дневник баскетболиста.

Кира в изнеможении и дикой ломке, на балконе чьей-то хаты в колени собственные утыкается, отчаянно всхлипывая, ей сегодня особенно больно. В своём спасении она видит парня, с жуткими глазами и тëмными кругами под ними, с трясущимися руками и хриплым голосом. В своём спасении она видит пакетик белого порошка в своих руках. Ради своего спасения Кира Медведева готова продать всех. Она больше не отрицает свою зависимость, хоть и неприятно не отрицать, что блядская Лиза права. Через пару вздохов тело или же мозг уже нейтрализует холод от ветра, становится как-то проще находится здесь. Кира чувствует эйфорию и удовлетворение, она достаёт чуть потрëпаный дневник и ручку, корябая буквы кривым почерком. «Плевать, что будет завтра, ведь сегодня я чемпион». Оно так в принципе и было. Кире было плевать, что завтра она будет сгорать, трястисть и плакать от ломки, сейчас она победитель и сделает всё, что бы завтра оказаться им снова. *** В ночную смену Лиза работает официанткой в клубе, платят не много, но на еду, оплату воды и электричества хватает. Ей приходится отказаться от алкоголя, потому что лишних денег нет, зато спать теперь стало спокойнее, хоть и засыпать без трëх бокалов вина перед сном, ей трудно. Как будто бы огромный груз пал с плеч. Если раньше Лиза не могла уснуть от собственных истерик и бесконечных мыслей, то сейчас засыпает без задних лап, будучи уставшей после учëбы и работы. Иногда она завидует Кире, потому что той не надо рваться из последних сил, чтобы чего-то добиться и не сдохнуть от голода. Но чаще всего сочувствует, потому что Кира всё больше и больше тонет в грязи, от которой отмыться потом будет тяжко, если ещё удастся вообще это сделать. *** Асю который день тошнит от еды, любая попытка поесть хоть немного оборачивается лицом над унитазом и слезами. Тошнит даже от отражения в зеркале, буквально от всего плохо. Она бы наверное хотела жить где-то не здесь, любить кого-то, но не Киру и быть кем-то, но не Асей из четвëртой школы. А возможно, не хотелось бы быть вообще. Она постоянно спит и ходит в душ, она буквально проводит там всё время, много думает и трëт кожу мочалкой, пытаясь оттереть грязь свою, но всё тщетно, потому что чище она себя не чувствует. В школе Дмитриева не появляется, не видит смысла, да и матери как-то всё равно, та появляется дома только ночью, когда Ася уже спит. Девчушку уже не волнуют пустые бутылки по всему дому, грязная посуда, окурки на полу и пьяная мать. Она сама себя уже не волнует точно, её волосы уже не расчëсывались порядка недели, а одежда не менялась гораздо больше. И уже неделю никого не волнует, что с ней. Тогда-то она впервые и понимает, насколько одинока, насколько люди мрази и насколько любить больно. *** Кире ни о ком думать некогда, у неё в жизни пиздец происходит, а потому она, неспавшая, кажется, вторые сутки, несëтся на игру, на которую уже прилично опаздывает. И, забегая в раздевалку, ловит на себе гневный взгляд тренера. — Я убью тебя когда-нибудь, какого хрена ты не на поле?! — вопль раздаëтся по всем стенам раздевалки. — Дмитрий Олегович, извините, я совсем не уследила за временем. — Пытается оправдаться Кира. — Переодевайся и на игру быстро! — недовольно кидает тренер, выходя из помещения. Медведева быстро переодевается, мигом вылетая на поле. В толпе она замечает пару зелëных глаз, она заметит их из тысячи, потому что смотрят они с блядским сожалением, да так, что разорвать хочется. Тренировка начинается, а потому ненавидеть Лизу становится некогда, но это ведь всегда успеется. — Дмитрий Олегович, можно выйти? — Кира вспоминает о несчастном пакетике запрятанном в носке. — Ты только пришла. — Пожалуйста, мне очень надо. Тренер сщуривает глаза, думая о чëм то своём. — Иди Медведева. — Подмигивая. Кира удаляется с поля, направляясь в душевую, достаёт маленький пакетик и сворачивает купюру, сыплет порошок в ладонь, вдыхая. — Кира, ты тут? — Дмитрий Олегович заходит в душевую. Та ничего не отвечает, быстро убирая всё из рук, и потирает нос, пытаясь сделать нормальное состояние. — Я думал, ты отлить пошла. — На что Кира кивает, пряча глаза. — Что вы тут делаете? Мужчина облизывает губы, пробегаясь взглядом по ученице, подходит ближе, снижая голос на минимум. — Ты так часто бегаешь, я подумал это какой-то намёк, ну я надеюсь ты понимаешь, о чём я. Мозг Киры отказывается работать и переваривать информацию становится трудно. — Я не