Хаунд. Пыль Дорог.

Каждый путник на лихих дорогах континента знает. Если увидишь в на ночной дороге синие блуждающие огоньки — беги! Бросай все и беги, что есть мочи, не оборачивайся и не останавливайся. Беги и молись всем богам, чтобы ноги твои были быстры, а сам ты оказался удачливее большинства.       Начав с горизонта, сумерки стремительно принялись пожирать синее осеннее небо. Молочными брызгами на чернеющий небосвод высыпали звезды. Почти полная Луна отливала желтым, словно головка сыра, она казалась неестественной — ошибкой художника на холсте темной пустоты.       Телега катилась, скрипя и накреняясь на многочисленных кочках неровного проселочного тракта. За поводьями сидел широкоплечий дворф у которого по-видимому случился приступ словесного недержания вызванный долгим отсутствием собеседников. Любой дворф любит помолоть языком и Барка, так звали хозяина повозки, не был исключением. Он без умолку продолжал говорить на протяжении нескольких часов. Прыгая с темы на тему, прерывая свои рассказы и измышления, то на шутку, смысл которой понятен разве что дворфу, то на странную поговорку. В повозке же находились двое, они давно упустили смысловую нить и перестали слушать, но у дворфа оставалось твердое ощущение диалога.       Кого то наверняка вскоре начал бы раздражать галдеж болтливого дворфа, но Аарон и Фрея закутавшись в плотную холщовую ткань, мирно сидели в покачивающейся повозке и вели свой диалог, не отвлекая Барку от его лекции.       -Господин Аарон, если подумать, то я так и не узнала куда и зачем вы направляетесь?       -На северо-восток. У меня там, мне нужно кое-кого найти.       -Стало быть нам по пути, — ответила Фрея не сумев до конца скрыть своей радости, от чего та тут же смутилась и на ее щеках высыпал стыдливый румянец.       Тем временем совсем стемнело и только полная луна и фонарь на телеге освещали дорогу путников.       -Господин Аарон, вам нужно отдохнуть в ближайшем городке. Я не успела до конца исцелить ваши раны. Нужно время чтобы закончить лечение. Это меньшее, что я могу для вас сделать. А вам нужен покой по крайней мере еще пару дней.       -Думаю ты права, мне стоит немного отдохнуть и помыться. Давненько я не спал на кровати. Последний раз, когда была такая возможность, мне не дали выспаться.       -Что тогда случилось? И сколько вы уже в дороге?       -Ничего нового, еще одна неспокойная ночь. Не могу сказать сколько я в дороге. Дни и ночи уже давно слились в одно целое. Когда я покинул знакомые леса была пора сбора урожая, а сейчас кажется уже почти зима.       Аарон глубоко зевнул повернув голову и тут же замер в оцепенении. В чаще леса, по левую сторону тракта чуть позади них мелькал синий огонек. Он дергался то вправо, то влево, скользя между деревьев, довольно быстро приближаясь к ним.       -Да быть этого не может, что за черт, — напряженным шепотов, сквозь зубы прошипел охотник. -Господин Аарон, что это такое? — спросила Фрея, увидя куда напряженно смотрел Хаунд, — такое красивое, кажется…       -Не смотри! Отвернись и закрой глаза! — Закричал Аарон и закрыл ладонью глаза Фреи. Сам он так же прикрыл пальцами руки себе обзор в направлении огня, — Дворф, гони лошадей!       -Ты чего это вопишь сопля… — Барка прервал свой бесконечный монолог, оглянулся и увидев синий огонь, резко отвернулся, тут же пришпорил коней и разразился дворфийской руганью.       -Господин Аарон, что происходит, что это? — закрыв руками лицо спросила Фрея.       Но Аарон не ответил у судорожно рылся в мешках в повозке, его мысли метались, как пойманная в кувшин муха. Он напряженно пытался придумать план по спасению, искал выход во всем своем многолетнем опыте, наставлениях отца, груде пособий и заметок путешественников, охотников и хаундов. Он искал выход, но тот не находился. Не было времени, нужных инструментов, а главное стратегической инициативы. Они уже были на крючке, а синий огонь приблизился уже на сто шагов. «Выхода нет. Нужно выжить… Нужно сбежать…» Аарон поднял голову и посмотрел на Фрею забившуюся в угол повозки и натянувшую на глаза капюшон. Ее руки были сложены в молитвенном знаке, она что то бормотала на древних языках. Дворф грубо матерился и продолжал гнать лошадей, было видно как напряжена его шея. Охотник на секунду замер, его взгляд застыл на месте, внутренняя дилемма ввела охотника в ступор. Отец бы спрыгнул с повозки и скрылся в темноте, выжить любой ценой — главная задача, а Освальд… Он бы придумал что-нибудь… но, что? Мысли метались в голове Аарона, в его глазах нарастала паника. Охотник взялся за сумку. Спрыгнуть с повозки и бежать, это единственный выход. Есть шанс что мрак лесной чащи сможет укрыть его. И когда он уже собирался прыгать, к его щеке будто что то прикоснулось, что то теплое, от чего нервная муха, бившаяся о стенки его черепа вдруг успокоилась. Фрея приложила руку к его лицу и приобняла.       -Не волнуйтесь, господин Аарон, все будет хорошо.       -Тц… Освальд бы не сбежал, — раздраженный сам на себя прошептал охотник сквозь зубы охотник. И в следующее мгновение рванулся к своим сумкам.       