышал даже Стенсон. И эти существа оказались крайне опасными и почти неуловимыми. Георг с Корнелией не успевали отслеживать их мгновенные перемещения по огромному замку, а путающиеся под ногами бесы отвлекали от настоящей угрозы. Еще и суккуб сбежала. Когда Варнел узнает о таких масштабных просчетах, магам будет голов не сносить. Если они сохранят их до его возвращения. На уровне груди одного из мастеров появилась гладкая веревка, утянувшая его к потолку. Не успевший вскрикнуть мастер скрылся в черном пятне, исчезнувшем с потолка и через мгновение оказавшемся на полу рядом хранителем. Вацлав не дал своему протеже стать жертвой, бросив в пятно руну шока. Существу пришлось выбраться наружу. Женская фигура с шестью конечностями окружила себя барьером и вступила в схватку с чародеем. Ни разу не видевшие подобного маги не успели отойти от ступора, когда рядом с ними появилась похожая фигура мужского пола с четырьмя длинными конечностями. В нее тут же полетел град разных заклинаний, но шипеть ее заставляла только огненная стихия. Вперед вышел маг из Телли, скомандовав: - Барьер! Корнелия защитила людей, а теллиец дал знак Георгу, вырисовав заклинание и пустив его в черную фигуру. Та растворилась как дым, слившись с полом, и восстановила форму позади теллийца, куда Георг порталом перенаправил его ловушку. Световая ловушка пронзила мужскую фигуру, и она покачнулась. Магистры и мастера в тот же момент направили на нее огонь, а теллиец ударил световым острием. На этот раз заклинание не пролетело насквозь, а врезалось точно в грудь. Создание упало на пол, бесследно растворившись в круговой руне. Уход собрата разгневал женский облик, и она бросила свои кинжалы в теллийца и Георга. Тонкие клинки угодили теллийцу в шею с такой силой, что пробили ее насквозь. От немедленной смерти Стенсона спасла Корнелия, создав барьер. Клинок отклонился и затормозился, но все равно прорезал барьер, ранив наставника в плечо. Вацлав сотворил мощное заклинание рождения звезды, ослепив почти всех присутствующих, а его протеже – звон, попрощавшись со слухом. Идеальный барьер Корнелии выдержал, и она без страха бросилась на дезориентированного врага, но тот неожиданно бросился на нее и провалился под пол, утащив за собой. Георг вытащил обсидиановое лезвие из плоти и прыгнул в собственный портал. Крис понял, куда Каспар пытается его затащить, но противостоять его желанию не мог, поэтому скоро оказался на открытом тренировочном поле. Он попытался запереть ворота, но Каспар вышиб их и, не глядя, захлопнул обратно, заперев. Несмотря на общую аварию, здешние светильники были целы и ярко освещали местность, и подростку это играло на руку: так он четко увидит смерть неприятеля. Ученик одним движением снял невидимые барьеры с открытых участков поля. - Здесь нет ни потайных дверей, ни комнат, ни коридоров, ни прочих укрытий для тебя, крысеныш. Поэтому у тебя два варианта: либо дерешься со мной, либо прыгаешь. Запыхавшийся Крис распрямился и, издав смешок, простонал: - Но исход у всего один, да? - Да, - равнодушно подтвердил подросток, подойдя ближе. – Но первый мучительно болезненный, поэтому рекомендую второй. - Да ты п-просто само милосердие. - Так что выбираешь? Крис отпрянул назад и, оглянувшись на темный ландшафт сзади, повернулся к сокурснику. - Очнись, идиот! – заплакал он. – Каспар, как ты мог попасться на уловку д-демона? Ты же боялся и с-сторонился всего с-страшного, непонятного и незаконного! - Нет никакого демона. Во всем виноват только ты. Ты получил слишком много, и я хочу добиться справедливости. Лишь это движет мной. - Да не справедливость это, а зависть! - Пусть так, я уже сделал выбор. Каспар сделал шаг вперед. Марта с Филиппом оказались у расписных ворот тренировочной площадки, но они оказались заперты. - Другого пути нет? – Марта обратилась к задумавшемуся другу, но тот покачал головой. Чародейка вскрикнула, почувствовав острые зубы на своей кисти. На ее руке повисло низкорослое