Описание
Они вместе — нечто большее, чем ангел и демон.
Нечто большее, чем люди, Господь и Сатана.
Они — часть собственного тандема.
У них своя сторона.
зарисовки, нашёптанные в три часа ночи.
будет пополняться по мере занятости шепота.
статус ‘завершен’ оставлен по вышеперечисленным причинам.
Доброе утро, Родной
07 марта 2023, 10:27
Кроули вытягивает из сна мимолетная щекотка около виска — он жмурится, морщит нос, зарываясь между подушками.
— Доброе утро, — шепчет голос, поглаживая демона по рыжей макушке.
Макушка старательно сопротивляется, подначивая нос зарыться по самую простынь.
— М-м... Холодно, — бурчит, и тут же оказывается придвинутым ближе к Ангелу.
Голова — на его руке, другая пытается натянуть одеяло до макушки, ноги переплетаются, притворяясь сумасшедшей косой.
И шея, в которою утыкается Кроули.
Зарывается, вдыхает и улыбается.
Тихое «щекотно же» заканчивается там, где начинается первый поцелуй. В ту самую щекочущую шею.
Кроули кладёт руку в полуобьятии, приподнимаясь на локте.
Растрёпанные кудри ниспадают на плечи — свои и ещё более родные плечи — глаза... Глаза словно залиты маслом.
Словно опьяненные. Великолепием, красотой, счастьем. Любовью.
Каждая линия Ангела восхитительна. Его Ангела.
Пушистые ресницы, смешинки около глаз...
И эти самые глаза, в узорах лазури которых можно утонуть, если слишком долго любоваться.
Кроули согласен тонуть веками.
Кудри все так же щекочут плечи, подбираясь все выше — к шее, щекам, губам.
Кудри прячут их от всего мира, позволяя поцелую оставаться чем-то сокровенным, таким желанным и спокойным.
Если бы все земные существа могли слышать мысли каждой клеточки своих тел, то они бы пришли в ужас от того, с какой ревностью голосят кончик носа и краснеющие щеки. Опять губы, вздор! Скопление красных клеток уже походит на несогласованный митинг в лице лба и кончиков ушей.
Право же, никакого порядка в этом доме.
Губы неторопливо оставляют друг друга наедине с собой, и пока последние плавают в остатках здравого смысла, почти что дополна залитые чистейшей эйфорией, другие юрко скользят по всем линиям лица, словно путник, что в поисках клада по карте.
Да только что искать, если клад давным давно найден — вот он, бессовестно лежит здесь, улыбается и не слышит хор веснушчатых лозунгов на таком любимом и родном лице.
Кажется, они бы могли провести вечность вот так: целуя каждый миллиметр, все крепче и крепче обнимая друг друга, дабы быть ближе. Роднее. Любимее.