За бесконечность до весны

Герцог Абрамесс находился в страшном смятении чувств. С одной стороны – он получал такой долгожданный королевский титул, с другой стороны – его главный политический противник – оказывался на свободе. И, если бы император Нероли был только политическим его противником! Он являлся его соперником ещё и в любви, и, таким образом, становился – личным врагом. Регент переживал очередной дикий приступ ревности, сводящей с ума. Его хвалёное хладнокровие и здравомыслие, коими он по праву гордился, вдруг куда-то бесследно подевались. Ослепительно прекрасная королева Гемма, похожая на ангела, сошедшего с неба, и – этот невыносимый, нелепый, отвратительный Нероли с его демонической улыбкой и взглядом, от которого скисает молоко, слившиеся в самозабвенном поцелуе – вот какая картина стояла перед глазами безответно влюблённого регента. В отчаянии он ударил кулаком по столу, надеясь отогнать столь сильно мучившее его воспоминание, но тщетно! «Неужели я способен отказаться от мечты всей своей жизни?» – спросил сам себя герцог и стиснул зубы: он с ужасом понимал, что способен на всё!.. Трон, корона, власть – это казалось ему сейчас таким незначительным, по сравнению с любовью Геммы. «Нероли должен умереть, – подумал Абрамесс. – Тогда королева забудет его и станет моей». В этот момент в дверь постучали. - Кто? – сдавленным голосом спросил регент. На пороге комнаты появился курьер от главного придворного нотариуса. - Документы готовы, ваша светлость! – сообщил он, почтительно взирая на будущего короля. - К чёрту! – в ослеплении чувств, бросил герцог. – Сделка не состоится! Нервным взмахом руки он велел поражённому юноше отправляться восвояси – тот повиновался; на смену ему в дверях появилась её величество Гемма Пелагос. Она прекрасно могла слышать весь этот короткий диалог и пришла в неизъяснимое волнение. - О чём это вы, герцог? – спросила она, быстро проходя в апартаменты и плотно закрывая за собой двери. - Об императоре Нероли! И – о вас! – воскликнул герцог. - О! И что же?! - Мне не нужна корона, чёрт побери! Мне нужны – вы! - Это невозможно! Вы дали слово! - Я его беру – назад! - Вы бесчестный человек, герцог! – в бессильной ярости бросила ему Гемма справедливый упрёк. - Ну и пусть! Я казню императора Нероли во что бы то ни стало! Гемма побледнела как стенка и пошатнулась, ухватившись за спинку кресла. - Напрасно я не застрелила вас там, в донжоне, – пробормотала она с искренним сожалением. – А ведь – хотела! - Ну, сделайте это сейчас, раз вам так хочется! – с лёгким сарказмом великодушно разрешил регент, кивая на пару старинных пистолетов, висевшим на стенном ковре возле камина-кондиционера. – Вы не сможете… А знаете, почему? Потому что вы – просто женщина, слишком добрая, нерешительная и робкая, хотя и носите королевский титул. Вне себя от гнева, вызванным этими словами, Гемма сорвала со стены оружие и, почти не целясь, нажала на спусковой крючок – вместо выстрела раздался смехотворный щелчок. Герцог широко улыбнулся. - Он не заряжен! – в ярости воскликнула Гемма. - Ну, ещё бы! - Мерзавец! - Нет, королева – спаситель отечества! Император Нероли – должен быть казнён! Более меня в этом решении не поколеблет никто и ничто! Герцог Абрамесс был непреклонен – императора теперь не могло спасти уже ничего. Королева осознала это и – рухнула без чувств к ногам герцога. Абрамесс сумрачно поднял её с пола и уложил на ближайшее канапе. «Это просто нервы, а вообще, Гемма – отнюдь не слабая женщина, – подумал он. – Она, безусловно, переживёт смерть Нероли, и будет моей». И, так же, как королева, несколькими днями ранее, у Нероли, герцог Абрамесс запечатлел на её бесчувственных губах поцелуй – нежный, пылкий, и горький…