создание, издавая звуки, похожие на недовольства разозленной кошки. Филипп крикнул заклинание слабости, и бес разжал челюсти, брякнувшись на пол. Марта с отвращением осмотрела точечные отпечатки на коже. Ученица подняла ногу над сплющенной головой уродца, но Фил ухватил ее за руку. - Стой! Раз они так легко могут запирать двери – открывать тоже могут. Крис начал бой первым. Барьеры Каспара почти не работали, но этот недостаток он с лихвой компенсировал мощью, которой бы хватило, чтобы побороть трех взрослых хранителей. Рунные ловушки, которые соперник успевал разбрасывать по снегу, подросток теперь видел достаточно хорошо, чтобы не попадаться в них. Юный гений заблокировал сильный порыв, но ослабшая волна все равно впечатала его в бортик забора. Снег рядом с ним пошевелился и начал трансформироваться в колья. Везло только в том, что Каспар плохо целился. Крис вспомнил о плохом зрении подростка, пока убегал от выраставших один за другим шипов. Он запрыгнул на скользкий бортик, прицелившись в белые фонарики. Заклинание ударной волны сносило фонарь за фонарем всякий раз, как Крису удавалось остановиться и прицелиться. Кода на площадке стало значительно темнее, юному гению оставалось только выманить безумного сокурсника подальше от выхода. Четкие линии превратились в смазанные очертания, и Каспар разозлился. Он позволил нескольким слабым вражеским заклинаниям ранить себя, пока вкладывал все силы в концентрацию. Он мог бы уничтожить неприятеля одним простым движением пальцев, но он твердо решил, что победит его без дареных умений, и дух увидит его истинный потенциал, и вернет свои слова обратно. В школе воздействия можно было не целиться на глаз, и Каспар с легкостью поразил противника заклинанием болевого шока. Его враг вскрикнул и упал в снег. Оставить интенсивность высокой не вышло, и ученику пришлось приложиться к флакону с последними каплями зелья. Он выбросил пустую стекляшку, приблизившись к тяжело дышащему мальчишке. Заклинание оборвалось, но успело обезвредить врага. У Криса не осталось сил даже думать о побеге: после боли, расползшейся по всем поверхностям тела, осталась иссушающая слабость и холод. И без лишней помощи он был в шаге от потери сознания, поэтому покорно закрыл глаза, когда Каспар присел рядом, положив ему руку на лоб. - Прости меня, - без сожаления вздохнул подросток, - но ты сам меня вынудил. Сзади послышался шум, и заклинание Каспара сорвалось. Он поднялся на ставшие ватными ноги, обернувшись на незваного гостя. - Каспар, не надо, - выставил перед собой руки Филипп. – Ты ведь не такой… - Ты прав, я уже не такой, как раньше. И отговорить ты меня не сможешь. - От убийства малолетки? Да очнись же ты, дубина! Ты бы не стал такое творить, если бы не эта гадость внутри тебя. Я ведь знаю тебя… - Да ничего ты не знаешь! Ты знаешь, каково это просыпаться каждый день с чувством собственной никчемности? Каково знать, что ты талантлив, но никогда не сможешь этот талант проявить из-за своих слабостей? Или знать, что эти же самые слабости могут не позволить тебе жить полноценной жизнью? Или жить вообще?! Ты ничего из этого не знаешь. У тебя есть семья, уверенность в себе и здоровье. - И это означает, что нужно убивать всех, кто как-то отличается от тебя? Я давно говорил тебе не смотреть на других, предостерегал, что ты можешь оступиться. Так и вышло. Что ты наделал, Каспар? Ты причинил боль тем, кто никогда не желал тебе зла, и даже тем, кто любил тебя. Джитта думает, что капитан что-то сделал с Лиеной исключительно из-за ее доноса, хотя это ты подставил нашего молодого преподавателя. Ты наговорил на Теро, сделав его насильником, а среди адептов не осталось человека, который бы не пострадал от твоего шантажа. А Фед? Готов спорить, он оказался в госпитале по твоей вине. - Он хотел отдать меня на растерзание ревнителям. - Он выполнял свою работу. По желанию или по принуждению. Как пришлось тебе. Филипп подошел ближе, заметив, как его друг