Аарон схватил покореженную маску и натянул на лицо, она помогала сузить угол обзора. Натянул наискось сумку с флаконами наполненными горючим маслом шалфея зажег один из факелов в повозке и полностью затушил масляную лампу, освещающую путь повозки. Последнее, что он успел сделать, это приложить руки к глазам через маску. -Богиня Рисса, защити от зла, даже в самую темную ночь и даруй прозрение во тьме. Хаунд направил свой небольшой запас магической силы в глаза, чтобы лучше видеть в темноте. Из-под стекляшек маски показалось зеленое свечение, в этот момент за спиной послышался глухой гул. Пламя было уже в десяти шагах от повозки, оно почти настигло колес, когда Аарон с оглушительным свистом и зажженным факелом спрыгнул с повозки на полном ходу. При приземлении он упал и подвернул ногу, но не обратив внимания на боль, тут же вскочил и слегка прихрамывая побежал в чащу леса.       -Аарон! Стойте… Аарон! — послышался крик Фреи из удаляющейся повозки, он был все дальше и дальше и вскоре совсем стих.       Синее пламя оставило повозку и слегка качнувшись в воздухе изменило направление, устремившись за охотником с еще более громким раздраженным гулом. Мрак ночного леса, немного расступался от света тусклого факела, тонкие ветки били по плечам и маске. Аарон несся судорожно озираясь по сторонам, выискивая свою цель. Тяжелое дыхание под маской, сердцебиение долбящие по ушам не могли полностью заглушить мерзкий гул, который постоянно находился за спиной охотника. Смерть следовала шаг в шаг, отдавая тусклой синевой под ноги.       Спустя двадцать минут Аарон уже начал сильно прихрамывать волоча ногу. Дыхание окончательно сбилось, он явно был сейчас в не лучшей своей форме. Пот тек по лбу и спине, даже затекал в растревоженную рану на бедре, вызывая мерзкое жжение. Но вот, наконец, он увидел во тьме леса то что искал. Огромный бесформенный улей охвативший своей тушей сразу несколько деревьев. Вся его поверхность была испещрена сотами и проходами, но в отличие от пчелиного улья, те были круглые или вовсе представляли из себя бесформенные отверстия разного размера. Почти из каждого такого отверстия изливался тусклый синий огонь, похожий на тот, что преследовал охотника. Аарон не секунды не медля сменил направление бега и устремился к пугающему жилищу тварей. На ходу он начал доставать из сумы пузырьки с горючим маслом и как только оказался возле улья начал выливать горючее на гнездо. То сразу же зашевелилось, будто само по себе было живое, но то были сотни и тысячи насекомых, которые учуяв тлетворный для них запах начали выползать на защиту своего дома. Синее светящееся брюшко, огромные по меркам насекомых жвала и ядовитые жала, вызывающие жгучую боль и паралич. Когда насекомые сбивались в рой, их свечение ворожило и заставляло людей и животных впадать в ступор, поэтому Аарон пытался не смотреть. Он просто лил масло и подносил факел, бегая вокруг улья и стараясь избегать роя, но некоторые из них врезались в его одежду, а некоторые вцепились жвалами в кожаные штаны и куртку, начав ее прогрызать. Очаги пламени, которые посеял Аарон у подножья улья вскоре начали распространяться и все огромное вместилище тварей начали пожирать рыжие языки огня. Мерзкий писк горящих насекомых начал нарастать наравне с гулом все больше разгорающегося пламени. Но Аарона все еще преследовал рой и как только он убедился, что с корнем проблемы было покончено он снова устремился в чащу. Хаунд надеялся, что после того как с ульем будет покончено, рой начнет распадаться и он сможет оторваться от тварей, но спустя еще около получаса у охотника заканчивались силы, а рассвирепевшие от выходки хаунда насекомые все ближе подбирались к его спине. Кажется где то в далеко уже свет утреннего зарева зацепился за темный небосвод и пополз вверх. Аарон задержал на мгновение взгляд на рассветном горизонте и его ботинок врезался во что то твердое. Охотник кубырем покатился прямо со склона, вздымая кучи опавшей листвы. Он с грохотом и мерзким треском рухнул на сырую каменистую землю. Ударом из него вышибло дух и остатки сил. Он с трудом перевернулся с бока на спину и увидел, что сверху, со склона, на него ползет светящаяся синяя туча. Аарон попробовал встать, но силы покинули его, боль в ногах и боку от удара, словно прижгли его порыв.       -Хах…черт…нет… Тяжело дыша скрипел зубами охотник. На свечение нельзя было смотреть долго, этот свет был губителен для разума, превращая человека в безвольный скот. Но Аарон уже смирился, туманным сознанием он смотрел на приближающуюся мучительную смерть.       — Не хочу. Пробормотал он и потянулся к кинжалу запрятанному в сапог, но по пути его рука наткнулась на уцелевший пузырек с горючем маслом на поясе и тут же в его голове раздался грубый голос отца: «Любой ценой выжить! Убей их! Убей всех и выживи, любой ценой!», он хрипло кричал, так громко, что Аарону показалось что он вот вот оглохнет. Мысли снова забегали в голове. Осознание пришло как всегда просто и руки охотника стянули с лица маску. Аарон лежа на спине набрал в рот горькое масло и поднес к лицу уже затухающую, обугленную палку, которая некогда была его факелом. Он видел это всего раз на фестивале в родном Приме, но образ выдувающего огонь факира ему запомнился хорошо. Хаунд сложил губы в узкую трубочку и выдохнул брызги масла, когда рой плотоядных насекомых был всего в полуметре от его лица. Шар огня осветил еще темный лес, гул роя сменился на писк. Последнее что понял Аарон понял перед тем, как потерять сознание, что его лицо и грудь охвачены пламенем.