любовь - это про динозавров на носках, печенье и звезды на потолке

Ночь наступает неимоверно быстро. В комнате Чана звездочки из йогуртовых упаковок на потолке, которые осыпаются периодически, уже почти не светят, но это не мешает парню каждый раз подолгу на них смотреть. Добрый Бан Чан, как обычно, позволяет друзьям занять свою кровать, что на этот раз делают Чонин и Феликс. У второго болит спина, а младший просто любит смотреть на звёздочки на потолке. Их с кровати особенно хорошо видно. Чанбин улёгся впритык постели, объясняя это тем, что если Феликс решит свалиться, то пусть это делает хотя бы в объятия Со. Минхо и Джисону, честно говоря, плевать, где и как спать, в любом случае будут это они делать в обнимку, переплетая руки и ноги, чуть ли не носами упираясь друг в друга. Зато тепло и уютно. Сынмин и Хёнджин занимают не менее удобный надувной матрас. Младший спиной к Хвану ложится, совсем не удивляясь, когда его обнимают, крепко прижимая к себе. Он привык уже. Чан с диким умилением смотрит на сонных друзей, некоторые из которых уже сопят, а кто-то вообще десятый сон видит. – Чани-хён, ты чего не ложишься? – шёпотом уточняет Чонин, уже проваливаясь в сон, чем вызывает ещё большую улыбку старшего. Тот отвечает, но Ян уже, конечно, ничего не слышит, ведь глаза слипаются, а тело полностью расслабляется. Крис вздыхает, ложась на старый матрас подальше ото всех, но при этом так, чтобы каждого члена компании было видно и никто не выходил из поля зрения Чана. Ничего нового, ему так спокойнее. Старший спит очень чутко, просыпается от скрипа двери, но в этот раз от усталости, скопившейся за долгую и нудную учебную неделю, его окутывает глубокий сон, заставляя смешно сопеть, причмокивая пухлыми губами. Он не слышит, как босые ноги опускаются на теплый деревянный пол, как скрипит дверь и на одного друга становится в комнате меньше. Всё-таки, где-то на подсознании, чувствует, что кого-то нет, поэтому открывает глаза, сонно потирая их ладонями. Выходит из комнаты, даже не проверив, кто именно пропал. А на кухне горит одинокая желтая лампа, обклеенная разноцветными стикерами от фруктов, пока на барном стуле сидит Чонин, смотря в одну точку. – Эй, ты чего не спишь? – повторяет вопрос младшего Чан, вставая напротив с таким же сонным выражением лица, как и у Яна. – Есть захотелось… Кто ж знал, что мы всё печенье съели. – Бутерброд хочешь? С шоколадной пастой, – тут Чонин немного оживает, с энтузиазмом кивая на предложение Чана. Лисьими глазами следит за каждым ловким движением, удивляется, как Бан не цепляется за каждый угол кухни, хотя только проснулся. – А чего ты проснулся? Я тебя разбудил? – Нет, я сам встал… Не волнуйся. – Спасибо, – улыбается Чонин, как только Крис придвигает к нему блюдце с тостом. Шоколадная паста аккуратно размазана по хлебу, на который Чан добавил ещё несколько ягод клубники, найденной в холодильнике. – А-а, зубы замёрзли, – Ян морщится, закрывая рот и прикладывая ладонь к щеке, на что Чан только улыбается, облокотившись на столешницу. Оба слышат, как в глубине квартиры шумит вода, а после снова становится уютно тихо. – Чан, хочешь? – Крису ведь правда всё равно, если младшие не зовут его хёном. Чонин протягивает к губам старшего тост, не дожидаясь согласия. Бан кивает уже тогда, когда Чонин чуть ли не тычет хлебом в рот Чана, заставляя его смеяться. – Буду я, буду! Только прекрати, – откусывает немного, лишь бы младший успокоился и довольно улыбнулся. – Вкусно? – Очень. – Вот и отлично… Доешь – иди спать, я завтра помою посуду, – только Крис собирается вернуться на свой старый матрас, чтобы продолжить спать, так как глаза в 2:45 ночи предательски слипаются, как Чонин издаёт странный звук, вновь привлекая внимание старшего. – Чан, а побудь со мной ещё… Пожалуйста? – Ты в порядке? – Да, просто… Не хочу один тут сидеть, – пожимает плечами, снова откусывая хлеб. Остаётся совсем