поник головой, и внутри появилась надежда, что все может обойтись малой кровью. - И я никогда не желал тебе зла. Я лишь беспокоился за тебя. - Поэтому спелся с Мартой? - Не было у нас ничего. Сколько можно засыпать себя самого землей? Ты мой лучший друг с детства, я был и буду готов на все для тебя, и знаю, что ты тоже когда-то был способен на такое. Ты хороший, Каспар. Единственный плохой здесь тот, кто помогает тебе. - Он желает мне добра. - Это не так, и ты уже сам понимаешь это. Он тебе не друг, не бойся признать это. Я с тобой. Голова у Каспара нещадно загудела, а шрам зажгло так, словно к груди прижали клеймо. Филипп сделал еще шаг вперед, но Каспар, восстановив силы, угрожающе выставил вперед ледяное лезвие. - Стой на месте. - Прости меня. Мне следовало быть внимательнее. Я проморгал момент, когда все пошло не так. Еще не поздно все исправить. - Как исправить? – всхлипнул Каспар. – Меня же запрут здесь навечно! - Нет. Наставник Стенсон поможет тебе, как и мы. Но ты должен сам начать бороться с ним. - Он не позволит… - Не он здесь хозяин. Фил остался стоять в пяти шагах от друга, сдерживая эмоции и желание отвести взгляд от него. Каспар стал похож на пораженного чумой бедолагу, но сам он того не чувствовал. Будь у Филиппа зеркало, возможно, доказать другу его правоту было бы проще. Каспар согнулся, схватившись за сердце, но сорвавшегося с места Фила оттолкнул слабым порывом. Ученик выпрямил спину, и отчаяние на его лице сменилось равнодушием. - Мне уже не помочь, - тоскливо пробормотал он, сжав лезвие в ладони. – Я сделал слишком много, чтобы отступить сейчас. - Каспар, не смей… - Прости, Фил. Слишком поздно. Второкурсник успел только открыть рот, когда синяя вспышка врезалась ему в ноги, и он упал на снег, растирая занемевшие конечности. Каспар повернул голову к лежащему без сознания мальчишке. В поле зрения вдруг попала еще одна фигура. - Здорово ты его, - посмеялась Марта, надменно взглянув в сторону мучающегося второкурсника. – Сам виноват: нашел время для любимого трепа. - Ты тоже считаешь, что мне нужна помощь? – прошипел маг, сжав лезвие сильнее. - Нет. Я всегда верила в тебя, не то что некоторые. Я же люблю тебя. - Поэтому ударила меня? - Прости, я немного испугалась. Но я была уверена, что тебе это не принесет вреда. Это ведь такая мелочь для тебя. Ученик убрал оскал, впившись в сокурсницу изучающим взглядом. - Я ведь стал лучше? - Конечно. Уже давно. Марте разрешили подойти чуть ближе. Каспар не сводил с нее глаз, но прежняя теплота в них не появлялась. Только холодная заинтересованность. Он кивнул в сторону Криса. - Даже лучше него? - Во сто крат. Тебе больше не нужно ничего доказывать. - Но ему будет недостаточно. И мне тоже. - Зачем тебе одобрение помощника, который не оценил тебя по достоинству? Зачем тебе убивать того, кто и так скатился на самое дно? Оставь его и прочих. Пускай они тихо завидуют, вспоминая твое имя. Лезвие уткнулось в шею опасно близко подошедшей Марты, но она без страха убрала ледышку в сторону и положила руки на плечи Каспара, прошептав: - Мы прямо сейчас можем сбежать. Это ведь намного интереснее, не находишь? После недолгих раздумий Каспар растянул уголки рта, порвав их, и положил холодную ладонь на щеку подруги. - Ты права. Впереди целый мир, и замыкаться на здешних проблемах глупо. Но мне будет легче, если этой крысы не станет. Тогда и у него не останется того, с кем меня сравнивать. Это будет быстро. - Как я люблю, когда ты такой решительный. Чародейка поцеловала не ожидавшего Каспара, но тот не стал ее отталкивать. Из-за сильного напора ему пришлось отойти назад, и, когда он сделал третий шаг, Марта отпрянула, с силой толкнув его. Подросток наступил на руну, и знакомые нити вырвались из нее, связав правую руку и отобрав значительную часть сил. Левой рукой он поджег тонкие путы, попутно направив пламя на предательницу и крысу-притворщика, но блок Марты справился с задачей, а Крис прервал следующую атаку