понимаю. Растояние между ними сокращается всё больше и больше, но Медведевой сейчас это не кажется чем-то странным. — Ну ты и я. — Руки тренера тянутся к её бëдрам, поглаживая. Тогда-то до Киры и доходит, что от неё хотят и на что намекали всё это время. — Вы что, ëбнулись?! — Та сбрасывает его руки со своих бëдер, отходя на приличное растояние. Дмитрий Олегович начинает суетиться, подставляя палец к губам, чтоб та была тише. — Ну хочешь я заплачу тебе? Только позволь. — Он вытаскивает из кармана кошелёк, доставая три тысячи. И в моменте, пока Кира в замешательстве, зажимает в углу, сковывая руки. Медведева чувствует блядское омерзение, что буквально пробирает дрожью всё тело, хочется отравиться от противных мужских рук, что блуждают по юному телу. Та со всей силы толкает тренера, дышит часто и испуганно бегает по нему взглядом. Он отлетает в стену, ударяясь, держится за голову, шипя от боли и гневно таращится на ученицу. Кира вновь подлетает к мужчине, хватая за шкирку и ударяя по лицу: — Грëбаный педофил! В душевую на всеобщее удивление заходит Андрющенко. — Кира хватит! — Лиза подлетает к ним, пытаясь оттащить одноклассницу. — Это педофил хотел меня изнасиловать. — Рычит Медведева, ударяя в живот. Лизавета словно пропускает всё мимо ушей, хватаясь Кире за руку. — Ты же его убьëшь сейчас! — А что жалеешь его? Иди тогда и трахайся с ним, он как раз любит помладше. — Злой взгляд упирается точно в Лизу, от него по телу идут мурашки. Андрющенко хватает её за лицо, заставляя полностью развернуться к ней и смотрит глазами, полными слëз и страха. — Пожалуйста, хватит, мне страшно. — Дрожащим голосом и нежными касаниями по лицу, кажется смогла свернуть горы. Наверное, что-то тогда дрогнуло у Киры внутри, что-то заставило оставить всю ненависть к Лизе в чëртовой душевой и в этом дне. Медведева молча уходит, и то самое что-то не позволяет обернутся назад и взглянуть в её растроенные и испуганные глаза. — Прости. — Лишь шепчет напоследок, уходя. *** В пятницу на трибунах собирается около трëхсот человек, Кире хочется думать, что они пришли только ради неё, звезды баскетбола. Перед игрой Медведева успевает закинуть себе в рот несколько таблеток, чтоб непременно выиграть матч. Когда она выходит на поле, становится не по себе, в ушах звенит, а мозг затормаживается, чего не скажешь о воображении. Ей начинает казаться, что с трибун вылазят люди, подходя к ней. «Я видела людей, что так и лезли с трибун ко мне, они не улыбались, а лишь молча подбирались всё ближе и ближе ко мне, мне стало страшно. Они молчали и смотрели на меня, у меня начала болеть голова, картинка искажалась, их лица тоже. Я с неистовой силой ударилась головой об землю.» — Это уму непостижимо! — Вопит директор школы, обыскивая все шкафчики в раздевалке. Кира сидит на скамье, облокотившись головой о стену, и краем глаза посматривает на происходящее. — Нашли что-нибудь? Тренер просматривает последний шкафчик, отрицательно мотая головой. — Я же говорила, что вы ничего не найдëте. — Усмехается Медведева. — Думаете такие умные? Медведева ты немедленно будешь исключена из школы! — Про баскетбольную команду можешь забыть. — Высокомерно пялится тренер. Кира встаёт со скамьи, подходя к тренеру впритык. — Вам меня из команды не выкинуть. — Дышит прямо в лицо. — Это ещë почему? — Потому что я ухожу из неё сама! — Ещё раз кинув грозный взгляд на мужчину, разворачивается собирать свои вещи. Из-за проишествия пришлось вызвать всех учеников немедленно, как бы Асе не хотелось, пришлось идти, ведь голос директора не предвещал ничего хорошего. — Тогда я тоже ухожу. — Резко подрывается Ася. — Я с вами. — Виолетта приобнимает Киру, как бы поддерживая её. И все втроём оборачиваются на Кристину. — Крис, ты с нами? Захарова прячет глаза, опускся голову и молчит, сложив руки на груди. — Ясно, пошлите отсюда. И, выходя из раздевалки, Кира зацепляет плечом уже бывшего тренера, нашëптывая на ухо: — Педофил. Тот резко напрягается всем телом, пряча глаза, и тревожится, как бы Кира не рассказала это всем. Ася во всей этой суматохе скрывается за углом, она попросту боится даже взглянуть в глаза Кире, её абсолютно не волнует происходящее, её волнует Кира. — Что теперь будет, Кир? — Встревоженно спрашивает Виолетта. — Ничего хорошего уж точно. — Подкуривает сигарету. — Зато мы отстояли свою честь, нежели Захарова. — Грустно разворачивается, в последний раз осматривая уже настолько родное здание.