немного, поэтому Чонин строит Чану глазки, понимая, что тот и без слов догадается, что младший хочет ещё. – Спасибо, – говорит, как только замечает, что Крис снова достаёт шоколадную пасту. – Не за что, – продолжает смотреть на Чонина исподлобья, всё равно волнуясь за него. У Чана всегда так, он же старший. – Так что там про черепах? – Тебе правда интересно? – недоверчиво косится на друга, параллельно съедая пару ложок пасты из банки. Чан кивает, продолжая нарезать хлеб, смотря прямо на Яна. – Что ж, в том фильме рассказали про то, как люди вредят фауне нашей планеты, а потом рассказали про способы, которыми можно помочь! Ты бы видел, каких милых черепах нам показали! Я сохранил в заметки множество благотворительных фондов и волонтерских организаций, с которыми я хочу связаться. Представь, как круто будет летом поехать в другую страну, чтобы работать и в это же время спасать планету. – И правда круто. Возьмёшь меня с собой? – Ну разумеется! Ты порой такие глупые вопросы задаешь, – усмехается Чонин, забирая из рук старшего новый бутерброд. Сидят в полумраке кухни ещё какое-то время, обсуждая черепах, вкус шоколадной пасты и поступление Бан Чана, которое не за горами. – А я вот ещё год буду сидеть в этой школе тупой, – смешно хмурится, смотря на довольного Чана. – Ну, ты же не один будешь учиться, – проводит по голове широкой ладонью, убирая длинные пряди за ухо. Чонин уже давно о стрижке думает, ведь волосы отросли непривычно сильно, но после такого… Готов отрастить ещё больше, лишь бы Чан снова так сделал. – С тобой останутся Ликс, Джисон и Сынмин, чего ты так расстраиваешься? – Но ты ведь уедешь! – Я останусь в Сеуле. – Это другое, ладно? – замечает, как изгибаются брови Чана в немом вопросе, тут же тушуясь. – Э-э, ну я в том смысле, что и Чанбин, и Минхо, и даже Хенджин уедут с тобой учиться, так что мы теперь не будем собираться как раньше… Это удручает. – Только это? – интересуется, смотря на Чонина в упор, из-за чего тот взгляд уводит. – Да, а что ещё? – Да так, – добродушно усмехается, взъерошивая волосы младшего, из-за чего тот бунтует, произнося звонкое «Эй!». – Пора спать, Нини, пойдём, – чуть ли не стягивает его со стула, уводя в спальню. – Неужели ты совсем спать не хочешь? – переходит на шёпот, так как друзья приближаются к месту, где сладко спит целая компания. – Хочу конечно, – показушно зевает. – Но это значит, что больше мы так с тобой на кухне не поболтаем, – останавливаются около закрытой двери, глядя друг на другу сквозь темноту квартиры. – Ну что ты такое говоришь? Это из-за моего поступления? – Кто знает. – Чонин, если я буду учиться в университете, это не значит, что я забуду про тебя. Глупости! Так что иди ложись спать. – Пообещай, что мы будем часто так сидеть на кухне ночью и есть шоколадные тосты… Пообещай, Чан. – Я обещаю, конечно, я обещаю, – улыбается так широко, насколько это возможно, хоть и понимает, что в темноте этого не видно. Но Чонину видеть и не нужно, потому что он слышит улыбку старшего через его шёпот. Усмехается сам себе, после чего оставляет быстрый поцелуй на щеке старшего, скрываясь за дверью. Только спустя несколько минут Крис в себя приходит, а когда заглядывает в комнату, то уже видит, как Чонин обнимает Феликса, лежа в кровати. Снова оглядывает друзей, стараясь не обращать внимание на навязчивые мысли, гуляющие в голове с момента неожиданной выходки младшего. Казалось бы, что ближе некуда, но Джисон и Минхо лежат ещё ближе, чем изначально, соприкасаясь чуть ли не каждой частью тела. У Ликса рука свисает с кровати, что позволяет Чанбину неосознанно поглаживать чужую ладонь. Только лишь со стороны Кима и Хвана всё стабильно: Хенджин продолжает обнимать младшего со спины, дыша прямо тому в волосы, из-за чего пряди забавно двигаются туда-обратно. Чан спокойно выдыхает, ложась на своё законное место, не замечая на себе пристальный лисий взгляд.