Каспара, вновь ненадолго ослабив его. Чужое заклинание иссякло, и, вновь почувствовав ноги, Филипп встал, направившись на подмогу. - Лгунья! – выдохнул Каспар, не давая руне притянуть себя к полу. – Ты все еще с ним. Он был прав, вы все предатели! Он будет рад, когда узнает, что у меня больше нет слабостей! Он выдернул правую руку из пут. От нее во все стороны разошелся ураганный ветер, сразу же сбив Филиппа с ног. Марта защитилась от атаки, а Крис, не попавший в зону защиты, отлетел к забору, ударившись спиной. Туда же прилетел сжатый янтарный шар, и юный маг едва успел откатиться в сторону, когда шар врезался в ограду, взорвав ее. Рука Каспара заблокировала заклинание слабости, но помешать Марте приблизиться не смогла, и та с силой ударила подростка в грудь, применив заклинание заморозки. Он почувствовал, как холодно стало там, где недавно жгло сильнее раскаленного металла. Отогревая пораженное место, Каспар сжег одеяние, кожу груди и рук, но холод все равно стремительно распространялся по телу. Злость и страх смешались в единое целое, ослепив мага. Он отмахнулся от заклинательницы, и порыв отбросил ее к разрушенной части забора, где она пропала из виду. - Марта! Филипп набросился на спину друга, утягивая его вниз. Крис видел, как Марта исчезла в дыре, но сил двигаться больше не было, и он лишь надеялся увидеть ее забирающейся обратно на площадку. Его сердце билось так же неистово, как и сердце Филиппа. Каспар услышал, как громко выкрикнули имя Марты, и он испугался, что сделал что-то не так. Тьма в глазах не проходила, слабость нарастала, а бывший лучший друг только приближал его к потере чувств. Дух не являлся помочь. Каспар знал, что он был рядом, но помогать тому, кого уже списал со счетов, не решался. Магу нужно было срочно действовать. Сконцентрировавшись, Каспар сотворил заклинание, и упал на снег без сил. Темнота отступала, как и злость, как и страх. Что произошло, подросток не помнил. Последним, что он четко помнил, была грусть за Пуфика: он ведь уже придумал ему место. Остальные события проносились отдельными мутными воспоминаниями. Периодически мелькало веселое лицо Марты и разочарованное лицо Филиппа. Еще был Фед, но воспоминание, связанное с ним, растворилось на фоне прочей мути. Каспар посмотрел перед собой, увидев снег, не оставляющий следов, а затем в сторону, увидев разрушенный забор. Почти в его середине чернела большая дыра, ведущая прямо в пропасть, а рядом лежал недвижимый Крис. Каспар затрясся, почувствовав, как начало давить в груди. Боль не отпускала, но родной фляги в кармане не было. Подросток попытался подняться на ноги, нащупав что-то рукой. Рядом на боку лежал Филипп, и дыхание ученика сорвалось. Ритм сбился окончательно. - Фил… Каспар закашлялся. В ушах стучало собственное сердце, и подросток, уняв последний раздражающий позыв, отобравший возможность нормально дышать, подполз к другу. - Филипп! Ученик потряс его за плечо, но не дождавшись реакции, перевернул на спину, счистив с его лица снег. Каспар не знал, что случилось с другом, но тот на его рыдания не отвечал и дышать отказывался. Счистив снег с накидки, Каспар наткнулся на грязь, приставшую к ней. Кинжал вонзился в сердце, когда, разорвав ткань, он увидел черное пятно на коже друга. Каспар положил руку на неподвижную грудь, но что делать, не знал: его научили только останавливать сердца. Сзади кто-то хмыкнул. - Браво, - коротко сказал дух, хладнокровно оставшись стоять поодаль. - Помоги… - Ему не помочь. Ты убил его, смирись. Каспар попытался еще что-то сказать, но изо рта вырвался лишь слабый кашель, забрав последний воздух. Ученик сощурился, но очертание четче не стали, и уставший от страха и боли он прилег на снег, успев увидеть, как что-то мелькнуло у входа. Лиена с лету атаковала высокую фигуру, но та легко заблокировала ее удар, как и удар Олиса. Трое учеников лежали на земле, не двигаясь, но Лиена пересилила себя, чтобы не отвлекаться на это. Сначала нужно было спасти Каспара, пока еще был шанс. Демон выпустил черные стрелы в магов. Даже их совместный барьер затрещал под натиском чужеродной магии, но ни воспитателю, ни ревнителю было не до опасения за свои жизни. Не дав отдышаться, на них стеной пополз жуткий огонь. Пришлось разделиться и бежать почти вслепую: от погасшего огня по площадке растелился густой дым, из-за которого было невозможно сделать вдох. Откашлявшись, Мэй пустила порыв в сторону демона, слегка оттолкнув его в сторону. Олис применил заклинание рассеивания, увидев, где стоит враг. Его вспышка, направленная в пылающую янтарную точку, врезалась в выставленное предплечье. В барьер ревнителя попало невидимое заклинание, но сломать его защиту не смогло, хотя у человека неприятно кольнуло в груди. То же самое произошло с Лиеной, и это порядком разозлило астральное существо. Дым немного спал, и из почерневшего снега рядами начали вылезать острые пики, заставив магов поменять местоположение. Спрятавшись за высокими пиками, Олис встретился с Лиеной глазами и показал на свою грудь. Дым снова растелился по полю, и демон сошел со своего места, разыскивая недругов традиционными методами. Лиена рассеяла дым, пустив вперед широкую полосу заклинания. Ее тут же заметили, и одна из стрел угодила ей в плечо. Через свободную от дыма полосу Олис сокрыл барьером Каспара с Филиппом и поднял ветер, разогнав черный дым. У ног показавшегося демона прорисовалась руна, парализовав его, а выбежавшая из укрытия Лиена выпустила молнию в янтарную точку. Демон справился с параличом и увернулся, а порыв отбросил воспитателя к торчащим пикам. Олис успел перехватить ее, но новая волна переместила их к стене. Первую мощную вспышку ревнитель смог перенаправить прямо в демона, но вторая, поменяв траекторию, с треском врезалась в стену над их головами. Обломки статуй и колонн рухнули вниз. Лиена воспользовалась руной взрыва, и ударная волна, стукнувшись об их барьер, разнесла обломки в стороны. Сквозь пыль Олис увидел мчащийся к ним пурпурный шар, но на достойную защиту сил не осталось, поэтому он оттолкнул воспитательницу, а сам прижался к земле. Шар попал в стену рядом, распространив газ, и мелкие разряды от него поразили ревнителя. Силы Лиены истощились, и она пошла в рукопашную, создав ледяное лезвие. Демон не спешил отталкивать ее и дал подойти ближе. Заклинательница перешла в наступление, предприняв попытку поразить сердце демона, но вновь только ранила его, получив болезненный удар в живот. Согнувшись, она замахнулась еще раз, но демон перехватил ее руку, выломав у плеча и кисти. Не сумев больше драться, Лиена соприкоснулась коленями с полом, борясь с оцепенением. Демон потерял к ней интерес, подойдя к разрушенной ограде. Крис отполз недалеко: его прислонили к забору, заставив посмотреть вверх. Над ним склонилось худое лицо, перетянутое обручем. Оно обуглилось и потрескалось, как древесина в камине, и из трещин вырывались искры от шипящего внутри огня. - Не бойся, дитя, - ласково сказал изогнувшийся демон. – Я не причиню тебе вреда, я лишь хочу сделать тебя лучше. Ведь ты особенный. Существо коснулось шеи юнца, но оставило лишь неглубокую царапину, болезненно зашипев. Лиена повернулась к воротам, откуда появилась мастер Агнесса, Джитта, Карина, магистр Риг, Варнел и чародейка из Телли. По площадке прошелся звон, от которого Лиена согнулась еще сильнее. Выдыхаемый пар приобрел темные оттенки. На фоне жуткого холода поля ее вдруг обожгло горящее чувство, которое вызывали из потаенных глубин. В ее голове застучали мысли, озвученные чужим голосом: «Тебя считают сквернодушной нелюдью те, кого ты называешь братьями и сестрами. Большинство нарекло себя царями, а тебя своей обслугой. Твой род обречен покорно кланяться им в ноги ради подачки либо гордо умирать в голоде и грязи. У большинства всегда все есть, и им нет дела до таких, как ты. Твоя бывшая покровительница отвернулась от тебя, когда тебе нужна была помощь, твоя коллега предала тебя ради личной выгоды, а ты продолжаешь строить из себя покорную слугу, называя себя их другом, пока они идут вверх, а ты катишься вниз. Они недостойны быть теми, кем являются, и ты знаешь это…». Лиена закричала и вжала лоб в снег, закрыв ладонями уши, но голос не пропадал. Примерно в такую же позу согнулась Джитта, пока магистр рядом что-то кричал ей прямо в закрытые уши. Карина тоже слышала голос существа, раздувающий ее скрытые чувства зловещими мехами. Она первой поддалась искушению и набросилась на Агнессу. За ней разум потеряла и Джитта, оттолкнув магистра и нацелившись на Варнела. Заняв педагогов, демон снова развернулся к Крису, но напоролся на загвоздку в виде незаметно переместившейся теллийки и ее зачарованного копья, едва не пробившего его сердце. В ярости он сломал деревянную палку и развернулся лицом к промахнувшейся чародейке. Та не успела защититься, и демон схватил ее за горло, раздавив хрящи. Пока Агнесса пыталась обезвредить Карину, Варнел отшвырнул ополоумевшую хранительницу к магистру, а сам ринулся к демону, заставив его выпустить теллийку. Защищаясь от сил талисмана, демон болезненно рычал, но умело отгонял от себя любую атаку капитана. Плюнув на магию, ревнитель пошел напролом, обнажив клинок. От первых ударов темной магии его спас талисман, от вторых – зачарованная броня, но третий поток пробил защиту. Теллийка, удерживая себя в сознании, пришла на помощь, направив удар в спину демона, но тот успел отпрянуть от ее выпада, как и от отчаянной атаки Варнела. Меч пролетел мимо цели и попал лишь по конечности демона, отрубив ее. Из черной культи вырвался огонь, и демон рассвирепел, оставшейся рукой расплавив вновь поднятый капитаном меч. Четвертый поток черной магии уничтожил всю броню капитана, обратив ее и тело под ней в единую обугленную массу. Грубая сила помогла Агнессе привести в чувства Карину. По той же тактике магистр успокоил хранительницу, и маги сосредоточились на главном противнике. По воле Рига обруч на уровне глаз демона сорвался с его лица, а сам он завыл, закрыв оставшейся лапой несуществующие глаза из-за заклинания рождения звезды, воспарившей над площадкой. Сила Агнессы заставила его попятиться и пошатнуться. Капитан навалился на спину паразита и заставил его колени соприкоснуться со снегом. Задыхаясь, теллийка подняла обломок копья и вогнала его в пылающее сердце демона. Тот в отчаянии что-то воскликнул, но его слова утонули в гулком реве. Ударная волна от неизвестного взрыва отбросила Варнела к Крису. Тело существа воспламенилось, и ослепляющий огонь в момент перекинулся на копьеносца. Пока маги бесперебойно атаковали демона, Риг пытался на расстоянии сбить пламя с чародейки, но скоро помогать ей стало бесполезно. Магистр закрыл барьерами Лиену и учеников, когда по снежной площадке заметалась свирепая стихия, которая беспорядочно хлестала все видимые фигуры. Не справляясь с ее мощью, барьеры Рига таяли быстрее, чем он рассчитывал. Придя в себя, Лиена постаралась помочь ему, но сил все равно не хватало. Заклинания педагогов перестали действовать на существо, и люди отступили, прячась от его буйства. Магистр Риг попал под хлыст стихии, пробившей его щит, но упорно продолжал держать защиту над учениками. Вскоре его задача полностью легла на плечи слабеющей Лиены. Барьер Агнессы нагрелся, и воздух внутри высушился, не оставив ей и остальным возможности дышать. Все закончилось быстро. Огонь резко пропал вместе с жаром и светом. Стихия выжгла весь искусственный снег на площадке, оставив темные следы и клубы пара. Голый каменный пол у центра поля потрескался, быстро остывая на зимнем ветру. Когда пар слегка разошелся, маги увидели фигуру демона. Он стоял на коленях, полностью покрывшись серым налетом. Маги неуверенно подошли ближе, и существо завопило. - Не-е-ет! Я должен был стать целым! Я должен был уйти в огонь! Из его раны, оставленной копьеносцем, выпорхнула последняя искра, погасши на холодном ветру, и демон выдохнул: - Ох, Пламя Пророка… С тихим шелестом он рассыпался в пепел, и ветер разметал его по полу. Теллийка и Риг бесследно пропали с площадки, будто их вовсе здесь не было. Барьеры Лиены выдержали, и, увидев живого протеже, исполнившая долг воспитательница бессильно упала на колени. На тренировочном поле появились ревнители и другие маги. Карина уже достигла середины поля и села подле учеников, начав свои быстрые манипуляции. К ней присоединилась Джитта. Рядом с шокированным Крисом из воздуха возник Стенсон. Лежавший рядом Варнел неуверенно подал признаки жизни, и к нему слетелся отряд подчиненных. Один из мечников заметил Олиса у расколовшейся стены, ринувшись к нему. Он дал остальным знак, что тот жив, и от сердца Лиены частично отлегло. Она обвела глазами округу, махнула Агнессе, что она в порядке, и, поднявшись, захромала к Крису, но тут заметила, как что-то блеснуло под ногами. С протяжным стоном Мэй наклонилась к предмету, но, потеряв равновесие, свалилась с ног. Агнесса поторопилась к ней. Уставшая от тщетных ручных манипуляций Карина положила руку на недвижимую грудь ученика и пошла на риск, применив одно из модифицированных заклинаний. Тело дернулось несколько раз, но сердце осталось глухо. - Я знаю, ты можешь, - сдавленно сказала хранительница, по пятому кругу активируя руны доставки зелий на мертвом теле. Целитель в последний раз прислушалась и, не почувствовав уже структурного единства призываемого к работе органа, тихо обронила: - Не могу. - Нет, можешь! – запротестовала Джитта, увидев, как переносит свою сумку Карина. – Нельзя его так бросать! - Тут уже ничего не сделать. Карина еще раз посмотрела на Каспара и отвела глаза. Лайне переместилась к другому ученику, отгородившись от рыданий педагога рядом. Целительница приложила руку к шее второго ученика, а потом заметила грязь на его порванном одеянии. Откинув в сторону ткань, она отпрянула и быстро замотала обожженную руку. - Не трогайте, - поздно приказала явившаяся виткер. Целительница из Телли направилась к ним, а Агнесса растворила обсидиановую стрелу в плече бывшей ученицы. От наконечника осталась неглубокая, но коварная рана с омертвевшими краями. - Не так много черной магии, как могло быть, - заключила мастер, помогши Лиене подняться. – Карина справится. Лиена не слушала ее. Ее взгляд застыл на середине поля, где утопала в слезах и горе Джитта, наблюдая, как фор накрывает плащом Каспара, и как слабо Карина помогает виткер с Филиппом, уже зная исход. Агнесса применила к бывшей ученице заклинание бодрости и подошла к Крису, который не отвечал на вопросы Стенсона и пустым взглядом созерцал дыру в заборе. Виткер нарисовала над телом Филиппа пять круговых символов, соединив их в один, и вычертила последний узор наверху, куда из черного пятна вверх потянулась тягучая жидкость, исчезнув в воздухе. Пятно на груди ученика пропало, оставив грубый рубец. Неожиданно для Карины тело Филиппа сменило серый оттенок на теплый. Виткер убрала руку с груди ученика, и он вдохнул, закашлявшись. Карина начала оказывать свою часть помощи. Стоявшие поодаль педагоги с прикрытыми ладонями ртами, выдохнули, но многие сохранили скорбное выражение лица. Увидев, что Филипп открыл глаза, Лиена вытерла рукавом слезы, прислонившись к забору. В ее руке что-то зазвенело, и она обратила внимание на предмет, что подняла. Это была тонкая цепочка с подвеской в виде бабочки, которую, кажется, она где-то видела. Мэй вспомнила, кого не досчиталась на площадке, и округлила глаза, посмотрев на дыру в заборе и на Криса, так и не сведшего с нее глаз. Воспитательница подбежала к забору и, наклонившись к темноте пропасти, громко позвала: - Марта! Ее голос утонул в темноте. К склонившемуся над пропастью воспитателю подоспели маги, обратив взгляды вниз. Потерявшую самообладание воспитательницу отволокли от опасной зоны, поэтому она не увидела, как темноту прорезал слабый огонек, и как заметившие это маги дали знак Стенсону.